Керубини был грубым стариком, но иногда в нем проявлялась толика доброты или юмора, и тогда он показывал лучшую сторону своей натуры.
Однажды в Парижской консерватории, которую он возглавлял, его встретил отец, который пришел со своим талантливым сыном, чтобы поступить в это учреждение.
Керубини воскликнул, когда мужчина рассказал о своем поручении: «Чего ты хочешь? Я не беру младенцев на воспитание!»
Отец собирался отказаться от своих попыток, но ему было сказано отвести мальчика в определенную комнату и заставить его сыграть все, что он сможет придумать, и не останавливаться, когда в комнату вошел Керубини.
Вскоре вошел директор. Услышав, как играет мальчик, он был поражен талантом и молодостью исполнителя и начал расспрашивать его о принципах музыки.
В результате он сразу же принял мальчика в консерваторию.
Керубини позже, рассказывая другим об этом деле, сказал: «Мне приходилось быть очень осторожным, чтобы не зайти слишком далеко в своих вопросах; поскольку ребенок начал доказывать мне, что он знает о музыке больше, чем я сам».
Когда Берлиоз был студентом в Консерватории, он обычно был на острие шпаги с ворчливым директором.
Однажды, в день экзамена, Керубини пробегал по пьесе, которую представил Берлиоз, когда наткнулся на полную паузу из двух тактов.
«Что это?» — спросил он своим обычным злобным тоном.
«Господин директор», — сказал ученик, — «я хочу произвести эффект, который, как я думал, лучше всего может быть произведен тишиной».
«А, вы думали, что это произведет хорошее впечатление на публику, если вы уберете два такта?»
«Да, сэр».
«Очень хорошо. Уберите остальное; эффект будет еще лучше!»
В качестве примера остроумия Керубини приводится следующий небольшой разговор:
Однажды друг передал Керубини партитуру, сказав, что она принадлежит Мехулу. Посмотрев ее, он воскликнул:
«Это не Мехула; она слишком плоха, чтобы принадлежать ему».
«Тогда вы поверите мне, если я скажу, что она моя?» — спросил посетитель, и Керубини ответил:
«Нет! Она слишком хороша, чтобы принадлежать вам».
