Начало нового учебного 1997 года ознаменовалось заездом новых квартиранток. До этого еще в конце июня, по просьбе матери, Неля разнесла по учебным заведениям города объявления о сдаче мест в комнате для четырех девушек.
Предыдущие квартирантки отучились в техникуме, получили дипломы и съехали. Осталась доучиваться еще год только одна Лена из соседней области. Ездить домой ей было далеко, да и денег особо не было, и Лена раздражала Нелину мать тем, что "все выходные сидит на койке". Заметно было, что девчонка экономит на питании, и однажды была поймана за воровством сахара.
Увидев, как Лена вынимает из сахарницы пальцы и облизывает их, Нелина мать не возмутилась, но потом бурчала дочери:
- Нищята, сидит, сахар облизывает мой с пальцев. Увидала, что её застукали, заулыбалась как при@@@чная. Я ей говорю - да ешь, чего ж теперь. Ссыпь весь себе, а то те и чай пить не с чем. Она и ссыпала. А я что, облизки её жрать что ли буду? Зато у её мамани хахель есть, дед Ушастик. Во гордость! Дочери жрать нечего, зато вонючего деда держит. Тьпу!
Мать называла её Лена Москва из-за созвучия с фамилией.
Так или иначе, а три свободных места надо было заполнить, и новые объявления были разнесены по вахтам учебных заведений.
Вскоре потянулись кандидатки. В середине и конце августа они приезжали с родителями, осматривали комнату, кровати, жилищные условия, выясняли возможность помыться, постираться, приготовить еду.
Для квартиранток был выделен отдельный холодильник, и это, в сочетании с удачным расположением квартиры и большой светлой комнатой, обычно очаровывало претенденток на жильё.
Нелина мать намётанным глазом определяла, кто из претенденток "побогаче и попорядочнее", с них брала задаток, остальным ломила неподъемную цену за проживание и провожала, советуя "поискать подешевле".
1 сентября в доме весь день царила суета. Квартирантки с родителями таскали вещи и продукты, раскладывали всё это, устраивались.
Неля ненавидела такие дни. Она сидела в своей комнате, слушая, как по квартире ходят десятки чужих ног, как мать распоряжается кому куда что нести, складывать. И вышла из своего убежища только тогда, когда последние родители уехали, оставив девчонок привыкать к новой обстановке.
Был уже вечер. Неля вышла на кухню, где Москва и новенькие уже суетились насчет ужина. Она сказала всем "Привет" и поставила греться чайник на плиту.
- Привет, - одна из девушек подвинулась возле стола: - садись, сейчас чай пить будем с тортом, за знакомство. Тебя как зовут?
- Неля, - она села и окинула взглядом соседок.
- Я - Лиля. Это Лена, и это Лена. - Лиля засмеялась: - Прикинь, теперь у нас три Лены и я. Ну, как-нибудь различишь, да?
- Да, - Неля пыталась понять характер каждой новенькой. Вот это высокая Лена - дергается, как будто нервный тик у неё. А вот эта - маленькая ростом, чернявая, круглая лицом и фигурой, с заметными усиками над губой, как будто нерусская. Понятно.
А Лиля? А Лиля была необычная. Неля заглянула в её прозрачные серо-зеленые глаза с пушистыми ресницами - они ей улыбались из-под стоячей козырьком фиолетово-малиновой чёлки.
Черты лица Лили были правильные, точеные. Тонкая длинная шея, тощие ключицы выпирали в разрезе полупрозрачной блузки, худые руки с алыми острыми ногтями быстро сновали, разрезая дешевый вафельный тортик.
- Ты любишь фоткаться? - спросила Лиля: - Я люблю фоткаться. У меня у родителей в поселке свое фотоателье. Ща фотки принесу, покажу. Классные.
Она быстро сбегала в комнату и притащила три толстых альбомчика с фотографиями. Везде на них была она. Неля зачарованно смотрела на такое богатство. У неё было всего несколько фоток, хотя она накопила стипендию и купила свой собственный фотоаппаратик-мыльницу фирмы Кенон. Только фотографировать приходилось саму себя, больше то некому. Мать не умеет и не хочет учиться. А у Лили такое богатство! Несколько сотен её персональных профессиональных фото!
Лиля с гордостью раздала альбомчики девчонкам за столом, и они начали листать. Время от времени она комментировала, где, кто и как её фотографировал. И вообще, она не хотела учиться в медучилище, она хотела быть моделью, у неё очень фотогеничное лицо! Но родители настояли. Это еще посмотрим, кем она станет - моделью или медсестрой, к стати!
- Ща чай допьем и пошли фоткаться! - заявила Лиля: - у меня плёнка вставлена в фотик на 36 кадров. Как раз хватит! Нель, идешь с нами?
- Иду, - согласилась Неля.
Когда девчонки собирались, она зашла к ним в комнату и обалдела от кучи косметики Лили - лаки для ногтей, наборы теней, и даже театральный грим - всё это завалило письменный стол. Хозяйка благосклонно позволяла всем трём Ленам пользоваться этим богатством, чтоб навести красоту. Лена Москва суетилась возле Лили, помогая той соорудить прическу, заливала ей волосы лаком.
Пятеро девушек вышли на главную улицу городка, прошлись по ней, потом направились в городской Парк Культуры и Отдыха. Там начиналась дискотека в честь открытия нового учебного года.
Примерно через часок к девчонкам подкатило трое парней. Все они как приклеились к Лиле. Лена Москва уцепила новую подругу под руку и прижалась к ней. Она стреляла глазками и улыбалась так, что, казалось, уши уедут на затылок.
Две других Лены отделились и ушли гулять сами по себе. Неля решила остаться с Лилей и Москвой. Она фотографировала девушек и их новых знакомых.
- Лиля - наша душа компании, - заявила Москва, кокетничая с парнями. Лиля просто тихо загадочно улыбалась, и осматривала парней ровно и томно.
Внезапно Неля замерла, потом тихо села на лавочку. Она ощутила, что неуместна и нелепа в этой веселой компании. Её взгляд скользил по новым знакомым и не находил ни одного ответного взгляда. Лиля сияла, рядом поблескивала Москва. Парни летели на их свет, как мотыльки.
Неле досталась роль фотографа, не более того.
Она вернула фотоаппарат Лиле:
- Уже поздно, я пойду.
- А, ну иди, ключи от квартиры нам твоя мать дала, сами придём, - Лиля закуривала сигаретку и смотрела на кавалера.
Неля ушла.