Седой ребенок, русский иноземец,
В Баварии блистательный француз,
В Турине он уже влюбленный немец
В плену семейных и служебных уз.
С.А. Шматков. «Тютчев»
17/29 июля 1839 г. в Берне, в Крестовоздвиженской церкви при российской дипломатической миссии состоялось бракосочетание Фёдора Ивановича Тютчева и Эрнестины фон Дёрнберг, урождённой Пфеффель. Венчал их священник Лев Каченовский (не родственник ли Михаила Каченовского, московского профессора), а свидетелями были барон из остзейских дворян Павел Алексеевич Крюденер - глава русской миссии в Швейцарии, тайный советник, а также старший секретарь Л.Г. Виолье и младший секретарь Ф. Ошандо. Для обоих молодожёнов это был второй брак, да и сочетались они дважды: раз — по католическому обряду, так как невеста была католичкой, а раз — по православному в силу вероисповедания жениха. С католическим вышла досадная проволочка. Епископ Фрайбурга 9/21 июля отказался венчать чету, ибо она не приняла условия воспитывать будущих детей католиками: это перекрыло бы путь к государственной службе в Российской империи и повлекло за собой массу осложнений в жизнеустройстве. После трёх недель поиска на пределе нервов обряд венчания совершил Доминикус Кюнцер в больничной церкви Шпиталькирхе городка Констанца на берегу живописного Боденского озера. Так баронесса Эрнестина фон Дёрнберг стала просто госпожой Тютчевой. Этому знаменательному событию в их жизни предшествовали пять лет романтических отношений. Когда Тютчев и Эрнестина познакомились на балу, её мужу сделалось дурно, он вынужден был покинуть бал и, покидая, обратился к Тютчеву: «Поручаю вам свою жену». Эти слова оказались пророческими. Барон вскоре скончался, а между молодой вдовой и поэтом вспыхнули чувства.
Поэт в ту пору состоял в браке с Элеонорой Ботмер, красавицей, матерью его трёх дочерей. Элеонора тяжело переживала роман супруга, пыталась свести счёты с жизнью, и то, что она попала в кораблекрушение по пути из России в Европу к своему мужу, где он служил в дипломатической миссии, получила тяжёлое нервное потрясение, простудилась и умерла в Турине в 1838 г., вероятно, было сконструировано её нежеланием так жить дальше. Тютчев поседел за одну ночь. Элеоноре было всего 38 лет, он её искренне любил, на руках у него остались три дочери. Эрнестина потом их всех удочерит и будет нежнейшей из мачех. Но это будет позже. А тогда, чтобы венчаться с ней, Тютчеву пришлось буквально уходить в самоволку с государственной службы, которую; он нёс на тот момент в чине первого секретаря Русской миссии в Турине. Он был тогда на грани того, чтобы подать в отставку, так как Карл Васильевич Нессельроде, его прямой начальник, притеснял его, понижал в должности, не ценил заслуг, профессионально дискриминировал. Фёдор Иванович переживал это тяжело, был обижен и обиду не скрывал, как не мог скрыть своих долгих неявок на служебный пост, Тютчев дважды просит Нессельроде об отпуске, но получает отказ. Тогда он оставляет миссию на сверхштатного атташе и уезжает с Эрнестиной в Швейцарию.
В июле 1841 г. он был уволен «за долговременное неприбытие из отпуска». Опала продолжалась до 1845 г., когда поэта приняли обратно в ведомство Министерства иностранных дел благодаря протекции самого государя императора Николая I. К.В. Нессельроде вынужден будет уступить. Литературовед В.И. Сахаров охарактеризовал министра следующим образом: «Не говоривший по-русски, неискренний и вполне безликий вице-канцлер К.В.Нессельроде, известный своим низкопоклонством перед тем же Меттернихом, преступным втягиванием России в ненужное и вредное ей подавление венгерской революции и малосимпатичной ролью в травле Пушкина...» Добавим — и Тютчева. Но не с этого надо бы начинать упоминание рядом этих двух имён, Пушкина и Тютчева, а с того, что Пушкин, увидев стихи Тютчева, попавшие к нему с лёгкой руки Амалии Крюденер, пришёл в восторг и немедленно опубликовал их на страницах своего журнала «Современник». И к Тютчеву тогда спустилась Слава на родине.
