Здравствуйте! Ссылка на первую часть будет в конце!
7-я танковая дивизия генерал-майора Борзилова
Семен Васильевич Борзилов – ветеран первой мировой и гражданских войн. Последнею, закончил помощником командира кавалерийского полка и дважды кавалером ордена Красного Знамени. Далее занимал различные командные должности в кавалерии РККА. С января 1938 становится танковым командиром, оканчивает академию имени Фрунзе. Во время советско-финской войны командует 20-й тяжелой танковой бригадой. К началу Великой Отечественной войны, Семен Васильевич командир 7-й танковой дивизии 6-го механизированного корпуса.
На 22 июня 1941 года в 7-й танковой дивизии имелось: 368 танков (из них КВ – 51, Т-34 – 150, БТ – 125, Т-26 – 42). Соединение включало: два танковых (13-й и 14-й), мотострелковый (7-й), гаубичный (7-й) полки. Важно, что дивизионы ПВО находились на учебном полигоне восточнее Минска (ситуация типичная, к сожалению), сама же дивизия дислоцировалась в Волковыске (район Белостока). Вот как сам генерал Борзилов докладывал об укомлектованости своей дивизии:
«Дивизия была укомплектована в личном составе рядового состава - 98%, мл. начсостава - 60%, командного состава - 80%. Материальная часть: КВ - 51, Т-34-150, БТ-5-7 примерно 125, Т-26-42. Кроме этого броневики, транспорт и спецмашины. Обеспеченность дивизии боевым имуществом: снарядов 76-мм - один боекомплект, бронебойных снарядов 76-мм - не было, снарядов 45-мм - 1,5 бк, патронов всех марок - 1,25 бк, ГСМ Б-70 и КБ-70 - 3 заправки. Дизельного топлива - 1 заправка».
7-я танковая дивизия была поднята по тревоге в 2 часа 10 минут 22 июня 1941 года. Первые налеты вражеской авиации пришлись по уже пустым местам сосредоточения. К исходу дня соединение находилось юго-западнее Белостока. Вечером поступил приказ наркома Тимошенко об ударе в районе Гродно, где ставилась задача окружить и уничтожить группировку противника. Для удара привлекались 6-й мехкорпус 10-й армии, 11-й мехкорпус 3-й армии и 6-й кавкорпус. Командовал группой заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант И. В. Болдин.
23 июня 1941 года 7-я танковая дивизия находилась на марше (постоянно менялась задача). В итоге прошли более 90 километров (что критично для танков КВ). Соединение находилось под непрерывными ударами авиации противника (вспомните о дивизионах ПВО, находящихся в районе Минска), начала сказываться нехватка горючего. Всего было подбито 63 танка. Уничтожены тылы всех полков дивизии. Еще до вступления в бой, ситуация становилась критической.
Дивизия Борзилова шла на Гродно двумя колонами. 13-й полк на Кузницу, 14-й на Старое Дубовое. Естественно, движение было обнаружено авиационной разведкой противника. Мало того, что колонны утюжила авиация противника, так и немецкая пехота успела, подготовится к обороне. 256-ю пехотную дивизию Вермахта усилили противотанковой артиллерией, подтянули батарее САУ «Штуг», и главное 88-мм зенитные орудия (печально известные «восемь-восемь»). Бой начался в районе 10 часов утра 24 июня. Вклинивания в оборону противника быстро устранялись артиллерийским огнем противника и налетами авиации (хорошо работало у немцев взаимодействие родов войск, к сожалению). 13-й и 14-й танковые полки к исходу дня отошли и перешли к обороне. Генералу Хацкелевичу (командир 6-го мехкорпуса) Борзилов доложил:
«В частях дивизии ГСМ были на исходе, заправку производить не представлялось никакой возможности из-за отсутствия тары и головных складов, правда, удалось заполучить одну заправку из сгоревших складов».
Атаки продолжали и весь следующий день. В это же время 2-я танковая группа Гудериана обошла Гродно с юга, а Гот с севера. Командующий Западным фронтом генерал армии Павлов вечером 25 июня 1941 года отдал приказ прекратить атаки и немедленно форсированным маршем (без горючего напомню) сосредоточиться в районе Слонима. Этим фактически был закончен контрудар конно-механизированной группы Болдина и 7-й танковой дивизии в частности.
26 июня соединение Борзилова прикрывало отход 29-й моторизованной и 36-й кавалерийских дивизий. Дорога Волковыск – Слоним стала последним пристанищем для многих советских воинов. Здесь авиация противника сделала свое дело. В конце июня дорога была завалена брошенными танками (горючее кончилось), разбитыми пушками и сгоревшими автомобилями. К 11:00 29 июня 1941 года войска Борзилова (а вернее отряд) подошли к Слониму. У генерала было 3 танка (Т-34), до батальона пехоты и примерно 150 кавалеристов. Связи ни с одним из штабов не было. Здесь вплоть до вечера 30 июня 1941 года вели бои. Ночью удалось прорваться в направлении Пинских болот.
Борзилов со своим отрядом двигался в направлении Вязьмы, где успешно и вышел из окружения. 6 июля 1941 года 7-я танковая дивизия была расформирована, а генерал-майор Борзилов назначен начальником бронетанковых войск 51-й армии. Семен Васильевич погиб 28 сентября того же года в районе города Армянск в Крыму. Вот как гибель, описывают очевидцы:
«На передовой появился генерал-майор танковых войск Семен Васильевич Борзилов. Увидев замешательство солдат, он подбодрил их и сказал спокойно: «Слушать приказ. Все за мной! Вперед!» И в полный рост стремительно зашагал в сторону Перекопского вала. Линию обороны удалось восстановить. Во время атаки командующий бронетанковыми войсками 51-й Армии С. В. Борзилов получил тяжелое ранение и вскоре скончался. В этом бою танковый полк вновь отбил у врага село КУЛА (ныне с. Волошино), не выпустив из него ни одного фашиста».
Генерал Борзилов похоронен в Симферополе. Вот так в очередной раз можно констатировать, безуспешную атаку сильного танкового соединения. Без поддержки артиллерии и авиации, танковый удар на подготовленную оборону противника обречен на неудачу. Крепко немцы учили воевать Красную Армию, радует, что урок был усвоен и гнали их до Берлина уже наши воины, но до этого было еще далеко. Танкистам же упрекнуть себя не в чем, сражались отважно. В 7-й дивизии было совершенно 8 танковых таранов (это только те, что подтверждены свидетелями). Конкретно же генерал Борзилов, по моему мнению, был достойным командиром. Он сумел вывести своих бойцов от Гродно аж в район Вязьмы. И погиб Семен Васильевич в бою, подымая бойцов в атаку, что делает ему честь.
Полковник Лизюков
Лизюков в первую мировую не воевал в силу возраста (родился в 1900 году). В Красную Армию вступил добровольно в апреле 1919 года. В гражданскую воевал в основном на Юго-Западном фронте, участвовал в Советско-Польской войне. В 1921 году был отправлен на учебу высшую автобронетанковую школу в Петрограде (успешно окончил в 1923 году). В 1927 году Александр Ильич окончил Военную академию имени Фрунзе. Уже к началу 30-х годов это был квалифицированный, хорошо подготовленный командир РККА. С 1934 года Лизюков командует тяжелым танковым полком, а с 1936 года танковой бригадой. За успехи в боевой подготовке, которой, полковник Лизюков награжден Орденом Ленина. Карьера складывалась блестяще для молодого полковника, но...
8 февраля 1938 года Александр Ильич был арестован. Его обвиняли в подготовке покушения на жизнь маршала Ворошилова. Полковник Лизюков якобы собирался на танке Т-35 наехать на Мавзолей во время парада. Под стражей Лизюков пробыл 22 месяца, но случился редкий для того времени случай. Приговором трибунала Ленинградского военного округа, полковник Лизюков был признан не виновным. После выхода из заключения работал преподавателем в академии механизации и моторизации РККА. Далее был заместителем командира дивизии. Во время нахождения в отпуске в Москве был назначен начальником 1-го отдела автобронетанкового управления Западного особого военного округа. Случилось это 21 июня 1941 года.
В должность полковник Лизюков вступить не успел, как впрочем, и в следующую. Дело в том, что 24 июня 1941 года его назначают заместителем командира 17-го механизированного корпуса (генерал-майор Петров). Александр Ильич 26 июня 1941 года был в Борисове и в корпус ехать нужды ему уже, к сожалению, не было (17-й МК был в Барановичах). Дело в том, что практически не вооруженный мехкорпус генерала Петрова был полностью разбит 26 июня под Барановичами и фактически прекратил свое существование. Полковник Лизюков поступил в распоряжение корпусного комиссара Сусайкова (командовал войсками в Борисове). По 8 июля 1941 года Лизюков будет начальником штаба обороны города.
Во время обороны Смоленска, Лизюков командует сводным отрядом из 15 танков (из остатков 5-го мехкорпуса). Со своими бойцами успешно удерживает переправы через Днепр. Что жизненно важно для 16-й и 20-й армий, сражающихся в полуокружении. За эти бои 12 июля Александр Ильич представлен к Ордену Красного Знамени, но Президиум Верховного Совета СССР своим Указом от 5 августа 1941 года присвоил ему звание Героя Советского Союза.
Вот как вспоминает о Лизюкове маршал Рокоссовский, в то время бывший под Смоленском:
«Смелость Александра Ильича была безгранична, умение маневрировать малыми силами - на высоте. Был момент, когда немцы перехватили горловину мешка в районе переправ через Днепр. Но это продолжалось всего несколько часов. Подразделения Лизюкова отбросили и уничтожили весь вражеский отряд».
