30 июля в Венесуэле разгорелись протесты, в Каракасе начались столкновения между полицией и манифестантами, которые начали забрасывать правоохранителей камнями и бутылками с зажигательной смесью. Министр обороны страны сообщил о 48 пострадавших, один военный погиб. Задержаны 749 человек по делам о разрушении государственной инфраструктуры, о разжигании ненависти и о терроризме. Правительство Венесуэлы заявило о вмешательстве ряда стран в выборы и в право народа на самоопределение, напоминает РИА Новости.
Не меньшую активность, но без экстремизма и фанатизма, проявляют и сторонники действующей власти, которые 30 июля собрались вместе с семьями у президентского дворца, чтобы оказать Мадуро «народную поддержку». Сейчас Мадуро удастся восстановить общественный порядок. Но причины недовольства властью значительной части населения страны сами по себе не рассосутся.
А пока недовольство итогами выборов и ходом избирательной компании выразили даже левые президенты и политики Латинской Америки. Президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва обсудил тему выборов в Венесуэле с лидером США Джо Байденом, сообщило правительство этой страны.
Очередной народный бунт после оглашения итогов президентских выборов в Венесуэле — бессмысленный и беспощадный. Бессмысленный потому, что силовые структуры страны уже давно находятся в полном подчинении властей. Если еще лет восемь назад руководство венесуэльской армии, полиции и т. п. (и не только оно) было расколото на «чавистов» и «мадуристов», то сейчас эти структуры монолитны. И вполне способны отражать массовые беспорядки. Причем, длительные тоже.
Как отметил в интервью «Вести ФМ» профессор Санкт-Петербургского государственного университета, главный редактор журнала «Латинская Америка» Виктор Хейфец, на данный момент вооруженные силы сохраняют лояльность руководству страны. До той поры, пока вооруженные силы их поддерживают, власти могут быть спокойны.
«Вопрос лишь в том, не решат ли в какой-то момент вооруженные силы, что издержки от поддержки правительства — выше, чем отказ от поддержки правительства. Пока выступления не превышают того, что было в 2018—2019 годах. Тогда власти смогли удержать под контролем ситуацию», — пояснил он.
Кроме этого, бунт бессмысленный еще и потому, что, несмотря на всю критику нынешних властей Венесуэлы, страны коллективного Запада, и не только они, заинтересованы в нынешнем положении вещей в этой стране. Прежде всего, с экономической точки зрения. А потому реальной поддержки оппозиции от тех же США не будет. Некогда процветающее государство, куда стремились переехать европейцы, за годы правления Мадуро скатилось в экономическую яму. И виной тому не только санкции, но и коррупция и кумовство. Как отмечает на своей странице в социальной сети публицист Хорхе Сент-Джаст, «страна за последние 25 лет упала в развитии в два раза. Рухнуло всё, страна перестала быть крупнейшим потенциальным конкурентом в производстве товаров для всего региона. Теперь в неё сбрасывают всё, начиная от туалетной бумаги и заканчивая комбайнами, — всё, что раньше производилось и экспортировалось, но исчезло. Ни одна компания из США, из Европы, из Мексики и т. д. не желает возрождения конкурента. Ну, и не желает терять какой ни на есть, а рынок сбыта».
Мадуро неоднократно заявлял о мерах по борьбе с коррупцией. Но ситуация остается крайне сложной, и эти трудности активно используются оппозицией. Хотя, никаких рецептов выхода из сложившейся ситуации противники Мадуро, кроме как вернуть присутствие США, не предлагают. Даже те, кто позитивно относятся к России, в частных беседах говорят, что-де до социалистов и товары в магазинах были, и (о, счастье!) туалетная бумага в аэропорту и т. п. При этом забывают о диком социальном расслоении, процветающем расизме и полной зависимости местного нефтяного бизнеса от официального Вашингтона. Возврата к чему, на самом деле, и хотят те круги в стране, кто потерял после прихода к власти социалистов свои привилегии.
