— Жадина! Жа-а-а-а-а-а-адина!
— А ты — попрошайка! — не выдержала я скулёжа и брякнула в отместку, понимая, что это обидит красотку.
Так и случилось. Драконица скорчила оскорблённую морду и заткнулась. Жаль, что ненадолго.
Но пока она с оскорблённым видом молчала, я преспокойненько допила какао со сгущёнкой, делая вид, что отдыхать в компании сказочного персонажа для меня — обычное дело.
— Конфетку тоже не дашь? — раздалось над ухом.
— Зубы побереги. Сладкое ведёт к их разрушению. Что ты будешь делать, если они у тебя разболятся?
— А ты?
— А я пойду к доктору, и он мне любую боль снимет, а зуб залечит.
Драконица посопела и совсем уж неуверенным тоном буркнула:
— Жадина…
Я проигнорировала очередное оскорбление и устроилась поудобнее, чтобы дать ногам возможность отдохнуть. Долго рассиживаться времени не было, но и идти, спотыкаясь на каждом шагу, не хотелось. Да и куда идти, я не знала. Сидела на пеньке и старательно глушила растущую где-то внутри панику. А ещё — ругала себя последними словами, что поддалась на уговоры подруг и пошла в этот чёртов однодневный поход.
Некое подобие похода было у нас в сентябре, и о той прогулке у меня остались самые приятные воспоминания. Было тепло и солнечно, лес пестрел всеми оттенками жёлтого, красного и рыжего, а кое-где даже зелёная травка проглядывала. Командовал неуправляемой толпой из почти тридцати старшеклассников физрук, он же прокладывал маршрут. Чувствовалось, что места эти ему знакомы и любы, а потому особо никто не буянил, не пытался отколоться от коллектива, все с интересом слушали, что рассказывает учитель. Даже парни порой застывали в восхищении от сказочной красоты вокруг и верили в истории про магию, необычных жителей леса и их житье-бытие.
Сан Саныч тогда устроил привал у небольшой речушки, и мы сразу же развели пару костров. На одном кипятили воду для чая, в пламени другого жарили хлеб, жалея, что не сообразили взять картошки. Домой вернулись за полночь, уставшие, но довольные. Парни набрали тогда в лесу разных коряг и понаделали потом забавные фигурки, которыми одарили и нас, одноклассниц, и учителей.
И вот наступил ноябрь. Нас собирались повезти на трёхдневную автобусную экскурсию по каким-то историческим местам области. Все с нетерпением ждали, но в самый последний момент выяснилось, что менеджер турбюро перекинул "наши" автобусы более выгодным клиентам, и нашу группу везти не на чём. Ругая ушлого мужика, учителя предложили повторить сентябрьский поход, и мы согласились в надежде вновь окунуться в сказку. Вот только Сан Саныч в те дни оказался занят, и руководство походом неожиданно взял на себя физик. Если честно, я напряглась уже тогда, бо Пётр Андреевич, городской до мозга костей человек, да ещё и приезжий, абсолютно не ориентировался на местности, а потому сделать поход увлекательным просто никак не мог. К тому же рассказчик из него был паршивый, он, кроме любимой физики, ничего другого толком и не знал.
Вишенкой на тортике стала пакость от погоды: накануне ночью выпал снег. До настоящих сугробов, конечно, было ещё далеко, но и того, что выпало, вполне хватило, чтобы испортить настроение. Ну, вот почему я поддалась на уговоры девчонок и пошла с ними к месту сбора, хотя внутренний голос прямо-таки вопил: "Не езди!"?
Чем дальше мы уходили от электрички, тем скучнее становилось. В отличие от разговорчивого физрука, Пётр Андреевич больше хранил молчание, чем говорил. Его лёгкое заикание, проявляющееся на волнении, становилось всё более заметным, а потому мы не особо дёргали расспросами.
