Город отца неизменно строг ко мне.
Лепили золотую медалистку - невзначай попробовала и свернула в музыку, насовсем. Ровно 30 лет назад.
С лёгкостью, но и с грузом вины. Годами внедрялась мысль: музыка, в целом искусство - это для тех, чьей головы на науку не хватит.
И хватило бы моей, и наметился было компромиссный вариант. Ну а дальше "синица в руках", педагогика.
Мне почти 45 - снова в детство.
Три с половиной года нашей потере.
Острая боль ушла - глубоко в душе зарделось, с новой силой, чувство благодарности.
Отцовская Дубна - это краски, звенящий воздух, сила воды. Энергия солнца - в любой сезон.
Светлая печаль, надежды, созидание.
Загорелые лица подросших школьников. Здоровье "впрок", словно капитал.
Что будет с детьми?
Внутри семьи, разговоры о нищете в музыкантском цеху - неизбывны. Контраргумент у меня всегда один: сильнейший прорвётся. Логично ведь?
Где она - гарантия успеха, достатка и пожизненной активности в любой другой профессии?
Не скрою, Дубна отрезвляет.
А был ли личный прорыв? Как посмотреть. Не исключено. Разные мнения.
Ликуй, мой город, - празднуй! Ночью будет с баржи салют.
Есть и в моей душе место тихому торжеству.
Знаю, чую здесь каждый проулок, каждый квадратный метр, тысячи сосен и тополей, сотни грибных делянок. Брожу лугами, ныряю в водоёмы.
Плещут отцовские гены, шальной креатив через край.
Да, рядом со мною - сложно. Это так.
Непросто было и с отцом. Далеко не все выдерживали его непомерно высокую планку, его прямоту и категоричность.
Много лет мы были на одной волне. Оба жёсткие и беспощадные борцы за качество, оба отпетые авантюристы, с могучей силой воли... и без тормозов, от чего по жизни немало страдали.
Дети порой наблюдают с опаской. Не удивлена... Проснётся и в них, но много позже.
Расцветай, Дубна! Прирастай многоэтажками, коттеджными посёлками, новыми школами и стадионами.
Наука жива, малышни всё больше, людям хочется жить и творить.
Глотаю слёзы, кланяюсь, иду дальше.