ЧАСТЬ IV
Глава 1. ПЕРЕПУТЬЕ
Как часто жизнь учит нас чему-то, причиняя неудобства и огорчения, а иногда – даже боль и страдания. Стечение обстоятельств – вещь не случайная. Сегодняшними поступками мы делаем своё завтра. Что сеем сейчас – пожинаем потом. В какой-то степени мы сами творим свою судьбу. Что-то предопределено, несомненно, а что-то, сделанное не так, очень трудно исправить, но всё-таки… свободы мы имеем гораздо больше, чем нам кажется. А свобода – это отнюдь не бесцеремонность или необязательность, свобода – это естественное следование собственной воле и независимость от обстоятельств, ситуаций, людей. Да, но иметь – мало, надо ещё уметь правильно этим воспользоваться – соблюсти Закон Космического Равновесия, не причинив вреда ни себе, ни окружающему миру. Не так-то просто это, как кажется на первый взгляд. Свобода – это огромная ответственность, кроме всего прочего. Ведь есть ещё эмоции, которыми порой трудно управлять, а неуправляемые эмоции мешают сердцу быть мудрым, а разуму – светлым.
Часто, уже совершив поступок, мы думаем о целесообразности и последствиях.
Разве с вами такого не бывало? Никогда? Ну, тогда вы уже достигли достаточно высокой ступени эволюционного развития. Эмоции не имеют над вами власти, вы сами властвуете над ними. А ведь это именно то, к чему надо стремиться.
Чем больше независимости от эмоций, тем больше свободы. Той свободы, которая даёт возможность делать свой собственный выбор, не судьба делает за тебя, а ты сам принимаешь решение. Но это – только для зрелой души. Кому-то легче и проще не делать выбора, их страшит свобода, они пассивно ждут, когда кто-то сделает этот выбор за них: будь то близкие люди или случай… Или Бог. Что угодно и кто угодно, только без их воли. Но зато – никакой ответственности! Правда, в такой жизни, очень мало творчества и, соответственно, радости тоже мало.
А кто-то, наоборот, хочет – да не может, наверно, в прошлой жизни, точно не смог правильно распорядиться этой самой свободой: либо не сумел использовать свою, либо ограничивал чужую. Не посягайте на чужую свободу, иначе когда-нибудь найдётся тот, кто посягнёт на вашу.
А много ли свободы в Вашей жизни, мой друг? Так ли Вы независимы от разных обстоятельств? Может, Вам не хватает для полного счастья материальной независимости? Или Вы находитесь в плену вредных привычек? Нет? Ну, тогда я Вас поздравляю!.. А, может быть, у Вас есть зависимость от одного единственного человека? Без него Вам мучительно грустно и одиноко, а при нём Вы не можете вести себя легко и естественно, пытаетесь казаться лучше, чем Вы есть, по Вашему мнению. Вы скажете: «А что, если это любовь?» Ну, что ж, Вам, как говорится, виднее. Только любовь и эмоциональная зависимость – не одно и то же. Любовь даёт силы, зависимость – забирает их.
Задумайтесь! Часто ли Вы говорили «да», когда очень хотелось сказать «нет», теряя в этот момент свою жизненную силу. Можно зависеть и от условностей.
Всё это совсем не значит, что человек не должен испытывать сильных душевных переживаний или потребности в близких отношениях с другими людьми. Отнюдь. Просто в отношениях, связанных любовью, человек не разрушается, и уж точно не сделает другого человека залогом своего счастья или несчастья.
На самом деле, кому-то больше везёт в жизни, кому-то – меньше. Кому-то всё в этой жизни даётся легко и без усилий, а у другого – постоянная борьба и преодоление. Сколько людей, столько и судеб. И неизвестно, что лучше в конечном итоге. Ведь цель жизни человека, смысл его существования – это совершенствование Души.
Вот Тамаре всё давалось легко: ни трудностей, ни препятствий. Красивая, избалованная фифа. Жизнь – праздник, от вечеринки до вечеринки. По крайней мере, внешнее впечатление было именно таким. Почти каждый вечер перед ней вставал один и тот же, отнюдь не риторический, вопрос: куда пойти сегодня, в «Нирвану» или, может, в «Жемчужину».
Во многих злачных местах Тамара – личность весьма популярная, а в «Нирване», где она завсегдатай, её знают, практически, все: не только служащие, но и посетители, даже те, кто её никогда не видел, уж точно слышал о некой «царице Тамаре». Когда-то она даже гордилась этим, особенно до встречи с Максимом Соколиным.
Ах, Макс, всё-таки ты оставил какой-то след в её жизни. Хочется верить, что положительный. Судьба сводит или разводит. Но люди – не марионетки. Мы всегда вносим коррективы в судьбу, изменяя её. А в лучшую или худшую сторону, зависит от поступков и их последствий. Будем считать, что судьба сводит, а разводит нечто другое.
