Один раз во время поездки в Ханой я ужинала вместе со своим коллегой, который всю жизнь посвятил Вьетнаму. Мы заговорили с ним о вьетнамском языке. По работе мне приходилось общаться с вьетнамцами, и мне стало интересно , насколько тяжело выучить этот язык, который, отказавшись от иероглифов, использует множество тонов. И тогда то мой коллега, прекрасно знавший вьетнамский, и сказал мне, что этот язык похож на щебетание птичек, вспомнив вдруг знаменитый роман Грэма Грина «Тихий американец».
Наверное, я конечно когда-то слышала об этой книге. «Тихий американец» - словосочетание, которое на слуху. А когда я увидела Вьетнам своими глазами, мне тем более захотелось прочитать эту книгу.
Грэм Грин был журналистом и работал в Индокитае. Роман основан на его личном опыте и событиях, свидетелем которых он стал. Главный герой повествования - английский журналист, который волею судеб в 1950-х гг. оказывается в Сайгоне во время Первой индокитайской войны. Томас Фаулер, а так зовут журналиста, далеко не идеальный представитель своей нации, за плечами у него неудачный брак, неудачный роман, кризис среднего возраста, да еще пристрастие к опиуму. Тем не менее этот человек очень хорошо улавливает суть происходящих вещей. А именно то, что творят американцы во Вьетнаме и к какой человеческой катастрофе все это ведет.
Томас весьма прямолинеен в своих суждениях о происходящем и о замешанных в этом людях:
И вдруг я разозлился: как они мне надоели, вся эта свора, со своими личными запасами кока-колы, с портативными госпиталями, джипами и орудиями отнюдь не последнего образца!
Говорит он про американцев, которые постепенно продвигают свои интересы в совершенно чуждой их культуре и менталитету стране.
Антагонистом Фаулера является американец Олден Пайл, сотрудник американской гуманитарной миссии во Вьетнаме, а заодно и спецслужб. В противоположность Томасу этот красивый молодой человек полон идеалистических представлений о мире, которые не имеют ничего общего с реальностью и не мешают ему творить абсолютное зло. В экранизации романа 2002 года его сыграл актер Брендан Фрейзер, но я несколько по-другому представляю себе этого героя.
Пайл начитался умных книг и считает, что все именно так, как в них написано, не желая понимать реальность, хотя Томас и пытается его вразумить.
Он не имел представления о том, что здесь происходит, так же как и вы все, а вы его снабжали деньгами и пичкали сочинениями Йорка Гардинга, приговаривая: «Вперед! Вперед! Завоюй Восток для демократии!» Он видел только то, о чем ему прожужжали уши на лекциях, а наставники его одурачили. Даже видя мертвеца, он не замечал его ран и бубнил: «Красная опасность» или «Воин демократии»…
Вот как характеризует его Томас, одновременно жалея заблудшего в дебрях насаждаемой сверху идеологией Пайла.
Конечно, между этими двумя мужчинами есть женщина - вьетнамская девушка Фуонг, чье имя символично означает «феникс».
Она прекрасна и пленяет своей красотой и Томаса, и Пайла. Но Томас обременен браком, а у Пайла есть все шансы заполучить девушку - он и богат, и свободен. Однако жизнь придумывает свой сценарий, непредсказуемый для всех героев романа. И заставляет Томаса сменить свою позицию стороннего наблюдателя. В конце концов он тоже человек, и напрасные человеческие жертвы, которые приносят политические игры Америки и других сильных мира сего его не устраивают.
Ему жалко людей, которых сжигает этот огонь, самых простых людей. В этом плане он вдруг оказывается человечней и более чуток, чем Пайл.
Роман действительно потрясающий, в простоте повествования заложено много смыслов. К тому же у автора получается несколькими штрихами передать удивительную атмосферу Вьетнама.
В тот вечер мой коллега сказал, что вьетнамцы - отличные воины, это нация, которая не проигрывала, а изгоняла со своей территории захватчиков много раз - будь то китайцы или французы, или американцы.
Мы сидели в очень уютном месте, по залу плавно двигались официанты в национальных одеждах, заботливо подливая гостям вьетнамский кофе и воду. Было что-то магическое в их движениях, в местном зеленом фарфоре, в мерцании старинных ламп. Грэм Грин в своем романе написал такую фразу:
Тогда мы потеряем Сиам, Малайю, Индонезию… А что значит «потеряем»? Если бы я верил в вашего бога и в рай, я поставил бы свою райскую цитру против вашего золотого нимба, что через пятьсот лет на свете не будет ни Нью-Йорка, ни Лондона, а они по-прежнему будут выращивать рис на этих полях, и в своих остроконечных шляпах носить продукты на рынок, подвесив корзины на длинные жерди.
И я думаю, она очень правильная.