В августе 1941 года полковник Лизюков командует 1-й танковой дивизией, которая успешно выбила немцев с восточного берега реки Вопь в районе Ярцево и удерживала плацдарм весь сентябрь, отбивая все атаки противника. Дивизия преобразована в 1-ю Гвардейскую мотострелковую. Кстати в командовании соединением Лизюков сменил также Героя Советского Союза за бои 1941 года полковника Крейзера.
Соединение Лизюкова перебрасывалось в район города Сумы, где вошла в состав 40-ой армии (командующий генерал-майор Подлас). Первый эшелон начал разгрузку в Сумах 27 сентября 1941 года. Здесь в районе Штеповки, совместно со 2-м кавалерийским корпусом генерал-майора Белова вели бои с 9-й танковой, 16-й и 25-й моторизованными дивизиями Вермахта. Бои сложились успешно для наших воинов и уже 1 октября Штеповка была освобождена от врага, дивизия Лизюкова перешла к обороне. При этом моторизованные части противник сменил на пехотные. Теперь 1-ой мотострелковой дивизии противостояли три пехотные дивизии Вермахта (75-я, 166-я, 299-я). После десятидневных оборонительных боев, соединение Лизюкова было выведено в тыл. К этому времени дороги были испорчены распутицей и фактически дивизия передвигалась пешком.
В тылу долго быть не довелось с 12 по 21 октября, дивизия эшелонами перебрасывается на Западный фронт, где положение стало критическим после разгрома под Вязьмой. Дыры во фронте латали всеми возможными соединениями и частями. Дивизия Лизюкова вошла в состав 33-й армии генерал-лейтенанта Ефремова. Уже 21 октября 1941 года дивизия заняла оборону на западной окраине Наро-Фоминска. На тот момент под командой полковника Лизюкова было 11 442 человека, 9 танков КВ, 21 Т-34, 20 БТ-7, 10 Т-26, 13 бронеавтомобилей.
На 22 октября 1941 года была поставлена задача отбросить немцев от Наро-Фоминска и занять новый рубеж обороны четырьмя километрами западнее города. Задача выполнена не была, так как соединения Вермахта перешли в наступление раньше. В результате трехдневных ожесточенных боев, наши войска, под натиском превосходящего количественно врага оставили город. Но при этом к 25 октября сохранили плацдарм в излучине реки Нара (будет удерживаться до 26 декабря ротой лейтенанта Евстратова из 175-го стрелкового полка).
1-я гвардейская мотострелковая дивизия, получив пополнение, крепко окопалась по рубежу реки Нара и дальше врага не пропустила. Всего за 10 дней боев (с 21 по 31 октября было потеряно 3 891 человек убитыми и ранеными). Во второй половине ноября полковник Лизюков был отозван в Москву, где получил назначение заместителем командующего 20-й армией. В дальнейшем будет командовать 2-ым гвардейским стрелковым корпусом и 5-ой танковой армией, об этом мы поговорим в последующем.
1-ая гвардейская мотострелковая дивизия в январе 1943 года будет преобразована в 1-ую гвардейскую Московскую стрелковую дивизию. Свой боевой путь дивизия закончит в Пилау (Балтийск Калининградской области). Соединение за время войны награждено Орденом Ленина, двумя Орденами Красного Знамени, Орденами Суворова и Кутузова. 30 тысяч солдат, сержантов и офицеров были награждены орденами и медалями Советского Союза, 16 воинов стали Героями Советского Союза.
После командования 1-ой мотострелковой дивизией, полковник Лизюков был отозван в Москву, где получил назначение на должность заместителя командующего 20-й армией (генерал-лейтенант Власов). Как бы многим (в том числе и мне) не хотелось бы, чтобы армией командовал не будущий предатель, но командовал именно он. Начальник штаба армии Сандалов Леонид Михайлович в своих мемуарах говорит, что Власов в виду тяжелой болезни в армии отсутствовал с 29 ноября по 25 декабря и фактически командовал сам Сандалов и полковник Лизюков.
Хотелось бы, чтобы это было так, но на документах армии за этот период стоят подписи Андрея Власова (с этим легко ознакомиться на сайте Память народа). Считаю, что мемуары Сандалова хорошо отредактировала цензура. Но не будем о предателе, он того не стоит, вернемся к нашему герою. Достоверно известно, что под общим командованием Лизюкова был освобожден Солнечногорск (31-я танковая и 35-я стрелковая бригады). Случилось это 12 декабря 1941 года. После московского контрнаступления Лизюкова ждало новое назначение.
10 января 1942 года Александру Ильичу присвоено звание генерал-майор, и он назначен командиром 2-го гвардейского стрелкового корпуса. Корпус состоял из: 8-й гвардейской стрелковой дивизии (Панфиловская), 37-й и 38-ой стрелковых бригад, 75-ой бригады морской пехоты, 26-ая курсантская бригада. 18 января 1942 года в состав корпуса дополнительно включили: 71-ую танковую бригаду (10 танков KB, 16 танков Т-34 и 20 танков Т-60), минометный дивизион и три лыжных батальона. Корпус сосредотачивался в Калининской области, в бой соединение было введено 3 февраля 1942 года в районе Старой Русы.
В первый день наступления корпус с боями продвинулся на юг на 15 километров и перерезал Холмское шоссе. С тяжелыми боями к 15 февраля, корпус вышел к городу Холм, где вступил в соприкосновение с частями 3-ей ударной армии. Тем самым корпус вышел в глубокий тыл демянской группировки противника и завершил ее окружение. Образовался внешний и внутренний фронты окружения, шириной до 40 километров. В котле оказалось сразу шесть дивизий Вермахта, в том числе дивизия СС "Тотенкопф" ("мертвая голова"). Общая численность окруженных составляла примерно 95 тысяч гитлеровцев. К сожалению, ликвидировать противника за два месяца так и не удалось. Но это уже происходило без генерала Лизюкова.
За демянскую операции Александр Ильич был представлен к Ордену Красного Знамени. А в середине апреля генерал-майор Лизюков получил приказ сформировать 2-ой танковый корпус, в составе трех танковых (26-я, 27-я, 148-я) и 2-й мотострелковой бригад. Корпус вошел в состав новой 5-й танковой армии Брянского фронта. Ее первым командующим стал генерал-майор Лизюков.
Пару слов о гибели прославленного генерала. Эта история обросла множеством мифов и догадок, я постараюсь оттолкнуться от фактов, закрепленных в документах. К 7 июля 1942 гитлеровцам удалось захватить большую часть Воронежа и закрепиться на занятых рубежах. 15 июля генерал-майор Лизюков был снят с должности командующего 5-й танковой армией. Отмечу, что после катастрофы под Харьковом фронт рушился повсеместно в том районе. Против войск Лизюкова действовала сильная группировка противника.
К 15 июля 1942 года 5-я танковая армия понесла тяжелые потери и поставленной задачи не выполнила. Выписка из директивы Ставки Верховного главнокомандования:
«Части армии ввязались в затяжные фронтальные бои, потеряли преимущество внезапности и не выполнили поставленную задачу».
Очень важно, что 8 июля 1942 года генерал Лизюков отстранил от должности командира 11-го танкового корпуса генерал-майора Попова вместе с комиссаром Усачевым. 9 июля без решения трибунала был расстрелян начальник оперативного отдела штаба 11-го ТК подполковник Хлебалов. Александр Ильич принимал жесткие меры к виновным в невыполнении боевой задачи. Как известно, в армии всегда, в конечном счете, виноват, оказывается командир. Директивой Ставки Верховного главнокомандования от 15 июля 1942 года генерал Лизюков был назначен командиром 2-го танкового корпуса (понижен в должности), а 5-я танковая армия была расформирована. Александр Ильич считал это несправедливым по отношению к себе.
Во 2-й танковый корпус входили: три танковых (26-я, 27-я, 148-я) и мотострелковая (2-я) бригады. Отмечу, что 148-я была бригадой тяжелых танков (КВ). Штаб Брянского фронта решил провести новую наступательную операцию под командованием генерала Чибисова, основную роль в которой должен был сыграть 2-й танковый корпус. Операция по плану должна была завершиться в течении 4 суток (с 20 по 24 июля 1942 года). 23 июля наступление 2-го танкового корпуса захлебнулась из-за действий Люфтваффе и подошедшей дополнительной гитлеровской противотанковой артиллерии. Связи у Лизюкова со своими танковыми бригадами и со штабом Брянского фронта не было – это важнейшее обстоятельство.
По разрекламированной телеканалом НТВ версии, именно 23 июля 1942 года генерал Лизюков направился на танке КВ лично в бой «чтобы смыть позор». Какой позор? Непонятно. Александр Ильич не имел связи (все трое посланных офицера связи не вернулись) со своими бригадами и направился к ним, чтобы лично управлять боем. Случилось это точно не 23 июля 1942 года. Генерал Лизюков направился к 26-й и 27-й танковым бригадам, которые стояли в роще у села Лебяжье (скрывались от бомбежки). Вместе с Александром Ильичом в КВ находился полковой комиссар Ассоров, стрелок-радист и 2 механика-водителя (установлена фамилия одного – старший сержант Мамаев).
Танк командующего корпуса шел по дороге к высоте 188.5 и оказался на равнине между двумя рощами, где уже были части 387-й и 542-й пехотных дивизий, усиленные противотанковыми средствами (дополнительно несколько зениток «восемь-восемь» - 8,8 cm FlaK 37). По журналам боевых действий указанных немецких соединений установлено, что сначала были обстреляны противотанкистами 26-я и 27-я танковые бригады, а потом и одинокий КВ у рощи у села Лебяжье. Единственным свидетелем гибели был старший сержант Мамаев (скончался позже):
«После удара снаряда в танк, признаков жизни Лизюков уже не подавал. Сидевший за рычагами танка старший механик-водитель был также убит, как и комиссар Ассоров».
