"Я, Якимова Серафима Петровна. В 1907 году окончила Пермскую 4-х годичную акушерско-фельдшерскую школу и была направлена на работу в село Никольское Сысертского района. Мой муж, Сергей Семенович Якимов окончил в 1905 году фельдшерскую 3х годичную школу в г. Вятка, и был взят на военную службу и тоже приехал и работал фельдшером в Никольской больнице.
В сентябре 1911 года нас назначили на работу в Арамильский фельдшерский пункт. Он (муж), как фельдшер был назначен на заведывание пунктом, а я как аптечный работник, акушерка и оспопрививательница. 2х фельдшеров на пункт не полагалось. Арамильский участок был большой и к нему для обслуживания принадлежали: Арамиль, Большой Исток, Малый Исток, Патруши, Бородулино, Косулино, Большие Седельники, Малые Седельники и Мельзавод №3. В этих пунктах никаких медицинских работников не было. Арамильский медпункт принадлежал к Пригородному участку земства и вся отчетность ежемесячно подавалась туда, а также и годовая. Белье для пункта, медикаменты и заработная плата получались оттуда же.
Медпункт был оборудован хорошо инвентарем и зубоврачебными инструментами, т.к. малая хирургическая помощь и извлечения зубов производилась тогда фельдшерами. Лекарства выписывались по полугодиям и снабжались хорошо и аккуратно, так же и недостающие – по первому требованию. Прием велся с 8 часов утра до 3 часов дня, а после приема обслуживались больные на дому. Для выездов на дом, была закреплена постоянная лошадь на земской почтовой станции, которая оплачивалась земством, а иногда лошадь посылали и больные свою. Прием ежедневно был по 25-30 человек. За посуду и лекарство платилось 3 копейки, а потом было это отменено, платили только за посуду.
Инфекционные и больные, требующие немедленной операции, направлялись в город.Роды приходилось принимать часто в очень плохих условиях: не было кипяченой воды, белья, часто принимали в черной бане, на тряпках, половиках, поэтому приходилось возить с собой простыни, полотенце, халат, сумку с инструментами и необходимыми лекарствами, а также кипятить самой воду. В последствии это сладилось, так как на приеме, я проводила с беременными женщинами подготовку к родам, чтобы они знали, что надо приготовить.
Оспопрививание тоже проводилось на домах и в амбулатории, тоже приходилось беседовать с женщинами. Все вызывали на дом. Очень много было больных с чесоткой, вшивостью, всякими кожными заболеваниями, дистрофией.
При злоказовской суконной фабрике тоже была своя аптека и обслуживалась она фельдшером-практикантом Иваном Тимофеевичем Костроминым. По назначению врача из города Екатеринбурга - Сяно, который один раз в неделю вел на фабрике прием, только фабричных детей. Лекарства выдавал Иван Тимофеевич и также обслуживал больных, жена его была и сестрой, и санитаркой этой больнички. Больничка помещалась в том доме, где сейчас фабричная столовая, только домик был тогда маленький. Сельское население тут не обслуживалось.
В середине июня 1918 года муж лечил собаку, а она оказалось бешеная и его срочно назначили на лечение Пастеровскими прививками против бешенства в г. Пермь. Я осталась одна на заведывании пунктом. Больных было очень много, кроме того, началось отступление белых и наступление красных войск. Медпункт стоял как раз на главной дороге и все проходящие, как правило заходили на медпункт, требовали то того, то другого, забирали лекарства и что хотели брали. В доме и на дворе был, как базар… Приходили одни, приходили другие и все это второпях. В один из промежутков, мы с дедом запрятали лекарства, перевязочный материал, который только что был получен на полугодие, закопали в землю и куда могли, так как я уже поняла, что все равно заберут все, а мне придется остаться без лекарств для населения. В эту войну был мобилизован, как фельдшер муж и я осталась одна с 3-мя маленькими детьми и дедом 80 лет. Муж на в/службе заболел сыпным тифом и умер не вернувшись домой, пришло извещение. Мне пришлось очень трудно.
