«Есть только две вещи, заслуживающие внимания: звёздное небо над головой и нравственный закон внутри нас».
(Иммануил Кант)
ВМЕСТО ПРОЛОГА - Рецензия на «Лёха Яптиксалинский» (Александр Антоненко)
От поведавших нам новости рыбаков пахнуло чем-то непередаваемо знакомым, и мы безошибочно определили: духи… «Красная Москва».
– Не иначе, как в отпуск намылились? – пытаемся угадать.
– Однако нет. Водку уже давно всю выпили, лосьоны, ну, и всякое там, что горит, тоже. В магазине осталась только «Красная Москва»…
В этом суровом краю, не менее суровые люди, волею судеб, оказавшиеся на краю Земли и зачастую не имеющие ни семьи, ни родного угла, под его кровлей обретали давно позабытое, а некоторым и вообще не изведанное от рождения, тепло семейного очага. А контингент рыбаков был довольно-таки своеобразный, принимая во внимание, что для оформления на работу здесь не нужно было ни трудовой книжки, ни даже паспорта. Их прошлым тоже никто не интересовался....
.... – Приезжайте, буду очень рад, по-пьянствуем!
Но больше уж нам не суждено было свидеться. Тогда мы не могли себе и представить, что видим его в последний раз. В следующий наш приезд, на месте балков раскинулось черней горя, пепелище, выделяя зловонный смрад. Доподлинно причину пожара так и не установили. В заключение комиссии значилось обычное для таких случаев: короткое замыкание…
К горлу подкатывается ком. Эх, Лёха, Лёха, душа нараспашку, сколько раз твоя рука и твой совет спасали других, а себя-то ты и не смог сберечь...
Есть люди внешне ничем не примечательные и незаметные, как та нить, на которую нанизаны бусы. Мы любуемся красотой бус и совсем не замечаем скрепляющей их нити. И только когда эта нить порвётся, и бусы рассыпаются, мы осознаём её значение. С уходом Лёхи, Яптик стал хиреть: начался раздор между бригадирами и развал на промысле. А с распадом Союза рыбучасток и вовсе прикрыли…, а ряпушку потеснила норвежская, откормленная на комбикорме, форель…
«Покой друзьям, которые уплыли
За грани неизведанной страны.
Кого забвеньем сонным опоили
Скупые руки вечной тишины.
А путникам, что плавают и едут,
Карабкаются, стынут и гребут,
Пошли, Всевышний, хлебушка к обеду,
И добрых глаз, что веруют и ждут»
А.Рюсс.
П-ов Ямал, Мыс Каменный, апрель 2017г.
© Copyright: Александр Антоненко, 2017
ДРУЖБА – ЭТО КРУГЛОСУТОЧНО
Только посмотрели парад кораблей в честь дня ВМФ в Санкт-Петербурге, как позвонил мой правый лётчик Юра Лончаков, и после разговора с ним возникла такая ностальгия по тем временам, когда мы летали с ним в одном экипаже на бомбардировщике – ракетоносце ТУ-16к-26, во времена СССР, что хоть «ховайсь». Оно и до этого настроение, в общем-то, было минорное – вспомнилось, столько уже друзей ушло – не дожили до этого праздника, (одних однокашников по училищу более 50 человек), плюс – друзья: Иван Бачурин, Тимур Апакидзе, мой сын Саша, Гена Кустов, Вован Минеев, Падра Николай Семёнович… (всех не перечислить)…
Но после 10-минутного звонка Лончакова память сама начала вспоминать эпизоды жизни, связанные с ним, что милая жена Ирина, прочувствовав моё состояние, предложила откупорить вторую бутылку марочного Крымского красного вина, которую принесла её давняя подруга Света Назарова, «забрела на огонёк», чтобы поздравить меня с праздником. Первую – «Белый мускат Красного камня» мы выпили, когда шёл парад. Кстати, при этом каждый раз тепло вспоминаем вдову Тимура Ларису (Лесю) Апакидзе, которая открыла нам эту марку вина 18 августа 2022 года, когда, сидя на пляже аэродрома Новофёдоровка (Саки), мы на закате дня втроём отмечали день Воздушного Флота СССР…
В общем, много ситуаций, прикольных и трагических, напомнил мне мой правый лётчик – вот одна из них: одна из них: Не всё без облачно бывает в дружбе.
