Гномий дом
Эния в упоении и восторге всё крепче стискивала метлу в своих узловатых серо-зелёных пальцах. Метла послушно ускорилась, и это плавное ускорение стало началом Великой Песни Творения:
Для чего мы строим дом? Для гостей.
Для живущих в нём хороших вестей.
Для рожденья гениальных идей
И, конечно, для любимых детей.
Для того мы строим дом! Ом!
Для чего мы строим дом? Для любви.
Для того, чтоб за окном – соловьи,
Для того, чтобы река – молока,
И кисельные её берега.
Для того мы строим дом! Ом!
Воздух бешено свистел и трепал её тонкий тёмный жилет, короткие штанишки, едва прикрывавшие колени, и длинные мохнатые висячие уши, изящно перевязанные сиреневыми ленточками. Что-что, а наряжаться девочки любят, даже если это девочки-тролли. Из-за хлопанья ушей и ленточек звуки ей казались смазанными и далёкими, а поток воздуха шумным и близким. И только слова песни чётко и ритмично вплетались в этот стремительный полёт. Скорость нарастала, метла шла спиралью вверх, прямо туда, где из-за ватной перины облаков выглядывал круглый фонарь полной Луны. Она летела так быстро, что веник метлы, казалось, высекал искры, оставляя светящийся дымный след. А может быть, это были не искры, а встречные светлячки, летящие на терпкий аромат хмеля, вплетённого в ушные ленты. Казалось, что это не она, а сама метла выводит трескучим голоском:
Для чего мы строим дом без ворот?
Для того, чтоб рядом сад-огород.
Для того, чтоб без особых хлопот
Процветал и умножался наш Род.
Для того мы строим дом! Ом!
Для чего мы строим дом, а в нём печь,
Чтобы было, куда котику лечь,
Чтобы зимнею порою ночной
Напевал нам из трубы домовой.
Для того мы строим…
Вдруг голос её осёкся, сердце тревожно бухнуло и остановилось. Метла замолчала, но пространство ещё вторило словами: «Дом – Ом!» Эния посмотрела вниз. В центре той самой спирали, которую описывало её транспортное средство, стремительно росло огромное жилистое древо! Увлеклась! Она слишком увлеклась полётом! Дерево летело вверх своим ростом, скрипело и тужилось, казалось, ничто не может его не только остановить, но и даже замедлить. Это было то самое Дерево-Дед, какие вы могли видеть на картинках древних, давно канувших в Лету цивилизаций. Они уходили своими корнями глубоко в землю, а ветвями доставали облаков. Теперь только пеньки стоят кое-где, да и то пеньками их мало кто считает, думают – камни. Даже название специальное придумали – столовые горы. Так вот это дерево, похоже, переросло все мыслимые и немыслимые размеры тех самых древних!
Эния взмыла над облаками. Песня уже не звучала в небесах, не звенел «Ом», но рост дерева не прекращался ни на секунду. Громадный морщинистый ствол рос всё быстрее и трескучее. От низкого его рокота дрожал весь воздух, и казалось, вот-вот верхние ветви его проткнут саму Луну… Ужас охватил тролльчиху цепкими лапами. Она поняла, что перестаралась, но, увы, исправить уже ничего не может! Дерево настолько огромно, что корни уже не способны его держать…
***
Ох уж эта ваша профориентация, уважаемые взрослые! Все эти опросники и анкеты, где за меня мой путь определяют какие-то ваши непонятные алгоритмы… Эния никогда не понимала, зачем всё это. Вот дайте ей самой ещё годик-другой, и она, поверьте, сумеет найти своё место в жизни… Но нет, школа нынче за нас решает. Незадолго до выпускных она уже знала почти наверняка, что все результаты её тестирования сойдутся на волшебной перспективе. Когда вместе с вручением аттестата её осчастливили рекомендацией в Колледж Колдовства и Волшебства, Эния уже ничуть не сомневалась в своём природном даре. Где-то очень глубоко, на самом дне её пёстрого подсознания. «Всё, решено! – твёрдо сказала себе отличница. – Поступаю!»
