Путевые заметки - отдельный жанр. Наш земляк, журналист, а по совместительству ещё и председатель Думы Пуровского района Пётр Колесников со своим братом Алексеем вернулись из поездки в Монголию. Сегодня «СЛ» рад представить своим читателям вторую часть замечательных путевых заметок Петра Иосифовича.
Подготовил: Андрей ПУДОВКИН
Фото: Пётр КОЛЕСНИКОВ
IV
В один из дней нашего пребывания в Улан-Баторе мы встали раньше обычного и запланировали посещение сразу нескольких мест, связанных с русским и советским присутствием в Монголии.
Город только просыпался, ночью прохлада спустилась с окружающих гор в долину реки Туул, и было совсем не жарко. Улан-Батор расположен на высоте 1300 - 1350 метров и по праву считается самой холодной столицей в мире. Помню, во время нашей службы летним днём было очень жарко, а ночью мы стояли на постах в шинелях.
В этот день православные отмечали Вознесение Господне, и мы маршрут выстроили так, чтобы улан-баторский храм Пресвятой Троицы стал первым местом остановки. К слову, за последние годы монгольская столица сильно расстроилась, и несколько раз мы обращались за помощью к пожилым горожанам, чтобы сверить маршрут.
Здесь нужно отметить, что монгольские граждане старшего возраста все хорошо понимают и неплохо говорят на русском языке. Для проверки мы обращались и к молодым, но те вежливо просили говорить на английском. А ведь в советское время все монголы мечтали стать шестнадцатой республикой Советского Союза…
Храм Святой Троицы поражает своей белокаменной красотой и величием. В этом году исполнилось 160 лет со дня основания Троицкого прихода в Урге (старое, до 1924 года, название Улан-Батора). Сама история активного распространения православия на монгольской земле началась в 1863 году, когда в Ургу прибыл штат консульства с конвоем из 20 казаков. Они и построили православную церковь в честь Святой Троицы. В социалистический период этот храм по понятным причинам был закрыт, а его помещение использовалось для иных целей (было время, когда в нём размещался магазин).
В ноябре 1996 года в Улан-Баторе возрождён православный приход, а новое здание храма было освящено 21 июня 2009 года. Его территория достаточно большая и очень ухоженная. Сегодня его прихожанами являются не только православные россияне и местнорусские, но и сербы, болгары и представители других народов, исповедующих православие. Есть среди прихожан и монголы, китайцы, буряты, принявшие православие. Служители храма предложили нам чаю, но из-за занятости мы вежливо отказались и только умылись святой водой.
V
Храм Святой Троицы стоит на улице Георгия Жукова, поэтому следующим объектом нашего посещения стал музей этого прославленного полководца. Текущий 2024 год - юбилейный для советско-монгольской дружбы, скреплённой в августе 1939 года в боях на реке Халхин-Гол. 85 лет назад японские войска решили испытать на крепость восточные рубежи Советского Союза, выбрав для этого направление удара через Монголию. Но части Красной и монгольской армий разбили японских захватчиков, а главным героем и спасителем Монголии стал Георгий Жуков. Считается, именно здесь проявился его полководческий талант, развившийся во время Великой Отечественной войны.
Музей был открыт в Улан-Баторе в 1979 году, к 40-летию победы на Халхин-Голе. Расположен он в южной части 15 микрорайона монгольской столицы, который, кстати, построили советские гражданские и военные строители в 70-е годы прошлого века, а сами монголы называют этот район «Жуковский» или «Советский».
Размещается музей в доме, где жил великий полководец. Работники учреждения были рады нашему приходу и провели персональную экскурсию. Рядом с музеем стоит памятник Георгию Жукову, здесь почти ежедневно проходят патриотические мероприятия, концерты и встречи.
На восточной окраине Улан-Батора есть особое место, напоминающее о российско-монгольском военном братстве, скреплённом в боях на Халхин-Голе, а также во время Великой Отечественной войны и советско-японской 1945 года. Это Русское кладбище. Через год, 9 мая 2025 года, мы будем праздновать 80-летие Победы советского народа над фашистской Германией. И все должны помнить, что первыми нашими союзниками в борьбе с Германией стали не Великобритания и США, а Монголия и Тува.
22 июня 1941 года эти страны объявили войну фашистской Германии. С первых же дней монгольский народ передавал для нужд Красной армии всё, что мог. Подсчитано, что за годы Великой Отечественной Монголия поставила в Советский Союз шерсти и мяса больше, чем США по ленд-лизу. Причём все поставки Монголия осуществляла на добровольной и безвозмездной основе.
