©Гектор Шульц.
Часть первая Часть вторая Часть третья Часть четвертая Часть пятая Часть шестая Часть седьмая Часть восьмая Часть девятая Часть десятая Часть одиннадцатая Часть двенадцатая Часть тринадцатая Часть четырнадцатая Часть пятнадцатая Часть шестнадцатая - Если это самое страшное порождение Судьи, то оставшиеся два круга легче? – с надеждой спросил я, когда Библиотекарь сходил за чайником и тремя кружками. Он поставил на столик тарелку с овсяным печеньем и скупо улыбнулся, словно боялся меня расстроить. Но в итоге сдался и мотнул седой головой. - Отчасти, Молчун. Отчасти, если можно, так сказать. Второй круг – пристанище Двуликого Футакути. И если остальных Стражей можно перехитрить или сбежать от них, то от Футакути так просто не отделаться. Он – хранитель всего и ревностно следит за целостью своих складов, которые так обширны, что обойти их не удастся и за тысячи лет. Застрявший там изгой будет обречен вечность прятаться во тьме, покуда Двуликий не найдет его. Ему не нужны бестии, он сам, как бестия. Быстрый, внимательный, жестокий. Но есть путь. Есть… Лабиринт его складов не так уж и хитер, как может показаться. Всего лишь нужно держаться правой стороны и при малейшем шорохе прятаться и молиться, чтобы Двуликий не настиг вас. Повезет, и вы найдете неприметную крохотную дверку. Достаточную, чтобы в нее пролез изгой, и недостаточную для Стража. - Почему его зовут Двуликим Футакути? – тихо спросила Сакура, прижимаясь ко мне. Она легонько дрожала и точно не от холода. - О, это хороший вопрос, - вздохнул Митаро. – Исхода может быть два. Если Двуликий вас поймает, то он может или отпустить, или поглотить. Никто не знает, от чего зависит решение, но я склонен думать, что Стражу подвластно нечто иное. Что он способен видеть душу изгоя. Но в любом случае, до этого лучше не доводить. Кто знает, что он решит. И как же горько будет остаться в его обители, когда Врата так близки. - А Бусинка… - я не договорил, потому что хозяин отрицательно мотнул головой, поняв, куда я клоню. - Бусинка проведет вас до Харчевни, а дальше полагаться придется на себя. Мои пушистые друзья постоянно рискуют, когда ищут обходные тропы для изгоев. Негоже лишний раз подвергать их ненужной опасности, - ответил он и, улыбнувшись, погладил енота по мягкой шерстке. Затем, вздохнув, Библиотекарь добавил: - Не так и много их осталось. Остальные дорого заплатили за эти знания… Ну, перейдем к Первому кругу. Последнее препятствие перед Вратами и встречей с Судьей. Самое сложное, ибо Страж – это Маккуро. Женщина с разрезанным ртом. Примара… Единственная из тварей, кому Судья позволил сохранить имя. Чернильной тьмой залиты её глаза и так же черно её сердце. Не ищите у неё сострадания, оно чуждо ей. Её не трогают слезы, боль и страх. Она умна, как тысячи примаров. Сильна, как тысячи бестий. И безжалостна, как Судья Изанами. Немногие прошли испытание Маккуро и великое множество потеряло надежду, не устояв перед ней….
Знания, которые Митаро вывалил на нас, заставили впасть в уныние. Сам хозяин библиотеки молча сидел в кресле, потягивал чай и задумчиво поглаживал прикорнувшую на плече Бусинку. Он понимал, что нам нужно время, чтобы свыкнуться с этими знаниями. Потому и молчал. Я же растерянно смотрел на Сакуру, которая отвечала мне тем же. Радость успешного бегства от Обжоры уступила место новым тревогам. Если Библиотекарь не обманывал, то впереди нас ждали серьезные трудности.