Весь первый курс шла сплошная стихийная волшба. Из-за неаттестации по стихийке могли отчислить или оставить на второй год. Ибо это – допуск к следующему уровню. Она очень старалась, и заслуженная пятёрка привела её на второй курс. Вот там-то и началось самое интересное! Множество дисциплин, очень разных и весьма непростых. Стихийка оказалась цветочками.
Графическую волшбу и астрологию вёл маэстро Пьер де Пас. Сначала гонял по рунам, потом субруника пошла, то бишь построение гальдраставов. Пока остальные пыхтели над чертежом примитивного Шлема ужасов, шустрая Эния уже активировала его и нагнала страха на самого маэстро. И так по всем предметам. Задания по астрологии, волшебной информатике и моделированию отличница тоже щёлкала, как орехи. Натальные карты сыпались из-под её пера направо и налево, успевала и себе, и соседям по парте.
На моделировании, конечно, с подсказками приходилось туго. Его вёл сам Карло фон Франц, или попросту Папа Карло, как его называли за глаза учащиеся Колледжа, поэтому ни прогулять лекцию, ни забить на домашку было попросту невозможно. Если по астрологии или стихийке можно было хотя бы писать шпаргалки или бездумно зубрить материал, то у господина фон Франца любая халтура жестоко каралась пересдачей в его личном кабинете, где студент оставался с директором один на один. Конечно же, все страсть, как боялись этого, и с остервенением учили моделирование. А Эния и здесь не напрягалась – ей всё давалось легко.
– Волшебник – этот тот, кто уверенно моделирует пространство вокруг себя, вдумчиво и скрупулёзно представляя всё то, что желает воплотить, – декламировал Папа Карло. В правой руке он держал огромную указку, а в левой – видавший виды учебный глобус местного болота и прилегающего к нему елового леса с настоящими живыми, но очень маленькими ёлочками, на которых сновали самые настоящие живые, но очень маленькие белочки, с озерцами чистейшей воды, которая никогда не стекала с глобуса, хотя видно было, как в ней изредка плещутся самые настоящие живые, но очень маленькие золотые карпы. На том же глобусе виднелось искусно вписанное в холм здание Колледжа. На живописной крыше его был разбит грушевый сад, а у входа стояли самые настоящие живые, но очень маленькие кентавры. Всё это двигалось и жило своей жизнью, пока фон Франц размахивал указкой и глобусом.
– И если тролль, называющий себя волшебником, – продолжал директор, приглаживая сучковатой указкой непослушную шерсть за правым ухом, – не сумеет при всём своём точном воображении рассчитать силу, вложенную в модель…
На этих словах указка с хрустом воткнулась в глобус, прямо там, на берегу, где блестело озерцо с карпами и высились пушистыми зубными щётками янтарные сосны. Вода из озера брызнула на учительский стол, Папа Карло крякнул, студенты ахнули. У них на глазах глобус стал расти, заполняя собой сначала всё место у доски, а потом и пространство между партами. Студенты оцепенели, а директор, как ни в чём ни бывало, выткнул указку из глобуса, и продолжил приглаживать шерсть за ушами. Глобус свистнул, как резиновый ёжик, и стремительно сдулся до прежних размеров. Карпы, по всей видимости, при этом никаких неудобств не испытали. Они по-прежнему плавали в прозрачной водице, лишь изредка выпрыгивая из неё, для того, чтобы студенты могли ещё раз полюбоваться их золотистой блестящей чешуёй.
– Итак, если вы вложите мало силы, модель не соберётся. Но если вы перестараетесь, то может случиться гораздо худшее. Запомните это! Приборы для измерения силы вы можете всегда взять под роспись в моём кабинете. Вопросы имеются?
***
Когда именно Эния поняла, что хочет посвятить свой дипломный проект строительству гномьего дома, теперь уже и не скажешь достоверно. Возможно, эту мысль ей навеяли постоянные визиты бездомных гномов, а может быть, и просто светлячки напели. С большой вероятностью сам фон Франц вложил этот замысел в симпатичную головку молодой тролльчихи. Задача не из простых, новая, перспективная. Такими делами давно уже не занимались ни он сам, ни другие преподы Колледжа.
