Мы с детьми утром гуляли по парку Царицино и встретили белочек. Там их много, на самом деле, это вполне ожидаемая была встреча.
У нас с собой были орешки, и мы решили белочек угостить. Это интересный эксперимент, потому что белочки были... искушенные: е особо голодные, но очень пугливые. Орешками интересуются, но с руки не возьмут. И если спугнете их, они сбегут. Не догонишь.
Мы и так и сяк искали к ним подход. Клали орешки на видное место и отходили.
Очень хотелось, чтобы белочки именно наших орешков поели.
Белочки, убедившись, что мы ретировались, подбегали к орешкам и смешно хватали их лапками. Это вызывало у нас восторг.
Катя сказала, что мы немножко дрессировщики.
Тем же вечером я ходила на экскурсию.
Мне хотелось отвлечься от одной проблемы, которая сидит внутри, разъедает меня ржавчиной злости и отнимает ресурс.
В тот день выяснилось, что человек, обещавший помочь с решением, не просто не помог, а всё усугубил. И я тонула в бессилии и раздражении, в непонимании, как люди живут с такой совестью без сцепления со стыдом. У меня не получалось не думать об этом, и я импульсивно купила первую попавшуюся экскурсию по центру Москвы. Чтобы принудительно ходить и слушать. Не свои мысли слушать, а экскурсовода.
Но экскурсовод мне не понравился.
Во первых, он быстро говорил (это я как раз люблю), но дикция у него была проблемная, он проглатывал окончания слов, плюс, у нас были специальные гарнитуры на ушах, которые шипели и немного съедали качество звука, в итоге экскурсия превратилась в напряженное распознавание знакомых слов.
Но даже не поэтому не понравилось.
Экскурсовод сыпал датами, фамилиями, биографическими данными (в каком году вот этот купец закончил гимназию), историческими фактами из википедии, терминологией. И никакого сторителлинга - только даты и через тире события.
Было ощущение, что он не экскурсию ведет, а сдает экзамен по истории и хочет удивить объемом своих знаний экзаменатора.
В итоге наша группа туристов почти вся сняла гарнитуры и его не слушала. Люди между собой общалась, любовались Москвой. Он это видел, но его это как будто не заботило. Он продолжал добивать нас информацией, которую просто физически невозможно было вместить в себя тому, кто не историк по образованию, и кто просто хотел развлечь себя этим вечером.
Потом я шла домой и вспоминала, как мой тренер подарил мне словосочетание "коммуникативная ответственность".
Спикер-экскурсовод-преподаватель - все эти люди с багажом важных тезисов не просто пришли вывалить свои знания, как из самосвала, на неподготовленного слушателя.
Их ответственость в том, чтобы быть услышанными, тоже есть.
Вот вы пришли в музей. Там картина Ивана Шишкина "Утро в сосновом лесу".
Работа экскурсовода какая?
Он должен соприкоснуть человека и Шишкина, поженить слушателя и картину.
Год написания, размер полотна, краски холст - это, конечно, важно, но когда он говорит:
- А вы знаете, что мишек на картине вообще не Шишкин нарисовал?
И все зрители:
- Да вы что? А кто?
И сразу включился интерес.
А вот в тот день экскурсовод будто поставил задачу удивить нас лишь объемом памяти. При этом ни на грамм не было ощущения, что он хочет до нас донести важное или интересное.
Ну вот как мы утром искали подход к белочкам, выкладывали орешки, и на ладошку, и на листик, и на асфальт, вот пусть он тоже поищет подход к туристам, выкладывая истории и факты, и наблюдая: ну как, берут? Усваивают? Довольны?
Я бы начала с того, что поработала с дикцией. С темпом. С эмпатией. Но никто не спросил у меня: "Оля, с чем мне поработать, чтобы стать лучше?"
Потому что на сцене ты - как возница, который держит интерес зрителя тонкими ниточками контакта: люди воспринимают не только текст, но и визуал, и смыслы, и энергию.
А ещё у экскурсовода в руках папка, где черно-белые изображения современных зданий, какими они были раньше. И вот каждое изображение в мятой файловой папочке, сама папка грязная, заляпанная. Даже смотреть неприятно. А экскурсия - не дешевая.
- Я в последний момент взяла билет, а он оказался на тонущий корабль, - улыбнулась мне какая-то женщина, с которой мы вместе сдавали гарнитуру. Вот такое у неё впечатление об экскурсии.
Я очень ее понимала. Я пришла отвлечься от раздражения, но по факту заменила одно раздражение - другим.
- Ну, ты была в таком настроении, что странно было ждать, что тебе понравится, - сказал дома Даня.
Типа, человеку в плохом настроении нельзя угодить.
- Ну нет. Я была белочка. Я хотела орешек. Вкусный, очищенный. А он высыпал мне на голову ведро грецких, а что мне с ними делать?
Зато вечером я занималась с Катериной (ну, чтобы за лето не забыть школьную программу), и мы хохотали.
"Мам, - говорит дочь. - Иди будем учить буквы и звукли!"
Звукли, умора.
И мое настроение выровнялось.
Потому что дети - это мой повод улыбаться, даже когда жизнь раскачивает на эмоциональных качелях.
Вот как на фото. Катя качается и произносит радостные звукли)
