— Что вчера хоть было-то? — первое, что спросила бабка Анафема у кошки, когда проснулась. Голова была легкой, ощущения — приятными, а вот память — отсутствовала напрочь. Хоть режь Анафему, хоть пили — она бы все равно не сказала, что вчера было. Так как не помнила. Абсолютно. Будто с похмелья: что-то вчера делали, а вот что — вспомнить никак не удается. Только бабка Анафема не пьет. И вчера не пила. В этом-то она уж точно могла поклясться. Да и ощущений неприятных нет. Только приятственные.
Поэтому Анафема посидела еще немножко, пытаясь самостоятельно вспомнить, а что вчера было-то? — не получилось, не вспомнила, и снова задала свой вопрос кошке Фиме:
— Фима, что молчишь?! Что вчера было-то?
Черная гладкошерстная кошка потянулась всем телом и уставилась на Анафему:
— А ты что, совсем ничего не помнишь?
— Неа. Помню, как накануне вечером легла, еще думала, что утром поедем, а потом всё, как ластиком стерто. Как будто и дня не было.
— Нда…, — задумчиво протянула кошка. Такого эффекта, честно говоря, она не ожидала. Думала еще, они обсудят, поговорят, а оно вона как…
— А ты помнишь?
— Да.
— Ну так что молчишь, давай, рассказывай. Надо же мне понять, что вчера было. Или не было.
День, которого не было
За несколько дней до знаменательного события Анафема Петровна получила конверт, а, вскрыв его, увидела приглашение и поняла — отвертеться не получится. Небесная канцелярия по мелочам не разменивается. Раз пригласили, значит, надо ехать. И быть на месте необходимо минута в минуту. Опозданий там тоже не любят.
Как только Анафема прочитала приглашение, оно тут же, несмотря на затейливые письмена и высочайшие печати, а, может, благодаря как раз им, самоуничтожилось. Вместе с конвертом. Лишь легкий фиолетовый дымок напоминал, что на столе что-то было. Ни горсточки пела, ничего не осталось. Вскоре и дымок развеялся. Анафема могла бы подумать, что привиделось, да только знакома она была с такими приглашениями. Слишком часто порой она их получала в прежней жизни. Да и текст намертво врезался в память: «Первого числа следующего месяца текущего года Вам надлежит явиться по адресу…».
Надо же, вспомнили. Впервые за почти год. Ладно хоть не забыли. Интересно, зачем зовут?
И все последующие дни Анафема Петровна, чем бы ни занималась, думала о предстоящей встрече. Кто придет? Кто будет? Что надеть? Надолго ли затянется мероприятие? Чему будет посвящено? — и прочая, прочая, в том же духе.
Время хоть и бесконечно, но отрезки его конечны. Закончился и тот промежуток времени, что отделял бабку Анафему или божественную попаданку Аниелу от встречи. Настало утро. Анафема встретила его во всеоружии: она все продумала — и что взять, и что надеть, и чем, если потребуется, объяснить присутствие кошки Фимы рядом.
В означенный час Анафема и её кошка были по указанному адресу.
— Странно, сколько раз мимо ездила, а дома этого не помню. Не могли же его за месяц построить? Фима, а ты помнишь?
— Неа, тоже не видела.
Делать, однако, нечего, пошли. И минута в минуту были у ворот.
Их ждали.
На удивление, никаких ангелов, демонов, суккубов, инкубов или какой другой нечисти, или существ высшего порядка не было: дверь открыл самый обычный человек. Темноволосый, молодой, лет тридцати. Представился Эдуардом.
«Симпатичный», — подумала Анафема, ведь в душе-то она была молодой Аниелой, а не пятидесятивосьмилетней бабкой, в чье тело её засунули почти год назад.
— Вы не знаете, по какому поводу меня пригласили?
— Нет, — ответил молодой человек, — Но, думаю, одна белая пушистая кошка сможет все объяснить.
— О, как. Кошка.
— Да. Пройдемте.
Собака породы доберман, сидевшая около ног молодого человека, согласно гавкнула. То ли подтверждая, что кошка всё скажет и объяснит, то ли тоже приглашая в дом.
Минуты за три дошли до дома. По дороге выяснилось, что Анафема — последняя, остальные уже все на месте.
— А что, много народа?
— Да сами увидите.
А за столом кого только не было: и хозяин дома, Эрнест Вильгельмович, дядя Эдуарда, и его брат-близнец, и их общие знакомые и друзья. Анафема вот только была тут чужой. Или новенькой. Она никого не знала, и её никто не знал.
Начались общие представления и знакомства, и некоторый галдеж, так как всем хотелось с Анафемой познакомиться и узнать, кто она, откуда. Однако, белая пушистая кошка, о которой ранее говорил молодой человек, быстро навела порядок, призвав всех присутствующих к тишине. Эдуард, правда, успел шепотом на ухо Анафеме пояснить, что инициатива собрать всех принадлежит Томасине, вот этой вот самой белой пушистой кошке.
