Это был лето, когда я переходила из 5 в 6 класс. То время выдалось для моей мамы очень сложным, болела раком и умирала моя бабушка. Практически всё лето после операции, бабушка уже не вставала с кровати и с каждым днем чувствовала себя всё хуже. Лето, как я уже писала ранее, это время заготовки еды на зиму для всей семьи. Огород, на котором мы выращивали овощи, находился за городом. В целом, так было у большинства семей вокруг. Огороды - это огромные участки земли, разделенной между семьями и предназначенной для выращивания овощей, ягод и фруктов. Примерно в августе начинается сезон урожая, а это значит что пока еще овощи и фрукты не испортились, их нужно консервировать. Папа ездил собирать урожай и ухаживать за тем, что еще не созрело. Мама дома ухаживала за больной бабушкой и параллельно делала заготовки. Нам с сестрой в это время практически не удавалось гулять или заниматься обычными детскими занятиями. Маме нужна была помощь. Но больше всего мы понимали, что скоро бабушки не станет и просто были с ней, слушая рассказы о ее жизни. Она не знала, что умирает, мы ей так и не сказали о раке. Мы ее уверили, что плохо чувствует она себя только из-за операции, и что нужно время, пока всё заживет и будет снова как раньше. Маленькая, двенадцатилетняя, я еще плохо понимала, что именно значит, что скоро ее не станет. Я слушала, как она строит планы, как собирается поехать с своему сыну - моему дяде - на новогодние праздники. Я осозновала, что этого не случится, но почему-то всем сердцем желала ей провести новогодние праздники с дядей Сережей.
В одно утро, я проснулась из-за шума и показалось, что кто-то усиленно дышит. Мама вышла выгуливать собаку, папа с сестрой уехали за урожаем и никого кроме меня и бабушки в квартире не было. Я была полностью заранее проиструктирована родителями, как вызывать скорую помощь бабушке и что делать, когда придет ее последний момент. Испуганная, сначала я поборола первую панику и стала осторожно проходить в сторону комнаты бабушки. Слезы огромным каплями лились из моих глаз и я почти не могла дышать от понимания, что бабушка уже может быть не в сознании. А это значит мне придется пережить этой совершенно одной. Я быстро распахнула дверь бабушкиной комнаты и застыла, не понимая радоваться и бежать обнимать ее или мне стало еще хуже. Бабушка активно совершала махи ногами, придерживаясь за стол. Сразу увидев меня, она уверенно сообщила, что отсутствие должной физической нагрузки сделало ее такой больной, она поняла это как только проснулась. И теперь, никогда прежде это не делая, она будет заниматься регулярно, чтобы скорее оправиться от болезни. Я подошла к ней и помогла вернуться на кровать, стараясь не показывать своего волнения. Мы провели вместе несколько минут, она рассказывала о своих планах на день и о том, как собирается стать сильнее и гораздо активнее.
Я же не могла говорить ничего. Я практически ничего не могла говорить еще несколько дней. Мне было безумно жаль бабушку и больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы это озарение к ней пришло годами раньше и тогда мы больше времени провели вместе. Уже было слишком поздно что- то предпринимать. А бабушка начала больше говорить о своих воспоминаниях и мечтах, которые, увы, никогда уже не могли осуществиться. Эти рассказы до сих пор звучат только в моем сердце.
То лето сильно повлияло на меня. Мне было еще только двенадцать, но жизнь уже заставляла задаваться более философскими взрослыми вопросами. И, возможно, поэтому встретившись с моими одноклассницами перед первым школьным днем шестого класса, меня поразила разница в их внешности за последние три месяца. У всех трех девочек на лице был полный боевой раскрас в виде макияжа, на ногах туфли на высоченном каблуке, мини юбки и вызывающая походка у каждой. Возможно, так должна была выглядеть и я, если бы у меня было тогда больше времени на общение с друзьями, а не уход за бабушкой и помощь маме. Быстро поздоровавшись, я пробежала мимо в своих сникерсах и шортах с футболкой. Физически, моя фигура тоже стала оформлять в то лето, но волновали меня отнюдь не те вопросы, которыми должны были управлять гормоны. Мальчики, ах мальчики. Всем девчонкам захотелось мальчишек. Я же хотела заполнить пустоту в душе с уходом бабушки. Школьный год предстоял не простым, я понимала, что мы с одноклассниками стали другие, взрослее, оформленнее. И я чувствовала, что отличаюсь.
В классе насбыло 30 человек - 7 мальчишек и 23 девочки. Первое сентября - важное ежегодное событие в жизнни российских семей, в которых есть школьники. Ежегодная школьная линейка представляет собой ряды нарядно одетых школьников выстроенных обычно по границам спортивной площадке прямоуголником и разделенных на свои классы - 2А, 2Б, 2В, 2Г и тд. Букв может быть много и зависит от того, сколько детей этого конкретно возраста учатся вместе в одной параллели класса, в данном случае второго. Практически все школьники обязательно с букетом цветов для своего учителя. Ребята поздравляют друг друга с началом года, а также делятся как провели лето. Если к классу присоединились новые дети, то 1 сентбря каое-то время уделяется и им, чтобы елый класс мог быстро их принять. Спрашивают, где раньше учились, какие интересы и хобби, где живут, чтобы найти компанию тех деток, которые могут составить компанию в ежедневной дороге до школы. Важная часть школьной церемонии празднования 1 сентября - награждение детей, которые учатся на отлично грамотами. И этот год был не исключением для меня, получившей свою грамоту за отлчиную учебу. У нас был очень сильный класс, почти треть учеников тоже учились на отлично. И если раньше класс был немного поделен на тех,т учится на отлично и остальных, то в этот год всё изменилось. Часть девочек были наряжены немного чересчур, каблуки и макияж теперь видимо стали обычденной частью их внешнего образа. К моему разочарованию именно в этой группе были те девчонки, с которыми я чаще всего общалась в школе и с которыми мы соервновались за учебыне успехи, поддедрживая друг друга на тестах и экзаменах. Теперь я же рядом с ними я выглядела белой вороной. Ко второй группе девочек я была бы более близка внешне, но мы совершенно не дружили и не общались. Вот они, первые столкнования внутренней меня, хочу ли я остаться в группе девочек, с которыми теперь, совершенно очевидно, у нас разошлись интересы. Учебные успехи теперь не объединяли меня с теми, с кем я раньше проводила большую часть времени в школе. Более того, через несколько недель моя группа "круто повзрослевших" девочек наградила остальную кратким названием "отшитые", что моментально означало - присоединись я к ним, меня отошьют тоже.