Первый раз судьба свела Макса и Тамару на какой-то презентации. Он был приглашён официально, а она пришла с одним из своих приятелей. Олегу, так звали приятеля, хотелось появиться с красивой женщиной, это поднимало его статус, а ей от него нужна была кое-какая услуга, поэтому и пошла на скучное мероприятие. Но всё обернулось даже очень забавно. А потом, через несколько дней, Макс встретился с Томой на Дне рождения его друга. Она уже даже не помнит, кто её туда привёл. Короче, закрутился бурный роман. Макс, как уже известно, не особо поддерживал её легкомысленное времяпрепровождение. У неё тоже были к нему претензии на постоянную занятость и чересчур «хорошие манеры». Но всё это – такие мелочи… И всё-таки год для Тамары – срок немалый. И это – год, проведённый с ним.
Но вот прошло два месяца, и она заскучала по Максу. С ним ей было спокойно и комфортно, если говорить о душевном комфорте. Романтика, сюрпризы, его искромётный юмор. Он всегда пытался сглаживать конфликт, брал всё на себя. Конечно, были и бурные ссоры, и бурные примирения. Тем не менее, от него она видела только хорошее, только доброту, нежность, уважение. С ним она могла позволить себе быть естественней, проще и добрее. Любовь ли это была? Или привычка? Скорее всего, привычка к этому самому комфорту. Но… что-то изменилось в ней за этот год. Макс становился ей необходимым. Она стала бояться. Не того, что он уйдёт от неё или разлюбит. Её страшило другое. Как бы это странно не звучало, но Тома боялась привязаться к нему по-настоящему. Этот страх был очень глубоко в ней, в самой тёмной глубине подсознания. Глупо, да? А, может, совсем и не глупо. Замуж-то она не собиралась. Вся эта семейная идиллия не для неё. И вдруг она позволила себе это осознать.
А, может быть, пришло время – осознать, может быть, это – перепутье, когда происходит переоценка ценностей и смена значимостей. Старое уже не привлекает, а новое страшит, хоть и манит. Зачем же тогда она выбрала старое? Это ошибка, которую надо исправлять. Надо ли? Для неё холодность – защита, а любить кого-то – значит, лишиться этой защиты. Всё как-то запуталось в жизни. Старое выглядит как новое, а новое как старое. Но на что-то же надо решиться…
Вечер. Тамара вяло перебирала свой гардероб. Янка уговорила пойти в кафе. В «Нирвану» Тамаре не хотелось. Да мало ли таких заведений в городе? Решили пойти в совсем недавно открытое небольшое кафе «Звёздочка», они там ещё не были.
Что надеть! Извечный вопрос. Тома решила остановиться на шёлковом брючном костюме тёмно-синего цвета с люрексом и босоножках с серебряной пряжкой. Глубокое декольте, изящная цепочка и роскошные длинные серьги подчёркивали красивую шею. Яркий макияж довершал образ. Тамара пристально посмотрела на себя в зеркало. Перламутровые тени, длинные ресницы с синей тушью, тёмно-красные губы.
– Ну, что ж, – сказала она себе, – ты выглядишь сногсшибательно, крошка.
ЧАСТЬ IV
Глава 2. ПЕРЕОЦЕНКА ЦЕННОСТЕЙ
Тихая расслабляющая музыка. Спокойные приглушённые тона. Мест свободных много, но ведь рано ещё, люди, скорее всего, подойдут. А, может, и нет. Кафе ведь новое, не все о нём пока знают.
«Максу бы здесь понравилось», – подумала Тамара.
– Со скуки можно сдохнуть! – возмущённо говорила Яна, запивая орешки коктейлем.
– Да ладно. Нормальное кафе для интеллигентных людей. Можно разговаривать, не повышая голоса.
– Мы что, сюда разговаривать пришли? Я говорила, что надо идти в «Нирвану». Там хоть подёргаться можно.
– Тебе б только подёргаться. А если просто посидеть, отдохнуть, послушать музыку.
Тамара поймала себя на мысли, что она говорила с Яной так, как когда-то Макс говорил с ней.
– Томка, что с тобой? В «Нирване» ты – любимица публики. А здесь что? Сидишь, слушаешь эту скукоту.
– Джаз.
– Чего?
– Интеллектуальная музыка. Джаз называется.
– А-а… А я думала, ты танцевать любишь. Или это уже в прошлом?
Заиграла «The shadow of your smile». Тамара загадочно улыбнулась и встала:
– Я и сейчас люблю.
– Не сходи с ума, Томка.
– Я не схожу с ума, я просто иду танцевать.
– Под это? Одна?
– Если хочешь, присоединяйся.
– Нет, спасибо.
Яна смотрела на Тамару, вдохновенно танцующую соло под медленную музыку, и думала: «Умеет же к себе внимание привлечь». Яна завидовала подруге во многом. Мимо Тамары мужики не проходили. Красивая, яркая, дерзкая. А Яне, несмотря на ультрамодные шмотки, экстравагантные причёски и переизбыток косметики, не хватало главного – внутреннего огня и той уверенности в себе, какая была у подруги. Яна уверенно себя чувствовала только в «Нирване», потому что там её хорошо знали как подругу «царицы Тамары».