Фёдор Иванович Тютчев родился в 1803 г. 23 ноября, а в 1814-м 22 февраля Иоанн Антонович Каподистрия (Capo d'Istria) подписал документ, от которого пошёл официальный отсчёт летоисчисления современной эры русско-швейцарских дипломатических отношений. Фёдор Иванович был знаком с этим легендарным человеком по долгу службы. Деятельность графа в Швейцарии заслуживает отдельного очерка. Мы только упомянем, что этот вольный каменщик увлекался трудами швейцарского философа-мистика и масона Лафатера и был непосредственным архитектором судеб разных стран. В частности, после 1812 г., когда «создавался новый, русский мир, границы и идея которого очерчены в замечательном стихотворении дипломата Ф.И. Тютчева «Русская география», впервые обозначил их в планах стратег Иоанн Каподистрия» (В.И. Сахаров). Дипломатическая деятельность Тютчева повлияла на его гражданскую лирику. Тому свидетельство, например, стихи, посвящённые последнему канцлеру Российской империи князю А.М. Горчакову, которому, к слову, 13 октября 2014 г. торжественно открыли памятник в Москве.
Весьма интересна фигура П.А. Крюденера, о котором мы уже упоминали по случаю бракосочетания Фёдора Ивановича и Эрнестины. Сестра Крюденера писала: «1 января этого (1814) года прибыло письмо от Нессельроде, в котором говорилось, что Павел займёт в Цюрихе место Каподистрия, и наш Павел уехал туда очень довольный». С этого момента барон Павел фон Крюденер официально вошел в историю российской дипломатии. Царь считал, что Крюденер успешно продолжит стратегию Каподистрии и в октябре того же года назначил его послом. Документалисты называют П.А. Крюденера любимцем царя, который огорчил Его Величество только браком с весьма скромной по социальному положению, но горячо любимой Маргаритой Кёнинг из Мюнхенбузее, что возле Берна. У четы родилось пятеро детей, а царь только через 22 года простил своему фавориту этот серьёзный проступок. В октябре 1827 г. барон получил назначение в Вашингтон. «О, прекрасная Гельвеция, может быть, — писал он в своём дневнике, — может быть, я никогда больше тебя не увижу!» Служба в Новом Свете продлилась до 1836 г. И хотя барон был в хороших, даже дружеских отношениях с президентом Джексоном, что высоко ценил Николай I, Америка не завоевала его сердца, он всегда мечтал о возвращении в Швейцарию. И мечта его сбылась, он прибыл сюда в чине Чрезвычайного посланника и полномочного министра, поселился с семейством в замке д’Айхберг неподалёку от Берна. Тютчеву довольно редко доводилось общаться с Крюденерами. Но 22 июля 1847 г. он писал жене: «В Цюрихе я пробыл два дня и провёл их в семье Крюденеров, достойнейших и превосходнейших людей, она приняли меня весьма сердечно». И далее великий поэт прекрасно отзывается о дочерях барона: «Барышни очень хороши во всех отношениях: и умом, и образованностью, и разговором». Похвала из уст великого поэта дороже золота, ибо дарует память потомков.
Но не дипломатия - любовь «движет Солнце и светила» (Данте). Ещё до венчания с Эрнестиной после встречи с ней именно здесь, на берегах мутно-лазурной Роны, в марте 1838 г. Тютчеву сошло одно из его самых молодильных стихотворений, в древнем духе прославляющее пробуждение природы после зимнего сна:
Как ни гнетет рука судьбины,
Как ни томит людей обман,
Как ни браздят чело морщины,
И сердце как ни полно ран;
Каким, бы строгим испытаньям
Вы ни были подчинены, —
Что устоит перед дыханьем
И первой встречею весны!
Весна... она о вас не знает,
О вас, о горе и о зле;
Бессмертьем взор ее сияет,
И ни морщины на челе.
Своим законам лишь послушна,
В условный час слетает к вам,
Светла, блаженно-равнодушна,
Как подобает божествам.