А с расселением гномов действительно творилась беда. В те далекие времена они совершенно разучились жить под землёй, познав всю прелесть земной поверхности. Лишь единицы из них занимались своим древним ремеслом, трудным и опасным – добычей драгоценных камней и металлов. Всё больше и больше гномов переходило на лёгкий хлеб и сытую жизнь, становясь разносчиками лесных товаров, сторожами, ювелирами. С каждым годом всё больше и больше их можно было увидеть ночующих прямо на земле, на сухих холмиках травы вместо подушек, укрытых большими листьями лопухов вместо одеял. Были и такие, кто жил в древесном доме, выращенном некогда дедушкой фон Франца. Но всех дом вместить не мог, а число вновь прибывших гномов росло, как на дрожжах. Вот и встала остро проблема их расселения.
Папа Карло весьма смутно припоминал рассказы деда о выращивании домов из деревьев, и по вечерам перед сном, забравшись в свою широкую кровать, он читал родовые записки, вникая в мелочи лесного строительства. Вырастить дом, конечно, проще, чем построить. Вот только учесть при этом придётся многое. Ведь в доме для гномов квартирами служили глубокие дупла, площадками для прогулок – широкие ветви, вентиляция работала с помощью специально проложенных в стволе каналов, система отопления совмещена с протоками древесного сока. И размеры всего этого хозяйства соблюсти необходимо в точности, иначе дом будет непригоден для жилья.
Самостоятельно строить такие высотки маленьким человечкам, конечно же, было не под силу, и потому они всегда ждали от тех, кто побольше, помощи и поддержки в таких делах.
Весь третий курс Эния работала над золотым зёрнышком. Препод по волшебной биологии, мадам Эллодис, была неимоверно строга с ней. Особый вид селекции – строительная. Тут любая огреха может привести к гибели многих десятков обитателей. Растят зёрнышко, конечно же, не в стенах колледжа, а в живой среде обитания. Под руководством педагога сначала выбирается так называемая Свещенная Поляна. На ней – рабочая модель. Всё время работы над проектом, то есть почти целых два года, никто не может пересечь границы Поляны, кроме самого студента и его наставника. Ну, это, конечно, если правильно созданы стихийные ключи. И она создала их крайне успешно. Ещё бы! Этому весь первый курс учили, и теперь Эния понимла, зачем. Даже сам препод по стихийке на её Поляну пройти не смог. А это значит, что начало положено «на ура»!
Мадам Эллодис следила за каждым шагом отличницы.
– За золотыми семенами – будущее, – говаривала она. – Представляешь, дорогая, сколько живых городов мы сумеем вырастить за короткое время, сколько гномов сможет получить, наконец, долгожданное благоустроенное жильё!
Эния соглашалась, понимая значимость проекта, и продолжала трудиться, не покладая лап. Исходником для золотого семечка было семя того самого древа, что вырастил для гномов дед фон Франца. Программа его ускоренного роста тоже, похоже, шла с опережением графика. Мадам Эллодис радовалась успехам вместе с ученицей, и постоянно повторяла, что вместе с семечком растёт и она сама – как профессионал, разумеется. Высадка в землю была не за горами.
Священную поляну пришлось оставить и переместиться в другое место, где и планировалось высадить гномий дом. Место было тщательно подобрано вместе со стихийными духами, проведены обряды приятия и сонастройки. Семя было высажено в грунт под чутким руководством мадам Эллодис.
На протяжении последнего четвёртого курса дипломный проект тролльчихи-отличницы рос на глазах. Саженец рвался ввысь так, что через месяц уже стал выше самой Энии. Папа Карло неоднократно посещал испытательный полигон, измерял рост золотого саженца и что-то бормотал себе под крючковатый серо-зелёный нос, помахивая мохнатыми ушами.
– Эта тролльчиха далеко пойдёт, – обычно это произносилось тихо, и эту самую часть его речей никто не слышал. – А не добавить ли сюда немного кроличьего помёта? – Добавлял он намного громче, и давал под запись рецептуру.
А во втором семестре четвертого курса Энию ждал самый ответственный экзамен – собственно само волшебное моделирование. Из саженца ей предстояло в считанные минуты сформировать сам дом. Другая бы на её месте волновалась и переживала, но тролльчиха была не из этих. Всё ей давалось настолько легко, что и тени сомнения не появлялось в хорошенькой ушастой головке.
