Моя деревенская тётушка была женщиной рассудительной, домовитой и работящей. Востребованный в сельской жизни, набор человеческих качеств удачно дополнялся очень выразительными особенностями, за которые я и любила её больше других родственников.
Совсем ещё молоденькой девчонкой выйдя замуж, тетя Таня не сподобилась родить детей, но никогда не роптала на судьбу, принимая её, как условие задачи, которую, хочется или нет, а нужно же, всё-таки, решать.
Жили они с моим любимым дядей дружно, обожали племянников и племянниц, делали негромкое своё земное дело, и люди были хорошие - простые и нехитрые.
Ещё одним редким даром обладала моя тётушка, она умела превращаться в курицу. Это волшебное свойство было неизвестно окружающим, знала о нём я одна, и в детстве ревностно хранила тайну, радуясь тёткиным превращениям, которые происходили иногда не по щучьему веленью, а по моему собственному хотенью.
Стоило мне подойти к возившейся на кухне тётке и доверительно сообщить, что её муж, славный мой дядя Лёша, только что отправился с соседом в сельмаг за в.ином, происходило сказочное превращение - на тетушкином месте возникала смышленая деревенская несушка.
Курица склоняла набок маленькую взъерошенную голову, утыкала в меня гневный блестящий глаз и сердито восклицала: "ГликочО!".
И, круто повернувшись, летела к низенькому, заставленному гераньками, окошку в горнице, и возмущенно кудахтала, высматривая благоверного своего петуха:
- Ах, ты, варнак, мазепа хитрая, ты чо же это удумал, чо удумал! Нету мне сладу с мужиком норовящим, кто оно место моркОвно...
Выяснив, что дядька сидит как ни в чем не бывало на теплом крылечке и никуда не собирается идти, заполошная курица исчезала и, вернувшаяся в свой прежний облик, тётя Таня начинала хохотать вместе со мной. Была она безобидной, сама любила пошутить и посмеяться, и рассказать об этих шутках тоже любила - вкусно, образно и ярко.
Два её любимых выражения долго были мне непонятны, потому и казались волшебными, обладающими особенной загадочной силой.
Первое использовалось чаще всего в комплекте с куриным обликом, произносилось с разными интонациями, годилось на все случаи жизни и звучало совершенно таинственно - "ГликочО!"
На самом деле это был сибирский вариант абсолютно банального "Гляди-ка чтО!".
Но в детстве всё слышится иначе и теткино восклицание я воспринимала, как сказочное магическое заклинанье.
Второе выражение - "Кто оно место моркОвно"- я и сейчас не могу объяснить, и не очень понимаю его смысл.
Но и оно произносилось тетушкой абсолютно естественно по разным поводам, чаще всего с возмущенно-вопросительной интонацией. Типа, что же это такое, я вас спрашиваю, господа?
Став взрослой, я, конечно же, пыталась выяснить, откуда взялось непонятное морковное место и почему оно морковное, а не свекольное или огуречное, предположим.
На что всегда получала резонный ответ:
- Старые люди так говорили, бабушка моя говорила, мама говорила, вот оно и повелось.
Случилось однажды мне, уже взрослой и самостоятельной, привезти тётю Таню в город.
Оставив сына в деревне у дядьки, я забрала её с собой в надежде показать хорошим врачам, обследовать, а, может быть, и в клинику положить, потому что стала она частенько болеть от тяжелой деревенской работы и привычно-равнодушного отношения к собственному здоровью.
Несмотря на то, что ей ни разу в жизни не случилось побывать где либо, кроме райцентра, оказавшись в мегаполисе - шумном и пёстром городе конца лихих девяностых - она ничуть не растерялась.
С интересом изучила непривычный быт, оценила хозяйственным взором мой только что сделанный ремонт и кухонные технические новшества, похвалила больницу, где её обследовали, но город в целом не одобрила.
И - тосковала по дому, переживая за оставленного без присмотра мужа, на которого было брошено и небольшое хозяйство, и внучатый племянник, и её собственная, непутёвая племянница, собиравшаяся нагрянуть с очередным визитом.
Племянницу свою кровную тетя Таня любила и отчаянно ругала за нелепо выбранного в супруги криминального авторитета.
- Ну, кто оно место морковно... Не понимаю я этакой любови и жизни их не понимаю, - сердилась она, вспоминая прошлое гостеванье племянницы и её уголовного мужа. - Никакого же отдыха настоящего не знают, по ягоду не ходили, грибов не набрали, в люди ни разу не выворотились, шоферят и шоферят...
- Постой, как это - шоферят? - удивилась я. - Они на машине, что ли, катались?
- Иии...! На какой они машине катались, когда пролежали две недели, как коты на завалинке. Телевизор смотрят, спят и шоферят! А заварки сколь извели, бывало нам с Алексеем на месяц пачки хватало, а тут всю исшвыркали и банку большую, что с собой привезли, дочиста выпили, потому что шоферят...
- Чифирят! - догадалась я, - Теть Тань, они чифир пьют, это называется - чифирят.
Тотчас же произошло волшебное превращение и деревенская недоверчивая курица вперила в меня блестящий, любопытный глаз.
- Гликочо! А ты как это знаешь? Небось, среди твоих ученых тоже шоферить заведено? - подозрительно спросила несушка и замерла в ожидании ответа.
Выслушав мой подробный отчет о чифире и способах его приготовления, вычитанных в диссидентской литературе, и дополненных заверениями в том, что напиток этот я не употребляю, успокоенная птица обратилась в человека.
И перешла к общим вопросам городского бытия, изменившегося после перестройки.
Окончание истории здесь -