- Понимаю, вам тяжело, - нарушил молчание Митаро, шумно отпивая чай из кружки. – Это выражение, что застыло на ваших лицах, я видел и ранее. И буду видеть еще долго, покуда существует Судилище. Но не забывайте, маленькие нихилы, о такой вещи, как надежда. Даже в темные времена надежда позволяла выпутываться из таких сложностей, о которых сейчас вряд ли кто вспомнит. Вы сильны и быстры, а опасность лишь обострит ваши чувства. Главное, не отчаивайтесь и идите вперед. Прячьтесь, хитрите, обманывайте Стражей, и вы дойдете до Врат. - Вы в это верите? – тихо спросил я. Библиотекарь без лишних раздумий кивнул. - Всем сердцем и душой, - улыбнулся он грустно. – Иначе давно бы опустил руки. Изгои попадаются разные. Кто-то боится меня и уходит сразу. Кто-то слушает или чем-то помогает. Отрадно, что вторых все же больше. Была тут девочка одна. На вас похожая. Сильная. Она сама добралась до меня. Обжора её чуть подрал, но не смертельно. Пройти лабиринт Обжоры без помощи… Не каждый на это сподобится. - Наверное она уже прошла Врата, значит и мы сможем, - попыталась подбодрить меня Сакура. Я робко ей улыбнулся, но все же правда в словах примары была. Юба тоже крепкая и сильная, она спокойно приняла Жребий и спокойно ушла. Такие не заканчивают жизнь в пасти Обжоры, как Шинаши. Шинаши всегда был импульсивным, а в Судилище импульсивным не место. Тут важна холодная голова и храбрость. Может о Юбе и говорил Библиотекарь. - Белую леди ей тоже удалось миновать, - подтвердил Митаро. – Я отправил с ней Рыжика. Он вернулся и сказал мне, что девочка нашла выход. Рыжик хотел вернуться, но я не пустил. Сильный и так справится, а слабому помощь нужнее. - Вы их понимаете? – спросила Сакура. - Да. Может, это дар Судьи, - ответил Библиотекарь, с любовью смотря на Бусинку. – А может, привык. Сколько времени прошло… Поначалу я пытался считать дни, а потом бросил. Сбился, да и кому это нужно. - Тем, кто придет, - буркнул я. Библиотекарь на миг задумался, а потом кивнул. - Возможно, ты прав. Надо было следить за днями, а я… сдался, наверное. Время в Судилище странно течет, поневоле теряешься, маленький нихил, - ответил он и, поднявшись, поманил нас за собой. – Пойдемте. Соберу вам в дорогу немного припасов.
Мы послушно пошли за Митаро в комнату, где ночевали. Там наш хозяин подошел к железному сундуку в углу, который был копией Сундука из Комнатки и, открыв крышку, задумчиво хмыкнул, разбудив Пухляша, Фиалку и Аши. - Не густо, - констатировал он, перебирая нехитрые пожитки. – Знаниями сыт не будешь. Вот, печенья пачка и хлебцы. - Надолго не хватит, - улыбнулась Сакура, посмотрев на Пухляша, но Библиотекарь шутливо погрозил ей пальцем. - Знаю вас, сладкоежки. Но печенье это не простое. Одного кусочка надолго хватит. Сытость оно дает и силы бежать. Стражи чуткие, они запросто ваше мясо жареное и лук почуют. А с печеньем прятаться будет попроще. А если приестся, так в Харчевне разживетесь другим. Но помни, Молчун. Не вздумайте стряпню старухи есть. Опасная она для тех, кто из Комнатки вышел… Фляги вот возьмите. Пригодится, когда захочется воды напиться. - Разве воду Судилища можно пить? – спросила примара. - Внутри кругов можно. Но если покинете Первый круг и попадете на дорогу к Вратам, то придется довольствоваться своими запасами. Воду, что течет по землям Судилища, пить нельзя. Она отнимет память, волю, а потом и жизнь. Ей невозможно напиться и в этом главная опасность. Не забывайте пополнять запас. Всяк лучше печеного горла и пустой фляги, - некрасивое лицо Митаро вдруг сморщилось, а в запавших глазах блеснули