Цветами сыплет над землею,
Свежа, как первая весна;
Была ль другая перед нею —
О том не ведает она:
По небу много облак бродит,
Но эти облака — ея;
Она ни следу не находит
Отцветших весен бытия.
Не о былом вздыхают розы
И соловей в ночи поет;
Благоухающие слезы
Не о былом Аврора льет,—
И страх кончины неизбежной
Не свеет с древа ни листа:
Их жизнь, как океан безбрежный,
Вся в настоящем разлита.
Игра и жертва Жизни частной!
Приди ж, отвергни чувств обман
И ринься, бодрый, самовластный,
В сей животворный океан!
Приди, струей его эфирной
Омой страдальческую грудь —
И жизни божеско-всемирной
Хотя на миг причастен будь!
Тогда они останавливались в гостинице «Бергов» на берегу Роны. Ипполита фон Рехберг, местная художница-любительница, написала портрет Тютчева, датированный Эрнестиной. Но романтические встречи уходили в прошлое, с 1841 по 1846 г. у Эрнестины Тютчевой, Нести, почти Насти, появились трое детей. Однако не только в этом отношении замужество её повторило судьбу её предшественницы Элеоноры, тоже вышедшей за Тютчева вторым браком, уже будучи вдовой и матерью четверых сыновей. Когда Фёдору Ивановичу исполнилось 47 лет, он вступил в тайную связь с соученицей своих дочерей по Смольному институту благородных девиц Еленой Денисьевой, которая была моложе его на 22 года. Заметили, как неотступно это число сопровождает великого поэта по жизни? Связь эта длилась 14 лет до самой смерти Елены, подарившей Тютчеву тоже троих детей. А нам эта любовь подарила несравненный Денисьевский цикл, в который вошла «Последняя любовь», строки из которой «О, как на склоне наших лет / Нежней мы любим и суеверней» стали пословицей, а само стихотворение положено на музыку А. Дашкевичем. На протяжении всего Денисьевского периода Фёдор Иванович как истинный дипломат не разрывал отношений с супругой, хозяйничавшей в его родовом имении Овстуге в Брянской губернии. И когда он покинул этот мир, именно она занялась изданием полного собрания его сочинений. Но ещё с одной женщиной попрощался великий Чаровник (Gracieux, как его называла Нести), за три месяца до кончины: со своей первой любовью прекрасной Амалией Крюденер, платонические отношения с которой не прерывались 50 лет. Камергер Российского императорского двора граф Николай Николаевич Адлерберг, сын Амалии, закончил свои дни в Монтрё 8 сентября 1920 г.
Всех этих блистательных и милых красавиц, титулованных особ высшего света, а также дипломатов, попавших в орбиту Ф.И. Тютчева, мы сегодня вспоминаем, прежде всего, благодаря ему и его гармоничной, космической поэзии, которая в нашу эпоху покорения межпланетных пространств приобрела новое актуальное звучание и поражает провидчеством её автора. А сила и авторитет этой поэзии таковы, что они сумели поднять из руин родовое имение Ф.И. Тютчева в Овстуге в годы не дворянской — пролетарской советской власти и превратили его в маленький брянский Версаль, ставший культовым местом в наши дни. Туда в конечном счёте ехал Тютчев в 1859 г., когда, проезжая озеро Леман, сочинил ещё одну жемчужину-русской поэзии «На возвратном пути»:
Грустный вид и грустный час —
Дальний путь торопит нас...
Вот, как призрак гробовой,
Месяц встал — и из тумана
Осветил безлюдный край...
Путь далек — не унывай...
Ах, и в этот самый час,
Там, где нет теперь уж нас,
Тот же месяц, но живой,
Дышит в зеркале Лемана...
Чудный вид и чудный край —
Путь далек — не вспоминай...
Маргарита Станиславовна Сосницкая, 2014г.
Статья из книги М. С. Сосницкая «Русские европейцы. Приключения и судьбы выдающихся деятелей культуры, дипломатии и политики». М.: Горячая линия – Телеком, 2023. – 128 с.: ил.