До того как немцы подошли к танку, Мамаев сумел отползти в поле и спрятаться во ржи, позже дополз до своих. Маршал Катуков вспоминал:
«Меня вызвали в Ставку, Сталин задал мне вопрос: почему нет никакой связи со 2-м танковым корпусом? Где Лизюков? Неужели перебежал? Я ответил: Товарищ народный комиссар, генерал-майора Лизюкова я знаю хорошо. Он верный сын народа, преданным партии и вам лично».
Лизюков пробивался к своим частям именно для того чтобы снова лично управлять войсками. Случилось это 24-25 июля 1942 года.
10-я танковая дивизия генерал-майора Огурцова
Многие из Вас знают наших знаменитых танковых полководцев Великой Отечественной войны: Катукова, Рыбалко, Богданова, Бабаджаняна, Кравченко. Командиром танковой дивизии начал войну и самый молодой командующий фронта генерал армии Черняховский. К сожалению, были и такие талантливые командиры, здорово себя проявившие в 1941 году, которые до общей Победы не дошли. Например, полковник Орленко, уже упомянутый Черняховский, и генерал-майор Огурцов погибшие за свободу нашей Родины. Даже стремясь быть объективным, у каждого из нас есть свои симпатии и антипатии. Лично мне из всех танковых командиров 1941 года наиболее симпатичен именно Сергей Яковлевич, о котором я и хочу поговорить с Вами. Судьба этого советского воина вполне могла бы стать сценарием для остросюжетного фильма.
Сергей Яковлевич Огурцов – ветеран Первой мировой воны, которую закончил в чине младшего унтер-офицера и в должности командира взвода. В Красную Гвардию добровольно вступил в декабре 1917 года. В Гражданскую Огурцов воевал на различных должностях (максимальная командир пулеметного эскадрона). Участвовал в советско-польской войне и борьбе с формированиями Нестора Махно. Награжден Орденом Красного Знамени. Далее Сергей Яковлевич продолжил службу в РККА, окончил кавалерийские курсы усовершенствования командного состава, в 1931 году Военно-техническую академию РККА. После этого жизнь Огурцова связана с бронетанковыми войсками. В звании полковника Огурцов принимал участие в советско-финской войне, отличился при прорыве «линии Маннергейма». За что награжден вторым орденом Красного Знамени, при этом, дивизия, которой он командовал, награждена орденом Ленина. 4 июня 1940 года Сергей Яковлевич получил звание генерал-майора и назначен командиром 10-й танковой дивизии (с февраля 1941 года соединение в составе 15-го механизированного корпуса генерала Карпезо).
Соединение генерала Огурцова на 22 июня 1941 года состояло из: двух танковых (19-го и 20-го), мотострелкового (10-го), гаубично артиллерийского (10-го) полков, зенитно-артиллерийского дивизиона (10-го). 10-я танковая дивизия была хорошо укомплектована, в ней было 363 танка: 63 КВ, 38 Т-34, 51 Т-28, 181 БТ-7, 22 Т-26, 8 ХТ (огнеметный танк на базе Т-26). Также в соединении было 72 бронеавтомобиля, при этом отмечалась острая нехватка автотранспорта особенно в мотострелковом полку. Дивизия дислоцировалась в районе Злочева, Зборов, Бережаны.
В 4:45 22 июня 1941 года генерал Огурцов объявил боевую тревогу. После вскрытия «красного пакета», дивизия начала выдвижение в район Почапы, Сасув, Бялы по плану прикрытия государственной границы. В 22 часа разведывательный дозор дивизии в количестве 6 танков встретился с противником силой до двух батальонов пехоты. Уничтожив до взвода пехоты и 4 противотанковых орудия, разведчики отошли к своим (потеряно было два танка). К полуночи авангард 10-й танковой дивизии занял оборону на окраинах Радзехова.
Утром 23 июня 1941 года передовой отряд 10-й ТД (два батальона) был атакован в районе Радзехова 11-й танковой дивизией Вермахта. После ожесточенного боя, противник отошел на исходные позиции, потеряв 26 танков (наши потери 20 танков). В это же утро 15-му механизированному корпусу штабом Юго-Западного фронта был отдан приказ: совместно с 4-м мехкорпусом и 3-ей кавалерийской дивизии нанести мощный удар под Радзеховым. В первую очередь ударной силой была 10-я танковая дивизия генерала Огурцова.
26 июня 1941 года в 15 часов 23 июня 1941 года 20-й танковый и 10-й моторизованный полки дивизии атаковали противника, бой продолжался с переменным успехом, но в итоге противник выстоял. Отмечу важное обстоятельство – 10-й артполк и 10-й зенитный дивизион дивизии к месту боевых действий к тому времени еще не подошли и находились на марше.
24 июня 1941 года дивизия по приказу генерала Карпезо отошла в лес южнее Холоюва (без 19-го танкового полка). 19-й танковый полк (в бою до этого не участвовал) подошел к основным силам дивизии 25 июня 1941 года к 20:00. Согласно приказу генерал-полковника Кирпоноса (командующий Юго-Западным фронтом), 10-я танковая дивизия готовилась к нанесению удара в направлении Радзехова (фактически поворот на 180 градусов). При этом 25 июня 1941 года отряд из 20-го танкового полка под командованием начальника штаба майора Говора нанес контрудар по наступающему противнику. В результате боя было уничтожено 49 артиллерийских орудий (в основном на марше), 5 танков и до двух рот пехоты гитлеровцев. Наш отряд потерял 4 танка КВ и 7 БТ-7, смертью храбрых погиб майор Говор.
В течение всего дня 26 июня 1941 года дивизия вела ожесточенные бои в районе Холоюва (20-й танковый и 10-й мотострелковый полки). 19-й танковый полк подполковника Пролеева в 10 утра атаковал противника в направлении Охладува. В результате этой неожиданной контратаки было уничтожено 18 танков, до батальона пехоты и 24 противотанковых орудия гитлеровцев. Полк потерял 14 танков, 72 человека были убиты или пропали без вести.
18 часов командир 15-го мехкорпуса генерал Карпезо был тяжело ранен (даже был похоронен, когда был принят за мертвого), в командование корпусом вступил полковник Ермолаев. После ожесточенных боев к исходу дня у генерала Огурцова осталось из главной ударной силы 10 танков КВ (большинство потеряно на марше) и 18 Т-34, 12 152-мм орудия.
27 июня 1941 года 10-я танковая дивизия должна была наступать в общем направлении на Берестечко. Однако штаб фронта отдал приказ о выводе 15-го мехкорпуса из боя. Вновь 10-я танковая дивизия повернула на 180 градусов и должна была сосредоточиться за линией обороны 37-го стрелкового корпуса. И вновь, приказ был отменен, теперь из Москвы. 10-я танковая дивизия вновь двинулась в обратном направлении. Соединение генерала Огурцова с тяжелыми боями продвинулось на 7-9 километров, и фактически отбивали свой же ранее оставленный по приказу рубеж.
Несмотря на неоднократные взаимоисключающие приказы от вышестоящих штабов, генерал Огурцов на своем дивизионном уровне, в первые дни войны действовал очень эффективно, наносил результативные контрудары. Было побито много гитлеровской техники и уничтожено живой силы врага. Отмечу, что основные потери 10-я танковая дивизия понесла на маршах из-за поломок и действий авиации противника (особенно это касается танков БТ).
28 июня 1941 года 10-я танковая дивизия генерала Огурцова наступала в общем направлении на Берестечко с целью оказать содействие 8-му мехкорпусу. В выполнении приказа возникла огромная сложность - перейти реку Острувка по одной гати было невозможно. Дело в том, что переправа находилась под обстрелом тяжелой артиллерии противника (силами до дивизиона), а также не менее 10 противотанковых орудий. Генерал Огурцов остановил наступление, в 8-й мехкорпус был отправлен делегат связи, с просьбой о нанесении встречного контрудара.
29 июня 1941 года представитель штаба Юго-Западного фронта привез приказ в 15-ый мехкорпус (в который напомню, входила 10-ая ТД):
«С подходом частей 37-го стрелкового корпуса, 15-му МК выйти во фронтовой резерв».
Дивизия генерала Огурцова должна была сосредоточиться в районе Цыкув, Доузенька, куда вышли к 6 утра 30 июня 1941 года. В ночь на 1 июля 1941 года вновь совершали переход под прикрытием 10-го артиллерийского и 10-го мотострелковых полков и к 9 утра заняли оборону западнее Колтув. В 14 часов начался бой с моторизованными частями Вермахта.
2 июля 1941 года 15-й мехкорпус продолжал отходить на восток, а генерал Огурцов получил приказ от командующего 6-й армии генерала Музыченко выдвинуться к Тарнополю и занять там оборону. Приказ был выполнен, 10-я танковая дивизия успешно прикрыла отход частей 6-й армии. К 19 часам по приказу отошли к Ступинкам, где вновь были атакованы противником. Атака была успешно отбита, уничтожено 17 танков и до батальона пехоты гитлеровцев. Наши потери 4 танка БТ. С наступлением ночи под прикрытием 1-го батальона 20-го танкового полка, дивизия отошла в район Подволочиска, куда вышли к 6 утра 3 июля 1941 года. В 16 часов приняли очередной бой.
4 июля 1941 года 10-я танковая дивизия переправилась через реку Збруч и сосредоточилась в лесу севернее Проскурова. На следующий день вновь марш в район Уланова, куда из всех соединений 15-го мехкорпуса прибыла только 10-я танковая дивизия (напомню, до этого она же прикрывала отход основных частей корпуса). По приказу штаба Юго-Западного фронта из наличных сил 15-го мехкорпуса образовывались сводные отряды для обороны Бердичева, куда вышла 11-я танковая дивизия Вермахта. Основные же части корпуса продолжили отход на восток.