слезы. – Я бы дал вам карту, да проку в ней нет. Кто-то из Стражей поймал изгоя с моей картой, а потом меня навестил Судья Изанами и… Не будем об этом. Нечего стращать вас перед долгой и трудной дорогой. Запомните еще вот что: Судилище опасно. Что здесь, под землей, что там, снаружи. Тьма не дремлет и с радостью примет в свои объятия отчаявшуюся душу. Спите вполглаза и держите ушки на макушке. Глупый Обжора вас уже не достанет, а вот остальные могут. - Спасибо вам. За помощь и… остальное, - криво улыбнулся я. Библиотекарь кивнул и бросил взгляд на пискнувшего тануки. - Бусинка права. Вам пора идти. Сейчас Белая леди дремлет, а когда она дремлет, она не опасна. Но очень скоро она выйдет на охоту. До этого момента вы должны успеть найти дверцу. Будет тяжело, маленькие нихилы. Я лукавить не буду. Одному сложно выжить в Судилище, но вас пятеро. Держитесь друг друга и вы дойдете до Врат. - Пошли, - вздохнул я и повернулся к Сакуре. Бусинка уже пританцовывала у входной двери в комнату и дураку было понятно, что тануки торопится. - Удачи вам, маленькие нихилы, - тихо обронил Митаро перед тем, как мы вышли из его каморки. Он поставил на огонь чайник и задумчиво уставился в темноту, углубившись в ему одному понятные мысли.
*****.
Закинув торбы за спину, мы медленно пошли вдоль стеллажей с книгами за Бусинкой. В воздухе все так же пахло книжной пылью и ароматным чаем Библиотекаря – странного Стража, который помогал изгоям, а не пытался их сожрать. - Как думаешь, мы дойдем до Врат? – спросила Сакура, нарушив тревожное молчание. Я чуть подумал и кивнул. - Нас пятеро. И мы знаем м-многое. Остальное за-зависит от удачи, - буркнул я и замолчал, потому что горло снова сдавило спазмом. Но в одной фляжке все еще плескался горячий чай Библиотекаря, который он заварил нам перед уходом. Согреться хватит и то радость. Поэтому я отвинтил пробку и, сделав глоток, протянул флягу примаре. Та тоже глотнула и благодарно улыбнулась. Чай и правда убирал дурные мысли. Фляга пошла по кругу, и улыбка расцвела даже на лице гордой Фиалки.
Бусинка уверенно вела нас к выходу из библиотеки и очень скоро огромные стеллажи остались за спиной, а мы углубились в узкий коридор, в котором горел тусклый свет и откуда-то спереди тянуло холодом. Тануки исчезла за очередным поворотом, а я задумчиво хмыкнул, увидев тяжелую металлическую дверь в пятнах ржавчины и странных, неприятных подтеках. Вход в обитель Белой Леди. Хорошо хоть петли были смазаны и скрип не всполошил всех тварей в округе, но открыв дверь, я все-таки поежился, увидев, что находится за порогом.
Звенящая тишина, поблескивающая в редком холодном свете белая плитка, тяжелый запах лекарств и давно пролитой крови, огромные металлические столы, отполированные до зеркального блеска. Шкафчики с мутными стеклами, которые прятали в себе пыльные высохшие колбы и пузырьки с неизвестной жидкостью. Тихий лязг вдалеке, пугающие шорохи и скрипы.
Я вздрогнул, когда Сакура схватила меня за руку и указала в сторону. Повернувшись, я с трудом сдержал тошноту, увидев, что на ближайшем к нам столе лежит гниющая куча чего-то зловонного и мерзкого. Куча мелко подрагивала, что полностью отбивало желание подойти и ознакомиться с ней поближе. Только дурак вроде Бидного Томо решился бы на такое. Пухляш тихонько заскулил. Бусинка, словно понимая, что шуметь нельзя, ткнулась мокрым носом мне в ладонь и отбежала на два шага в сторону, приглашая следовать за ней. Я кивнул и дальше двинулся уже пригнувшись. Как и примара, глаза которой округлились от страха, а дыхание стало редким и прерывистым.