Музыка закончилась, и Тамара отхватила-таки аплодисменты. Два молодых человека окружили её, проводив до столика.
– Не возражаете, если мы пересядем к вам, девчонки? – спросил один из них.
– Возражаем, – сказала Тома, садясь. – Извините, но я не знакомлюсь в кафе.
– Она шутит, ребята. Конечно, садитесь, – быстро сказала Яна, посмотрев на подругу таким укоризненным взглядом, что Тома решила уступить.
– Меня Яна зовут, а она – Тамара.
– Алексей, – показал на себя тот, что посмелей, а он – Иван.
Алексей с восхищением смотрел на Тамару:
– А Вы красиво танцуете, Тамара.
Тамара ничего не ответила, только улыбнулась.
Ребята оказались физиками, если они не врали, конечно. Ни Тамара, ни Яна в этом не разбирались, поэтому проверить не могли. Ну, физики, значит, физики. И Яна и Тамара отметили про себя, что Алексей гораздо интереснее своего друга: атлетическая фигура, а взгляд такой выразительный, проникающий. И язык у него хорошо подвешен. Правда, шуточки его какие-то заумные, уж слишком тонкие, понятные только ему самому и его другу. Тамара улыбалась из вежливости, а Яна громко смеялась над каждой шуткой Алексея, не сводя с него восторженных глаз. Иван – гораздо скромнее: коренастый, с большими руками, толстыми брахмановскими ушами, а лицо у него – ничего, симпатичное, с завлекательной родинкой над правой губой. Правда, он всё время стеснялся и прятал руки. Его неуверенность портила всё впечатление о нём. Говорил, в основном, Алексей, а Яна без конца поддакивала. Но взгляд Алексея был направлен только на Тамару. И это было заметно всем, в том числе и Яне.
– Мы выйдем на секунду припудрить носик, – сказала Яна, потянув Тамару за руку, не спуская глаз с Алексея.
– Слушай, – сказала Яна, глядя на Тамару через зеркало в достаточно просторной туалетной комнате. – Давай сразу договоримся. Тот, что Алексей – мой. Я его сразу же выбрала, как только увидела. А ты, вообще, хотела их отшить.
Тамара засмеялась:
– Это что же? Любовь с первого взгляда? Ты меня извини, конечно, Ян, но мне кажется, что он тебя УЖЕ не выбрал.
– Но ведь ты же мне поможешь?
– Как? Он всё время на меня смотрит. Может, мне уйти?
– Просто не обращай на него внимание. Займись Иваном.
– А чего ты мне приказываешь? Никем я заниматься не собираюсь. Не я их за стол пригласила.
– Я не приказываю, я прошу.
– Мне кажется, что на сегодня хватит. Пора расходиться. В конце концов, ты можешь дать Алексею свой телефон.
– У меня другое предложение. Короче, Том, берём этих ребят и едем в «Нирвану». А там можешь уходить. Попросишь Ивана тебя проводить, и иди себе домой.
– Что значит, берём? Они что, предметы неодушевлённые?
– Я предложу, а ты поддержишь… Ничего, пойдут, как миленькие. Никуда не денутся. Пойми же ты, наконец, я с Алексеем собираюсь развлечься… Том! Пожалуйста! Ну, Том! Я тебе всегда уступала. А вот сейчас чувствую, что это мой человек. Я, в отличие от тебя, хочу замуж. Может, это моя судьба!
– Ладно. Пошли. Только ради тебя.
Тамара видела десятый сон, когда зазвонил телефон. Она открыла глаза: «Что это? Кто это?», посмотрела на часы: пять минут третьего. Телефон продолжал настойчиво трезвонить.
– Алло!
– Томка! Ты?
– Нет, не я. Ян, ты озверела совсем?! Я сплю давно.
– Здесь такое произошло! Офигеть! Я только домой пришла.
Яна почти кричала в трубку. В её голосе была разнообразная палитра чувств: и радость, и удивление, и ужас, и возбуждение, и удовлетворение прожитым днём, и острое желание поведать об этом подруге.
– Да что случилось-то? Мне на работу завтра вставать, вернее, уже сегодня. Да и тебе, по-моему, тоже.
– Что ты, как старая бабка. Успеем выспаться. Здесь такая драка была! Как только ты вышла из «Нираваны», – Яна вдруг захохотала.
– Что ты ржёшь?
– Ты только вдумайся в эти слова: вышла из нирваны.
– Не хочу я вдумываться. Давай короче.
– Короче. Алексей почти сразу же пошёл за тобой. Ты скажи, куда ты делась-то?
– Да какая разница? На остановку пошла, на «Тимура».
– К Соколину?
– Почему к Соколину-то? На остановку, я сказала.
