Про миражи знают, наверное, все. В основном понаслышке. Те, кому повезло, видели их, некоторые по много раз. Вот и мне довелось увидеть редкие миражи в Океане.
Вся эта история произошла в Тихом Океане во время одного из морских походов. Был я в ту пору лейтенантом.
Наше гидрографическое судно выполняло ряд работ в районе сороковых широт в Северной части Тихого Океана на стыке Западного и Восточного полушарий. Из-за этого нам часто приходилось пересекать линию перемены дат, что вызывало некоторые неудобства, судовое время постоянно туда-сюда переводили.
Так вот, как-то тихим солнечным днем заступил я на ходовую вахту вахтенным офицером. Принял все как положено, вокруг безбрежный Тихий Океан, тишина, штиль, легкая океанская зыбь, солнышко светит, но немного прохладно, декабрь месяц. Одним словом – красота, тишь да благодать! Вокруг на многие сотни миль ни кого, район это считается довольно таки опасным, из-за частых штормов, и эти самые ревущие сороковые, капитаны стараются по возможности обходить.
Надо сказать, что в Океане, днем, мы ходовую вахту на мостике несли без рулевого матроса. Так как идёшь себе спокойненько одним и тем же курсом по несколько дней, и ни встречных тебе, ни попутных судов, ни других навигационных и иных опасностей, но при необходимости можно было вызвать его на мостик.
Не успел я насладиться спокойствием вахты, как справа по курсу судна прозрачный, голубоватый воздух задрожал, потом появился то ли туман, то ли дымка и через какое-то время на этом месте я увидел остров, на очень близком расстоянии. Не веря своим глазам, я бросился к карте, незадолго до этого было определение местоположения судна по новейшей в то время спутниковой системе.
Нет, все правильно, никаких островов рядом не должно было быть, ближайшая группа островов Мидуэй была на расстоянии от судна около 450 морских миль к Югу.
Взял бинокль, смотрю на «остров» и не верю своим глазам.
«Остров» выглядит как субтропический: пляж, цветы цветут, пальмы, невысокие здания, вдали живописные горы, но там, словно как в 19 веке, барышни в шикарных платьях, в шляпках, с веерами и с кавалерами прогуливаются, конные упряжки вдоль берега курсируют с такими же дамами и господами. И еще, над горами солнышко светит, а между тем наше светило находилось почти в зените, т.е. над судном. Я как раз должен был по нему определить место судна, но меня отвлек мираж и я упустил момент.
Продолжая наблюдать за миражем, я увидел, что мы не приближаемся к нему, так как пеленг на него не менялся, а он не изменялся в размерах. Для верности включил радар и эхолот. Вызвал рулевого матроса на мостик и позвонил своему дружку, младшему штурману. Когда они поднялись, я им показал «Остров», предварительно сообщил, что это мираж.
По Уставу ВМФ я должен был немедленно доложить командиру о любом изменении обстановки.
Но зная его взрывной характер я тянул с этим, так как ситуация не подходила под изменение обстановки, однако подумав все же решил побеспокоить командира. Позвонил ему в каюту и спросил, видел ли он мираж, и если нет, то может посмотреть «остров», выглянув в лобовой иллюминатор своей каюты, справа по курсу судна.
В это время командир, как его ласково звали в экипаже батька Черномор, мирно плел очередную мочалку из распущенного пропиленового швартового конца, сидя на баночке (раскладная табуретке) посреди своей каюты, как раз под ходовым мостиком по правому борту.
Слышу, как он подскочил, будто его ошпарили, перевернул с грохотом баночку и видимо еще что-то и подбежал к иллюминатору, потом все, также топая и чем-то, грохоча, громко ругаясь военно-морским матом, побежал по коридору на мостик.
Открывается дверь и на мостик залетает мастер, в трусах с мочалкой в правой руке и с круглыми глазами. Он вихрем подлетел к штурманскому столу, где была разложена навигационная карта с прокладкой курса судна.
Глянув на карту, он схватил бинокль и начал нервно разглядывать «остров». Потом, не отрываясь от бинокля, запросил глубину и дистанцию до острова, а также приказал ему дать другую карту с картинками, т.е. более крупного масштаба, где были видны острова.
Я ему докладываю, что глубины километровые, на радаре «острова» нет. Мастер не поверил, сам начал щелкать переключателями диапазонов эхолота и радара. Убедившись, что все именно так как я ему и сказал, батька Черномор несколько успокоился. Но потом все-таки «раздолбал» меня, за то, что я не определился по солнцу, а заодно досталось и штурманенку, за то, что он не сразу принес ему карту с картинками, и на ней не оказалось места судна.
Стоим вчетвером на мостике и рассматриваем мираж. Спрашиваю командира, можно я по внутрисудовой трансляции объявлю, что рядом с нами такой классный мираж. После некоторых колебаний он разрешил. Беру микрофон и объявляю, что, мол, так и так, и кто желает, может выйти на правый борт судна и посмотреть на это чудо.
Высыпал народ. Кто на бак, кто на прогулочную палубу, кто на шлюпочную палубу, все стояли и смотрели заворожено.
Длился мираж около 30 минут, наше присутствие с «того берега» никак не было замечено, все продолжали там мирно прогуливаться и кататься в конных колясках. Потом все опять, сначала стало затягивать такой же дымкой, как и при появлении, а потом воздух задрожал и мираж исчез, не рассеялся, а именно исчез, как будто его и не было вовсе.
А экипаж еще долго стоял и глядел в его сторону, потом люди стали медленно расходиться, но еще очень долго, в каютах и лабораториях, обсуждали увиденное.
С годами, становишься мудрее и задаешь себе вопрос: - а почему бы было не снять тот мираж и другие события на фотопленку? Глупо конечно, но в молодости не задумываешься о времени, живешь так, как будто ты вечен… Да и личного фотоаппарата тогда у меня не было…, а фототехника была по нынешним меркам – допотопной и было с ней столько мороки… Не увлекался я этим…
А фотографии делались специальными людьми, из одного особого отдела, или назначенными из экипажа, подшивались в материалы целого дела по наблюдению за каждым отдельным аномальным явлением, вместе с замерами физических полей, фактической гидрометеорологической обстановкой, фотографиями с экрана бортовой РЛС и другими данными, потом они сдавались куда следует, по приходу в базу.