Под ногами мерзко чавкала масса из грязи, сгнившей листвы и подтаявшего снега, с деревьев то и дело падали ледяные капли, по закону подлости попадая за воротник, а ветер, еле заметный в городе, за его пределами окреп и неприятно холодил лицо и руки, не спасали даже поднятые воротники и тёплые варежки.
Сентябрьское костровище мы нашли легко, но развести костёр оказалось более чем проблемно. Мокрый хворост никак не хотел гореть, и некое подобие костра возникло лишь после того, как Пётр Андреевич плеснул на ветки какую-то вонючую жидкость. Жарить в вонючем пламени хлеб никому не хотелось, а котелка для чая в этот раз не было. Так что народ просто достал термосы, заботливо сунутые в сумки и рюкзаки родителями, развернул бутерброды. Кто-то попытался пожарить на прутиках грибы, что попались по дороге, но попробовать их на вкус ни у кого не хватило смелости.
Разговоры хоть и велись, но какие-то ленивые, ни о чём. Шататься по мокрому и грязному лесу не было желания. Листья для гербария уже не годились, да и жёлуди, орехи и шишки были мокрыми, не говоря уж о корягах; чтобы из них что-то сделать, придётся долго сушить.
Я сейчас уже и не вспомню, кто из рядом сидящих парней прикололся, унюхав запах из моего термоса:
— Да у тебя, похоже, не какао со сгущёнкой, а сгущёнка с какао! Таким ароматом ты не пчёл подманишь, которые, к тому же, уже ударились в спячку, а кого покрупнее. Например, дракона.
Ой, зря он так пошутил! У меня с чувством юмора неплохо, но есть тема, шуток над которой я не позволяю даже близким друзьям. Хотя, впрочем, они и не шутят, зная мой вспыльчивый характер. А вот физик стормозил знатно, ляпнув:
— Зря что ли Дарья носит фамилию Раконова? С первой буквой имени фамилия превращается…
Что он ещё хотел сказать, я не стала слушать, итак всё было понятно. Молча закрыла термос, запихала в рюкзак и пошла прочь от любителей идиотских шуток.
Да моя фамилия — моя беда, особенно, в сочетании с именем Дарья, которое в журнале превращается в просто "Д" с точкой. На шуточки, что меня лучше не драконить, я уже почти не реагировала. Впрочем, шутить тоже стали меньше после того, как один из наиболее настойчивых юмористов загремел сначала по лестнице, а потом — в больницу.
Увы, преподу в морду не дашь… А потому я даже не обернулась, когда мне вслед полетели возмущённые вопли: "Раконова, вернись! Что ты себе позволяешь?" Да вот то и позволяю. А вы идите-ка… э-э-э… лесом!
Я уже подошла к кустам у края леса, когда кто-то запустил мне в спину крепкий снежок. Удар оказался неожиданным и мощным, я споткнулась и кубарем полетела в овраг.
Вязанная из толстой шерсти шапка спасла меня от сотрясения мозга, смягчив удар головой о камень. Однако сознание я всё-таки, похоже, ненадолго потеряла. И пришла в себя от прикосновения чего-то влажного, мягкого и горячего.
Открыла глаза и практически сразу вновь зажмурилась, настолько нереальным было увиденное. В паре десятков сантиметров от моего лица висела здоровая синяя морда, одновременно напоминающая и лошадь, и змею. Причём змею даже больше, так как изо рта у морды высовывался длинный язык, раздвоенный на конце. И именно этим языком меня и привели в чувство.
Какое-то время я рассматривала чудо природы, потом не удержалась от комментария:
— Офигеть! Синий дракон.
А дракон вдруг отпрянул и буркнул обиженно в ответ:
— Не синий, а васильковая.
— А-а, ну это в корне меняет дело! — хмыкнула я, садясь. — Стоп! Васильковая? Драконица?
— Да.
Не знаю, от чего я больше зависла: от уточнения цвета и пола ящера, или от того, что ящер оказался говорящим. Рывком встала. Подождала, когда пройдёт головокружение, медленно крутанулась на каблуках.