– Напротив же остановка ближе.
– Мне не надо ближе. Мне надо было, чтоб меня никто не преследовал.
– А, ну да, правильно. Ты Генку на улице видела, когда уходила?
– Какого ещё Генку?
– Шарифа.
– Какого Шарифа?
– Генку Шарифова. Когда Лёшка выбежал за тобой…
– Да какой Лёшка-то?
– Том, ты не проснулась ещё что ли? С кем мы познакомились в «Звёздочке»? Лёшка и Ванька. Вспомнила? Так вот. Когда Лёшка побежал за тобой, там Генка стоял. Лёшка у него спросил, мол, девушку Тамару не видел? Куда она пошла? Ну, царицу Тамару? А Генка чуть пьяненький был и говорит, я, говорит, тебе за царицу Тамару… И хотел в лицо ему, то есть, Лёшке, кулаком, а тот спортивный – увернулся. Лёшка Генку отодвинул, а тот пьяненький – упал. Генкины ребята набежали, на Лёшку наехали. А тут Ванька – как раскидает всех. Да так аккуратно, как профессионал. Я испугалась до ужаса! Пожалела, что тебя нет. Кто-то милицию вызвал, мы убежали, представляешь? Короче, Томка, они, оказывается, спортсмены. Ванька – крутой! Что было, Томка, полный адреналин. Я тебе Лёшку уступаю, не мой это человечек. А вот Ванька в душу запал. Ты бы его видела! Том, не ругайся. Я Лёшке твой телефон дала. Ну, всё, пока. До завтра. Спокойной ночи!
«Ни фига себе – повороты! – подумала Тамара. – Не могла до утра дотерпеть со своими новостями. Телефон на ночь буду отключать!»
Тамара легла, надеясь снова заснуть, но уже не получалось. Она вспомнила вчерашний вечер и свой необдуманный поступок. То, что она сделала, было ей совершенно не свойственно. Раньше она бы так ни за что не поступила.
Выйдя из кафе, Тамара быстро побежала по знакомой тропинке между дворами, прямиком к дому Макса, пытаясь себя уверить, что бежит на остановку. Нет, она не собиралась к нему заходить, просто хотелось посмотреть на его окна.
В окнах было темно, никакого движения. Неужели он уже спит? Не может быть! Рано ещё. Наверное, сидит себе в кабинете и пишет свои книжки. У Макса трёхкомнатная малогабаритная квартира. Все комнаты маленькие и смежные. Кабинет вообще малюсенький, окнами выходит на другую сторону. Тамара обошла дом. Там тоже темно. А, может, его ещё и дома нет, или он не один.
«К нему я идти не собираюсь», – сказала себе Тома.
Но какая-то сила заставила её подняться на третий этаж и позвонить в дверь.
«Какой кошмар! Что я делаю?»
Тамара звонила долго, даже постучала несколько раз, но тщетно. Дверь открылась, только это была не дверь Макса, а соседская.
«Какой позор!» – промелькнула мысль.
– Здравствуйте, – сказала Тамара, узнав соседку Макса – Антонину Андреевну.
– Здравствуйте, – ответила соседка. – Вы к Максиму Александровичу?
«И так понятно, к кому. Чего она спрашивает?»
– Да, к Максиму Александровичу.
Соседка оглядела Тамару с ног до головы, отметив про себя её блестящий костюм и яркий макияж.
– А его нет. Он уехал. Надолго. Может быть, на месяц, может быть, на два. Я точно не знаю.
– Куда уехал?
– В экспедицию.
– Спасибо. До свидания.
– Тамара, кажется? – вдруг спросила соседка, когда Тома уже подошла к лестнице. – Он может позвонить. Что-нибудь передать?
– А можете Вы мне его телефон дать? Он же откуда-то звонит?
– Хм… он звонит с почты по междугородке.
– Извините… Не говорите ему ничего.
Тома выбежала на улицу, тут же поймала такси. Она ругала себя за этот глупый поступок. Зачем было подниматься? Ну, что за идиотка?
Водитель периодически поглядывал на Тамару. И, наконец, решился спросить:
– И что же мы такие грустные? А? Красавица?
Тамара зло взглянула на парня:
– Смотрите на дорогу.
– Какая серьёзная девушка.
Тома была совершенно не настроена на глупые разговоры с таксистом. Благо, ехать недалеко.
– Здесь направо, следующий подъезд.
Машина остановилась прямо под окнами Тамары.
– Спешите домой?
– Возьмите, – Тамара протянула таксисту приготовленные деньги и открыла дверь.
Таксист попробовал ей помешать.
– А, может, скажите, как Вас зовут?
– Руки! – крикнула Тамара, испепеляя таксиста недобрым взглядом, внутри неё всё клокотало от бешенства. – Сдачи не надо.
Она выскочила из машины и молнией взлетела на второй этаж.
