«Завтрак в меху» — это произведение швейцарской художницы Мерет Оппенгейм, созданное в 1936 году. Эта работа представляет собой обтянутые мехом чайную чашку, блюдце и ложку, что сразу привлекает внимание своей абсурдностью, вызывает чувство дискомфорта, непонимания и странности, типичное для сюрреалистического искусства.
История создания
На создание «Завтрака в меху» Мерет Оппенгейм вдохновил случайный разговор с известным художником Пабло Пикассо в одном из парижских кафе. Пикассо сделал комплимент молодой художнице по поводу eе шубы и игриво заметил, что многие штучки ему нравятся гораздо больше, когда на них мех. На это Мерет с юмором спросила: «Даже эта чашка с блюдцем?».
Вскоре после этого она создала «Завтрак в меху» с использованием меха китайской газели. Эта работа стала знаковым образцом сюрреализма, вызвав множество интерпретаций и обсуждений.
Авангардный контекст и роль женщины
Мерет Оппенгейм была частью парижского авангарда, и, несмотря на молодость — на момент создания работы ей было всего двадцать два года — она быстро стала его любимицей.
В сюрреалистическом сообществе женщины часто воспринимались скорее как музы, чем как полноценные художники. Примером тому служит работа Оппенгейм с фотографом Ман Рэем: как молодая и красивая женина Мерет выполняла работу, требующую «ню», если не чего-то большего. С ее участием была создана фотографическая серия «Завуалированная эротика» (1933), в которой Оппенгейм позирует обнаженной с рукой, по локоть вымазанной чернилами — одновременно соблазнительная и отталкивающая.
Никто из них не ожидал, что такое юное существо — ещё и женского пола — сможет создать стоящую работу. Однако «Завтрак в меху» стал значимым произведением искусства, оказывающим мощное воздействие на зрителей.
Смысл и интерпретации
Произведение носит явный сексуальный подтекст. Идея пить из чашки, покрытой мехом, намекает на оральный секс, что было смелым шагом для того времени. Однако ассоциации на этом не заканчиваются.
Мех, в контексте чашки и ложки, символизирует нарушение привычного порядка вещей. Обычные предметы быта становятся странными и даже отталкивающими. Как и в других сюрреалистических работах, здесь создается визуальный каламбур и подчеркивается несовместимость и непрактичность скомбинированных элементов.
Мех на чашке и ложке вызывает противоречивые чувства: с одной стороны, он приятен на ощупь, с другой — мысль о том, чтобы взять его в рот, вызывает отвращение. Этот конфликт чувств и эмоций создает ощущение безумия и тревоги.
Уилл Гомперц, бывший директор по медиатехнологиям Тейт Модерн, пишет о работе так:
Сексуальные коннотации произведения очевидны: питье из меховой чашки является явной сексуальной отсылкой. Но за этим кроется гораздо больше, чем дерзкая шутка.
Изображение отороченной мехом чашки и ложки было бы уместно в первой главе любой книги о тревожных кошмарах, в которых любая попытка контролировать ситуацию подрывается зловещими событиями. В данном случае на чашке и ложке выросли волосы, превращающие предметы, от которых человек должен получать расслабление и удовольствие, во что-то агрессивное, неприятное и слегка отвратительное.
Это имеет коннотации буржуазного чувства вины: за трату времени на сплетни в кафе и жестокое обращение с красивыми животными (мех китайской газели). Это также объект, созданный для того, чтобы порождать безумие. Два несовместимых материала были объединены, чтобы создать один вызывающий беспокойство сосуд. Мех приятен на ощупь, но ужасен, когда кладешь его в рот. Вы хотите пить из чашки и есть ложкой — в этом их назначение, — но ощущение меха слишком отталкивающее. Это сводящий с ума цикл.
«Завтрак в меху» стал иконой сюрреализма и ярким примером того, как искусство может исследовать подсознательные страхи и желания. Работа была приобретена Музеем современного искусства в Нью-Йорке (MoMA) в 1946 году. С тех пор она постоянно экспонируется и вызывает живой интерес публики.