Окружающий меня лес ничем не напоминал тот, в который я вошла с одноклассниками несколько часов назад. Яркая осенняя листва в сочетании со слегка пожухшей, но всё ещё зелёной травой напомнили мне тот, первый поход, о котором я с сожалением думала, уйдя от костра и любителей тупых шуток. Я даже вспомнила, что за миг до того, как в спину ударил снежок, успела посетовать: "Вот и зачем пошла в этот поход? В такую-то грязищу? Да ещё и с этим учёным сухарём, который не знает ни одной легенды нашего края. В сентябре однозначно было лучше. Эх, туда бы вернуться!"
Стоп! Как же это? Я пожелала и… вернулась?
— Да!
Мне явно не показалось, драконица улыбнулась, но я всё-таки решила уточнить:
— Я произнесла это вслух или ты читаешь мои мысли?
— А что их читать, всё у тебя на лице написано, — совсем по-человечьи ехидно хмыкнула скотина, но потом всё-таки созналась: — Да, мне было интересно узнать, что ты думаешь.
— Почему?
— Скучно. Гости сюда забредают редко.
— Забредают или падают?
— Кто как. Кто-то просто натыкался на тропинку и шёл по ней, подчиняясь зову леса, а кто-то, как ты, падал, запнувшись за Камни Желаний.
— Камни Желаний?
— Именно. Ты так тосковала о прошлом путешествии, что Камни не удержались от соблазна и выполнили твоё желание.
— А сколько желаний от одного человека они могут исполнить?
— Одно.
— Жаль, — я взгрустнула. — Как мне теперь вернуться в своё время? Здесь красиво, но я не хочу отставать от жизни.
— А чем тебе любо твоё время? То, где тебя порой не понимают даже родители, где дразнят за необычную фамилию, и среди подруг нет ни одной, кому бы ты доверила свою тайну?
Я покраснела и ничего не ответила. Крылатый Василёк, похоже, считала многое из моей памяти, умудрившись наткнуться и на эмоции, которые вызывал у меня один парень из параллельного класса. Вот только рассказать об этом я действительно никому бы не смогла. Слишком уж он был популярен, пополнить ряды его воздыхательниц меня не устраивало от слова "совсем". Тем более что сам он меня не замечал, не та я фигура…
Дабы скрыть смущение, подняла рюкзак и, прихрамывая, направилась к здоровому пню в центре поляны. Не бог весть какое кресло, но всё лучше, чем сидеть на холодной осенней земле. Решила подкрепиться и обдумать полученную информацию.
Стоило мне открыть термос, через плечо свесилась синяя морда:
— Ох, как пахнет сладким!
— Не дам. Мне и одной мало.
Я не знала, сколько времени проведу в памятном прошлом, но, на всякий случай, решила пока не есть ничего местного, только то, что было в рюкзаке. Я — девушка начитанная, а потому в курсе, что если поешь в сказочном мире, то можешь застрять в нём на веки вечные. А оно мне надо? У меня и в нашем мире хватает дел. Подготовиться к двум контрольным, что поставили в расписание с разрывом всего в пару дней… Платье к новогоднему балу дошить… Сходить к малявке-ученице и вдолбить в её не слишком умную голову ещё несколько правил английского языка, заработав тем самым сумму, недостающую до покупки шикарных туфелек, что запали мне в душу во время последнего захода в торговый центр… О-ох! Мягкая кожа, которой вряд ли натрёшь ногу, невысокий и устойчивый каблучок, изящная пряжка… М-м-м-м… Божечки, как же я хочу эти туфли! Ну, вот зачем, вместо того, чтобы провести дополнительный урок, я согласилась на этот чёртов поход и, в результате, застряла не пойми где без шансов выбраться?
Я пила какао, раздумывая над случившимся попадосом, и настолько погрузилась в эти самые раздумья, что не сразу заметила, как длинный язык добрался до кружки и был готов нырнуть в неё. Дёрнула плечом, прогоняя драконицу, и отвернулась от неё, не позволяя пить из моей кружки.