Я уже писал, что в возрасте 24 года, отслужив срочную службу в Воздушно-Десантных войсках, у меня погиб сын. Это было так тяжело, что я запил.
http://proza.ru/2012/04/03/77
На 40 дней приехал с Крыма Костя Фролов, чтобы меня поддержать. Должен был прилететь и Юра с Москвы, но у него неожиданно умер тесть, и он улетел в Минск на похороны, даже не сдав билет на самолёт ко мне. Прошёл год. Я всё не мог остановиться в своих пьянках, хотя не раз давал слово жене, что «Всё, я завязал», - просто «чудо», что меня не «засекли» на работе. Полёты практически из-за развала Союза закончились.
В тот 1994 год я сделал свой последний полёт на ТУ-22м3, до этого удалось параллельно 1,5 года полетать на корабельном КА-27, не прерывая 2 – 4 раза в месяц рассекать небо на «Бэкфайере», (чаще лётных смен не проводили); и потом пересел на ЯК-18т, т.к. керосина на заправку боевой авиации Украины уже не хватало. Более того, я тогда впервые ощутил, что в небе может быть «тесно». Не успеваешь на сверхзвук разогнаться, как надо вводить самолёт в разворот, чтобы заграницу не выскочить. В общем, бывали периоды, когда мне казалось, что я смог взять себя в руки, не пил по 3-4 недели.
Но стоило мне увидеть десантника в городе, чем-то похожего на моего Сашу, «чёрная волна горя» подхватывала меня, ноги сами несли в ближайший бар, там тут же находились собутыльники, которые меня «понимали», и как итог - «бесчувственное тело» приносили к дверям общаги, где мы тогда с женой жили, или тело само приползало и стучало в дверь на уровне ног… В общем, сейчас стыдно вспомнить.
Я катастрофически нуждался в близком друге, которому можно поплакаться, «выплеснуть» всю эту боль и дать твёрдое мужское слово: «Я завязываю пить, решительно и бесповоротно». Так прошёл почти год. В декабре позвонил с Москвы Юра: «Командир, мне дали отпуск, когда к Вам приехать до Нового года или после?» Говорю: «Юра, зачем тебе участвовать в предновогодней давке на вокзале, приезжай после Нового года, когда спадёт ажиотаж».
Юра дал слово. Не передать, как я его ждал. Ведь он знал моего Сашу, при нём он в 15 лет начал прыгать с парашютом. Но время истекло, друг не появился. Я позвонил в Москву, спросил Юру: «Почему не приехал?» Он честно ответил: «Командир, быт заел». Я тогда так был ошеломлён, что сказал: «Хоть ты меня и предал, я тебя всё равно помню и люблю», - и положил трубку.
И полтора года мы не общались вообще. Юра на год улетел в Америку готовиться к полёту на «Шатле», а я всё пытался остановиться в своих пьянках. Когда моё падение достигло «дна самого глубокого ущелья», как у той «птички», что летела всё «више и више», и совсем оторвалась от коллектива», мне это удалось…
Не скажу, что совсем, но «до поросячьего визга с потерей контроля» больше не напивался никогда. А сейчас, если и позволяю себе «употребить», то только по праздникам рюмку-другую, и только с хорошими людьми. А тогда, через пару месяцев после моей «завязки», пришёл «дембель». Стукнуло 50, полковники больше не служат, даже годные без всяких ограничений на сверхзвук. Уволили без квартиры, и такая меня тоска взяла после 10 лет ожидания своей очереди на хоть какую-то законную жилплощадь, что написал я своим ребятам в город Остров в Псковской губернии, где когда-то служил командиром полка, мол, ребята, помогите.
Мне ответ: «Командир, приезжайте». Взял я жену и трёхлетнего сына в охапку и на оставшейся 1000 баксов «выходного пособия», что мне выдали, покатил на парАвозе в родную сторонку. Встретили меня – пять баллов. Лёша Сердюк, тогда начальник Центра Морской авиации России, поселил в профилактории на красивейшем озере Гороховое, всё с полным «пансионом»: «харчи», баня, машина для прогулок по окрестностям. Саша Мартынцов, мой бывший начальник штаба, узнал всё насчёт квартиры. Сейчас пишу рапорт, становлюсь в очередь, за год, не торопясь оформляю Российское гражданство, приезжаю, меня уже ждёт квартира и работа в Центре.
Всё вроде «абге махт», а я хожу так по красивой природе, и на душе «кошки скребут». Ведь я рапорт о переводе на юг с Острова написал как раз «по состоянию здоровья отца». Его тогда-то у бати этого здоровья не было, а теперь и подавно. И ведь они с юга со мной не поедут, потому что, когда отец увольнялся с армии с Монгольской границы, а до этого фронт прошёл и 30 лет календарной службы в самых различных уголках нашей необъятной Родины, врач сказал матери, которая тащила отца в Ленинград: «Хотите, чтобы Ваш муж жил, езжайте на юг», - и благодаря этому отец пережил своих младших братьев.
