Вот не понимаю я женщин, которые детей рожают «для себя». Это в смысле, как вложение капитала. Мол, я тебя выносила, своей грудью выкормила, вырастила тебя человеком, а теперь ты мне по счетам платить должен, обеспечивать меня в старости, по санаториям возить, а когда нужно будет, то и подгузники менять тоже. Простите, дамочки, а дитя это несчастное просило вас его рожать? Вы ведь его об этом не спрашивали.
Вот такие мысли крутятся у меня в голове, когда я думаю о своей свекрови Александре Павловне.
Начну с начала. Замуж я вышла уже «под 40», сделав неплохую карьеру, и имея квартиру, машину и дачу. Так что в меркантильности меня обвинить ну никак не возможно. Муж мой Виктор, тоже не мальчиком был. Занимал должность заместителя директора на крупном машиностроительном заводе и тоже никогда не был женат. Оба люди взрослые, самостоятельные, крепко стоящие на ногах. Короче, ровня по всем позициям.
Познакомились в больнице. У меня его мама лечилась. Приятная такая с виду интеллигентная дамочка. Холеная вся, ухоженная, и не подумаешь, что ей уже «под 80». Разговорились как-то. Я ей про своих родителей из села рассказала и про то, что всего в жизни сама добилась. Она мне, что замужем никогда не была, а ребеночка, сыночка своего единственного в 35 родила исключительно «для себя». Скажу честно, красивый получился мужчина, воспитанный, спортивного вида, и поговорить есть о чем. На меня сразу глаз положил, ухаживать начал. Да и Александра Павловна не возражала. Понимала, что осталось ей немного. Должен же кто-то с ее сыном остаться.
И не насторожило меня тогда, почему такой шикарный красавчик с деньгами в свои 42 до сих пор ничейный. Живет один. Правда в соседнем с мамой доме. На «голубого» вроде не похож. Вникать и разбираться я не стала. Решила, что повезло.
Расписались быстро. Время-то поджимает. Жить решили у Вити, а мою квартиру беречь для потомков. То, что они у нас будут, ну хотя бы один, мы не сомневались. Только оказалось, что сделать этого ребенка не так просто. Нет, с детородной функцией у меня полный порядок. Я перед свадьбой проверилась. Александра Павловна настояла. Говорит:
- Ты уж Сонечка, прости, но яловая корова нам с Витюшей не нужна. Я еще внуков хочу успеть понянчить.
Я конечно слегка обиделась, что меня коровой назвали, но возражать не стала.
А вот дальше начался кошмар. Звонила моя свекруня в любое время дня и ночи и обязательно требовала Витю к себе. Иногда вместе со мной. То у нее кран потек, то двери заклинило, то давление померить в три часа ночи приспичило. И это в тот самый момент, когда мы с мужем, так сказать, пытались сделать ребенка.
Потом визиты начались. Возвращаюсь я с тяжелого ночного дежурства, едва ноги волоку, в койку кинуться мечтаю, чтобы выспаться. А на кухне она, Александра Павловна.
- Что же ты, – говорит, – о Витюше не заботишься? Тебе что тяжело было с вечера завтрак для него приготовить и салфеткой накрыть? Я, как знала, встала пораньше и свежих отбивнушек нашлепала.
- Ой, Александра Павловна, я сейчас сама, как отбивнушка. Ночью троих тяжелых привезли. Так что простите, но я сейчас спать, – едва стоя на ногах ответила я.
- Ишь, что придумала? Спать! В доме, как в хлеву, в холодильнике одни магазинные пельмени, а она спать! Мой Витюша к такому не приучен. Я думала, что ты девушка взрослая. Знаешь, как за мужем смотреть нужно. А ты, такая же вертихвостка, как и до тебя были, - заявляет свекруха и смотрит на меня, как в школе на двоечницу.
- И много их было, вертихвосток этих? – поинтересовалась я.
- Да уж достаточно, – заявляет, – Витюше, когда он первую привел знакомиться, всего 27 было. Какая в этом возрасте женитьба! Мы ему только квартиру тогда купили. Ну он и вляпался. Я понимаю – дело молодое, но не первую же встречную чушку в ЗАГС тащить! Я предложила им пожить вместе без росписи. А сама наблюдать стала, как эта коза драная себя вести станет. Она поначалу подхалимничала, в подружки навязывалась, но я ведь Витюшу для себя родила, а не для какой-то девки. Живо на чистую воду вывела, что она на квартиру претендует. Потому и забеременела через три месяца незнамо от кого.
- А Виктор что? - мне стало интересна его позиция.
