25 июля 1980 года ушел из жизни Владимир Высоцкий. Каждый год в нашей стране тысячи людей отмечают день памяти поэта, ставшего голосом эпохи – сорванным, отчаянным, но вместе с тем мужественным и честным.
В Твери сегодня проживает немало поклонников творчества поэта, барда и артиста. Были они и в Калинине 1970-х. Более того, наш земляк Анатолий Семячко стал инициатором установки первой памятной доски Владимиру Семеновичу. Сегодня в нашем проекте «Эхо эпох», где мы рассказываем об истории Тверского края на основе газетных публикаций, вспоминаем, как это было.
Трещина на белом мраморе
Первую в стране памятную доску Высоцкому Анатолий Семячко и его друзья установили на доме №28 по улице Малая Грузинская, в котором в 1975-1980 гг. жил поэт. В 1990 году воспоминания Анатолия об этом событии опубликовала тверская газета «Смена»:
«А что, разве на доме Высоцкого нет мемориальной доски?» – спрашивали в недоумении калининцы, когда узнавали о моем решении установить памятную доску на Малой Грузинской. Да, доски на доме в прошлом опального поэта не было, потому что ее туда никто не вешал.
В начале мая 1987 года я съездил в Москву и, обследовав стены большого кооперативного дома на тихой улице, где пять последних лет жил Владимир Семенович, решил, что подходящее место для доски – это выступ стены под номером 28. Во-первых, номер по ночам подсвечивается изнутри и будет соответственно освещать и доску. А во-вторых, в этом месте между деревьями есть прогал, через который доска будет хорошо просматриваться с тротуара.
Сделав нехитрые замеры, дома, в Твери, заказал доску знакомому граверу Алексею С. Денег за работу он не взял – только за мрамор. 27 мая доска лежала передо мной. На белом мраморе золотом горели буквы и цифры.
Установить ее решили 25 июля, ко дню памяти поэта. Самым сложным было, не привлекая внимания, подготовить место для крепления доски.
6 июня, в субботу, я, мой друг Саша Р. вместе со своей пятилетней дочкой Настей (не на кого было оставить) и студентка Света, нагруженные необходимыми инструментами, прибыли в Москву. День стоял погожий, даже жаркий.
Чтобы маленькая Настя своей болтовней нас не выдала, Светлана увела ее в сквер, а мы с Сашей, попросив на ближайшей стройке под честное слово козлы, надев для маскировки специально взятые рабочие халаты, приступили к делу.
У нас были две дрели – ручная и электрическая. Последнюю мы взяли на всякий случай, так как не надеялись найти для нее электропитание. Но Саша предложил подключить дрель к лампочкам, подсвечивающим номер дома. Предательское жужжание дрели, казалось, докатывалось до Красной Пресни. Прохожие, жители дома и даже электрик из ЖКО обращали на нас внимание, но вопросов не задавали. Дело в том, что доски с собой у нас не было. Для разметки отверстий мы вырезали из жести прямоугольник, в точности повторяющий ее размеры. Для отвода глаз расписали жестянку цифрами, будто для обозначения заложенного где-то кабеля.
25 июля 1987 года во втором часу ночи вновь прибыл на Малую Грузинскую, теперь уже с памятной доской. Во дворе у заветного подъезда вокруг негромко включенного магнитофона сидели человек 10-15 ребят и людей постарше – слушали Высоцкого. Меня встретили двое молодых мужчин…
Отключив для маскировки освещение номера, в темноте, прячась от проезжающей и прохаживающейся милиции, я взобрался на плечи своих единомышленников и стал приворачивать доску. Когда работа была закончена, я посмотрел на нее и обомлел… Сверху вниз, почти посередине, плиту рассекла трещина: видно, не учел неровности стены и в потемках перестарался. И вот результат. От отчаянья впору было застрелиться.
Когда прошло шоковое состояние, посыпались всевозможные предложения. В конце концов ребята ослабили крепеж и трещина почти исчезла. Было три часа ночи.
С тех пор прошло несколько недель, а трещина на белом мраморе не давала покоя. Было решено подготовить новую доску, тем более что надпись золотом на белом фоне смотрелась издали не совсем отчетливо. В результате уже через день к стене, где находилась доска, пролегла «народная тропа». Говорят, управляющая домами была очень возмущена случившимся и даже жаловалась в Моссовет.
19 сентября 1987 года мы с Сашей снова приехали на Малую Грузинскую уже с новой доской. Она была похожа на свою предшественницу, только чуть шире, и буквы теперь отсвечивали не золотом, а черным лаком, чтобы без напряжения читать издали. У знакомого, но теперь уже достроенного дома, в куче строительного мусора, мы обнаружили козлы, может быть, даже те самые. Взобравшись на них, сняли старую доску, которая тут же распалась на две половинки. Их соединили, положили на лист фанеры и передали матери поэта. В 11 часов новая доска заняла обжитое место все там же, под номером, и провисела до 23 января 1988 года. А 24 января, когда на доме №28 появился укрытый целлофаном официальный мемориал работы А. Рукавишникова, наше детище исчезло. На месте доски упрямо торчали четыре шурупа, на одном из которых сохранился кусочек белого мрамора».
На концертах стирал пальцы в кровь
Владимир Семенович был в Твери несколько раз. Самый памятный его приезд случился 6 июня 1976 года, когда Высоцкий дал в Твери три полуторачасовых концерта, проводившихся обществом «Знание». Публикуем свидетельства очевидцев – организаторов выступлений Владимира Высоцкого.
