Обет Тьмы или Уединения (Voto de Tinieblas), пожизненное лишение свободы, было религиозной практикой, которое оставалось традицией в Испании до XVII века.
Эта практика была распространена по всей Европе и проводилась в таких городах, как Мадрид, Барселона, Севилья, Валенсия, Гранада, Лиссабон, Ренн, Лион, Париж, Генуя, Флоренция и Рим и других. Этот обет брали верующие, как мужчины, так и женщины, добровольно отрекавшиеся от мира ради молитвы и покаяния. Несмотря на то, что “эмпаредадас” или “мурадас”, а именно так называли узников, могли быть как мужчинами, так и женщинами, подавляющее большинство из них были женщины.
Мужчины также могли стать отшельниками, живущими в заточении. Однако их жизнь не всегда была столь ограниченной, как у женщин. В некоторых случаях им разрешалось выходить на улицу и путешествовать. Бывали и такие священники, которые предпочитали оставаться взаперти, но каждый день выходили из своей кельи, чтобы отслужить мессу в церкви.
Существовало два типа “эмпаредадас”: одни были наказаны за проступки, другие добровольно избрали такой образ жизни. Они жили в ограниченных помещениях, получая скудную пищу через решетку. Корни этой традиции уходят в первые века христианства, когда аскеты добровольно уходили из общества в пустыню, отказавшись от материальных удобств и мирских удовольствий ради духовного очищения. Эта практика продолжалась более тысячи лет, находя своё развитие в монастырях и монашеских общинах. В XIV веке возникла новая форма женской духовности, мотивированная религиозным фанатизмом и страхом перед адом, что привело к появлению добровольного акта покаяния через телесные страдания.
Вот как этот обычай описывается в книге: «Сердце стучало в ушах, она глубоко дышала, как будто воздух становился гуще, комната сужалась перед перегородкой, которую она видела до дня своей смерти. С каждым рядом кирпичей она искупала грех; за все и каждого, что было и будет. Позади нее, над ее головой, окно, дыра, которая удерживала бы ее вместе с жизнью, а также с грехом. Вошел луч света, который падал на все более прочную стену. Звуки, издаваемые каменщиком, становились все более отдаленными и глухими. С закладкой последнего кирпича она начала понимать, что представляет собой её новое положение, с каждым приглушенным стуком шпателя по ту сторону перегородки она принимала состояние покаяния, добровольного покаяния, почти мистического покаяния.»
Не нужно страдать клаустрофобией, чтобы представить себе жизнь этих женщин. Они пользовались уважением среди людей, которые давали им милостыню и еду. Взамен они молились за своих благодетелей и давали духовные советы. Католические короли освобождали их семьи от уплаты налогов.
Обет Тьмы включал в себя ритуал, в котором исповедовали грехи, надевали чёрную одежду и присутствовали на богослужении по усопшим. После этого их сопровождали до камеры заключения — тесной кельи, примыкающей к церкви или монастырю. В келью вели два отверстия: одно для общения с посетителями, а другое — для участия в мессах и литургических службах.
Женщины добровольно или по принуждению подчинялись публичной церемонии, на которой воспроизводился ритуал их погребения. Они питались скудной едой, подаваемой через крошечную решётку, и носили скудную одежду, зная, что умрут в этой камере (часто от инфекции). Иногда их семья заранее покрывала расходы на её жизнь, которая могла длиться десятилетиями.
Жизнь Анны де Мендосы, принцессы Эболи, одной из известных личностей, подвергшихся такому заключению, могла бы послужить сюжетом для рассказа Эдгара Аллана По. По приказу ревнивого Филиппа II её обвинили в государственной измене и заточили в его резиденции в Пастране. Женщине приходилось жить с завязанными глазами, и она могла снять повязку только раз в день. Так она провела одиннадцать лет в заточении, в компании только своей младшей дочери Анны.
Принцесса Эболи так описывала своё заточение: «Я могла видеть дневной свет лишь в течение часа из небольшого окошка и любоваться живописными пейзажами, но сквозь двойное решётчатое окно, искажающее перспективу».
Те, кто по своей воле выбрал эту замкнутую жизнь в созерцании, оказывались в стеснённых условиях. Им было отведено небольшое пространство с небольшим окном для участия в религиозных обрядах и получения скромной пищи, которую им предоставляли их семьи или верующие.
В Асторге, в церкви Святой Марты, находится единственная в Испании полностью сохранившаяся камера мурадов. Эта небольшая комната неправильной формы имеет площадь не более четырёх квадратных метров и расположена рядом с собором. Она соединяется с церковью Святой Марты и часовней Святого Стефана. В камере есть два маленьких окна и дверь. Одно из окон выходит на улицу Санта-Марта и имеет особенность: нижняя часть центральных решёток вырезана, оставляя место для подачи милостыни .
В старину к камере были пристроены небольшие ступеньки, чтобы облегчить соседям благотворительную деятельность. На камне перемычки вырезана фраза на латыни из Книги Экклезиаста: «Помни мой суд, ибо так будет и с тобой. Я вчера, ты сегодня». Из другого окна открывается вид в храм, чтобы страдалица могла посещать религиозные службы.
Однако обет Тьмы мог проводиться не только в монастырях, но и в других местах, таких как стены, частные дома, пещеры или даже мосты.
Люди, жаждущие зрелищ, смотрели на этих женщин, не всегда монахинь, как на самых набожных и благочестивых людей, добровольно отказавшихся от земных удовольствий ради молитвы за других. Эти женщины жили в условиях хуже, чем заключённые, и часто умирали болезненной смертью.
Не только религиозные причины стимулировали эту практику. Некоторые женщины выбирали такое существование, чтобы уйти от тирании семей, которые хотели выдать их замуж за стариков. Другими причинами были осуждение и наказание прелюбодеек, а также наказание монахинь, нарушивших обет целомудрия.
Известна история монахини, сбежавшей из монастыря с мужчиной, за что она была жестоко наказана. Мужчину приговорили к смертной казни, а монахиня провела 27 лет замурованной заживо. Ее останки были найдены спустя почти 400 лет.
Эта практика началась в Средние века и продолжалась до XVIII века. На Синоде 1693 года архиепископ Айала объявил о запрете практики эмпаредадас. В наши дни о таких случаях напоминают лишь останки в старых стенах бывших приходов.
Самыми известными “эмпаредадас” были: Инес Педрос Альпикат, Инес де Монкада, Инес Сориана, основательница монастыря Сан-Грегорио, Хуана Цукала из монастыря Богоматери Милосердия и Маргарита Агуллона, францисканская монахиня, которая жила на улице Дам до своей кончины в 1600 году.
Эта практика была запрещена частично из-за рвения инквизиции, которая активно боролась с ней начиная с последнего десятилетия XVII века. Однако на самом деле обряды продолжали проводиться тайно ещё многие годы. В ряде городов сохранились легенды о женщинах, похороненных заживо, как в рассказах Эдгара Аллана По. Следы этих кельей до сих пор можно увидеть в виде окон, расположенных на уровне земли или на небольшой высоте у стен старых приходов. Страх быть похороненным заживо — один из самых древних и глубоких человеческих страхов.
Несмотря на запрет, с молчаливого одобрения церковных властей практика просуществовала до начала XIX века. Французское вторжение, произошедшее в этот период, потрясло и изменило религиозную жизнь Испании, принеся с собой новые рационалистические идеи, окончательно покончившие с этой средневековой традицией.