- Что Витюша? Потребовал сделать тест на отцовство, - продолжила рассказ свекруха. – Удивительно, но тест показал, то Витин ребенок. Но да ведь тест и купить можно. Не поверили мы. А девица та домой, в свой Мухосранск свалила. Не вышла у нее авантюра. Она даже на алименты не подавала. Значит, совесть заела. Понимала, что мы правы.
- А дальше кто был? - продолжила я выяснение добрачной биографии суженого.
- Дальше была дочь моей подруги. Думала, хорошая девушка, симпатичная, скромная, с высшим образованием. Да только у девицы этой руки не из того места выросли. Готовила так, что собаки есть не станут, да еще на несколько дней. А Витюша мой привык к свеженькому. Ну и ленивая. Вите некому рубашку погладить. Опять же неряха. Я ей с мамашей все это и высказала. А эта кобыла старая и говорит: «Я свою доченьку в королевы готовила, а не в прислуги. Потому, пусть твой Витька кого попроще найдет. Разбежались они».
- А еще кто-то серьезный у Виктора был? - я продолжила выспрашивать.
- А потом Витька шифроваться стал. Со мной не знакомил. Да я не желала их знать, но «руку держала на пульсе». Только он заговорит, что вечером с друзьями в преферанс режится, я ему часиков этак в 11 ночи звоночек. Лети, мол сынок, ко мне, у меня сердце схватило. Сама бегом на кровать. Рядом на тумбочку батарею таблеток выложу и жду. Он в двери. А я ему: «Да не стоило, сынок, срываться. Мне уже лучше». Или вот еще, чувствую, когда у него девица задержалась и начинаю следить за ней. А когда она дома одна остается, в гости являюсь и стыдить начинаю. Мол, уводит отца семейства от троих детей и не кается. А в доказательство фотки показываю, где Витюша с двоюродной сестрой и племянниками. Ну дуры-то эти и верили. Сынок домой, а подружки его уже след простыл. Да еще писульку на столе оставят: «Подлец! Я тебя ненавижу». Я Витюшу утешу, как могу. В отпуск с ним съезжу, в ресторан схожу. Пройдет с полгодика и опять подружка появляется. И снова я тут как тут.
С некоторыми знакомилась, якобы случайно. Про сына рассказывала, что дескать болен он серьезно психически. Шизофрения у него. На лекарствах постоянно. Потому и выглядит нормально, а так… Они-то ведь не знали, что мне про их роман известно. Исчезали подобру-поздорову. Не связываться же с шизофреником!
А еще, - Александра Павловна хихикнула, - я пенсии своей не жалела. Платила парням, чтобы они за барышнями его приударяли, да любовь изображали на глазах у моего оболтуса.
Вот так и жили все эти годы. И Витенька оставался моим и только моим. Я бы и тебя к нему не подпустила. Но годы идут. Здоровье сдает. Не сыну же меня подмывать и стирать подгузники! Да готовить ему кто-то должен, убирать, когда я совсем плоха стану.
Свекруха встала со стула, подошла ко мне, обняла так нежно и говорит:
- Ты уж прости меня, старую дуру, за придирки. Это я так, по привычке. И готовишь ты вкусно, и квартира у тебя своя, и машина. Нам такая невестка подходит, да мне скоро сиделка понадобится. Вот только корми ты Витюшу нормальной домашней пищей. У него желудок к полуфабрикатам не приучен. Но помни, что я у него на первом месте была, есть и буду. Так что, если любишь моего сына - смирись. Не смиришься, я найду способ и тебя выжить, так что он ни сном-духом не догадается.
Я смотрела на эту женщину-монстра и понять не могла, как умный, самостоятельный, руководящий несколькими сотнями людей Виктор за столько лет не разгадал козней своей действительно полоумной матери. Как позволил сломать жизнь свою и девушек, которые его, похоже, любили. А может просто знал, да не хотел верить?
У меня словно открылись глаза на ситуацию. К роли прислуги и сиделки для этой сладкой парочки я была совсем не готова. Решение пришло мгновенно.
- А знаете, что, Александра Павловна, – весело произнесла я, - считайте, что Вы уже меня выжили! Моя квартира пустует. Так что оставайтесь вы тут вдвоем с Витюшей! Пусть он вас сам подмывает!
Я быстро собрала чемодан, вызвала такси и отправилась назад в свою свободную, беспроблемную жизнь. Свекруха, которую я стала считать уже бывшей, так и осталась сидеть, застывшей на месте, уставившись в меня непонимающим взглядом.
Бедный Витюша…