«Ох уж эта Янка. Зачем разбудила? Надо постараться снова заснуть», – подумала Тома. Ещё она думала о том, что Антонина Андреевна, скорее всего, расскажет всё Максу. На этой мысли она уснула.
Ей приснился Макс, как будто он был влюблён в неё, как раньше. Они были вдвоём в пустом зале с высоченными потолками. Он поцеловал её, поцелуй был долгим и сладким, а потом Макс достал из кармана кольцо, чтобы надеть ей на палец, но кольцо выскользнуло и покатилось. Тамара бежала за кольцом, которое катилось и катилось. А она всё бежала и бежала. Макс крикнул ей: «Да брось ты это. Что лучше – кольцо или я?» Кольцо вдруг остановилось, и Тамара подбежала, чтобы взять его, но как только она нагнулась, кольцо упало в тёмную бездонную яму. Потом она бегала и искала Макса, но его нигде не было. А вокруг было темно и жутко. Зазвонил будильник. Тамара проснулась с ужасным чувством потери чего-то очень и очень дорогого.
ЧАСТЬ IV
Глава 3. БЫЛ ВЕЧЕР, И БЫЛО УТРО
Максим проснулся и посмотрел на часы. Ничего себе! Уже полдевятого. Впечатления вчерашнего дня, обработанные подсознанием, вылились в абсолютно осознанные идеи. Это касалось не только следующей главы его книги, но и статьи для журнала «Наша планета». Хотелось приступить к делу, как можно скорее. Но организм вдруг потребовал заправки и, поразмыслив немного, Макс заключил, что мудрым решением будет всё-таки сначала позавтракать, мозгу нужно топливо. Единственное, что он сделал немедленно, это внёс в тетрадку несколько важных пометок. Остальное терпит.
В два часа все приглашены на обед к Петру, значит, до обеда – свободное время, а в свободное время Макс собирался материализовать свои идеи в письменные строчки.
«Странно, – подумал Макс, – никто не заходит. Неужели все спят?»
Да-а, нагулялись вчера. И даже неугомонная Валя-Валентина притихла в номере напротив.
Макс принял душ и быстро одевшись, пошёл в соседнюю комнату к Вадиму. Проходя, стукнул два раза и к Вале. Вадим с полотенцем на шее открыл дверь:
– О! Макс! Заходи. Только рубашку наброшу. Надеюсь, ты ещё не завтракал?
– Не-а.
– А Валентина, наверно, внизу ждёт?
– Я не знаю, где Валентина. Дверь не открывает.
– Постучи ещё.
Макс подошёл к Валиной комнате, и на этот раз он был более настойчив. Дверь открылась. Заспанная Валентина с растрёпанными волосами протирала глаза, пытаясь окончательно проснуться. На ней была пижама голубого цвета в розовый и белый цветочек и мягкие тапочки с большими белыми помпонами.
– Ну, что, спящая красавица, завтракать пойдёшь? – спросил Макс.
– Идите без меня. Я – потом, – пробубнила Валя и закрыла дверь.
Накануне вечером, добравшись до Каплино, усталые и голодные путешественники были обрадованы приятным сюрпризом. Пётр, посмотрев на ребят с улыбочкой, произнёс:
– Зайдём к дядьке моему – Дмитрию Васильевичу. Там нас накормить обещали.
В избе Дмитрия Васильевича Назарова их ждал настоящий деревенский ужин: картофельный суп с лучком, сваренный в русской печке. Такой вкуснятины ребята никогда и не пробовали.
Таисия, жена Дмитрия Васильевича, поставила на стол горячий чугунок, хлеб и деревенское молоко:
– Кушайте, ребятки. Всё своё, с огорода: картошка, морковка, зелень. Коровка Дунька, матушка наша, молоко даёт. Это с вечерней дойки.
– А хлеб-то какой вкусный! – сказала, откусив горбушку, Валя.
Все закивали. А Пётр добавил:
– Хлеб тоже сами пекли. Тётя Тася постаралась или Настя.
– Таисья с Настей и пекли, – ответил Дмитрий Васильевич, а потом пояснил: – Настя – это дочка наша. Она-то этот супчик для вас и сварила. Да вот не дождалась.
– А чего ж не дождалась-то? А, дядь Мить?
Дмитрий Васильевич был родственником Петра, а точнее, дядей по матери. Петина мама, Ирина Васильевна Китриш – урождённая Назарова.
– Да вишь, какая история, Петь. Игорь Иванович – твой отец, нашёл двух мужиков. Вышли из леса мокрые, как не в себе, совсем невменяемые. Говорили, что лес, мол, их чуть в болоте не утопил. А болот-то там никаких сроду не было. Говорили: с острова на остров перебирались, и на каждом острове из них будто душу вынали и клятвы какие-то требовали. Кто? За что? Не понятно. Разобраться надо, что же произошло. Вот и поехали. Ванька Кавалеров с братом и Настя.
– А где это было? – спросил Пётр.
– В двухстах саженях от Столбовой.
– А что за мужики?