Мальчишки глазели на ставших таким интересными и оформленными девочек более привилегированной группы, оставаясь вдали от женских разборок. А разборки случались всё чаще, гормоны играли в свои игры, заставляя девчонок конкурировать за популярность, признание и конечно же, особое положение в классе - признание быть "самой красивой" девочкой.
В каком-то смысле, я заранее проигрывала эту борьбу, просто не участвуя в ней. Родители всегда говорили, что душа и характер это главное. Быть красивой, но с совершенно неприятным характером мне хтелось меньше всего на свете. Мне всегда было интересно смотреть надо глубже, стараться разглядеть в людях тех, кто есть в самом их нутри. Но самое главное, что пережив потерю бабушки, многое из того, что казалось классным и крутым наряжженым девчонкам, мне казалось довольно поверхностны и недостойным траты времени на обсуждения. Меня стали интересовать практики здорового образа жизни и питания. Мой папа курил, и я стала искать всё, что я могла почитать на эту тему, потому что до ужаса боялась того, что с ним может случиться то же, что мы пережили с бабушкой. В то время мама была подписана на получение журнала ЗОЖ - здоровый образ жизни, который я читала, чтобы получить вдохновение и самой продолжать улучшать свой образ жизни в более здоровую и осмысленную сторону. Потихоньку, внутри меня зародился и начал развиваться своеобразный бунтарь. Я не хотела быть как те популярные девочки, но одновременно с этим мне хотелось иметь то же признание и популярность в школе.
Теперь моя отличная учеба была мне нужна не чтобы объединиться с теми девочками, а чтобы противостоять. Спасибо российской школе, которая поддерживает конкуретный дух, а не объединение, теперь я учила не только то, что было просто задано на дом. Я читала больше, запоминала больше, я делала более глубокий анализ, чтобы "заткнуть за пояс" нарядных девочек. Компьютеры в то время еще не дошли до моей российской глубинки, а вся для меня столь ценная информация содержалась в энциклопедиях. Это стали мои самые любимые книги. Почти на любом уроке мне всегда было что дополнительно сказать по теме, ведь занимая свое свободное время чтением и размышлениями, я стала знать и понимать больше, чем те девчонки, которые в свое свободное время встречались друг с другом, чтобы смачно обсудить других.
Меня интересовало всё от биологии до юриспруденции, причем мне нравилось делать это интересно. Я не хотела становиться ботаником, я старалась выделять что-то необычное и интересное в том, что прочла или узнала.
Российские семьи переживали новую волну снижения доходов. В этот раз мои родители были подготовлены чуть лучше, теперь у нас был не только огород, но и маленькое фермерское хозяйство. В обмен на свой труд, в России это называется халтура - подработка, которую ты можешь сделать и получить дополнительные деньги плюсом к зарплате. На все халтурные заработанные деньги, папа купил 50 цыплят и 50 утят. Два огромные самосделанных деревянных ящика с пищащими птенцами неплохо поместили в моей комнате. Папа сделал обогрев для них - напольную лампу, и я должна была присматривать за теплом, наличием воды в их миске и периодическим очищением и сменой опилок, по которым бегали эти птички. Когда пришло время теплого сезона, отец перевез подросших птиц в огород. И теперь я с мамой должны бли каждый вечер ходить до огрода, чтобы накормить их и проверить, всё ли хорошо. Дорога занимала около получаса и мы использовали ее в том числе, чтобы дать нашей собаке хорошо нагуляться. Я ждала этих походов, чтобы рассказать маме, что нового я узнала и как сегодня в школе в очередной раз я ответила лучше, грамотнее и умнее, чем те нарядные девчонки. Мама же в свою очередь любила сбивать мою спесь вопросами, более значимыми и более важными. Эти вопросы заставляли меня смотерть на одни и те же вези с разных точек зрения. Мама по натуре человек очень толерантный не очень любила мое противостояние. Она часто задавала мне вопросы об "отшитых" девочках, заставляя меня увидеть в них не группу отвергнутых, а группу личностей. Мы очень много обсуждали каждую девочку и каждую ситуацию, что были за день в школе. Думаю, это были ее старания поместить меня в более безопасное положение, когда я не противостою какой-то одной группе сама, а пренадлежу к какой-либо. Теперь мой внутренний бунтарь хотел и маме доказать, что мне не обязательно быть в какой-то из групп, но мысль она в моей голове всё же посеяла. Конечно, слишком долго это продолжаться не могло. В школе и те, и другие девочки были открыты "принять" меня в свои ряды, обеим группа не нравилось, что я в итоге болтаюсь в течение дня то с одними, то с другими, то и вовсе ни с кем, а сама по себе.
Но я уже поняла, в какую группу я хочу сильнее всего, в наименее обсуждаемую с мамой, наиболее интересную и не очень открытую. Мальчишки. Семь человек. Я чувствовала, это может мне отлично подойти.