Непосредственно 10-я танковая дивизия выделила 7 июля 1941 года сводный батальон пехоты, роту танков, сводный артиллерийский дивизион в составе трех 152-мм и трех 122-мм орудий, разведывательную роту. Командиром отряда стал полковник Пшеницын (командир 10-го мотострелкового полка). Вместе с отрядом осталась оперативная группа штаба 10-ой танковой дивизии во главе с комдивом. Собственно так и образовалась именуемая в дальнейшем в штабных оперативных сводках «группа генерала Огурцова». В последующем генерал Огурцов переподчинял себе находившиеся в районе Бердичева части.
Начальник оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта полковник (на тот момент) Баграмян в своей книге «Так начиналась война» вспоминал:
«Лишь группа генерала С. Я. Огурцова продолжала действовать активно и дерзко. Не дожидаясь, когда подойдут спешившие к нему на помощь дивизии части 16-го мехкорпуса, Огурцов повел свой отряд и части 14-ой кавдивизии в решительную атаку. Они нанесли сильный удар 11-ой танковой дивизии Вермахта занявшей Бердичев, разгромили её штаб, перерезали коммуникации. Окружение танковой дивизии всполошило немецкое командование, оно начало стягивать к Бердичеву новые силы».
Под Бердичевом группа генерала Огурцова более 10 дней сдерживала главные силы танковой группы Клейста. Отмечу, что большую часть материальной части (танки и автомобили) потеряли не бою, а уничтожили сами по израсходованию боеприпасов и горючего.
Вот такую характеристику дал генералу Огурцову командующий 6-ой армии генерал-лейтенант Музыченко:
«10-я танковая дивизия с первых дней войны ведет упорные бои с противником, нанося ему большие потери. Дивизия для выполнения боевых задач перебрасывалась на самые ответственные и опасные участки и с задачами справлялась. Под руководством тов. Огурцова дивизия имеет большие боевые подвиги. Сам лично тов. Огурцов проявлял на фронте мужество и бесстрашие».
Генерал Огурцов был назначен командиром 49-го стрелкового корпуса, командиром 10-й ТД же был назначен генерал-майор Семенченко. Как видите, войска под командованием Сергея Яковлевича сражались умело и отважно. 24 июля 1941 года генерал-майор Огурцов был назначен командиром 49-го стрелкового корпуса (до этого корпусом командовал генерал-майор Корнилов, позже попавший в плен).
Назначение это формально являлось повышением, на деле же 49-ый стрелковый корпус, как и 10-я танковая дивизия (которой командовал генерал Огурцов) вел бои с гитлеровцами с первого дня войны и соответственно понес большие потери. До своего нового штаба генерал Огурцов добрался только 29 июля 1941 года, управление войсками в тот момент было нарушено. Все это время Сергей Яковлевич фактически продолжил командовать сводным отрядом 6-й армии, именуемым «группа генерала Огурцова».
Как утверждает Евгений Долматовский (участник событий):
«Генерал Огурцов добрался со своим отрядом до штаба 49-го стрелкового корпуса во время полного развала обороны войск».
Отмечу, что Евгений Долматовский – советский поэт, автор многих песен, в 1941-1945 годах был военным корреспондентом (большой известности как Симонов и Ярославцев не получил, но свой долг исполнил честно). С начала августа 49-й стрелковый корпус находился в окружении (как и вся 6-ая и 12-ая армии). Боеприпасы были на исходе, в таких условиях достойный выход только один – прорыв.
На прорыв группа генерала Огурцова пошла в ночь с 7 на 8 августа 1941 года. Сергей Яковлевич во время боя был тяжело контужен и захвачен в плен, будучи в бессознательном состоянии. После излечения генерал Огурцов содержался в лагере Замосць (Польша). От сотрудничества с врагом Сергей Яковлевич категорически отказался. В апреле 1942 года генерала Огурцова отправили в концлагерь Хаммельбург (для комсостава РККА). Сергей Яковлевич с судьбой не смирился, и сумел выпрыгнуть из вагона и сбежать недалеко от Люблина.
Больше месяца генерал Огурцов шел на восток по территории Польши пока не встретил партизанский отряд (командир В. Манжевадзе). Позже этот отряд влился в более крупный, в котором генерал Огурцов организовал и возглавил конную группу (напомню, в Гражданскую командовал эскадроном). Много раз Сергей Яковлевич со своими конниками совершал налеты на гитлеровские тыловые гарнизоны. В одном из таких боев 28 октября 1942 года генерал Огурцов погиб.
Долгие годы о судьбе Сергея Яковлевича было ничего неизвестно на Родине. Дело в том, что связи с Москвой партизанский отряд не имел и официально генерал Огурцов считался пропавшим без вести. Похоронившие Сергея Яковлевича товарищи до Победы не дожили (погибли в последующих боях). Только в 1970 году могила Сергея Яковлевича была обнаружена, его прах с воинскими почестями был перезахоронен в братской могиле на кладбище советских воинов в городе Замосць в Польше. Посмертно генерал-майор Огурцов награжден орденом Отечественной войны Iстепени.
Генерал-майор Огурцов был умелым и знающим танковым командиром, его соединение хорошо показало себя в первые дни Великой Отечественной войны. Напомню, что имея приказ выдвигаться в тыл Юго-Западного фронта с остатками 15-го мехкорпуса (куда входила его дивизия), остался со сводным отрядом. Более недели сдерживал превосходящие моторизованные силы немцев (главная ударная часть танковой группы Клейста), и более того даже отбил у врага Бердичев. С ролью военнопленного также не смирился и продолжил свою войну с врагом. К сожалению, погиб в бою, что делает огромную честь Сергею Яковлевичу, как и вся его судьба.
Среди современников генерал Огурцов считался одним из лучших танковых командиров. Я уверен, что Сергей Яковлевич дорос бы до должности командующего танковой армией, как Катуков, Рыбалко. Ротмистров, Богданов и до маршальских погон. Сложилось, так как сложилась, история не знает сослагательного наклонения. Благодаря таким генералам и была выиграна война. Вечная Слава Сергею Яковлевичу Огурцову!
23-я танковая дивизия полковника Орленко
Тимофей Семенович Орленко вступил в Красную Гвардию уже в 1917 году, участник гражданской войны. За бои на Туркестанском фронте награжден орденом Красной Звезды. Военную школу окончил в 1925 году в Ташкенте, а в 1937 году Военную академию механизации и моторизации РККА. После этого назначен командиром танкового батальона. Далее проходит учебу в Академии Генштаба РККА. В марте назначен командиром 23-ей танковой дивизии в Прибалтийском военном округе. В этом статусе Орленко и встретит Великую Отечественную войну. В общем к 22 июня Тимофей Семенович был грамотным хорошо подготовленным командиром, что он и докажет после немецкого вторжения.
Командир 12-го мехкорпуса генерал-майор Шестопалов еще 18 июня в 13:00 отдает приказ №0033 о приведении дивизий корпуса в боевую готовность. 23-я танковая дивизия, исполняя приказ, выступила в поход, совершая марш скрытно в ночное время. Важно, что моторизованный полк дивизии остался в Риге. К 21 июня 1941 года соединение Орленко сосредоточилась в указанном районе: Тиркшляй, Седа,Тельшяй, Тришкяй, KП - лес 2 км севернее Наримдайчяй. Благодаря отводу войск из районов своей постоянной дислокации удалось избежать потерь от ударов вражеской авиации.
На 22 июня 1941 года в 23-й танковой дивизии было: 350 танков Т-26, 17 Виккерсов, 15 бронеавтомобилей. В 9 утра Орленко получил приказ: ликвидировать противника в районе Кретииги и ударить во фланг противника в районе Таураге. В районе Плунге, вечером вступили в бой. Полностью, однако, дивизия в бой не вводилась. Так как 204-й стрелковый полк смог выйти с артиллерией из окружения. Однако появление танковой дивизии на этом направлении свою роль сыграло. 23 июня с полудня дивизия выдвигалась на Тверяй, где на марше подверглась артобстрелу 61-ой пехотной дивизии Вермахта. В окружение попал 45-й танковый полк, однако нашим парням вскоре удалось пробиться. Только вечером 23 июня дивизия сосредоточилась в районе Лукава. В 22 часа вступили в бой с немецкими танками, которые обратили в бегство, уничтожив 23 машины противника (своих Т-26 потеряно 13). Преследовать не стали из-за наступления темноты.
На следующий день, по приказу Шестопалова передали два батальона в распоряжение командира 90-й стрелковой дивизии, совместно с которой пытались окружить немцев в районе Шавдов. Атака была неудачной, несмотря на героизм наших воинов, уничтожив до батальона пехоты и три артбатареи врага, наши отошли. Потеряно более 50 танков. Всего к 25 июня было потеряно до 30% танкового парка. Но и уничтожено немало. Большие потери были от действий авиации противника.
25 июня 1941 года начальник штаба Северо-Западного фронта Генерал-лейтенант Кленов отдает приказ об отводе 8-ой армии за реку Вента (в 8-ю армию входил 12-й мехкорпус, частью которого была 23-я ТД). Но случилась нередкая вещь для лета 1941-го, приказ до командира 12-го мехкорпуса генерал-майора Шестопалова просто напросто не дошел. И как следствие, комкор в ночь на 26 июня отдает приказ о наступлении своим танковым дивизиям по скрещивающимся направлениям на Шауляй.