Отдельной малоизвестной страницей истории той войны стало добровольное участие в ней монгольских граждан и местнорусских. Воевали они доблестно, самоотверженно, не щадя своих жизней. А после её завершения многие местнорусские в августе 1945 года участвовали и в войне с Японией, дойдя до Порт-Артура.
В центре Русского кладбища, на небольшом холме, есть памятник, посвящённый всем монгольским и местнорусским участникам Великой Отечественной. А вокруг этого холма - захоронения героев той войны. Каждый россиянин, приезжающий в Монголию, считает делом чести прийти на это кладбище, в тишине почтить их память и сказать спасибо за Победу.
За то время, пока мы были на этом кладбище, сюда заходило много простых монголов. Были среди них и совсем пожилые бабушки, и молодые студенты. Увидев русских в форме, они подходили и, насколько им позволяло знание языка, старались показать своё уважение. А мы, отдавая честь, говорили им «баярлалаа» («спасибо») за то, что они сохраняют этот участок русской земли в далёкой, но близкой нам по духу Монголии.
VI
Наверное, в каждом городе есть дом, носящий особое имя. Есть такой и в Улан-Баторе. Это «42-й генеральский дом», стоящий в северной части 15 микрорайона. В нём жили старшие офицеры нашей 39-й общевойсковой армии. С виду он ничем не отличается от других, а в нашей солдатской памяти отмечен тем, что в его подвале был узел связи. Наш отдельный 635-й батальон связи обслуживал кабели, соединявшие штаб армии, находившийся в восточной части монгольской столицы в посёлке Шархад, с военными объектами Советской армии в Улан-Баторе.
Само название этого дома было негласным «паролем» для военных патрулей. Прямо перед ним стоял Дом офицеров, и плотность их была здесь самой высокой в Улан-Баторе. Но стоило нам сказать: «Следуем в 42-й дом на аварию», - и проверку патруль сразу заканчивал.
Сейчас здесь живут обычные граждане. Во дворе к нам подошёл монгольский дедушка, поздоровался и поинтересовался, не жили ли мы в этом доме? Сам он окончил военное училище в Новосибирске и хорошо говорил по-русски. Ответили, что служили здесь связистами. Так 42-й дом снова стал «узлом связи», теперь уже бывших соратников.
VII
Приехав в Монголию, мы просто не могли не побывать в гостях у простых кочевников. Посетить их становище юрт помог наш улан-баторский друг Евгений. Он настоящий монголовед, в этой стране служил офицером, потом работал и очень хорошо знает монгольские менталитет и культуру, и историю русского присутствия в этой буддийской стране.
Монголы удивительно открытый и доброжелательный народ. В годы службы у нас не было увольнительных. Но была одна приятная возможность - командование не ограничивало наше общение с местным населением. Во время выездов за пределы части мы свободно общались с монгольскими аратами и, воспитанные в духе «чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать», чувствовали свою интернациональную ответственность за оборону социалистической Монголии.
В становище нас встретили как дорогих гостей, напоили солёным чаем с молоком, показали своих животных, а в одной из юрт даже продемонстрировали, как они из кислого молока делают монгольскую водку -
архи. Кстати, у аратов от общения с советскими офицерами осталась пословица: «Как говорил товарищ Ленин: «Архинужно и архиважно»…
VIII
Самое знаковое для нас место, которое планировали посетить, специально оставили на последний день пребывания в Монголии. Наверное, нетрудно понять, что это место, где на восточной окраине Улан-Батора в посёлке Амгалан стоял наш отдельный 635-й электромонтажный батальон связи.
Когда подъехали, нас встретили две монгольские девушки, охранявшие склад строительных материалов, который размещается на этом месте. Объяснили им, что мы орос цирики (русские солдаты) и здесь стояла наша часть. Они понимающе улыбнулись и разрешили пройтись по сохранившимся бетонным дорожкам, которые были построены нами.
Время неумолимо, и сегодня от нашей части остались только плац, КПП и одна стена от гаража. И ещё остались и продолжают «нести свою службу» два дерева, посаженные нами. Они, как часовые, сохраняют память о том, что когда-то здесь исполняли свой интернациональный долг советские солдаты. А мы ответственны за сохранение и передачу этой памяти будущим поколениям.