Я понял, что престарелые родители со мной не поедут. Поэтому недели через две беззаботной жизни поблагодарил Алексея Сердюка и собрался поездом ехать «в свои родные пенаты». Но он предложил полететь самолётом с Командующим Авиацией ВМФ России генерал-полковником Дейнекой Владимиром Григорьевичем, на что я, конечно, с радостью согласился, прежде всего из-за сына, что на самолёте полетает.
Восстановление дружбы.
В общем, стартанули, я даже билеты на поезд не успел сдать. Летим, вся семья, включая меня, с интересом смотрит в иллюминаторы, но чувствую, летим не туда. Так и оказалось, Москву закрыло туманом, нам на запасной аэродром Кипелово дали команду следовать. Радости жены не было предела. Она же с отцом всю юность провела в этом гарнизоне, пока он летал на ТУ-95рц. После посадки развила такую бурную деятельность, что за два часа успела нескольких подруг обежать и пообщаться. А я же думаю, что дальше? Нам в Москву надо, а оттуда «бронь» на Николаев. Пошёл на «метео», прогноз неутешительный, туман дня на два.
Поговорил с местными ребятами, сказали, ночью идёт поезд на Москву через станцию Федотово. Решаю ехать на нём. Командующий распорядился, дали машину, приезжаем на станцию, и тут оказывается, что у меня денег в рублях на билеты не хватает. Поезд фирменный, «Шекшна» называется, свободные места только в дорогом купе. Я кассирше доллары предлагаю, а она мне: «Ты эти «зелёные» бумажки убери. Ты мне рубли давай». «Чё де?» Хорошо у офицера, который меня сопровождал, при себе деньги были.
Там мы и «махнулись, не глядя, какой там курс. Я ему все «баксы» высыпал, «нафик» они такие мне нужны, раз их простой народ не берёт. А он мне всю свою наличность в рублях выдал, мне же ещё и дальше ехать.
Когда погрузились в вагон, я ахнул, в таких богатых вагонах я ещё не ездил, хотя при Союзе не раз приходилось в СВ ездить, где билет дороже, чем на самолёт. Накрахмаленные простыни, роскошь, одним словом… Сразу каким-то «буржуем» себя почувствовал. А ведь на самом деле это всего лишь норма европейского сервиса. Да, хорошо нас принизила «наша совковая» действительность, что мы нормальные условия считает чем-то из ряда вон недостижимым. Прикатили утром в Москву, а на Николаев поезд вечером в 19.40, надо где-то день перекантоваться.
А погода не очень – дождик, туман, сильно с ребёнком не погуляешь. Думаю, что делать? Вдруг вспомнил, я же зимой в Терсколе с одним «кадром» познакомился, который в гости приглашал. А дело было так:
Яркий мартовский день, стою в очереди на парнокресельную канатку на гору Чегет. Очередь по виду минут на сорок. Народ курит и «умные разговоры» разговаривает, но некоторые «скучают» и ищут любой повод для разнообразия своего «досуга». Только я хотел что-нибудь придумать, как на полном ходу, красиво и резко затормозив, ко мне обратился мужчина в серебристом, белом комбинзоне: «ГОУ ГЕНШТАБА, капитан 1 ранга Махутов. А какое имеете Вы отношение к Военно-Морскому флоту, раз носите эту эмблему?
Тут я вам такой «нЬюанс» расскажу. Каждый уважающий себя лыжник на Кавказе и его окрестностях тщательно продумывает детали своего костюма. Основное требование – это должен быть «экслюзив», например, начинающий горнолыжник себе на зад пришивает красочный чайник. И все понимают, что, когда он спускается плугом, оттопырив «зад», это едет будущий «профи». Поощряются необычные эмблемы, шарфы, шапки, повязки и прочее.
Что касается меня, на своих горнолыжных лётных штанах-ползунках была пришита споротая с фуражки военно-морская эмблема, у моряков именуемая «крабом». Именно она попала в поле зрения подъехавшего ко мне мужчины. Я представился: «Василий, полковник Морской авиации. А Вас как величают?»
