Я очень люблю перечитывать классическую литературу: Чехова, Достоевского, Островского, Пушкина. И часто обращала внимание на приставку «с», которые герои романов или рассказов добавляли к своим словам.
«Может быть так раньше было модно».- подумала я и... решила собрать информацию в интернете. Если честно, то была очень удивлена и теперь хочу поделиться с вами тем, что узнала.
Оказывается, частица «с» имеет свое название «словоер». В старинной азбуке, каждая буква имела свое название: А- «Аз». Б- «Буки», В- «Веди», Г- «Глаголь». Д- «Добро»... С- «слово»
Почему же тогда С- «Словоер», если в славянской азбуке оно означает именно «слово».
Дело в том, что частицу «с» раньше писали с твердым знаком, который имел свое название «Ер». «Нет-съ», «Да-съ», «Извольте-съ».
Таким образом и образовался термин «словоер» от сочетания: «слово» и «ер».
Так, с этим разобрались. Но пока осталось непонятным, почему же частицу « с» добавляли к таким словам, как «Благодарю-с», «Честь имею-с», «Да-с», «Нет-с», «Слушаю-с» и многим другим.
Дело в том, что «с»- означало сокращенное от «сударь» или «сударыня».
Вместо того, чтобы произносить : «Благодарю, сударь». Произносили сокращенно : «Благодарю-с». «Слушаю-с», вместо: «Слушаюсь, сударыня»!
Но, частица «с» применялась лишь в определенных ситуациях, если нужно было проявить знак почтения к собеседнику или если нижний по статусу чиновник, заискивал перед вышестоящим коллегой. Крестьяне, например, или дворовые люди, данную частицу никогда не использовали между собой, лишь только, когда обращались к своим хозяевам или когда ходили с «челобитной», к чиновникам .
К человеку с чином было принято обращаться «Ваше благородие» или «Ваше сиятельство», что очень льстило последним.
На балах или приемах, то и дело слышалось: «Извольте-с», «Благодарю-с» или «Покорнейше благодарю-с».
Помните фильм «Женитьба Бальзаминова»? Там главный герой, где надо и где не надо вставлял частицу «с»:
Явление седьмое
Бальзаминов и Чебаков.
"Чебаков. Послушайте, это сваха, должно быть?
Бальзаминов. Так точно-с. Конечно, невежество…
Чебаков. Так вот что, Бальзаминов: нельзя иначе, надо непременно башмачником. А то как же вы к ним в дом войдете? А вы наденьте сертук похуже, да фуражку, вот хоть эту, которая у вас в руках, волосы растреплите, запачкайте лицо чем-нибудь и ступайте. Позвоните у ворот, вам отопрут, вы и скажите, что, мол, башмачник, барышням мерку снимать. Там уж знают, вас сейчас и проведут к барышням.
Бальзаминов. А потом что же-с?
Чебаков. Послушайте, Бальзаминов! Вы чудак. Как же вы спрашиваете, что делать! Вы влюблены или нет?
Бальзаминов. Влюблен-с.
Чебаков. Так ведь надо же вам объясниться. И кстати письмо отдадите. Моей отдайте вот это письмо(отдает письмо), а своей откройтесь в любви, скажите, что хотите ее увезти, станьте на колени. Да вы, послушайте, не перемешайте: моя старшая, а ваша младшая; моя Анфиса, а ваша Раиса.
Бальзаминов. Помилуйте! Как можно! А вы, Лукьян Лукьяныч, уж открылись-с?
Чебаков. Давно уж…
Бальзаминов. Мы их, Лукьян Лукьяныч, скоро увезем-с?
Чебаков. Как будут согласны, так и увезем.
Бальзаминов. Моя будет согласна-с, потому что она на меня так смотрит, когда мы мимо проходим, что даже уму непостижимо-с.
Чебаков. Послушайте, ну вот и прекрасно.
Бальзаминов. Только, Лукьян Лукьяныч, как бы нам не ошибиться насчет…
Чебаков. Насчет денег? Нет, господин Бальзаминов, я в этом никогда не ошибаюсь.
Бальзаминов. То вы, а то я-с.
Чебаков. Они сестры, у них поровну капитал от отца. Братья оттого не отдают их замуж, что денег жаль.
Бальзаминов. Ну, так я сейчас-с, только сюртук надену-с.(Уходит.)"
И вспомните, как Бальзаминов буквально «раболепствует» перед Лукьян Лукьянычем.
Наступила Октябрьская революция и в обиход вошло слово «товарищ», вытеснив «сударь» и незаменимую частицу «с».
Даже если сейчас произносится слово «сударь», то оно произносится с некой иронией, да и «товарищей» на сегодняшней день тоже у же нет. Так кто же мы теперь? Просто люди, или, как написано в произведении Горького «На дне»- «Человек- это звучит гордо.»
Канули в прошлое «господа», «судари»,«сударыни», «ваше благородие», «товарищи» и остались... Так как же нас сейчас назвать?