Друг, ты хочешь погрузиться в ледяной мрак, где тьма сжимает сердце, а душа скована страхом? Тогда слушай...
Егор, охотник, чьи руки грубые, как кора старого дуба, а глаза мудрые, как древние кедры, жил в сибирской тайге. Он знал каждый шорох, каждый скрип, и даже ветер, носящий по лесу песни предков, не пугал его. Но была одна история, которая заставляла Егора вздрагивать даже в летнюю жару, - история о Йотне.
Йотн - не просто олень, а чудовище, словно сошедшее с картин безумного художника. Он был высок, как сосна, покрыт чёрной шерстью, а на его лбу, вместо рогов, торчали костяные шипы, острые как лезвия. Глаза Йотна горели неестественным синим огнем, а от него исходила жуткая, ледяная аура.
Однажды, когда Егор охотился на лося, он услышал странный, неестественный звук - резкий, пронзительный свист, который прорезал тишину, словно лезвие. Егор замер, сердце его забилось в груди, как птица, попавшая в клетку.
Позднее, в полумраке закатного солнца, он увидел его. Йотн стоял на краю поляны, подобно чёрной статуе, окруженной ледяным туманом. Его глаза, синие, как замерзшая река, смотрели на Егора.
Не было ни движения, ни звука, лишь холодная пустота, проникающая в кости. Йотн не шевелился, но Егор чувствовал его мощь, и не смел дышать.
Потом Йотн исчез, словно растворился в воздухе. Егор остался один, лишь чувство холода напоминало ему о встрече.
С тех пор, Егор не охотился в этих краях. Он видел Йотна в каждом дереве, в каждой тени, в каждом свисте ветра. И он знал, что Йотн не оставит его в покое.
И ты, друг, помни, что в Сибири живут не только животные, но и твари, подобные Йотну, порождения ледяной тьмы. И что в глубине тайги, в холодных лесах, скрывается ужас, который не знает пощады.
Но, друг, ты, верно, хочешь узнать, что стало с Егором после встречи с Йотном? Однажды, Егор набрел на странную вещь. В глубине тайги, в месте, где никогда не ходил, он увидел дерево, на которое были нанесены странные знаки. Они были вырезаны на коре, древние и таинственные, как самые старые руны.
Егор попытался их расшифровать, но они не поддавались его пониманию. Они были как зашифрованный язык, непонятный его уму. Он понял, что эти знаки не просто так появились на дереве. Это было некое предупреждение, или возможно, даже приглашение.
Егор начал видеть эти знаки везде. Они появлялись на деревьях, на камнях, на снегу. Они преследовали его, как призраки из прошлого.
Йотн был не просто чудовищем, а злобным игроком, издевающимся над бедным Егором.
... Знаки на деревьях начали множиться. Они появились на каждом дереве, которое Егор проходил. Иногда они были на вековых соснах, иногда в зарослях елей и болотных трав. Егор смотрел на небо через щели в крыше и видел облака, которые казались ему лицами Йотна, издевающимися над ним.
Он перестал говорить, перестал понимать слова, перестал видеть разницу между реальностью и галлюцинациями. Он только сидел, уставившись в пустоту, и слышать в шелесте ветра голос Йотна.
Йотн, олень-бес, играл с ним, как кошка с мышкой. Он показывал Егору видения, фантомы - таинственные знаки на деревьях, шепот ветра, который превращался в голоса, и, самое страшное, образы, заставлявшие Егора сомневаться в собственной реальности.
Егор, сбитый с толку, не мог отличить правду от фантазии. Он убегал от Йотна в глубь тайги, но Йотн был везде, как призрак, и злил его. Охотник чувствовал неимоверное отчаяние.
Однажды, Егор нашел у реки корешок ядовитого растения. Он сжал его в кулаке, наполненный злостью и ненавистью к Йотну. Растение посыпалось в воду, отравляя её. Егор почувствовал, как его разум рассыпается на куски, как он тонет в болоте безумия.
Его нашли и привезли в психиатрическую клинику. Там, в белой, стерильной палате, он лежал на кровати, окруженный безучастными глядящими стенами, и видя в них те же знаки, что и в тайге.
Врач смотрел на него с беспокойством, но Егор не видел его. Он видел только Йотна, который смеялся над ним, и те же страшные знаки, которые заставляли его сомневаться в реальности.
"Егор, Егор," шептал врач, "Ты в безопасности".
Но Егор не слышал его. Он слышал только голос Йотна.
"Ты мой, Егор," шептал голос, "Мы будем играть вечно."
И Егор смеялся. Смеялся пустым, безумным смехом, с не узнаваемым блеском в глазах.
В клинике его считали безумным. Но он знал правду. Он знал, что Йотн не оставит его. И он знал, что игра только начинается.