«Андрей», - протянул мне руку капитан 1 ранга, улыбаясь. Мы стояли вместе в очереди и увлечённо говорили о службе. Он о морской, я об авиационной. В общем, поднялись наверх, вместе покатались, убедившись, что катаемся примерно одинаково, и абсолютно одинаково «фанатеем» от горных лыж. Потом закрепили знакомство в кафе «Ай» глинтвейном и коньяком с хачапури и расстались уже друзьями. Вот об этом человеке я и вспомнил, когда оказался в Москве. Звоню, узнаю голос Андрея, объясняю ситуацию. Тот мне сразу даёт команду: «Вася, мне сейчас надо на службу, но вас я успею отвести домой. Подъезжай к станции метро Сокол. Выход по ходу поезда, я вас там буду ждать».
Встретились, обнялись, Андрей привёз нас к себе домой, представил жене и умчался на службу. Нас накормили завтраком и представили самим себе. Почитал книгу, посмотрел новости, послонялся по комнате, а потом мысль: «А что, если Юрке позвонить, ведь полтора года не общались. Сегодня воскресенье, по идее, должен быть дома». Звоню, впрочем, без особой надежды на успех. После трёх гудков услышал в трубке знакомый голос: «Алло». Говорю: «Юрка, это я, в Москве проездом, вечером поездом дальше на Николаев».
Он мне: «Командир, ты меня застал буквально на пороге. Я сейчас на службу. Американцы новую аппаратуру привезли, здоровье космонавтов исследовать. Так они своих с понедельника по пятницу гоняют, а нам суббота-воскресенье остаётся, и как раз сегодня с 12 до 22.00 моя очередь быть в роли испытываемого кролика. Так что, жаль, но к поезду я не успею подъехать».
Помню, у меня мелькнула мысль: «Конечно, ведь ты же меня «предал», поэтому, чтобы не встречаться, ты себе любую причину придумаешь, мол, на работу срочно надо, в воскресенье, блин».
А на словах я сказал: «Юра, не вопрос, полтора года не виделись, можем и вообще не встречаться. Ладно, не буду задерживать, а то на работу опоздаешь. Прощай!», - и положил трубку.
Приехали на вокзал, загрузились в поезд. На душе как-то муторно. Минут 10 до отправления остаётся, вдруг какая-то сила меня буквально толкать начала из вагона. Я ей сопротивляюсь, а она толкает. Я понимаю, что дело связано с Юрой. Сам себе говорю: «Во-первых, он сейчас на исследовании новой американской аппаратуры. А во-вторых, он даже номера вагона твоего не знает». Короче, жене говорю: «Выйду на минуту, проверюсь», - и ноги выносят меня на перрон.
Проводница вслед кричит: «До отправления поезда осталось 5 минут, провожающим выйти из вагона, отъезжающим занять свои места». Я стою перед окном своего купе, как будто меня это не касается. И вдруг метров за 100 я увидел Юру. Он бежал вдоль состава и заглядывал в окна вагонов. Я не сделал ни шага навстречу – «он же меня предал». Юрка метров за 20-30 увидел меня, расставил руки и побежал ещё быстрее. Я от него даже отпрыгнул, куда он лезет обниматься, он же «меня предал», а где-то в глубине души всё ликовало.
Юра меня догнал, сжал в объятиях так, что мне тоже пришлось поневоле его обнять. Так мы простояли минуты полторы, со стороны похожие на двух «голубых», встретившихся после долгой разлуки. И пока мы так стояли, слушая не умом, а сердцем друг друга, я вдруг мгновенно понял, что никогда Юра меня не предавал, а то, что произошло, так, «недоразумение».
Помните фильм «Москва слезам не верит»? Как Баталов говорит своему, напоенному им гостю, Паше кажется: «Этим она хотела подчеркнуть, что её социальный статус выше, чем мой общественный статус!» А тот ему в ответ: «Да, нет, это недоразумение».
Юра опомнился первый: «Командир, время в обрез, хоть с женой познакомьте». Мы ровно на минуту успели заскочить к нам в купе, я представил жену и сына, сказал ещё пару слов, и мы тут же выкатились обратно на перрон. Обнялись без слов, и я прыгну в начавший трогаться поезд. Юра ещё долго махал мне вслед рукой. Я, кстати, так и не узнал тогда, как ему удалось удрать с испытаний на новой американской аппаратуре.
Вот так возобновилась наша никогда не прекращавшаяся дружба. Продолжается она уже 38-ой год. Встречаться получается в среднем раз в 3-4 года, учитывая Юрину загруженность по работе, но, когда он звонит, разговор продолжается так, как будто мы вчера расстались. А когда он летал полгода в космосе, то разговоры достаточно часто продолжались по 20-25 минут, пока в тень земли МКС не войдёт.
