«Начало»
Начало. Запятая. Точка.
Мечтаю лишь о том, чтоб мир не стал просрочен.
Пробел. Кавычки. Два тире.
Отметил день, что был помечен красным на календаре.
Три знака. Отступ. Колебания.
Мир полон бесов, горит лишь жажда их изгнания.
Абзац. Строка. Очередная рифма.
Мне хочется взять мир и запечатать в письма.
Очередные страхи и желания
таят во мне угрозы, страх и сострадание.
Очередные чувства – месть и холод –
развеят мысли о любви. Во мне пылает воля.
Кому пишу стихи? Не знаю.
Мне скажет тот, кому всё это завещаю.
Давно вопрос: к чему слова все эти?
Ответ… Не знаю… Без ответа.
Отравленный листок бумаги
я положу к себе в конверт.
И светятся тугие краги,
вокруг меня сплошной концерт.
Закончится всё рано или поздно
и я надеюсь, что когда-нибудь,
когда отправлюсь в самый дальний путь,
найду в лесу краснеющую розу.
«Чёрно-белый янтарь»
Сгорай-сгорай в огне,
больше ты мне не нужна.
Давно уж живёшь ты во мне,
без цвета ты не полна.
Янтарь выжидает момента,
момент выжидает тебя.
Забудется эта легенда,
когда треснет вся скорлупа.
И будем тогда в монохромном
мире жить, удивляясь тому,
что не будет теперь этих комнат,
где в бокалах налитым был муст.
Чёрно-белое существование
ставит крестик на сердце моём.
Ни эмоций, ни чувств, – выживание…
Живу лишь отголосками днём.
«Дикая роза»
Здравствуй, моя дорогая,
моя дикая-дикая роза.
Я пишу тебе под холодами.
Не роняй свои редкие слёзы.
Провожай своё солнце с порога,
встреть луну, что зашла без ответа.
Но не ждал я такого итога,
я не ждал, что закончится лето.
Провожала луну без ответа,
встретила солнце с порога.
Просидела всю ночь до рассвета,
поболтала с спустившимся богом.
И шипы твои снова прекрасны,
они снова в крови, ну и пусть.
Я прошу тебя лишь не пугайся,
не испытывай тяжкую грусть.
Я скажу тебе лишь на прощание:
оставайся такой же звездой.
Посмотрю на тебя, и дыхание
остановится вмиг под тобой.
«Путь»
Пройдя через леса, через моря,
спускаюсь вглубь вулкана.
Тот едкий лес, что заманил меня
к себе путём обмана.
Прошел сквозь этот лес зелёный,
увидел тучи в небе.
Увидел край тот золочёный,
поверил в свою небыль.
Письмо в кармане, там рисунок розы.
Тропинок и дорожек больше нет,
всё смыли эти грозы.
Я видел дождь из розовых комет.
Письмо в кармане, почерк полустёртый.
Пусть ярко не горит тот лунный свет.
Внутри меня давным-давно всё мёртво.
Мне не таким привиделся сюжет.
И, плавая по царству мёртвых,
(Но нахожусь я в мире всех живых)
пытаясь разглядеть свой путь средь вод всех этих тёмных,
найду гробницы сотни родовых.
Затоплено тут всё: от домиков до целого
дворца. И хоть он сделан был из камня,
которого доселе
так долго все учёные искали.
Мне не такими виделись слова.
Увы, сгорели в лаве.
Перевернулась вся эта глава.
Перевернулась, счастья не оставив.
«Атлантида»
Моя Атлантида,
затерянный мир, потопленный мир
убегает из виду.
Но я вижу каирн,
что оставлен на памяти предков.
Жизнь под водой.
Разломан мой дом, сломаны крыши.
А я за горой,
что зовётся вулканом,
и взрыв его слышен.
Мой дядя Тритон,
расскажи, почему не поднимешь со дна
ты свой дом?
У меня есть мечта,
а мечта где-то на глубине…
Не видно тех звёзд,
что горели пред входом в пещеру.
Столько шрамов нанёс…
И рассудок потерян был
в поисках сферы.