***
Эния больше не неслась ввысь. Осознав, что уже ничем не исправит ситуацию, она зависла на безопасном от дерева расстоянии и стала наблюдать за происходящим. Секундой раньше крона гиганта вышла из стратосферы, а корни стали отрывать огромный кусок земли от планеты вместе с другими растениями и всей живностью, что обитала рядом. Зрелище величественное в своей трагичности предстало перед начинающей волшебницей. Его сопровождала симфония хаоса, состоящая из низкого гула выворачивающихся пластов земли, треска дерева и визгов всевозможных живых существ, спасающихся бегством или гибнущих в этом адском котловане. Он был подобен воронке от гигантского метеора и настолько же губителен для всего живого. Вокруг него на большой территории корни иссушили землю так, что она вся потрескалась и покрылась, как паутиной, большими впадинами.
Котлован из-под улетевших корней выглядел устрашающе. Это была настоящая рваная рана Земли, кричащая от боли и кровоточащая грязными грунтовыми водами, которые потревоженная глина моментально окрасила в красно-коричневый цвет. Яма плакала, плакали её такие же «рваные» обрывы и всё то, что находилось рядом. Тревожно щебетали птицы, где-то поодаль отчаянно выло лесное зверьё, а листья чудом уцелевших деревьев на краю котлована трепетно дрожали – видимо, деревьям тоже свойственен страх.
Эния плавно опускалась вниз, положив голову на черенок метлы. Из её карих глаз с вертикальными зрачками катились тяжёлые капли. Ближайшая трещина была совсем близко. Ей было страшно. На секунду показалось даже, что земля под её изящными сапожками с застёжками из лёгкого дварфийского металла, пошатнулась и поплыла. У неё затряслись коленки, и эта дрожь постепенно переросла в жуткую суставную боль… Эния как сквозь сон, откуда-то издалека услышала, как её уважаемые наставники сокрушались по поводу гибели множества существ, строили предположения о причинах случившегося. А Эния думала о своих коленках, которые почему-то очень сильно болели…
Как же так получилось? Самая шустрая и способная ученица попала в такую передрягу! Банально перестаралась! Перестаралась, взяв самое крупное золотое семя, в три раза крупнее обычного! Перестаралась, слишком обильно полив его волшебным отваром роста, сделанным точно по рецептуре дедушки фон Франца! Перестаралась и в выборе лучшего места для его посадки! Но самое главное – перестаралась в самозабвенном полёте, выкрикивая песню-заклинание и совершенно не следя за тем, что происходит внизу! Там, где должен был стоять, взращённый из золотого семени новый дом для колонии молодых гномов, теперь чёрной дырой зияла воронка, с одной стороны её безжизненным трупом лежал гигантский ствол. Планете был нанесён непоправимый вред.
Эния вернулась домой, но уютное живое гнёздышко, освещённое зелёными светлячками, не радовало её больше. Она хлопнула в ладоши, и светлячки погасли. Несчастная волшебница улеглась на мягкий гамак из пеньки и дала волю громкому плачу…
Она долго не находила себе места. Теперь стыдно показаться на глаза фон Францу, мадам Эллодис. Да и не только им. Все однокурсники будут тыкать пальцами. Даже, если и не будут тыкать, то будут стыдливо отводить глаза и искать повод поскорее убраться из её компании. Она подвела всех и подорвала доверие к себе. А ведь ей предлагали помощь советника… Отказалась. Молодость, горячая кровь и нетерпение сделали свое дело.
***
Добрый золотистый звук гуселек вернул меня в явь… Ой, о чём это я? Почему – золотистый? Разве у звука есть цвет? Ах да, об этом говорил на первом курсе один из наших преподов. Разумеется, по стихийке. Неужели я была там и мои хронические боли в ногах взялись именно оттуда? Говорят, что всякие суставные болячки – следствие наших ошибок на колдовском поприще. Наше тело, в каком-то смысле, это проекция прошлых тел. Ноги были «теми» ногами, руки были «теми» руками, уши были… Уши!!! Я вспомнила мохнатую шерсть и ленты, заплетённые в неё! Бр-р-р!!! Какая мерзость! Неужели то была я?
Спокойно, родная! Эния – лишь одно из моих многочисленных воплощений. Было и прошло. Если это она виновата в капризах моих «тяжёлых» коленок, то самое время это проверить и исправить. Так вперёд!