Тем не менее в странном помещении царила идеальная чистота. Выложенный белой плиткой пол был вымыт и блестел, словно его пять нихилов закончили натирать секунду тому назад. Но все это касалось только пола, стен и потолка. Многочисленные шкафы и столы чистотой похвастаться не могли. Где-то валялись обрывки почти истлевшей одежды. Пожелтевшая бумага, исписанная неровным почерком. Осколки от разбитых колбочек и пузырьков. По стенам были развешаны ржавые цепи, крюки и нечто похожее на кандалы. Старые кресла с потрескавшейся кожей и пятнами ржавчины. И тупая ноющая боль, которой веяло от каждой вещи в этой комнате.
- Это какая-то старая и страшная больница, - тихо прошептала Аши. Хоть она и говорила тихо, её голос показался мне громче крика. Однако она была права. У меня тоже было ощущение, что мы попали в заброшенную больницу. - Тише, - приструнил я её и девочка, закусив губу, виновато кивнула. Правда Бусинка не металась беспокойно, поэтому я посчитал что опасность нам не грозит. По крайней мере, пока. Но я помнил предостережение Митаро. У Белой леди чуткий слух, а еще есть бестии… Конечно, друзьям я об этом тоже рассказал, просто Аши немного растерялась. Одно дело слышать о Пятом круге и совсем другое тут очутиться.
Скоро я понял, что Библиотекарь не врал. Здесь царил дикий холод, пробирающий до костей. И если Сакура дрожала, обутая в добротные ботинки, то я в своих тапочках ощутил тот самый мороз, обжигающий, как пламя. Однажды я споткнулся и в поисках опоры уперся в стену. И тут же отдернул руку, полыхнувшую болью. Лишь Бусинке, казалось, холод был нипочем. Тануки уверенно бежала вперед, иногда замирала, нюхала воздух, тыкалась носом в мою ладонь и продолжала путь, следя, чтобы мы не отставали.
Дважды нам пришлось прятаться, когда резкий лязг впереди заставил Бусинку всполошиться. Она юркнула под стол вместе с Аши и Фиалкой, а мы с Сакурой и Пухляшом забились в темную кладовую. Толстый коротышка без лишних напоминаний закрыл ладонью нос и рот. Вылезли мы лишь после того, как Бусинка сбегала на разведку и, вернувшись, тихим писком дала понять, что можно идти дальше. Но с каждым шагом холод становился сильнее, и я все чаще прикладывался к чаю Библиотекаря, который и не думал остывать. После глотка меня обдавало волной тепла, а в голову возвращались радостные мысли. Щеки примары тоже розовели, словно и не чай это был, а старый добрый бурбон из Комнатки.
Мы продолжали идти вперед, а конца и края жуткой больнице не было. Однако я заметил, что запахи немного изменились. Теперь пахло паленой шерстью, спиртом и свежей кровью. Да и Бусинка стала вести себя более беспокойно. Тануки часто убегала вперед на разведку, а мы, спрятавшись в кладовой или заброшенном кабинете, ждали, пока она вернется. От постоянного напряжения болела голова, да и ворчащий живот давно требовал чего-нибудь поесть. Сакура, Пухляш и девочки тоже согласились перекусить и, пока наш провожатый не вернулся, я развязал торбу и вытащил еду, совершив ошибку, о которой меня предупреждал добрый Митаро.
Вытащив завернутое в промасленную бумагу жареное мясо, я поделил его на пять порций, а остатки убрал обратно в торбу. Сакура вытащила две вареные картофелины, соль в спичечном коробке и подвявшую головку лука. Припасы было решено делить по очереди. Наскоро перекусив холодным мясом, я сделал глоток виски из бутылки и задумчиво посмотрел в коридор, где виднелся большой стол, заваленный лохмотьями и ржавыми железками. Сакура, поняв, поджала губы и кивнула.