23-я и 28-я (Черняховский) танковые дивизии, перейдя в наступление, вели ожесточенный бой в районе Шауляя весь день 26 июня. Что позволило частям 8-й армии организовано отойти на оборонительный рубеж реки Вента. После чего вечером того же дня командарм-8 генерал Собенников отдал приказ на отход 12-ому мехкорпусу. Он же приказал 27 июня нанести контрудар по немецким танковым частям.
Прикрывая 10-й стрелковый корпус, гаубичный полк дивизии Орленко израсходовал все боеприпасы и был отведен в тыл. Полковник Орленко, непосредственно командуя 45-м танковым полком вел бой у местечка Упинас. Где благодаря энергичным действиям наших танкистов удалось подбить 23 танка из состава 1-й танковой дивизии Вермахта, Орленко в бою потерял 5 танков. Ночью 28 июня снова происходит неразбериха, генерал Шестопалов (командир 12-го мехкорпуса) отдает приказ о совместных действиях с 11-м стрелковым корпусом, но это распоряжение из-за отсутствия связи до командира 23-й танковой не доходит. А Орленко получает устный приказ генерал-майора Гусева (заместитель начальника штаба СЗФ) об отходе к Риге.
28 июня немцы окружили штаб 12-го мехкорпуса, в ожесточенном неравном бою генерал-майор Шестопалов будет тяжело ранен и взят в плен, в котором вскоре и скончается. Дивизия Орленко отходила к Риге, в которой, кстати, вспыхнуло восстание, но его легко подавила 23-я дивизия НКВД.
И вот здесь все решила скорость. Дело в том, что одновременно с 23ей танковой дивизией и 10-м стрелковым корпусом, к Риге подходила 61-я пехотная дивизия Вермахта. Было важно первыми занять мосты через Западную Двину. Что и сделали танкисты Орленко. Сам полковник все эти дни непосредственно участвовал в боях на своем командирском танке. Также к Риге подошла и 28-ая танковая дивизия Черняховского (того самого будущего Дважды Героя Советского Союза и самого молодого генерала армии). Уличные бои за Ригу продолжались двое суток. Наши танкисты прикрывали отход стрелковых частей.
После подхода немецких моторизованных частей, обороняться уже не было возможности, 23-я танковая дивизия вела ожесточенные бои, обеспечивая отход частям 8-й армии. Группы полковника Кокина и майора Курова до последней возможности вели бой за мосты. По израсходованию боеприпасов и горючего командиры взорвали оставшиеся танки (14 машин). Далее с арьергардными боями отходили в направлении на Псков. 4 июля 12-й мехкорпус был выведен с фронта. Но полковник Орленко во главе сводного отряда вел бои в районе н.п. Бобровник. Где удалось уничтожить 12 танков противника и удержать рубежи.
С 22 июня по 7 июля 1941 года дивизия полковника Орленко потеряла 144 танка в бою (включая потери от действий авиации противника), по техническим причинам потеряно 122 машины. В наличии осталось 58 Т-26 (из них исправных 2). Убитыми потеряно 130 человек, 257 воинов ранено. Без вести пропало 4057 человек. Здесь важно сказать, что большинство вскоре было обнаружено в 10-ом стрелковом корпусе. Дивизия расформирована 16 августа 1941 года. Более 100 танкистов отправлены в Сталинград для получения новой техники. Дивизия сражалась грамотно и храбро, упрекнуть воинам себя не в чем. На своих Т-26 нанесли немалый урон противнику.
После расформирования 23-й ТД, полковник Орленко назначается командиром 311-й стрелковой дивизии. В штаб своего нового соединения Тимофей Степанович прибыл 22 августа 1941 года. 25 августа штаб дивизии был атакован штурмовыми орудиями противника, но Орленко с подчиненными удалось отступить.
К моменту вступления полковника Орленко в новую должность в дивизии было три стрелковых полка, если их так можно было назвать, учитывая численность бойцов. С начала войны дивизия потеряла более 8 тысяч человек. Так в 1067 стрелковом полку - было 215 активных штыков, в 1069 сп - 170, в 1071 сп - 130. Фактически дивизия представляла собой стрелковый батальон и то не полной численности. При этом против соединения Орленко действовали 11-я и 21-я пехотные дивизии Вермахта. Естественно наши отступали с боями.
26 августа дивизия при поддержке 481-го гаубичного полка обороняла переправу через реку Тигода. И вновь удалось сохранить боеспособность и отойти со столь малыми силами к Киришам. 28 августа на помощь подошла 292-я стрелковая дивизия, и стало полегче. Лишь 30 августа дивизия была пополнена пятью маршевыми батальонами, также новые орудия получил артполк (855-ый). Полковник Орленко получает в свое подчинение 119-й танковый батальон, при помощи которого удалось освободить районный центр Новые Кириши. Далее вели оборонительные бои, но уже без полковника Орленко.
Здесь пару слов о несоответствии архивных данных с данными имеющимся в свободном доступе. Полковник Орленко вступил в командование 20-й танковой бригадой 16 сентября 1941 года, а не первого числа как пишут в интернете и это важное обстоятельство. Бригада была сформирована во Владимире на базе разбитых 34-й и 48-й танковых дивизий. Имелось 29 танков Т-34 (прямиком из Сталинграда с хорошо подготовленными экипажами), также в наличии было: 20 Т-26, 12 Т-40. Важно, что было 8 противотанковых орудий.
11 октября танковая бригада прибыла в район Можайска и поступила в распоряжение командующего 5-й армией генерал-майора Лелюшенко (армия вновь сформирована после гибели в Киевском котле 5-й армии генерала Потапова). Долго прокомандовать своими танкистами Тимофею Семеновичу не довелось. И тут мощное несоответствие с гибелью, показанной в знаменитом фильме «Битва за Москву». В эпизоде Лелюшенко напутствует Орленко на атаку, а тот грозно махая кулаком, погибает от вражеского снаряда. Произведение «Битва за Москву» вещь монументальная и посмотреть ее не помешает никому, но знатоки военной истории видят в нем ряд мелких недочетов (про Хацкилевича, Петровского, Орленко..).
Так вот, на самом деле 14 октября 1941 года полковник Орленко был убит выстрелами из револьвера на Минском шоссе в пяти километрах западнее Можайска. Кем установлено не было. Версии две: либо немецкими диверсантами, либо дезертирами. Последних в октябре 1941, к сожалению, хватало. Бои шли жесткие. Вот как вспоминает генерал Лелюшенко об Орленко:
«О нем я слышал много хорошего еще в Прибалтике, в самом начале войны. Тогда он командовал 23-й танковой дивизией и под Шяуляем нанес сильный удар 41-му танковому корпусу генерала Рейнгардта. Орленко был храбрый и опытный офицер. Его атлетическая фигура в синем комбинезоне появлялась то здесь, то там. Он всегда прислушивался к предложениям подчиненных, спокойно отдавал распоряжения, и подчиненные понимали его с полуслова. Добродушное, слегка тронутое оспой лицо полковника постоянно светилось лукавой улыбкой. Со стороны казалось, что Орленко ни во что не вмешивается, но все в его подразделениях делалось так, как он хотел. Во всем чувствовалась организующая воля командира».
Подводя итог повествованию, скажу, что в лице Тимофея Степановича Орленко наша армия и страна потеряла грамотного волевого командира.
22-я танковая дивизия генерал-майора Пуганова
Виктор Павлович Пуганов в Красной Армии с июня 1919 года. В Гражданскую войну командовал пулеметным взводом и был командиром бронемашины. Далее продолжил службу в РККА. Окончил военную академию имени Фрунзе в 1928 году. С 1929 года Виктор Павлович служит в бронетанковых войсках. В августе 1940 года Пуганов – начальник Управления боевой подготовки Главного автобронетанкового управления РККА. В марте 1941 года генерал-майор Пуганов получил назначение на должность командира 22-й танковой дивизии 14-го мехкорпуса (командир генерал-майор Оборин) 4-й армии (генерал-майор Коробков) Западного Особого военного округа (командующий генерал армии Павлов).
По воспоминаниям начальника штаба дивизии полковника Кислицина:
«По моему предложению генерал Пуганов приказал хранить снаряды и патроны в складах-землянках непосредственно за танковыми стоянками… Ремонтными средствами и специалистами дивизия была укомплектована на 60%, горючего имелось на три полных заправки... Куда выдвигаться полкам дивизии в случае начала войны известно не было. Приказ хранился в «красном пакете», хранившемся в штабе нашей дивизии».
На 22 июня 1941 года 22-я танковая дивизия дислоцировалась в районе Бреста. В состав соединения входили: два танковых (43-й и 44-й), мотострелковый (22-й), гаубичный (22-й полки). В дивизии имелось 256 танков из них 251 Т-26. Генерал-майор Оборин (командир 14-го мехкорпуса) отдал приказ о приведении войск в боевую готовность в 3:30 22 июня 1941 года. До штаба 22-й дивизии этот приказ не дошел. Генерал-майор Пуганов самостоятельно объявил боевую тревогу после начала артиллерийского и авиационного налета.
Командование Западного Особого военного округа крайне неудачно выбрало район сосредоточения для дивизии в случае начала боевых действий. Соединению Пуганова предписывалось выйти в район Жабинки, что означало необходимость переправы через реку Мухавец, пересечение Варшавского шоссе и двух железнодорожных линий: Брест – Барановичи и Брест – Ковель. Движение по этим дорогам было невозможно во время прохода частей дивизии. В результате столь неудачного плана, да и в принципе дислокации соединение уже в первые часы войны понесло большие потери. Были уничтожены практически все автоцистерны.
