Хочется разгадать одну загадку. Каждому поколению свой язык. Это хорошо заметно когда приходишь в библиотеку. Астафьев пишет о своей правде, окопной. Но это язык тех событий, тех людей. Много на свете футболистов например, но у бога с каждым свой язык, тела, речи.
Астафьев пишет осуждающе о современности, какой бы она не была. Но тропы языка как в раз в общение с молодёжью. Если хочешь что то писать, о детстве, о времени, слушай детей.
Пример сны. Могут быть парадоксальны, необычны. Название и образы во сне неожиданные. Художник должен учиться у ангелов сновидений. Тропы должны быть трудные и смелые. И вот когда день похож на день сурка, когда мы перестаём сочинять сны, явь, как ангелы. Когда вечером понимаешь, что реальность тоже, но день необычный, мыслями, взглядами. Путь человека даже в обыденной жизни, должен быть немножко необычен как сон.
Прошлое, детство вспоминается как сон. Но сейчас дети, как путешественники во времени живут. Не существуют как алкоголики, вампиры. А живут. И они там где что то творится. Творческие они дети.
И вот угадать их путь и язык очень трудно, калассально. Как корабль назовёшь, как поколение назовётся. Да это работа слова и жизни. Это путь и труд языка и тела. Но очень хочется услышать новое поколение. Не лежать на диване. А выйти к пацанам на стадион, поговорить о том о сём. Что то вспомнить.
Современность осуждать, осуждать детей. Когда перестаёшь сочинять сны. Когда уже не понимаешь парадоксальность настоящего, детскую безуминку.
Не надо объяснять, в последовательные рассуждения вдаваться. Путь это качели, это эйфория и американские горки. Нужно задаться вопросом. Детский ум это хаос, оттуда может выпрыгнуть всё что угодно. Чужое бегает дитя и нарушает их порядок.