- Бусинки долго нет, - тихо сказала она и пожала плечами. – Может, заблудилась? - С-сомневаюсь. Они давно тут все и-излазили, - хмыкнул я, вытирая вспотевшие ладони об штанину. - Бестии? – глаза примары округлились, когда в отдалении послышался лязг. Она вжалась спиной в стену и, зажав рукой рот, задержала дыхание. Я поступил также и, перебравшись ближе к примаре, рискнул выглянуть в коридор. По коже пробежал мороз, когда я увидел вдалеке силуэт собаки. Огромной и сильной собаки.
Она, прижавшись к полу, шумно втягивала носом воздух, а глаза разгорались все сильнее, навевая аналогии с углем в печке. Впрочем, когда собака сделала пару шагов в сторону нашего укрытия, я смог разглядеть её получше. И тут отличий стало слишком много. У зверя не было шерсти, кроме как на голове. Только серая обескровленная кожа, сквозь дыры в которой просвечивало мясо. Сильное тело и развитые конечности: я видел бугры мускулов, которые лениво перекатывались, когда бестия двигалась. Горящие дьявольским огнем красные глаза и острые клыки размером с мою ладонь, не меньше. Но куда ужаснее была морда твари, смятая и обезображенная, как комок глины в руках разочарованного мастера. Теперь я понял слова Митаро. Это была не собака. Это был инугами. Настоящий демонический пёс. Сакура, выглянув из-за моего плеча и увидев бестию, побледнела, а потом затряслась от ужаса. Лишь моя рука, сжавшая до боли колено примары, хоть как-то помогло вернуть девочке контроль над телом. Я не винил её. Бестия могла напугать любого. И сейчас она медленно подбиралась к нашему укрытию.
Я же лихорадочно принялся осматривать нашу комнату и с каждой секундой понимал, что бежать некуда. Единственная дверь у противоположной стены была завалена горой мусора, которую быстро и бесшумно не убрать. Небольшое окно было укреплено решеткой, да и разбить стекло наверняка тоже не предоставлялось возможным. От досады я сунул руку в карман и снова покрылся испариной, наткнувшись на скатанную в шарик бумагу, в которую было завернуто жареное мясо. Библиотекарь предупреждал, что бестии сразу учуют еду, а я, идиот, забыл об этом. Однако бестия все еще была далеко, поэтому я, вздохнув, решился на риск. Вытащив бумажный шарик, я размахнулся и запустил его в противоположную от нашего укрытия сторону. И тварь тут же сорвалась с места и ринулась за ним.
- Пошли! – одними губами прошептал я и, схватив Сакуру за руку, силком потащил девочку в коридор. Примара вяло двигала ногами, а в глазах плескался натуральный ужас. Но она все же собралась с силами и резво поползла за мной, как и скулящий Пухляш. Фиалка ни на шаг не отставала от Аши, а на гордом лице, к моему удивлению, не было страха. На наше счастье бестия врезалась в стол, с которого посыпались ржавые железки и создала достаточно шума, чтобы мы спокойно перебрались в другую комнату и осторожно заперли укрепленную сеткой стеклянную дверь. Вовремя, потому что к твари прибыло подкрепление и одна из бестий ткнулась носом в дверь, где мы до этого прятались. От раздавшегося низкого рыка желудок скакнул к горлу и захотелось бежать без оглядки. Лишь чудом я не сорвался с места и, вжавшись в стену, замер.
Было слышно, как бестии добрались до моей приманки и принялись шумно её обнюхивать. Я не рисковал шевелиться, вспомнилось предостережение Библиотекаря, которым я сейчас не собирался пренебрегать. Пухляш и девочки тоже затаились в углу и, поблескивая глазами, прислушивались к тому, что происходило за дверью. Нам повезло. Бестии, не найдя следа, разбрелись кто-куда, но я, прежде чем покинуть укрытие, старательно досчитал до пятидесяти. И лишь тогда рискнул приоткрыть дверь и выглянуть в коридор. Бледная примара буквально не отлипала от меня, но я старался не отвлекаться. Твари могли быть рядом, поэтому необходимо как можно скорее найти новое укрытие.
