От начала и до конца выдуманная история о том, чего никогда не было и никогда не может случиться в реальности. Все персонажи вымышлены, любые совпадения с реальностью — случайны.
Мне никогда не везет с электричками...
— Молодой человек, зачем вам радиостанция?
— Что???
Я заранее готовился к театру безопасности на пригородном вокзале. Не стал навешивать на вел миллион сумок, зная, как они бесят вахтеров от РЖД — при неблагоприятном стечении обстоятельств сумки придется снимать и пихать в рентген, а я совсем не для этого сорок минут развешиваю их накануне. Взял с собой всего один нож, оставил дома газовый баллон, погрузил все пожитки в рюкзак, чтоб бросить его на ленту, и как можно скорее пройти досмотр... Но увы. Все мои старания пропали втуне. На этот раз им не понравилась рация.
Если честно, я не очень понимал, как ответить на этот вопрос. Я уже миновал рамку, закинул рюкзак за плечи и готовился двинуться на перрон, когда седой Цербер за пультом ленты, охраняющий вход в это царство Аида (а иначе пригородное сообщение никак не назвать), пробудился от спячки, возбудившись на аналоговый баофенг у меня в рюкзаке.
— Для связи.
Честное пионерское, я растерялся настолько, что ничего умнее придумать попросту не смог. Для чего, мать его, еще может понадобиться рация, свободно продающаяся в любом маркетплейсе, не требующая ни регистрации, ни лицензирования?
— Для связи с кем? — к проснувшейся голове сторожа Аидовых врат присоединились еще две. Такие же убеленные сединами и наполненные служебным рвением.
— С группой, — блин, ну вот правда, я ожидал, что у привратников могут возникнуть вопросы к спайдерке в нагрудном кармане рюкзака, но к рации?
— С какой группой? — псы Аидовы окружили, без сомнения, опасного преступника, не оставляя ему никаких шансов для бегства.
— С велосипедной, блин! Вы издеваетесь? Я зашел сюда чуть ли не двадцатым, с какой еще группой я связываться могу?
— Ни у кого из тех, кто прошел перед вами, раций не было, — отчеканил Цербер, сверля меня взглядом. Ну да. Не было. Ты ж не скажешь, что продремал ДВЕ рации в сумке у ведущего... Которая точно так же ехала через ленту.
— Ваши документы! — грозно пролаяла одна из голов
В этот момент я начал понимать, что ситуация грозит перерасти из комической в трагическую. Потому что до отправления электрички оставалось не больше десяти минут, а мой паспорт благополучно остался дома в ящике стола. Показывать же этим реликтам аккаунт на госуслугах — бесполезно. Для них это филькина грамота.
— Да вызывайте полицию, че вы с ним возитесь! — одна из голов Цербера уже явно предвкушала премию за поимку опасного диверсанта. — Вы видели, какая у него станция? Да там же сканер встроенный! Он кого угодно слушать может! Хоть РЖД, хоть полицию! А кто знает, куда он это докладывает! На радиостанцию должна быть лицензия и позывной!
Я выдохнул и сел. Рассказывать головам об аналоговой связи, открытых частотах, ситуациях, в которых вдадельцу рации действительно нужно сдавать экзамен в частотнадзоре и получать позывной, не было никакого желания. Ибо Цербер явно был деревянным не менее, чем по пояс, и уже все для себя решил. Ничто не сможет помешать ему получить вожделенную премию!
На часах — семь тридцать три. Электричка отправляется в семь сорок (место для расистской шутки).Уже ясно, что поездка накрывается женским половым органом, и стоило прислушаться к первым мыслям, возникшим при звуках будильника в шесть утра: вообще никуда не вставать и оставаться дома. Штош. Ждем полицию.
Стражи порядка долго себя ждать не заставили. Два молодых сержанта с "Кедрами" на животах прибыли очень даже оперативно.
— Что у вас тут?
— Вот! Радиостанция! — торжествующе ткнула пальцем в мою многострадальную рацию одна из голов.
В глазах сержанта отразилась напряженная работа мысли.
— И-и-и? — недоуменно посмотрел он на Цербера. — С каких пор рации перевозить нельзя?
— Да это же танковая радиостанция! — голова, по всей видимости, больше других сведущая в радиосвязи, аж слюной брызнула.
— Какая??? — в один голос поразились я и оба сержанта.
— Танковая, — чуть менее уверенно повторила голова. — Вы у него спросите, с кем он по ней связываться собрался?! И вообще! У него документов нет. Вообще никаких! — привел убийственный аргумент Цербер.
Ну, да... С кем же я могу связаться посредством рации с пределом действия в пару-тройку километров? Это ж тебе не айфон с интернетом и мессенджерами в кармане джерси... Это ж Р-А-Д-И-О-С-Т-А-Н-Ц-И-Я! Не хрен собачий, понимать надо...
— Ясно, — устало вздохнул сержант. — Молодой человек, пройдемте.
Зашибись. Охренительно по грунтам покатался... Пока из дома привезут паспорт, пока напишу какую-нибудь объяснительную...
— А велосипед? — спрашиваю у сержанта.
— С собой, — безапеляционно отрезает страж порядка.
Немая сцена. Все три головы Цербера торжествующе смотрят, как полицейские уводят нарушителя, и, без сомнения, опасного диверсанта, и уже подсчитывают, сколько денег им перепадет за поимку этого головореза.
— Куда едешь-то? — интересуется сержант, когда мы переходим в соседний зал.
— Станция Шахтная. Заказник Горненский, — бесцветным голосом отвечаю я.
— Электричка еще не ушла?
Бросаю взгляд на часы.
— Да вроде нет, — пожимаю плечами. — Три минуты еще.
— Ну давай, скачи, — кивает сержант в сторону выхода на перрон.
Бросаю недоверчивый взгляд на сержанта, но он серьезен. Благодарю, вывожу на экран смарта билет и устремляюсь на выход.
— Как же они меня з@#$@ли... — выдыхает сквозняк от открытой двери у меня за спиной. Почему сквозняк? Ну а кто еще? Вы же не думаете, что сержант полиции способен настолько нецензурно выразиться в сторону доблестных и бдительных охранников РЖД, на которых только и держится безопасность нашей страны? Вот и я не думаю. Так что это сквозняк. Точно вам говорю.
... А электрички я теперь не люблю еще больше. Не везет мне с ними.