Трудно и непривычно просить прощения у тех, у кого мы обычно его не просим. Зверей и птиц, жуков и букашек, цветов и кустарников… Но ведь они – живые! Они стоят на неизбежном эволюционном пути, они – будущие мы, только через много, очень много воплощений! Кстати, а так ли это? Проверить трудно, почти невозможно, но именно так гласит учебная программа Коллежда Колдовства и Волшебства! Простите, живые!
Но прощения недостаточно. Простить себя – вот задачка потруднее. На моих зрачках снова скапливается влага. Я плачу. Капли всё тяжелее и тяжелее. Вот одна сорвалась и упала прямо на руку. Мою руку, розовую, сдобренную моим любимым кремчиком с кедровым маслом… Мою руку, серо-зелёную с крючками-пальцами, заканчивающимися прелестными коготками. Я снова там…
***
Когда именно Эния поняла, что хочет посвятить свой дипломный проект строительству гномьего дома, теперь уже и не скажешь достоверно. Возможно, эту мысль ей навеяли постоянные визиты бездомных гномов, а может быть, и просто светлячки напели. С большой вероятностью сам фон Франц вложил этот замысел в симпатичную головку молодой тролльчихи, а может и советник Юлир. Задача не из простых, новая, перспективная. Такими делами давно уже не занимались ни директор, ни другие преподы Колледжа.
Было решено не растягивать на годы выращивание золотого семени, как того советовал старинный манускрипт, а применить современные методы: правильный отбор, волшебный полив, сонастройку с духами места и, конечно же, саму Великую Песню Творения. Всё это и постигала молодая тролльчиха на протяжении четырёх лет обучения.
И только во втором семестре четвертого курса Энию ждал самый ответственный экзамен – собственно само волшебное моделирование. Из семени ей предстояло в считанные минуты сформировать сам дом. Другая бы на её месте волновалась и переживала, но тролльчиха была не из этих. Она лишь всё глубже вгрызалась в гранит волшебной науки, а перед сном, забравшись в свой любимый пеньковый гамак, напевала бархатным тролличьим баритоном, в конце каждой строчки уходящим в глубокий бас:
Для чего мы строим дом? Для гостей.
Для живущих в нём хороших вестей.
Для рожденья гениальных идей
И, конечно, для любимых детей.
Для того мы строим дом! Ом!
И вот торжественный день и час, вычисленные при помощи маэстро Пьер де Паса, настал. Сам фон Франц, мадам Эллодис и советник Юлир сопровождали её для выбора семени. Она сразу услышала его зов. Средних размеров, золотистое, почти невзрачное, но такое живое и доброе! Эния взяла его в лапку, и все сопровождающие и присутствующие, включая остальные семена, лежащие рядом, испустили выдох облегчения и одобрения.
– Умничка, – проговорил Юлир, беря Энию под руку. Теперь идём на место высадки. И не забудь попросить у духов подтверждения. Пусть они ещё раз укажут место.
Через несколько минут они начали свещенный обряд. Эния сама выкопала круглую, не больше локтя глубиной, лунку и оглянулась на сопровождающих. Фон Франц и мадам Эллодис молча наблюдали. Юлир одобряюще кивнул. Эния выдохнула, ещё раз погладила семя мохнатой лапкой и бережно опустила его в лунку. Несколько движений изящной лопаткой из ясеня, и семя уже внизу, под пышной шубой из чернозёма и перегнивших листьев и иголок. Юлир протянул ей дубовое ведёрко с волшебным отваром роста. Светящаяся жидкость запела, проливаясь тонкой струйкой на землю. Все присутствующие тихонько затянули:
Для чего мы строим дом? Для любви.
Для того, чтоб за окном – соловьи,
Для того, чтобы река – молока,
И кисельные её берега!
Для того мы строим дом! Ом!
Волшебный рост начался. Семя зашевелилось, и из него вглубь земли, как большие щупальца, полезли корни. Во все стороны пустились стебли, росток жадно впивался в землю, а та щедро поила его своими соками.