- Не шуми! – тихо прошептал я на ухо Сакуре. Та кивнула и, закусив губу, медленно поползла за мной вперед. Передвигались мы медленно, а все из-за того, что бестии были бесшумны и приходилось осторожничать, выглядывать из-за углов и стараться находить обходные пути. - Молчун… - Сакура тронула меня за руку и добавила, когда я обернулся. – У меня странное ощущение. - О чем… - я нахмурился, но не договорил. Прямо за примарой, на одном из столов сидела бестия и я мог бы поклясться, что вижу на уродливой морде человеческую ухмылку. Шумно сглотнув, я потянул девочку к себе и закрыл собой, после чего осторожно подтолкнул её, но примара, как и я, замерла на месте, рассматривая уродливую тварь. А та, словно играясь, не собиралась прыгать и рвать. Она просто сидела на столе и ехидно смотрела на нас горящими глазами. - Бегите! – раздался в голове хриплый и искаженный, но все же знакомый голос. Посмотрев вправо, я увидел Бусинку. Шерстка окрасилась красным, а сама тануки тяжело дышала и, не мигая, смотрела на меня. И тут я понял, чей это голос. Библиотекаря Митаро. Пусть и искаженный, как в старой рации, но это был его голос. – Бегите и не оглядывайтесь!
Мы резко сорвались с места, и бестия довольно зарычала. Этот рык пробрал до мурашек, столько в нем было садистского удовольствия, и тут же отозвалась неподалеку вторая тварь. Мои друзья, пригнувшись, бежали вперед, а я, как мог, старался поспевать за ними, попутно пытаясь запутать бестий. Была лишь одна проблема. Мы не знали, куда бежать. Но на выручку подоспела Бусинка. Тануки хоть и хромала, но все же смогла обогнать Сакуру и остальных. Я крикнул примаре, чтобы та держалась за зверьком, а сам пнул ногой железный стол, который с жутким грохотом завалился на бок, ломая плитку и заставляя бестий злобно рычать. Правда это был единственный стол, который я смог перевернуть. Остальные были огромными и тяжелыми. Тут и десять нихилов бы не помогли. Зато никто не мешал опрокидывать стулья, коробки и сбрасывать со столов мусор. Я, конечно, понимал, что эти преграды бестий не остановят, но делал, что мог.
- Направо! – закричала Сакура, видя, что я бегу в другую сторону. Но я махнул рукой и скрылся за углом. К моему удивлению, обе бестии побежали за мной. Я надеялся, что, хотя бы одна помчится следом, а тут удача - сразу две. Примара снова закричала, только как-то жалко и отчаянно. – Молчун! - Беги! Прячься! – заорал я в ответ, надеясь, что девочка услышит. Возможно идея разделиться была не слишком умной, но в голову ничего больше не пришло. С Бусинкой у нихилов был хоть какой-то шанс. А меня уже догоняли бестии.
Одна из них сильно толкнула меня в спину головой, из-за чего я потерял равновесие и кубарем покатился по полу, пока не врезался спиной в металлический ящик, который жалобно звякнул и опрокинулся. Удар был таким сильным, что дыхание вылетело из легких, а перед глазами поплыли черные круги. Бестии ехидно рыкнули, словно насмехаясь. Я чувствовал дыхание одной твари, которая стояла слишком близко. Жаркое и тяжелое. Пропитанное солью и кровью. Вторая тварь взобралась на стол, отрезав мне единственный путь к бегству – проем, ведущий в коридор.
Я с трудом приподнялся и вздрогнул, увидев клыки бестии в миллиметрах от своего лица. Жестокие красные глаза, не мигая, смотрели на меня. В них плескалось лишь одно желание – разорвать и жадно пожрать трепещущее, теплое мясо. Но бестия не торопилась нападать. Она, как и Обжора, играла. Ждала, пока страх окончательно не возьмет надо мной верх, и тогда можно вцепиться в горло. Однако, когда из коридора потянуло холодом, произошло что-то странное. Вторая тварь, сидящая на столе, трусливо заскулила и в безразличных до этого момента глазах вспыхнул ужас. Первая, секунду назад желавшая растерзать меня, попятилась и опустила голову. Стало еще холоднее и тут я услышал, как кто-то вдалеке мурлыкает незатейливую песенку. Сердце тревожно забилось, когда я понял, что эту песенку часто мурлыкал Бидный Томо, когда слишком увлекался уборкой и уходил в себя. Но это точно был не Томори. Томо ни за что не оставит Комнатку. Да и голос был женским. От него ныли зубы и замерзала кровь. Белая леди.