– Один – мякинский, а другого никто не знает. Вроде, ваш, ногарский.
– А при них что-нибудь было?
– Да не знаю я, Петь. У отца спросишь.
– Красивая какая – эта Таисия, жена Дмитрия Васильевича, – произнёс Макс, сидя уже в машине.
– Ты ещё дочку не видел – Настю, – ответил с гордостью Пётр.
Макс и Вадим сидели за столиком возле окна и не спеша доедали вкусные сырники, запивая горячим кофе. Вчерашний день оставил у всех неизгладимое впечатление. Было, что обсудить.
– Слушай, Макс, ты так и не рассказал, что же ты там высматривал, пока мы сейдом занимались? – спрашивал Вадим.
– Цветок увидел необыкновенный. Таких не бывает. Сначала он запахом своим поманил. Запах такой сладкий, нежнейший, но не приторный. А лепестки, я насчитал девять штук, разноцветные, бархатные, – задумчиво проговорил Макс.
– Я так и подумал, цветочки собирал. Надо же! Я и не знал, Макс, что ты такой сентиментальный. Но, собственно, тебе положено. Ты – писатель. Покажешь свой цветок-то?
– Да как же я тебе покажу-то? Я его срывать не стал. И при чём тут сантименты? Это просто красота. Настоящая красота русской природы в своём многообразии. Я там много видел такого, чего никогда не видел раньше. Так что сентиментальность тут ни при чём.
– Да, Макс, цветочки и красота природы – это всё хорошо, это всё красиво. А вот пещера! Пётр ведь ничего толком пока не объяснил. Да и тропинка, на которой люди исчезают, нервы пощекотала. Что за феномены? Что ты думаешь об этом?
– Не знаю. Кое-что предполагаю…
– Поделись.
– Я думаю, всё дело в древних поселениях. Вот когда раскопаете, тогда и загадка разгадана будет. Но это пока мои предположения.
К столику подошла причёсанная и умытая Валя в спортивном костюме с подносом в руках и громко сказала:
– Вот вы где!
Вадим видел, как подошла Валя, поэтому отреагировал спокойно, а Макс, сидевший спиной, чуть не поперхнулся:
– Ты что ж так кричишь? Напугала прямо.
– Ах, какие мы нежные, – периодически Валя показывала свой несносный характер.
– Приятного аппетита, – подчёркнуто вежливо сказал Макс. – Вы меня извините, я вас покину.
– Стой. Ты куда? – спросила Валя строгим начальственным тоном, ставя свой поднос на стол.
– Работать, – коротко ответил Макс.
– Полвторого встречаемся в холле, не забудь, – Валя продолжала в той же тональности.
– Слушаюсь, товарищ начальник. Можно идти? – спросил Макс.
– Иди.
– Благодарю, мадам.
Макс ушёл, а Валя подумала про себя: «Ну, погоди же! Посмотрим, что ты скажешь дальше». В голове у неё созрел какой-то грандиозный план относительно Макса. Ехидная улыбочка говорила о том, что этот план был совсем не добрым. Она механически поедала свои сырники, не слыша, что говорил Вадим и не обращая на него никакого внимания. Её сейчас занимали собственные мысли.
Валя чувствовала, что отношения с Максом стали какими-то странными, похожими на карточную игру. Это неожиданное сравнение пришло внезапно и очень ей понравилось. В ней проснулся азарт! Первая партия была проиграна. Но Валя не думала сдаваться. Ещё тот стратег! Сейчас важно рассчитать все ходы. При относительно слабой позиции у неё есть ещё очень сильная карта. И этим надо воспользоваться. Ошибок больше не будет. Душа требовала реванша. Валя собиралась пойти со своего главного козыря. И в этой партии она рассчитывала только на победу.
Вадим, понимая, что его не слушают, медленно цедил свой кофе, наблюдая за Валентиной.
«Что за бомбу она готовит? – думал Вадим. – Вид у неё заговорческий».
Валя то прищуривалась, то, наоборот, раскрывала глаза слишком широко, глядя прямо сквозь Вадима, как будто он был стеклянный. Это выглядело в меру таинственно – в меру смешно.
– Ва-ля! – позвал Вадим, двигая раскрытой ладонью перед её глазами.
– Ну, что ещё? – Валя, недовольная тем, что её отвлекли, зло посмотрела на Вадима.
– Он тебе нравится, да? – вдруг спросил Вадим.
Валю как будто током ударило.
– Кто? – спросила она.
– Макс, – спокойно сказал Вадим.
– Что ещё за глупости! С чего это ты взял?
– А это заметно.
Валентина перестала есть, она сидела, уставившись в одну точку в каком-то ступоре, не зная, что говорить. Вадим встал:
– Извини, Валь. Я пойду. Встретимся в холле полвторого. Пока.
– Встретимся в холле, – машинально повторила Валя.