Первым в бой вступил 22-й мотострелковый полк. Случилось это между Брестской крепостью и н.п. Кодень. На помощь пришли два батальона из состава 44-го танкового полка. На какое-то время удалось оттеснить немцев при этом уничтожив крупный десант на лодках на реке Мухавец. Остальные батальоны 44-го танкового полка отбивали попытки немцев переправится через Буг. В этом бою получил ранение командир полка майор Квасс (погиб на следующий день), также был ранен командир гаубичного полка подполковник Селетков, погиб майор Парфенов (начальник разведки дивизии). Относительный успех был недолгим. Благодаря своей артиллерии немецкой пехоте удалось переправиться на восточный берег. С 6 до 8 часов утра 22 июня 1941 года 22-я танковая дивизия по Варшавскому шоссе маршем двигалась к Жабинке.
Под командованием полковника Кононова (заместитель командира 22-ой ТД) подразделения, не имевшие танков и автомашин двигались Радваничи, намереваясь в последующем также выйти к Жабинке. Это были подразделения мотострелкового и артиллерийского полков, отдельные тыловые части. На марше к этому отряду присоединились части 28-го стрелкового корпуса. К 9 часам утра 22 июня 1941 года передовые подразделения дивизия Пуганова вышли к Жабинке. Здесь приказом командующего 4-й армией генерала Коробкова, соединение поступало в распоряжение командира 28-го стрелкового корпуса генерал-майора Попова (будущий генерал-полковник и Герой Советского Союза). Танкистам было приказано поддержать атаку корпуса северо-восточнее Бреста. К 12 часам дня атака была предпринята силами 43-го и 44-го танковых полков (на тот момент примерно 100 танков).
Генерал Коробков (командующий 4-ой армией, кстати, будет расстрелян, вместе, с командующим фронтом генералом армии Павловым) в 18:30 22 июня 1941 года отдает приказ 14-му мехкорпусу:
«С утра 23 июня 1941 года, нанести удар с рубежа Кривляны, Пилищи, Хмелева в общем направлении на Высокое с задачей к исходу дня уничтожить противника восточнее реки Зап. Буг. Атаку танков поддерживает бомбардировочный авиационный полк смешанной авиационной дивизии».
Приказ просто «шикарный». В нем нет ни слова о противнике и его расположении. Нет ни слова и по тыловым вопросам. В 22-й танковой дивизии не было ни одной кухни, как и запасов продуктов (были уничтожены при авианалете) не говоря уже о боеприпасах и горючем. Расположения и силы противника Коробков просто не знал. Отправлял подчиненный ему мехкорпус в неизвестность.
Горючее и продовольствие генерал Пуганов планировал пополнить на складах в городе Кобрин. 23 июня в 8 часов утра вся 4ая армия перешла в контрнаступление. Временный успех был достигнут именно 22-й танковой дивизией. Соединению Пуганова удалось уничтожить батальон немецкой пехоты на Жабинском направлении. Однако после этого попали под авианалет противника и следом по танкистам нанесли удар 3-я танковая и 31-я пехотная дивизии Вермахта.
После неудачной атаки в 9:30 часам утра 22 июня 1941 года дивизия сосредоточилась северо-западнее Кобрина. Далее командарм Коробков отдает приказ перейти всему 14-му мехкорпусу и 22-й ТД в частности перейти к обороне. Соединение Пуганова прикрывало отход 28-го стрелкового корпуса. 22-я танковая дивизия с отрядом из 6-й стрелковой дивизии (командовал которым полковник Осташенко) вели тяжелые бои с 3-й танковой дивизией противника. От авиации противника защищаться было нечем, в строю оставалось 67 танков Т-26.
В 16 часов 23 июня 1941 года после мощного артиллерийского и авиационного налета немцы перешли в очередное наступление. 22-я танковая дивизия получила приказ на отход населенный пункт Именин. Здесь в районе аэродрома танкисты атаковали противника, с целью обеспечить отход пехоте из 6-й стрелковой дивизии. В этом бою и погиб генерал-майор Пуганов. На командирском Т-26 он совершил танковый таран. В командование дивизии вступил полковник Кононов (этот человек заслуживает отдельного рассказа), на тот момент оставалось в строю 38 танков.
Генерал-майор Пуганов погиб смертью храбрых уже на второй день войны. Танковая дивизия из-за плохого расположения и еще более плохого плана на случай начала боевых действий потерпела поражение. Абсолютно не было при этом зенитной артиллерии. Где же быть зенитчикам в это время как не полигоне под Минском. Танкистам упрекнуть же себя не в чем. Сражались они отважно. Вечная Слава генералу Пуганову и его бойцам, погибшим за Родину.
28-я танковая дивизия полковника Черняховского
Генерал армии Черняховский Иван Данилович начал войну командиром 28-й танковой дивизии. Вступил в РККА в 1924 году, в 1928 году оканчивает Киевскую артиллерийскую школу. Далее в 1936 году Черняховский с отличием окончил Военную академию механизации и моторизации РККА. Разноплановое военное образование получил, ничего не скажешь. Да и по карьерной лестнице Иван Данилович подымался быстро. Если академию он окончил в звании старшего лейтенанта (1936 год), то в 1939 он уже подполковник и командир танкового полка. В 1941 году (март) Черняховский назначен командиром 28-й танковой дивизии 12-го мехкорпуса Прибалтийского особого военного округа.
На 22 июня 1941 года 28-я танковая дивизия состояла из: двух танковых (55-й и 56-й), мотострелкового (28-й) и гаубичного (28-го) полков. До 19 июня дивизия находилась в Риге, но с 19 июня маршем выдвинулась в район Шауляя. Замечу, что 28-й мотострелковый полк останется в Риге, а позже будет использован для деблокирования 67-й стрелковой дивизии из Лиепая. В дивизии было: 236 танков БТ-7, 68 Т-26, 9 "Виккерсов".
На основании приказа командующего 8 армией (генерал-майор Собенников), командир корпуса Шестопалов приказал 28-й танковой дивизии в 3 часа утра 23 июня нанести удар в направлении Валишкяй, Машиле, Квашяп, Скаудвилс. Соединение Черняховского вышло в район сосредоточения только к 9 утра, при этом после марша абсолютно не имея горючего. Более того на марше из-за действий авиации противника было потеряно 27 танков. К сожалению, это общие беды танковых соединений в июне 1941 года. Собственные склады находились в Риге, авиация противника непрерывно преследовала высланные в Ригу колонны автоцистерн, и в результате часть необходимого дивизии горючего была доставлена только к 14 часам.
23 июня же состоялся первый бой 28-й танковой дивизии. Разведка обнаружила впереди немецкие танки. Черняховский развернул в боевой порядок 55-й танковый полк. Два батальона фронтом к противнику, один батальон, под командованием майора Попова (заместитель командира полка) совершив маневр, ударил немцам во фланг. Бой начался в районе 21:30. Нашим танкистам удалось отбросить противника на 5 км, было уничтожено 24 немецких танка, 20 орудий и до батальона пехоты. К сожалению погиб майор Попов (Герой Советского Союза посмертно) и подбито 11 наших танков.
К 8:00 24 июня 1941 года 28-я танковая дивизия вышла в район Повшинис, Горайне, Жуковщизна имея четверть заправки топливом. Горючее должно было поступить к 13:00, но поступило к 19 часам (впрочем, обычное дело). Вечером этого же дня Шестопалов (командир корпуса) перенес атаку на сутки позже. Командование фронта, в свою очередь, приняло решение отвести войска 8-й армии на рубеж реки Вента в течение двух дней под прикрытием 12-го механизированного корпуса, в который напомню, и входила 28-я ТД.
Командование Северо-западного фронта 24 июня решило отвести войска 8-й армии на рубеж реки Вента, под прикрытием 12-го мехкорпуса генерала Шестопалова. Но здесь произошел случай, свойственный началу войны. Приказ Шестопалову просто напросто не дошел. По этой причине он приказал 23-й (полковник Орленко) и 28-й танковым дивизиям по сходящимся направлениям отсечь часть сил прорывающейся к Шауляю группировки противника и уничтожить ее. Начало наступления устанавливалось для 28-й дивизии в 4 часа, для 23-й дивизии в 6 часов 25 июня 1941 года.
К этому моменту в дивизии Черняховского было 130 танков. К 10:00 подошли к населенному пункту Пашиле, где были встречены мощным огнем противотанковой артиллерии. Нашим танкистам удалось прорваться через укрепления противника и разгромить колонну моторизованного полка, движущемся по шоссе на Шауляй. Бой продолжался более 4 часов. Наши воины уничтожили 17 противотанковых орудий, до двух батальонов пехоты. Захватили 6 гаубиц и 24 противотанковых орудия, около сотни пленных.
Но и 28ая танковая дивизия понесла потери. Всего за день 25 июня было потеряно 84 танка из них примерно треть застряло в болотах. Погибли: командир 55-го танкового полка майор С.Ф. Онищук, командиры танковых батальонов майор Н.К. Александров и капитан И.В. Иволгин, помощник командира дивизии, но технической части подполковник Соболев. Напомню до этого дня погибли заместитель командира полка Попов (Герой Советского Союза посмертно) и два командира батальона. Командный состав дивизии, таким образом, понес значительные потери.
Благодаря активным действиям танкистов 28-й дивизии, стрелковые и артиллерийские части 8-й армии организованно отошли на новый рубеж обороны. Соседняя 23-ая ТД смогла энергичными действиями прикрыть отход 11-го стрелкового корпуса. Вечером того же дня дивизия Черняховского своими подразделениями нанесла еще несколько контрударов по колонам 1-ой танковой дивизии противника, подбив 13 танков.
Заправившись в районе Вержипы, 28-я танковая дивизия начала отход. Приказ от командующего 8-й армией генерала Собенникова к тому времени был получен. Как вы видите, день для дивизии Черняховского был результативен, воевали наши танкисты здорово, и даже захватили большое количество пленных. Напомню, что в 28-й ТД были танки БТ-7 и Т-26. В реалиях 1941-го года соединение не обладало сильной матчастью, но танкисты были хорошо обучены и воевали храбро.