— Жадина! Жа-а-а-а-а-а-адина!
— А ты — попрошайка!
Так и не поделившись с драконицей сладким какао, я допила его. Сполоснула в ручейке термос, вернулась к пню и рюкзаку. Горячий напиток разогрел меня. Шапка, варежки и шарф также отправились в рюкзак. Покопавшись в его содержимом, я вздохнула и протянула васильковой красотке небольшую шоколадку:
— Угощайся! Она вкуснее, чем какао!
Взмах языком, и вот уже шоколадка — в пасти, а драконица с довольным видом чавкает, не собираясь даже выплёвывать фантик.
События последних часов утомили меня больше, чем я поперву подумала. Какое-то время я ещё пыталась бороться с дрёмой, но, проиграв эту битву, пристроилась поудобнее на пне и закрыла глаза. "Сон должен восстановить силы и душевное равновесие, — решила я. — На свежую голову будет легче придумать, как выбраться отсюда!"
Я не знаю, сколько проспала, но проснулась резко, словно меня кто-то разбудил. Драконица спала на земле рядом с пнём, накрыв меня своим крылом. Осторожно, чтобы не разбудить её, выбралась и с удовольствием потянулась. И замерла, потому что явственно услышала: "Да-а-арья-я-я… Да-а-аш-ш-шка-а-а…" Моментально забыв про спящую драконицу, заорала: "Я зде-е-есь!"
И, о чудо, меня услышали! Не прошло и нескольких минут, как на поляну высыпали одноклассники, но впереди бежал… Я почувствовала, как полыхнули жаром мои щёки… Первым ко мне бросился Димка, который, как я думала, и знать меня не знает!
— Сумасшедшая! Как ты могла так поступить! И почему ты сняла шапку и шарф? Застегнись сейчас же!
Вздрогнула. Пока Димка меня тормошил, мне было жарко, но стоило ему отпустить мои плечи, и я моментально почувствовала сильный холод. Ноябрьский холод. И неудивительно. Поляна, где мы находились, была засыпана снегом, медленно падающим и укрывающим утреннюю грязь. Деревья стояли голые, буйства красок осенней листвы не было и в помине. Каким-то образом я умудрилась вернуться в своё настоящее время, к ребятам и учителю, который стоял чуть в стороне и укоризненно качал головой.
Я медленно повернулась к пню. Он ничуть не изменился, даже грибы, на которые я ставила ноги, чтобы взобраться, никуда не делись. Вот только васильковой любительницы сладкого рядом не было. На том месте, где спала драконица, лежала огромных размеров коряга, отдалённо напоминающая мифического летающего змея. "Неужели мне всё это приснилось, — мысленно ахнула я. — И яркие осенние листья, и ручей, и нахальная скотина, сующая свой язык ко мне в кружку, и наш с ней разговор? Но кто тогда сожрал мою шоколадку?"
Поразмышлять на эту тему мне не дали. Натянув на меня шапку и варежки, Димка обмотал мне шею шарфом, который снял с себя, и вцепился в мою руку:
— Даже не надейся, что я отпущу тебя, пока мы не приедем в город!
— А потом? — осторожно полюбопытствовала я.
— И потом!
Этот фантастический по своему смыслу ответ лишил меня дара речи, а потому я молча позволила увести меня со странной поляны. Уже отойдя от пня на приличное расстояние, я вновь обернулась. Коряги рядом с пнём не было.
Последний раз я обернулась, когда мы вышли из леса к станции. До прихода электрички оставалось несколько минут, все радовались возвращению в город… А мне было грустно. Сон (а это наверняка был сон!) про сентябрьский лес и васильковую драконицу не отпускал меня. Да и я не хотела его отпускать. А потому ничуть не удивилась, разглядев, как меж дальних деревьев мелькнуло что-то… нет, не синее, именно что васильковое. И я услышала ехидный шёпот: "До встречи… Жа-а-адина…"
***
Автор: Black Bird.