«Странно, – думала Валя. – Почему заметно? Ведь всё прошло. Я просто хочу поставить его на место. Слишком много он себе позволяет. Подумать только… Критиковать меня вздумал. Нет… Я это так не оставлю. Никакая это не меланхолия, а всего лишь месть! И Вадька этот вечно лезет туда, куда его не просят. И этому тоже достанется. Мало не покажется».
А вот что касается меланхолии, в её понимании….
Накануне вечером она действительно думала о Максе, но почему-то уже не чувствовала того, что ещё днём так волновало её душу. Она по-прежнему хорошо относилась к Максу, может быть, даже восхищалась им, но это было совсем другое чувство: личное, тёплое, но всё-таки дружеское. Всё это так. Но поставить его на место придётся!
Валентина пока не осознавала, что волшебный Лес коснулся её души. Что та боль, которую она почувствовала после слов Макса, могла бы быть намного сильнее и острее. Он правильно выбрал место и время для разговора. Лес смягчил всё, а потом просто забрал боль. А в пещере Валя получила свой урок и предупреждение: не продолжать игру, пока есть возможность закончить всё безболезненно.
Но всё это ей ещё предстоит осознать. Ведь Лес не может сделать за неё её часть.
Макс, вернувшись в свою комнату, достал тетрадь, и все идеи быстро превращались в слова, строчки, абзацы, заполняя белые листы один за другим. Он ловил стремительный поток информации, который летел на него, подобно каскадному водопаду. Шумя, звеня и захлёбываясь, перегоняли друг друга капли, струи, потоки. Четыре часа пролетели как одно мгновение.
ЧАСТЬ IV
Глава 4. ПРЕДАТЕЛЬ ИЛИ ЖЕРТВА
Женщина с огромными тёмными глазами стояла у окна, закутавшись в шаль. Бледное лицо её выражало муку. Эта бледность была неестественной, страдальческой. Прежняя красота померкла, волосы потемнели, глаза потускнели. В этой женщине чувствовалась какая-то непоправимая безысходность и неотвратимая неизбежность чего-то. В то же время, казалось, что постоянная мысль или воспоминание мучительно сверлит её сознание, не давая покоя и передышки. Перед её глазами, один за другим, вставали образы из прошлого…
Она сделала всё, что он просил, выполнила всё, что хотел её драгоценный Иво. Ради него она совершила предательство. А он… разве оценил это? Нет! Он хотел избавиться от неё!
Да… Вы правильно поняли. Это была Анна. За то, что она жива, ей надо благодарить невысокого акла по имени Муцал.
В тот момент, когда Иво занёс над ней кинжал, Муцал остановил его руку:
«Не торопитесь, рыцарь-командор. Она нам ещё не раз пригодится. Я даже знаю, как».
Он наклонился к нему и что-то прошептал. Видимо, слово Муцала имеет вес даже для рыцаря-командора, раз он послушался его.
У Анны было полуобморочное состояние. Ей заткнули кляпом рот, перебросили через седло и увезли в неизвестном направлении доверенные конники Зепара. Её поселили в небольшой башенке в Амадасе с решётками вместо окон. Анна никак не могла вспомнить, как она оказалась в этом месте. Её исправно кормили, она могла даже прогуливаться на верхней галерее, куда через небольшие отверстия в стене проникал воздух. Но это была её тюрьма. Анна не знала, что её ждёт. Её пугал каждый новый день.
Долгое время ничего не менялось. Башня и впрямь была похожа на тюрьму. Света здесь мало. Не с кем словом перекинуться. Странные личности, приносившие ей еду и другие необходимые вещи, вызывали у неё дикий страх, и она не смела с ними заговорить. Она потихоньку начала сходить с ума.
Много времени прошло прежде, чем Иво появился в этом мрачном месте. Жизнь опять приобрела для неё смысл. Анна боялась его и всё-таки хотела видеть. Рыцарь-командор посетил её всего несколько раз, но ему без труда удалось убедить её, что он никогда и ни за что не собирался её убивать. Ей ничего другого не оставалось, как поверить ему. Он пропадал надолго, но снова возвращался. И снова пропадал.
Однажды он пришёл утром, и это утро было самым счастливым для Анны. Она узнала в нём Иво таким, каким он был, когда пытался очаровать её. Казалось, он соскучился и не мог оторваться от неё, забыв о службе, долге, о семье. Он сказал, что будет приходить часто. Анна почувствовала прилив сил, радость жизни! И все эти страдания, жертвы, пролитая кровь – всё это ради этих незабываемых мгновений. Один его поцелуй стоит крушения всего мира!
– Я смогу быть счастливой. Мы же любим друг друга. Надо забыть прошлое, – думала Анна. – Это великая любовь! Такой любви ещё не знал мир! А великая любовь требует больших жертв. Он ведь сказал, что жертвует ради меня ещё большим. И я верю ему. Мой рыцарь! Я навеки твоя!