Она вплыла в комнату медленно, как и подобает хозяйке. Бестии, опустив головы, трусливо затряслись, когда до них добрался холод, источаемый Стражем. Я же, несмотря на то, что замерз, старался не шевелиться и вжался спиной в обжигающе холодный металл. - «Она услышит стук твоего сердца. Как бегут твои мысли. Как кровь течет по венам», - всплыл в голове голос Библиотекаря. – «И сердце твое замерзнет моментально от её крика».
Белой Леди оказалась высокая, стройная женщина. Темные волосы были убраны в аккуратный пучок. Черты лица острые и красивые. Но пугало другое. Глаз у Стража не было. Вместо них лишь два черных окровавленных провала и кровь, уродливо стекающая по гладкой алебастровой коже, капала на белое платье. Помимо этого в глаза сразу бросалась и неестественно длинная шея, как у всех рокурокуби из старых сказок… Надменно задрав подбородок, она хищно улыбнулась, обнажив мелкие, острые зубы, каких у нормального человека не встретишь. Длинные пальцы коснулись моей щеки, и я невольно вздрогнул, такими ледяными они были.
- Горячая кровь… Больная кровь… - прошептала она. Голос тоже был холодным, как и все в этом жутком белом царстве. Он гипнотизировал и баюкал. – Как давно не было теплой крови на моих губах… Бестии снова заскулили. Жалобно и трусливо. Но стоило Белой леди вопросительно изогнуть бровь дугой, как твари резко сорвались с места и исчезли в коридорах. Страж довольно улыбнулась и, наклонившись, легко взяла меня на руки, прижав к груди. А затем снова начала мурлыкать ту самую жутковатую песенку, от которой меня начало клонить в сон. Я чувствовал обжигающий холод её кожи, твердость её груди, и чувствовал, как замедляет ход мое сердце, которое сладко обволакивал волшебный мороз. «Зачем бежать, зачем страдать», шептал он. «Усни, мальчик. Усни».
*****.
Очнувшись, я понял, что сижу в диковинном кресле, крепко стянутый кожаными ремнями. Рядом с креслом стоял металлический стол, на котором россыпью лежали разные инструменты: ржавые скальпели, стеклянные шприцы, пилы, сверла. Но стоило повернуть голову вправо, как желудок скакнул к горлу и меня чуть не вырвало. На большом столе лежал Пенсне с всклокоченными волосами и безумными глазами. Он был подключен к большой капельнице, весь обмотан пожелтевшими трубками и его руки, так же, как и мои, были крепко зафиксированы. Только вот у примара отсутствовала нижняя половина тела. Вместо нее была лишь огромная лужа крови, начавшая густеть. Пенсне неотрывно смотрел на меня, а в глазах горела мольба сделать хоть что-нибудь. Но я, подергавшись, понял, что спеленали меня профессионально и на совесть. И в последний момент меня пронзила мысль: значит, Унаги и остальные прошли тут раньше нас. Поэтому Страж был наготове, вместо того, чтобы спать, как говорил Библиотекарь.
Белая леди тоже была там. Она стояла в стороне и, наклонив голову, улыбалась, словно наслаждалась мычанием примара и моими безуспешными попытками освободиться. Затем она медленно подошла ко мне и без лишних слов коснулась пальцем щеки, как сделала в первую встречу. Кольнуло морозом, но Страж улыбаясь, надавила сильнее, и я застонал, когда острый, бурый ноготь вспорол кожу. Тварь моментально облизнула палец и радостно дернулась от удовольствия. Меня обдало новой волной холода, отчего заныли зубы и сердце. Все, что я мог, так это молчать и наблюдать, как Хокайто Реди лакомится моей кровью.