А беспощаден венесуэльский бунт потому, что разрушать памятники Чавесу — это вандализм. Во-первых, для стран Латинской Америки это довольно не традиционная практика. А, во-вторых, Чавес очень много сделал для народа Венесуэлы. И забывать про это нельзя. Было бы неправдой говорить, что все население Венесуэлы, включая социалистов, в восторге от политики Мадуро. Я бывала в этой стране, начиная с 2006 года, еще при Уго Чавесе, более 15 раз в разные периоды, и некоторые выводы могу делать.
Чавес был не только выдающимся национальным лидером, но и политиком регионального и мирового масштаба. Личность Уго Чавеса, несомненно, войдет в историю. Это признают и сторонники, и противники команданте. Ну, а те, кто хоть раз встречались с этим человеком, слышали его выступления, не могли не поддаться обаянию личности венесуэльского президента. Тираном Чавес никогда не был. Скорее, он был политиком-романтиком.
Бывая в стране достаточно регулярно, я могла наблюдать перемены в Венесуэле. За период своего правления Уго Чавес сделал главное: вернул народу Венесуэлы недра, предприятия страны. Причем, без крови, массового насилия. Еще в 2007 году в процессе национализации энергетического сектора в Венесуэле все месторождения нефти в стране были поставлены под государственный контроль. Американские компании Exxon Mobil и Conoco Phillips ушли с венесуэльского рынка. Национализации были подвергнуты и другие стратегические отрасли.
Чавес реально много сделал для простых людей страны: существенно облегчил поступление в высшие ученые заведения выходцам из бедных слоев общества. В конституции Венесуэлы, принятой по инициативе президента Уго Чавеса в 1999 году, было впервые признано, что 300 тысяч коренных жителей страны — индейцев, имеют права на земли своего традиционного проживания. Он пытался обеспечить самый высокий минимум заработной платы в Латинской Америке. В бедные кварталы бесплатно поставлялось продовольствие. Для повышения уровня медицинского обеспечения Чавес привлек для работы в отдаленных районах кубинских медработников. Да и уровень безопасности в Каракасе, где еще в 2006 году нельзя было без риска попасть в переделку прогуливаться даже днем, к концу 2000-х заметно подрос. В простом народе жива память о Чавесе.
Сравнивать Чавеса и Мадуро бессмысленно. Чавес — это Чавес. Это харизматичная личность, которые рождаются раз в 200 лет. А Мадуро был к моменту прихода к президентской власти крепким профсоюзным лидером, которому досталось слишком сложное хозяйство уже в статусе президента.
Раскол общества за годы правления Мадуро и его команде так и не удалось преодолеть. Итоги президентских выборов — тому показатель. Разница в 8% это не так существенно. Пусть даже, как утверждают противники Мадуро, разрыв в разы больше, и лично я не исключаю, что теоретически Гонсалес мог и выиграть. Но! И в том, и в другом случае колоссальный раскол общества налицо. И ни власти, ни оппозиция никаких усилий для реального диалога не предпринимают. Если допустить, что по подсчетам лидировал бы оппозиционный кандидат Гонсалес — итог был бы такой же. Массовые протесты и перманентная социальная турбулентность.
Что касается России, то мы заинтересованы в наличии антиамериканского форпоста в регионе, коим является Венесуэла. Хотя бы, декларативно. В Венесуэле есть бизнес-интересы наших крупных корпораций, а в современном мире политика все больше приобретает функцию сопровождения и лоббирования для подобных структур. Нам нужна Венесуэла.
В случае прихода провашингтонской оппозиции мы однозначно Венесуэлу потеряем. Это очевидно. А сейчас не время разбрасывать камни. Тем более, в тех странах и регионах, куда вложены наши политические и финансовые усилия. Наша внешняя политика, наконец-то, стала прагматичной. Опыта нашего ухода из Прибалтики и других стран, когда мы побросали все и вся, не договорившись об условиях, мы больше повторять не будем.