В течение месяца Зепар стал приходить к ней почти каждый день, снова приучая её к себе, вливая в неё тонкий яд обольщения и сладострастия. Анна повеселела, её глаза опять заблестели. Она была ещё достаточно красива, но эта красота была совсем не той, что прежде. Между бровями пролегла глубокая неровная морщинка, которая делала выражение её лица совсем не добрым. В ней уже не было той наивности и юной непосредственности, не было нежности и чистоты, а была только всепоглощающая страсть, направленная на него, на её рыцаря. Он был центром её вселенной, он был её жизнью.
– Я прикажу, моя дорогая Анна, принести тебе новые наряды. Что тебе ещё надо?
– Мне надо только одно! Чтобы ты был со мной всегда!
– Ты ведь хочешь стать моей женой?
– Ах, Иво! – закричала Анна. – Мой рыцарь-командор, я так люблю тебя!
Она была вне себя от счастья. Он взял её за руку и произнёс:
– Выслушай меня, дорогая. Прежде, чем это произойдёт, мы должны сделать с тобой одно очень важное дело. Только после этого я смогу познакомить тебя со своей семьёй. Наши враги не хотят мира с нами. Они мечтают нас уничтожить.
– Уничтожить? – переспросила Анна.
– Мне жаль, что твой отец стал их жертвой.
Анна опустила голову, в её глазах заблестели слёзы.
– Что с тобой?
– Я вспомнила отца.
– Твой отец погиб от рук ириев.
– Но ведь я сама дала ему сонное зелье.
– Снотворное не убивает. Ты хотела его спасти. А эти звери – ирии убили его. Они заслуживают смерти.
– Значит, я не виновата?
– Нет. Ты сделала всё, чтобы спасти его. Теперь ты можешь только мстить!
– Я?!
– Твой долг – отомстить за отца. Только после этого ты станешь частью моего народа, моей семьи.
Зепар встал и подошёл к окну, на котором были толстые решётки. Он попробовал решётку на прочность, потом повернулся к Анне и сказал:
– Сегодня тебя перевезут в другое место. Оно гораздо лучше. У тебя будет хорошая еда, красивые наряды и даже слуги. Каждый день к тебе будут приходить учителя. Тебя будут готовить к тому, чтобы ты могла стать мне достойной женой. Но сначала тебя научат, как отомстить за отца.
– А ты будешь приходить?
– Конечно, дорогая. Не так часто, как мне хотелось бы. Но помни, что я всегда думаю о тебе. И ещё. Чем лучше ты будешь учиться, тем быстрее ты приблизишь день нашего великого счастья. Ты станешь женой самого рыцаря-командора Зепара Вона.
– Мой рыцарь!
– За тобой скоро приедут. Ни о чём не волнуйся. Да и мне давно пора. Военный министр, мой отец, ждёт меня сегодня.
– Зепар! – Анна впервые назвала Иво этим чужим именем, но это ведь было его настоящее имя. – Твой отец тебя так называет?
– Отец зовёт меня Зуи.
– Зуи, – повторила шёпотом Анна, закрыв глаза. – Мой Зуи!
Выйдя из башни, рыцарь-командор увидел высокую женщину с тонкой талией, затянутой ремнём.
– Эрдна! – позвал он.
– Да, – мгновенно отозвалась она.
Это была женщина-акл. Довольно привлекательная особа в тёмно-зелёном платье, отделанном коричневой кожей. Её длинные и очень сильно вьющиеся рыжие волосы были причудливо заколоты сбоку. Рыцарь-командор не без удовольствия оглядел её. Точёная фигура, аккуратно вырисованные тонкие брови и красные губы, покрытые перламутровым блеском.
– Ты прекрасна, Эрдна!
– Неужели? Давно ты не замечал этого, – сказала Эрдна, пристально глядя на рыцаря-командора.
– Я всё замечаю.
Женщина слегка улыбнулась. Взгляд её лукавых, чуть-чуть раскосых глаз цвета чая с желтоватыми крапинками был игривым и загадочным. Но загадкой для рыцаря-командора эта особа давно перестала быть.
– Ты всегда должна быть с ней. Учись, перенимай. И учи её. Я надеюсь на тебя.
– Зуи! Скажи, а кто лучше? Она или я?
– Вкус у всех разный.
– А для тебя?
– Конечно, ты. Иди к ней.
Муцал, который неотступно следовал за рыцарем-командором, подошёл ближе, подведя коней.
– Господин командор, министр ждёт нас.
– Я отправлюсь к отцу один. А ты, мой друг, скачи в Болион, – он достал из кармана запечатанное письмо и протянул Муцалу. – Передашь вот это господину Абриэлю Софо. И сразу же назад в Амнистри.
Муцал поклонился, собираясь мгновенно исполнять приказ.
– Подожди, – рыцарь-командор понизил голос. – То, что он тебе даст – великая ценность, которая поможет нам взять Иргард и Араим. Довезёшь в целости и сохранности. Помни, в твоих руках наша победа.
продолжение: https://dzen.ru/a/ZqVdY84mqCL2caHf