Среди населения начался тиф. Людей косило болезнью и мне пришлось меньше вести прием, а больше ездить по деревням. Утром подают подводу из с/совета со списком больных, забираю сумку с лекарствами, шприцом и ватой и иду. В домах в повалку лежат по несколько человек, а какой-нибудь один малышок ползает около них. Где дашь лекарство, вычистишь рот, смажешь нос, напоишь – и так из дома в дом, а в с/совете уже ждет другая подвода из другой деревни и так возвращаешься домой до того усталый, что кажется и не встать, а завтра с утра опять тоже самое.
В феврале 1922 года мой медпункт закрыли, а меня со всем спасенным имуществом и лекарствами присоединили к вновь открывшейся больнице. Больница была открыта на 60 коек, в Злоказовском летнем доме. Высоко, чисто, много света и воздуха, а коек нету. Сначала сделали деревянные топчаны, матрасы набитые соломой, глиняные чашки, деревянные ложки и деревянные плевательницы. От хозяев Злоказовых осталось 3 породистых коровы и 1 старая, их же доярка – тетя Тася. Коровы давали много молока и больные были обеспечены, кое-какие продукты тоже были. Для питания больных получали из города какую-то американскую помощь (АРА). Давали консервы, соленья, мясо каких-то разных животных, да старое белье. Больных клали в своей одежде, но занесли вшей и стали класть даже без белья, а одеяла на койках были из фабричного серого сукна.
Врачей не было. Кроме меня в больнице работал, оставшийся от фабричной больницы фельдшер Иван Тимофеевич Костромин, фельдшер Соколов П.В., акушерка Соловьева Ф.И., сестра Костинина Вера и санитарки. Санитарками были фабричные работницы, жены ушедших в армию работников: Черткова Евдокия, Смирнова Евгения, Жидкова Елена и др. Ночью фельдшера несли дежурство около больных по перемене, а утром вели прием больных. Больных было страшно много. Из Нижне-Исетского детского дома привезли на санях, завёрнутых в 2 одеяла несколько ребят: больных и голодных.
В 1922 году появился первый врач Луканин Владимир Павлович. К его приезду у нас в больнице уже появились кое-какие улучшения: появилась эмалированная посуда, металлические ложки, белье, полученное из города, где закрывались разные временные учреждения (вспомогательные пункты), то белье, то кровати – и мы постепенно оживали.
Доктор Луканин тоже улучшил положение больницы в лечебном и хозяйственном отношении. У нас упорядочился прием больных, появились новые врачи, открылся зубврачебный кабинет с доктором Пономаревой Анной Павловной, ее муж Пономарев Николай Алексеевич вел венерологический кабинет. Также был организован санаторий для фабричных рабочих, где они приходя со смены получали ванну, белье, питание.
При Луканине был открыт тифозный барак на 20 коек (по улице Первомайской, где были ясли №2) и я, как опытный уже работник была назначена на заведывание этим бараком. Сестрой работала у меня Лаптева А.Н. и другие. Упорядочилась канцелярия больницы, открылись детские ясли, родильное отделение, упорядочилась работа аптеки, появилась заведующая аптекой и аптечные работники. Доктор Луканин пробыл примерно 3 года, а когда уехал, то прошла врачей целая масса – кратковременных работников, которые побудут – уедут, незаинтересованных судьбой больницы.Были врачи: хирург Красноцветова, Демин, врач Цитлонадзе (лечил только гипнозом), врач из Москвы, который делал только аборты и многие другие. Все они были временными и только мешали и путали наш налаженный порядок. В аптеке был заведующий Расчектаев, ассистентки Бабикова Катя, Костромина Таисия Михайловна и др. Появились фельдшера: Гилев Василий Разумович, Нечаев, Клявин.
Приехали врачи: Гаврилова, Кленцева, Юшкова, Молчинова в детскую консультацию и ясли. Некоторые врачи были эвакуированы.
Наконец приехал врач Фукс Самуил Ильич и его жена Новзова Рахиль Иосифовна. Фукс – начинающий хирург, прекрасный человек, чуткий и заботливый до больных. Часто ночами приходил и навещал: все ли в порядке в больнице. При нем улучшилось состояние больницы: появились кровати с сетками, удобные тумбочки, проведено радио, улучшилось белье. Я по-прежнему вела приемы в амбулатории больных, когда уехали врачи, а также прием в детской и женской консультации – через день.