– Сейчас рост ускорится, нам пора подниматься вверх, – шепнул Юлир и быстро протянул Энии её метлу. Та кивнула, не переставая петь, уселась верхом и взмыла в воздух. Мадам Эллодис и Юлир, взлетели за ней на своих мётлах. Фон Франц остался внизу. Трое лётчиков стали кружить посолонь, потихоньку набирая обороты, и продолжая напевать слова Великой Песни Творения:
Для чего мы строим дом без ворот?
Для того, чтоб рядом сад-огород.
Для того, чтоб без особых хлопот
Процветал и умножался наш Род.
Для того мы строим дом! Ом!
Воздух бешено свистел и трепал тонкий тёмный жилет Энии, короткие штанишки, едва прикрывавшие колени, и длинные мохнатые висячие уши, изящно перевязанные сиреневыми ленточками. Что-что, а наряжаться девочки любят, даже если это девочки-тролли. Из-за хлопанья ушей и ленточек звуки ей казались смазанными и далёкими, а поток воздуха шумным и близким. И только слова песни чётко и ритмично вплетались в этот стремительный полёт. Скорость нарастала, метла шла спиралью вверх, прямо туда, где из-за ватной перины облаков выглядывал круглый фонарь полной Луны. Она летела так быстро, что веник метлы, казалось, высекал искры, оставляя светящийся дымный след. А может быть, это были не искры, а встречные светлячки, летящие на терпкий аромат хмеля, вплетённого в ушные ленты. Казалось, что вместе с ними поют и светлячки тоненькими серебряными голосками, и сама Луна вторит протяжной и глубокой виолончелью:
Для чего мы строим дом? Для души.
Потому-то этот дом во глуши.
Чтоб на связи был всегда соловей,
И из космоса приём был верней.
Для того мы строим дом! Ом!
Как только стало понятно, что всё идёт хорошо, советник Юлир полетел за отрядом распорщиков, у которых были наготове все необходимые инструменты. Крона всё ещё набирала силу, а ватага гномов уже ставила распорки внутри ствола, делая над каждой веткой вход в дупло, и ставя распорки по периметру, чтобы, пока дерево ещё не задервенело, и его материал мягок, в нём вырастали просторные спальни и гостиные. В каждом таком дупле получалось по несколько помещений.
Всё утро и весь день гномы трудились под руководством Юлира и Энии. Дом получался прекрасным: толстый жилистый ствол идеально подходил для глубоких жилищ, а крона не доставала до облаков. И это было хорошо, ведь жить в самих облаках было бы довольно влажно и сыро. К полудню к гномьему дому уже тянулась вереница переселенцев. Гномы были несказанно довольны, залезая в свои новые места обитания и тут же начиная их обустраивать.
Прежде всего, гномы наладили пути сообщения. Между этажами свисали веревочные лестницы с узелками, по которым спускались и поднимались представители невысокого народца. Конечно, сразу же было сделано множество качелей и подвесных конструкций для детей, гамаков для отдыха и прочих необходимых вещей.
Несколько гномов внизу собирали цветочный нектар, а ещё несколько их собратьев переправляли его наверх, чтобы разлить по специальным бочонкам. Так гномы прикармливали светлячков для освещения своих жилищ. А внутри висели гамаки из пеньки, стояли столы, табуреты и даже троны для особо важных гномов. На выходе из каждого дупла стояли ступы с мётлами для ускоренного передвижения по воздуху, но можно было прогуляться и пешком, ведь выходя из дома, гном попадал на толстую широкую ветвь. По ней, как по саду, он мог гулять, сколько душе угодно. Некоторые на этих ветвях умудрялись построить беседку с садовым столом и лавками из сухих ветвей и уже сидели, кто с семьями, кто с соседями, попивая душистый цветочный нектар.
Все были счастливы, а симпатичная тролльчиха Эния делом защитила свою дипломную работу. В честь неё и её преподавателей из Колледжа Колдовства и Волшебства гномий хор пел торжественную и Великую Песню Творения:
Для чего мы строим дом? Чтоб в нём жить!
Чтоб детей растить, друг друга любить!
Чтобы ладом наполнялась Земля
И гостить у нас любили друзья!
Для того мы строим дом! Ом!
Благодарю, что читаете и интересуетесь данной темой.
Приглашаю на сеансы регрессивной терапии.
Записаться можно написав в телеграмм: https://t.me/lotos4949