5 июля 1941 года соединение Черняховского было выведено с передовой, но уже с 14 августа 28-я танковая дивизия участвует в обороне Новгорода. У Черняховского на тот момент было всего семь танков: 2 КВ и 5 БТ-7. Сложно назвать соединение танковым, однако оборону заняли прочную и вели кровопролитные бои за Новгород до 24 августа.
24 августа уже остатки дивизии отходят на рубеж реки Малый Волховец. Здесь вновь ведут оборонительные бои. А в конце августа перебрасываются под Демянск в распоряжение генерала Берзарина (командующий 27-ой армией).
29-30 августа 1941 года немецкие части обходили Ильмень с юга. Дивизия Черняховского встала фронтом перед ними. Против 28-й ТД действовали две пехотные дивизии Вермахта при мощной поддержке артиллерии. Силы были не равные и Черняховский начал отход. Отмечу, что за неполные двое суток на поле боя осталось 27 подбитых немецких танка и уничтожено до полка пехоты врага. Отход, несмотря на арьергардное прикрытие удачным назвать нельзя. Потрепанное соединение полковника Черняховского попало в окружение. Но уже через сутки смогли пробиться к своим.
Побились с врагом и на этот раз знатно. На 13 сентября в дивизии осталось: 552 человека и 4 орудия. Фактически это был ослабленный стрелковый батальон. Собственно с 13 сентября 1941 года в документах дивизия уже называется 28-й стрелковой дивизией (другая изначально стрелковая, была под Киевом). Отмечу, что немцы называли дивизию Черняховского – «черной пехотой». Вызвано это цветом танковых комбинезонов наших воинов.
Далее дивизия ведет оборонительные бои. 13 декабря 28-я танковая дивизия была переформирована в 241-ю стрелковую дивизию. Командиром ее стал полковник Черняховский. Иван Данилович впоследствии станет самым молодым генералом армии и командующим фронтом. Дважды Герой Советского Союза Иван Данилович Черняховский погибнет 18 февраля 1945 года в Восточной Пруссии. На тот момент ему будет всего 37 полных лет.
20-я танковая дивизия полковника Катукова
Если задать вопрос о том кого из танковых командиров времен Великой Отечественной войны Вы знаете, первыми в памяти всплывут фамилии Катуков и Рыбалко (у меня точно), уже потом Богданов и Бабаджанян. Большую известность полковник (на тот момент) Катуков получил после того как, командуя 4-й танковой бригадой сумел остановить продвижение танковой группы Гудериана под Мценском, но лично я считаю, что наш прославленный будущий маршал здорово воевал еще в приграничном сражении. Об этом мы и поговорим Пару слов о том, что делал Катуков до 22 июня 1941 года.
Михаил Ефимович принимал участие в Октябрьской Революции в Петрограде, после чего вернулся в родное село. Катуков был призван в Красную Армию в марте 1919 года. Воевал в Гражданскую простым красноармейцем и конным разведчиком. Еще в 1920 году был отправлен на учебу в Могилевские пехотные курсы (в качестве курсанта в составе сводного отряда участвовал в боевых действиях против повстанческих отрядов). Далее продолжил службу в РККА, окончил курсы «Выстрел». С 1932 года Катуков переведен в механизированные войска, в 1935 году окончил Военную академию механизации и моторизации РККА имени И.В. Сталина. В ноябре 1940 года полковник Катуков назначен командиром 20-й танковой дивизии 9-го механизированного корпуса (генерал-майора Рокоссовского) Киевского Особого военного округа.
20-я танковая дивизия дислоцировалась в городе Шепетовка и к 22 июня 1941 года еще не была полностью укомплектована. Планировалось пополнить дивизию танками Т-34 и КВ по штатному расписанию в июле 1941 года, но как понимаете, не успели. Помимо 20-й ТД, в 9-й мехкорпус входили также 35-я танковая и 131-я моторизованная дивизии. В соединение полковника Катукова было: 8 997 человек личного состава, 36 танков (всего!), 78 орудий и минометов. В состав 20-й танковой дивизии входили: два танковых (39-ый и 40-ой), мотострелковый (20-ый), гаубичный (20-ый) полки, отдельный зенитный артиллерийский дивизион (20-й). Отмечу два важных обстоятельства: во-первых, из 36 танков, 30 были БТ, и все машины были из учебного парка; во-вторых, из артиллерии были исключительно гаубицы и минометы, а мотострелковый полк вообще артиллерии не имел.
По плану прикрытия государственной границы СССР, 9-й механизированный корпус должен был находиться в резерве 5-ой армии (генерал Потапов). Вечером 22 июня 1941 года 20-я танковая дивизия выдвинулась из Шепетовки в направлении Луцка. 24 июня 1941 года Катуков атакует во фланг 13-ю моторизованную дивизию Вермахта. В этом бою смертью Героя погиб командир 40-го танкового полка майор Третьяков, он погиб, совершив таран на своем горящем БТ-7. 26 июня 1941 года командующий 5-й армией отдал приказ о наступлении 9-го и 19-го (генерал-майор Фекленко) механизированных корпусов на Дубно и Млынов.
Дивизия полковника Катукова двигалась на левом фланге 9-го МК. На марше в 3 часа ночи 27 июня 1941 года подверглись контратаке 13-й танковой и 299-й пехотной дивизий немцев. Мало того, что удалось отбить контратаку, так еще и сами пошли в наступление и отбили н.п. Петушков. Во второй половине дня во избежание окружения пришлось отойти. Дело в том, что фланг дивизии был абсолютно открыт. По приказу командира корпуса генерала Рокоссовского отошли в район Клевани, где и закрепились. В это время 19-й мехкорпус отходил в район Ровно. Атака всего 9-го мехкорпуса успеха не имела, но удалось оттянуть на себя большие силы противника.
Атаки противника в этом районе отражали вплоть до 29 июня 1941 года. Отмечу, что в 9-ом мехкорпусе осталось 32 танка и 55 орудий различных калибров. В дивизии полковника Катукова конкретно осталось два танка БТ и один Т-26. Фактически с начала боев соединение было стрелковым. 36 танков это очень мало, но и ими распорядились хорошо. Урон противнику танкисты нанесли не малый и воевали геройски. Свою тактику танковых засад полковник Катуков применил впервые еще в июне 1941 года, не имея в своем распоряжении каких-либо значимых сил.
Вечером 30 июня 1941 года 20-я танковая дивизия успешно отражает удар 25-й моторизованной дивизии Вермахта, а 1 июля переходит в наступление, отбросив противника на 12 километров. Соединение Катукова уничтожило 10 танков, 3 артбатареи, до тысячи солдат и офицеров Вермахта. Сами при этом потеряли 278 человек убитыми и все оставшиеся танки. Далее по приказу Рокоссовского удерживали занимаемый рубеж. Позже дивизия попадет в окружение, из которого успешно выйдет в августе 1941 года. Полковник Катуков далее будет воевать по профилю и будет назначен командиром 4-ой танковой бригады.
30-я танковая дивизия полковника Богданова
Семен Ильич Богданов – ветеран Первой мировой войны, которую окончил в чине подпоручика. Отмечу, что воевать ушел добровольцем. В январе 1918 года Богданов вступил в Красную Армию. Участник Гражданской войны, в которой дослужился до командира батальона и был награжден своим первым орденом Красного Знамени. Далее продолжил службу в РККА. Окончил Высшую военно-педагогическую школу, Военную академию механизации и моторизации РККА имени Сталина. В мае 1938 года полковник Богданов был арестован по 58 статье УК РСФСР, однако приговором Военной коллегии Верховного Суда СССР в октябре 1940 года был признан невиновным. В декабре 1939 года Семена Ильича восстановили в армии. С марта 1941 года полковник Богданов командует 30-й танковой дивизией.
На 22 июня 1941 года в состав соединения входили: два танковых (60-й и 61-й), артиллерийский (30-й), мотострелковый (30-й) полки, зенитный дивизион (30-й). Всего в дивизии было 211 танков и при этом все Т-26. Отмечу, что соединение собирались пополнить 63 танками КВ и 210 Т-34. Сделать этого, к сожалению, не успели. Соединение полковника Богданова дислоцировалось в Пружанах и входило в 14-й механизированный корпус (генерал-майор Оборин) 4-й армии (генерал Коробков) Западного фронта (генерал армии Павлов). Дивизия было поднято по тревоге в 4 часа 14 минут 22 июня 1941 года после бомбардировки аэродрома в районе Пружаны. Соединению предписывалось выдвинуться на Жабинку, что и было сделано в 7 утра. На марше дивизия подвергалась атакам вражеской авиации, которая нанесла сильный ущерб тылам, особенно 61-ого танкового полка.
Первым бой с противником принял 60-й танковый полк дивизии, случилось это примерно в 11 часов утра. Сражались наши танкисты с 18-й танковой дивизией Вермахта. С подходом основных сил, удалось остановить продвижение противника. При этом наши танкисты вновь подверглись массированному авианалету. К исходу первого дня войны соединение Богданова вело бои с 17-й и 18-й танковой дивизиями Вермахта. Было потеряно примерно 25% личного состава и более 30% танков, погибли три командира батальона, и пять командиров танковых рот. Атаки на танкистов Богданова продолжились и ночью.