«6 июня 1976 года я встречала Владимира Семеновича с утренней электрички из Москвы, – вспоминала Л. Ахола. – Он был одет в брюки серого цвета, с собой у него была гитара и маленькая сумка. Перед выступлением в политехническом институте Владимир переоделся в брюки темно-синего цвета, тонкую водолазку и темный кожаный пиджак. Он был интересен в общении. Ему понравилась наша организация концертов, где все было четко расписано, без «простоев». Помню, он говорил:
- Давайте попытаемся продолжить такие контакты. Только у меня совсем нет времени, инициатива должна быть вашей.
Помню, многие спрашивали, как попасть на спектакли Театра на Таганке. Высоцкий сказал просто:
- Вы знаете, я не занимаюсь забиванием мест в театре для своих, поэтому не хочу вам ничего обещать. Но если вы когда-нибудь будете гореть – обратитесь ко мне, чем могу, помогу…
После долгих и напряженных для актера концертов он оставался бодрым, веселым, энергичным. Кажется, он был рад общению с людьми. Его все время держали на отдалении от аудитории, и ему ее не хватало.На обратный путь я купила ему билет на девять вечера».
«В 1976 году я работал ответственным секретарем областного общества «Знание», – рассказывал А. Гордиенко. – Как-то раз вместо обыденной лекции нам предложили выступление артистов. Тогда-то мы и стали договариваться с актерами Театра на Таганке. Они дали согласие. В том числе и Владимир Высоцкий. Сразу поехали в Калининский (ныне Тверской) политехнический институт, затем в университет. Помню, уже опаздывали на следующее выступление в Академии ПВО. Я ему говорю:
- Володя, давай заканчивай, нас ведь ждут в Академии, там маршалы, генералы…
Он зло посмотрел на меня и сказал:
- А чем твои маршалы и генералы лучше студентов? Сказал, буду выступать час тридцать – и все.
Было много письменных вопросов, записки шли одна за другой. Но отвечать было некогда, он собрал их все вместе и сказал:
- Ваши вопросы сводятся к одному: как попасть в Театр на Таганке. А вы как приедете, скажите: мы из Калинина. Вас и так пустят.
На трех концертах Высоцкий пел разные песни, с учетом аудитории. Для студенчества – одни, для военных – другие. Помню, после выступления в Академии ПВО Высоцкий все смеялся на одного капитана, который все оглядывался на Зимина, начальника Академии в те годы.
- Он, бедный, чуть шею себе не свернул. Все оглядывался на маршала, когда тот будет хлопать.
Из Театра на Таганке Высоцкий приезжал последним. До него уже побывали Хмельницкий, Филатов, Золотухин… Мне кажется, что Золотухин халтурил, потому что привез с собой только видеоролики, говорил мало. А Высоцкий – пальцы в кровь. После концерта был уставшим, вспотевшим. Особенно тепло его принимали студенты. А в Академии публика была настроена по-разному. Но после концерта все были потрясены – настолько величайшее впечатление он произвел.
За время трех концертов ему некогда было даже поесть. И когда отгремел последний аккорд и стихли аплодисменты, Высоцкий сразу уехал на железнодорожный вокзал. Мы проводили его. Помню, когда выходили из тоннеля, несколько ребят его узнали. Один слезно просил дать автограф. Но Владимир уже опаздывал на электричку и не стал задерживаться.
Попрощались. Он обещал в следующий раз приехать с Мариной Влади, в то время она была на съемках в Средней Азии…»
«В те годы я работала референтом общества «Знание», – делилась впоследствии Э. Гранкина. – Как-то администраторы Театра на Таганке и приехали к нам и предложили организовать ряд вечеров-встреч с актерами. Мы согласились. В то время этот театр считался лучшим. Там шли интересные спектакли, работали талантливые актеры. В том числе Владимир Высоцкий. Он приехал в Калинин с администратором Безродным. Все было расписано по минутам, на нашей машине мы отвезли Владимира Семеновича в политехнический институт. Актовый зал был переполнен.
Я видела Высоцкого и раньше, когда училась в Москве, в институте культуры. Мы часто ходили в театры. Мне он запомнился тем, что больше пел «блатные» песни, ходил как бы «по лезвию бритвы». А в этот раз Высоцкий выглядел каким-то строгим и мудрым.
Зал Академии ПВО вмещал около 700 человек, а билетов распродали тысячу. Так что можно представить, что там творилось. Запомнился Владимир не просто своей безотказностью. Он был рад, когда его просили спеть ту или иную песню. Он был прост, деловит, если видел, что кто-то несет записку из зала – бежал навстречу этому человеку со сцены.
Плата за выступление была минимальной, потому что у него не было высоких званий и титулов. По расценкам общества «Знание» за один день выступлений мы не могли заплатить больше 50-55 рублей. Хотели оформить его выступление не как за один день, а как за месяц работы, потому что его выступления принесли хорошую прибыль. Но кто-то позвонил или написал, нас стали проверять…
Мне довелось заключать вечер-встречу в Академии. Подарила ему цветы и хотела пожать руку. Мне показалось тогда, что Высоцкий не смог разогнуть ладони».
По материалам газеты «Смена» от 12 октября 1990 года.
Подготовил Святослав Михня
Фото обложки: «Вся Тверь»
Теги: Новости Твери, Новости Тверской области, Владимир Высоцкий, Годовщина смерти, Памятная доска,