После ухода С.И. Фукса работали врачи Кириченко – хирург, доктор Корякова Анастасия – глазник.
Примерно в 1935 году приехал доктор Дюков Степан Федорович – хирург, и его жена Дюкова Анастасия Степановна. Дюков был энергичный и неутомимый работник, общественник, энтузиаст. Он быстро вошел во все дела больницы. При нем началась достройка новой больницы, особенно верхнего этажа.
Здание — это начало строиться каким-то учреждением (кажется военным), но не достроено и брошено. В бытность еще Луканина было отдано под больницу, в нем был частично отделан только нижний этаж, и помещались больные из старой больницы, а верх был совсем не оборудован, без окон. И вот когда появился Дюков, он взялся за этот дом. Он стал хозяином больницы, заинтересованным в работе на успех.
Из сотрудников больницы Дюков создал коллектив работников и организовал бригады, которые после работы были на стройке. Мы красили окна, двери, убирали кирпичи, штукатурку, заравнивали ямы около больницы и наконец наша новая больница была оборудована.
Появилось хорошее белье, посуда, создан красный уголок, где были цветы, стенгазета, библиотека. За хорошую работу – работники хорошо премировались подарками.
Доктор Дюков вел хирургию, а его жена женский прием, родильные, а также приняла на себя ведение детской и женской консультации. В старой больнице открылось детское инфекционное отделение: коревые, скарлатинозные и дифтерийные. На заведывание этим отделением Дюков поставил меня, и направил в Свердловское инфекционное дифтерийное отделение к доктору Ломоносову для прохождения и изучения лечения дифтерии путем введения интубации (введения трубочки в дыхательное горло ребенка). Отделение было оборудовано отлично: детская мебель, кроватки. А также это отделение числилось образцовым и показательным по успешному лечению детей.
При Дюкове у нас были организованы курсы сестер воспитательниц детских ясель, для которых преподавали врачи, а я проводила лекции по оказании первой помощи и инфекционным болезням.
На практику приезжали молодые студенты, фельдшера из Свердловска. Сам Степан Федорович очень часто проводил лекции и беседы и в Арамили, и на Уральских участках.
При Дюкове появилась новая аппаратура. Открылся рентгеновский кабинет. Доктор Дюков был энергичный, быстрый, не знавший, кажется, усталости человек. Он всех втягивал в работу, заряжая своей энергией всех. К сотрудникам и больным относился исключительно хорошо, за что приобрел всеобщее уважение к себе.
В больнице еще работал хирург Черток. Тоже очень хороший доктор, но как общественный работник, не проявивший себя. Работал еще доктор Аристовский и его 2 дочери – молодые врачи, и они пользовались доверием больных.
В Арамильской больнице я работала на амбулаторном приеме больных, и ночных дежурствах, а также участвовала на врачебных комиссиях вместе с врачами. Так я работала до 1942 года.
В 1942 году вновь был открыт фельдшерский пункт в Арамили, и я была назначена на заведывании этим пунктом. Участок был очень большим, к нему прикреплена вся западная южная часть Арамили , входили уже открывшиеся учреждения: промкомбинат, пищекомбинат, молокозавод, артель «Красный инвалид» и др. Постоянной мед.сестры не было, а давалась школьная сестра, которую часто отправляли на работу в больницу, а в моем обслуживании были еще детский сад, 2 школы и детские ясли №2, в котором я числилась только заведующей. Было много еженедельных и ежемесячных медосмотров рабочих, постоянные прививки, обслуживание на дому больных, проведение бесед и лекций среди рабочих по предприятиям (артели «Красный инвалид», промкомбината, пищекомбината, уличных комиссий).
Работала на пункте до 1954 года, когда по состоянию здоровья была вынуждена выйти на пенсию.
С 1938 года начали высаживать работники Облздравотдела для проверки больницы, которые проверяли и мою работу, мои знания, за что я была неоднократно премирована почетными грамотами, путевкой на курорт на Кавказ в 1938г. В 1940 награждена значком «Отличник здравоохранения».
*Орфография и пунктуация сохранены в исходном виде