По приказу командующего 4-й армии генерал-майора Коробкова, 30-я танковая дивизия утром 23 июня 1941 года перешла в наступление в районе Поддубно. Где попали под огонь вражеской противотанковой артиллерии и атакам с воздуха немецкой авиации (взаимодействие родов войск у противника было налажено очень хорошо). С фронта нашим танкистам противостояла 18-я ТД Вермахта, 17-я дивизия при этом обходила с севера. Соединение Богданова быстро откатывалось к Пружанам. Немцы имели подавляющее преимущество в танках, при этом немецкая авиация безнаказанно бомбила нашу дивизию. В итоге 17-я танковая дивизия Вермахта захватила Пружаны. Однако, по приказу начальника штаба 4ой армии полковника Сандалова, наши танкисты атаковали противника и отбросили их на западную окраину населенного пункта. Но к концу дня наши танкисты вновь были отброшены на восток. К исходу дня у Богданова осталось 80 танков Т-26. Урон немцам был нанесен не малый: уничтожено 7 батарей противника, до двух батальонов пехоты и 78 танков. В тех условиях, результат более чем достойный.
Перед отступлением из Пружан наши танкисты успели произвести заправку своих машин, после чего полковник Богданов приказал взорвать склад. Отошли в район Селец. В 14 часов 24 июня 1941 года немцы прорвали оборону 55-й стрелковой дивизии. Остановить их удалось только благодаря подошедшей 30-й танковой дивизии. Всю ночь на 25 июня 1941 года немецкая 3-я танковая дивизия атаковала наши 55-ю стрелковую и 30-ю танковую дивизии. Благодаря отважным контратакам нашим танкистов противника удалось остановить. 25 июня уже отряд полковника Богданова (дивизией это назвать уже было сложно) был подчинен командиру 55-й стрелковой дивизии полковнику Тер-Гаспаряну.
Весь день 25 июня 1941 года на участке 55-й СД шли ожесточенные бои. Лишь с наступлением темноты, 3-й танковой дивизии противника удалось прорвать оборону наших войск. Вражеские танки хлынули на Слуцк. Сдерживать наступление удавалось только контратаками отряда полковника Богданова, по-прежнему именуемой 30-й танковой дивизией, до того как 14-ый мехкорпус закрепится в Слуцком укрепрайоне. В бою при контратаке в районе Слуцка был тяжело ранен генерал Оборин (в командование вступил полковник Татуринов).
К 8 часам утра 26 июня 1941 года немцы прорвались к н.п. Гулевичи, где находился штаб 4-й армии. От смерти или плена генерала Коробкова спас 30-ый мотострелковый полк 30-й ТД. Всю ночь на 27 июня 1941 года противник атаковал наши части в районе Слуцка. Утром генерал Коробков решил отходить на рубеж реки Птичь, где планировал закрепиться. Для сдерживания противника для заслона отхода был оставлен 14-й мехкорпус, вернее его остатки. Отряд полковника Богданова, пополненный отступающими бойцами, сражался отважно и результативно, в основном использовался для контратак. Сдержать противника удалось примерно до 14 часов 27 июня 1941 года, после чего немецкие танки вышли на Варшавское шоссе.
28 июня 1941 года остатки 14-го мехкорпуса продолжали упорные бои с превосходящим в силах противником, был тяжело ранен полковник Тутаринов, погиб комиссар корпуса Носовский. Командование принял полковник Богданов, который и вывел корпус в составе остатков 22-й и 30-й танковых дивизий в Московский военный округ. 30 июня 1941 года 30-я танковая дивизия была расформирована.
Полковник Богданов назначен начальником автобронетанкового отдела Московского военного округа, но вскоре он уже стал заместителем командующего 5-й армии. Семен Ильич благополучно вышел из окружения под Киевом, воевал под Москвой и Сталинградом, на Курской дуге, участвовал во многих других операциях. Под командованием Богданова стал гвардейским сначала танковый корпус, а затем и армия. Со 2-й гвардейской танковой армией Семен Ильич и дошел до Победы. Летом 1945 года Богданов был маршалом бронетанковых войск, дважды Героем Советского Союза. Помимо этого Семен Ильич кавалер двух орденов Ленина, четырех орденов Красного Знамени, орденов Суворова Iи IIстепени, многих других советских и иностранных наград. Скончался маршал Богданов в 1960-ом году, похоронен с воинскими почестями в Москве на Новодевичьем кладбище. Вы видите, что откровенно плохо укомплектованная танковая дивизия сражалась отважно и наносила большой урон противнику. Смело идя в контратаки, наши танкисты сдерживали наступление врага.
48-я танковая дивизия полковника Яковлева
Соединение было сформировано в марте 1941 года в составе 23-го механизированного корпуса (генерал-майор Мясников). На 22 июня 1941 года дивизия полковника Яковлева дислоцировалась в Воронеже и в своем составе имела: два танковых (95-й и 96-й), мотострелковый (48-й), гаубичный (48-й) полки, разведывательный батальон, 48-й зенитно-артиллерийский дивизион. Всего в соединении было 104 танка, из них: 101 Т-26 и всего 3 Т-34.
28 июня 1941 года 48-я танковая дивизия вошла в состав Западного фронта, конкретно в состав 22-й армии генерал-лейтенанта Ершакова. 16 эшелонами соединение перемещалось в район Исвеля, Невеля и Великих Лук, в пути были с вечера 28 июня и до утра 6 июля 1941 года. 9 июля 1941 года по личному приказу начальника штаба армии генерал-майора Захарова дивизия сосредоточилась в районе Старой Реки. При этом из состава 96-го танкового полка (командир подполковник Шукшин) был передан в состав 170-й стрелковой дивизии генерал-майора Силкина танковый батальон. Помимо этого две танковые роты ликвидировали диверсионные группы в районе Великих Лук.
13 и 14 июля 1941 года дивизия полковника Яковлева держала оборону в районе Невеля. При этом имелось 3 Т-34 и 82 Т-26. Отмечу, что снова соединение раздергивали (вынужденно конечно). Днем 13 июля из 95-го танкового полка (подполковник Николаев) была передана танковая рота (17 машин) в распоряжение командира 214-й стрелковой дивизии генерал-майора Розанова. В ночь с 14 на 15 июля 1941 года Невель атаковала 19-я танковая дивизия Вермахта. Ожесточенные бои продолжались весь следующий день. Наши танкисты понесли большие потери, и отошли восточнее города, где закрепились и продолжили бои. 16 июля 1941 года 48-ую ТД обошли с флангов и тем самым вынудили отойти к Великим Лукам. 17 июля заняли оборону (по приказу генерала Ершакова) в районе Назимово. 19 июля 1941 года 19-я танковая дивизия противника овладела Великими Луками.
22-я армия по меркам лета 1941 года воевала хорошо. Войска Ершакова обошли с севера и юга. Как следствие, наши войска из Великолукского выступа одновременно угрожали фланговым ударом, как группе армий «Центр», так и группе армий «Север». Немецкое командование для ликвидации этой угрозы выделило несколько дивизий. Но, генерал Ершаков сделал неожиданный для противника ход. В ночь на 21 июля 1941 года 48-я танковая дивизия (усиленная маршевыми батальонами и поддержанная частями 126-й и 179-й стрелковых дивизий), нанесла неожиданный удар и к 5 утра полностью освободила Великие Луки от гитлеровских захватчиков.
22-го и 23-го июля 1941 года противник предпринимал попытки отбить город, которые были успешно отбиты нашими танкистами. Самую важную роль в обороне Великих Лук выполняла именно 48-я танковая дивизия, хотя танковой ее назвать можно было условно. Дело в том, что к 1 августа у полковника Яковлева осталось всего 11 танков Т-26. Дивизия воевала в пехотном строю.
Оборонительные бои в Великих Луках продолжались аж до 21 августа 1941 года. Противник предпринял контрнаступление, в результате чего вся 22-я армия оказалась под угрозой окружения. 179-я, 186-я стрелковые и 48-я танковая дивизии отступали в район Торопца. К 17:00 22 августа 1941 года основные силы 22-й армии попали в окружение, при этом оставалась всего четверть боекомплекта, по 3-4 выстрела на орудие, горючее и продовольствие были на исходе. Генерал-лейтенант Ершаков принимает решение о прорыве на Восток.
48-я танковая и 126-я стрелковая дивизии были в первом эшелоне прорыва. Выдвижение началось в ночь на 24 августа 1941 года. Наши части попали под сильный артиллерийский огонь противника, как следствие, большое количество автотранспорта и артиллерии было уничтожено еще до подхода к месту прорыва. Вот часть записи переговоров начальника штаба Западного фронта (генерал Соколовский) со Ставкой Верховного Главнокомандования:
«48-я танковая дивизия вышла в наибольшем порядке, почти до 70 % боевого состава».
Командование фронтом абсолютно не представляло себе реальное положение дел в 22-й армии. Так командующий фронтом маршал Тимошенко 28 августа 1941 года приказал организовать оборону на рубеже Волок, Торопец, Кияжево. В частности оборонять Торопец предписывалось 48ой танковой дивизии. Полковник Яковлев этого приказа получить не успел. Дело в том, что к тому времени связи не было, а соединение уже прорывалось из окружения. Пробиться удалось почти 2 500 бойцов и командиров. 28 августа же 1941 года полковник Яковлев (вместе с командиром 186-й стрелковой дивизии) был арестован и предан суду военного трибунала. Позже 5 сентября того же года его расстреляли. 48-я танковая дивизия 16 сентября выведена в тыл. На основе соединения созданы 17-я и 18-я танковые бригады.
Как видите 48-я танковая дивизия примерно месяц, практически в одиночку, удерживала Великие Луки, нанося большие потери противнику. Касаемо полковника Яковлева, дело очень запутанное. В то время были уж очень скоры на расправу. Былые заслуги быстро забыли и вместо заслуженной высокой награды, комдив получил расстрел.
Спасибо за внимание! Ссылка на первую часть - здесь!
Колесников Василий Григорьевич ©.