- Сладкая… горячая… - прошептала она, вдавливая палец в рану. – Больная кровь… - Отпустите! – закричал я и тут же получил такую сильную пощечину, что чуть голова не оторвалась. - Кто кричит, потом молчит, - ответила Белая леди и ткнула пальцем в примара, который от ужаса забился в судорогах. Когда он открыл рот, я понял, что у него нет языка. Все, что Пенсне мог, так это просто бессильно мычать. И куда только девалась его надменность.
Меж тем рокурокуби отошла к столу с инструментами и принялась перебирать их тонкими пальцами, словно не зная, что взять первым. Затем она обрадованно хмыкнула и исчезла в комнате слева от меня. Сразу потеплело. Не так сильно, но я почувствовал живительное тепло, которое ласково коснулось пальцев. И почти сразу вернулся холод, когда Страж возвратилась. Она катила перед собой странный ящик, к которому была приделана изогнутая ручка с утолщением на конце. Примар на столе, увидев ящик, снова забился в истерике, а потом и меня пробрало, когда я понял, что это такое. Стоматологическая бормашина.
Голову тут же заломило и передо мной пронеслись обрывки воспоминаний, в которых отдельное место занимал низкий свистящий звук, заставлявший сердце биться, как сумасшедшее. Митаро говорил, что воспоминания могут возвращаться. Но он не знал, какой ценой. Я был здесь когда-то. Примаром или нецесом, но точно был. Белая леди взяла из ящика пыльную коробку с ржавыми сверлами и, загадочно улыбаясь, подошла ко мне. Затем резко запрокинула мою голову и запустила пальцы в рот. Свободной рукой она взяла бормашину и, нажав на педаль ногой, запустила дьявольское устройство, выдавшее тот самый противный свист. Пенсне, обеспокоенно мыча, попытался отвернуться, но тварь крепко стянула ремни и ему не оставалось ничего другого, как просто смотреть.
Только сверло коснулось зуба, в воздухе завоняло паленой костью, а в нос ударил вонючий дым. Белая леди радостно засмеялась, когда из моих глаз хлынули слезы. Сильные пальцы не давали мне закрыть рот и жгли десны холодом. Вот только от боли этот холод не избавил. Боль пришла неожиданно. Сначала острая и пронзающая, она сменилась на тупую и монотонную. От вони и дыма слезились глаза, а мои побелевшие пальцы напрасно раздирали до крови ногу. Эту боль ни одна другая не смогла бы перебить.
Время перестало для меня существовать, потому что его изгнала боль. Рот наполнился кровью, которую я не мог сглотнуть, но твари было плевать на это. Белая леди методично сверлила зуб, изредка отвлекаясь на то, чтобы послушать моё мычание. Когда она закончила, я обессиленно выдохнул и обмяк. Напрасно, потому что тварь взяла в руки большие щипцы. Не успел я удивиться или испугаться, как она одним отточенным движением вырвала просверленный зуб и отшвырнула его в сторону.
- Как комарик укусит… - прошептала она, снова берясь за бормашину. Однако неожиданно вздрогнула и повернулась в сторону темного прохода. Пару мгновений спустя, и я смог расслышать тихий вой бестии, после чего меня бросило в пот. - «Только бы не Сакура», - стучало в голове. – «Только бы не Сакура».
Рокурокуби хищно оскалилась и зашипела, а с алебастровых губ сорвались хлопья пены. Она была в ярости, а я не понимал, что же такого сказал ей вой. Впрочем, ярость быстро сошла на нет, уступив место обычной злобе. Тварь швырнула бормашину на ящик и исчезла в темном проеме, моментально забыв обо мне. Я закрыл глаза и вздохнул. Эту паузу и отдыхом-то не назовешь. Челюсть болела так сильно, что хотелось выть. Я и представить не мог, что перенес примар на столе и сколько времени он провел в этой ужасной комнате. Я молил лишь об одном. Чтобы Сакура и остальные спаслись….
Купить мои книги можно на ЛитРес.