Юра в отряде космонавтов России прослужил 19 лет. Занимал должности и его командира, и начальника ЦПК им. Ю.А. Гагарина, был даже случай, когда он добровольно вышел из отряда космонавтов и отказался от четвёртого полёта. СМИ много времени «мусолило» этот факт, поскольку он первый в истории советской космонавтики. Не буду за Юру озвучивать причину, почему он это сделал? Скажу лишь, что у него на это были веские основания. На одну из причин лишь намекну. Вначале, в отряде космонавтов доминировали военные лётчики, а гражданские врачи и инженеры только слегка «разбавляли» их дружный строй.
Потом в стране пошли гражданские министры обороны, соответственно, и в отряде космонавтов командовать стали гражданские. Изменились отношения, и вообще сама внутренняя жизнь в отряде стала несколько иной, я не буду говорить лучше или хуже, но другой. А то, что некоторые говорят, что Юра, якобы, струсил, это вообще бред. Он на моих глазах бесстрашно себя вёл во многих экстремальных ситуациях, безупречно провёл три космических полёта, что лепетать что-то о трусости – это просто смешно.
Юра столько раз был в опасных, сложных, ситуациях, где блестяще доказал, что какую бы должность он не занимал, он был на своём месте. Взять ту же ручную стыковку в космосе, например, на которую ему руководство ЦУП побоялось дать санкцию, а он взял ответственность на себя и сделал.
А вот мартовская смс: «Командир, дорогой, ничего не забыл, небольшие обстоятельства, увели телефон, всё восстановил. Поздравляю с днём рождения! Знаю, что ещё полетаем, побродим по свету, порадуемся жизни! Будем жить! Обнимаю…»
В общем, спасибо нашим Богам, что посмотрели они тогда сверху на двух «придурков», что по недоразумению перестали общаться на полтора года, и сделали так, что мы снова встретились. И кстати, теперь этот вопрос держат под неусыпным контролем. Для примера: в 2011 году Оренбургское ВВАКУЛ им. И.С. Полбина, успешно разогнанное Министром Обороны России Грачёвым в 1993 году, отмечало 90 лет со дня основания. Приглашали всех выпускников. Я ехать не собирался, денег на поездку не было. За три дня до торжественной даты мне позвонил Юра: «Командир, едете?»
Услышав мой отрицательный ответ: «Василич, наскреби на поезд до Москвы, самолёт уже заказан, дорогу я тебе оплачу». Отвечаю: «Юра, даже если и наскребу, то билетов всё равно не будет, август месяц». Он мне: «Василич, ты хотя бы попробуй». В общем, я дал слово, что попробую. И что вы думаете? Выстояв больше час в очереди, и ни на что не надеясь, но шоколадку к моей просьбе «На завтра один любой билет до Москвы» я сразу присовокупил.
Кассирша долго рылась в экранном меню, а потом говорит: «Вам повезло, на весь поезд есть один билет, только сдали, боковая верхняя полка возле туалета в плацкартном вагоне. Брать будете?» Думаю, во везёт, так я ещё не ездил, романтика!
«Конечно, буду, давайте». Выложил почти всю сумму собранных денег и радостный, вприпрыжку отправился домой собирать вещи, т.к. поезд уходил завтра рано утром. Юра в Москве встретил на новом шикарном «лимузине», и дальше общались все пять дней в Москве, Оренбурге, опять в Москве. Именно тогда я, кстати, познакомил Юру с Сундаковым…..
Видите, какие детали дружбы всплывают в памяти, когда она настоящая. Юра мне не случайно напомнил стих Омара Хайяма: «Любовь может обойтись без взаимности, но Дружба никогда!!!» И как это здорово, когда твои подчинённые и друзья тебя не забывают…
http://proza.ru/2012/02/19/1789
http://proza.ru/2018/09/03/1767
На фото - по принципу: "Зачем та власть, если ей не пользоваться", в приказном порядке приказал "солопеду", лейтенанту Лончакову лететь со мной в отпуск на Кавказ и работать "шерпой" - носить горные лыжи Командира, иначе КВС ему не стать. А заодно будет возможность проверить слова Олимпийского чемпиона Жана Клода Килли, кстати, француза: "ГОРНЫЕ ЛЫЖИ САМИ ПО СЕБЕ, НЕ МОГУТ ДАТЬ СЧАСТЬЕ, НО ВПОЛНЕ МОГУТ ЗАМЕНИТЬ ЕГО !!!" Сейчас Юра МАСТЕР, и я снимаю перед ним шляпу!!!
http://proza.ru/2011/04/16/1086
https://proza.ru/2024/07/28/1532