— Знаете, если Томасина говорит, что надо собраться — собираются все, изыскивают возможности и находят время.
— О, как, — только и оставалось снова сказать Анафеме.
Белая кошка быстро прояснила ситуацию: оказывается, ей тоже «сверху» сказали, что надо всех собрать. Да, да, у неё тоже есть те, кто может приказать. Ну, или попросить. Вот и попросили. Сказали, что надо всех собрать. И что будет еще один приглашенный гость, точнее, гостья, Анафема Петровна. С кошкой. А повод — праздник. Какой — не сказали.
— Общайтесь, знакомьтесь, весело проводите время, обменивайтесь опытом и знаниями, вам это всем пригодится и поможет.
— О, как, — в очередной раз сказала Анафема.
Люди быстро перезнакомились, животные, правда, еще быстрее. Сидели за столом, разговаривали. Поздравляли друг друга с праздником. С каким? — да хотя бы с тем, что все вместе собрались. И, что странно, никого не удивляло, что животные разговаривают и общаются на равных с людьми.
Кошки, Фима и Томасина, между делом поправили здоровье всем присутствующим: и людям, и животным. В первую очередь, конечно, позаботились о Лоре, маленькой собачке породы китайская хохлатая, над которой в свое время сильно измывался прежний хозяин. Затем Даре, собаке брата Эдуарда, поправили позвоночник, у неё когда-то перелом был. Ну, и остальным по мелочам.
— Знаешь, я думаю, собрать всех решили в основном из-за нас с тобой. Зачем-то это кому-то там понадобилось, — сказала Томасина и взглянула на кошку Фиму.
— Может, как раз для того, чтобы мы всем здоровье поправили? — мы же в тандеме ого-го-го, что можем.
— Возможно, но, думаю, какая-то другая причина еще есть. Не знаешь, по истечении срока твою хозяйку обратно заберут или здесь оставят?
— Не знаю. Я ж с теми не общаюсь. Я не их породы, меня Аниела силами и способностями наделила, пока они у неё самой были.
— А она сама не в курсе?
— Неа. Это приглашение первое за весь год. До этого никакой весточки не было. И на связь никто не выходил.
— Понятно, — сказала белая пушистая кошка и задумалась.
Кошке Фиме тоже было над чем подумать. Она-то считала, что единственная и неповторимая такая на Земле, а тут вон — Томасина, которая ни в чем ей не уступает, даже переплюнет во многом, собаки, которые с людьми разговаривают, и те их понимают…
— Да, чудны дела твои Создатель или кто ты там…
Кошки думали, каждая о своем, а бабка Анафема поражалась: оказывается она не одна такая — есть и другие, кто может с животными говорить. Кто-то только одну кошку понимает, точнее, кошку и кота, примерно, как она свою Фиму, а кто-то и с собаками может говорить. Вон, как Эдуард, например.
Утро этого дня
— Ну а дальше-то что? Что замолчала?
— Что, что — посидели, пообщались, хорошо время провели. Макс, ветеринар, тебя о твоих зельях расспрашивал, ты с ним рецептами делилась…
— Я? Рецептами?
— Ну да.
— А еще что я делала?
— Да ничего такого. Посидели какое-то время, пообщались, да по домам разъехались.
— Странно… Почему я ничего не помню?.. — может, в еду что подмешали? Или в чай?
— Нет. Как мне объяснила Томасина, кто-то там захотел, чтобы мы все собрались и познакомились, обменялись опытом, знаниями, но, потом все забыли. Нет, нет, не опыт, не знания, а саму встречу. Что она была.
— Как это?
— Ну, понимаешь, они, ну, все, кто там был, из другой реальности, не из нашей. Время то же, мир тот же, а реальность — другая. Нет их в нашей реальности. А нас — в их реальности нет. Поэтому и позаботились, чтобы все люди наутро все забыли. Ну, и обычные животные — тоже.
— А ты почему тогда не забыла?
— Так я ж не совсем обычная: у меня же твои способности. Поэтому и помню.
— А как же знания, опыт? — ты же сказала, что они останутся в памяти?
— Ну, это не я так сказала, а Томасина. А на счет знаний и опыта — подумаешь, проснутся утром и решат, что во сне сообразили и придумали. Максим подумает, что ему сон такой чудесный с рецептами приснился. И не удивится: Менделеев, говорят, свою таблицу тоже во сне увидел.
— А позвоночник у собаки? У Дари?
— Псс, решит, что Томасина постаралась.
— Ну да, ну да…
— А, вообще, знаешь, дня-то этого как бы и не было: для вашей встречи то ли временную воронку сделали, то ли разрыв, то ли еще чего. Вот, какого числа встреча была?
— Первого.
— А сегодня какое тогда?
— Второе.
— А теперь на календарь посмотри.
Анафема глянула на смартфон — гаджет исправно показывал дату: первое число. Ноутбук, телевизор и прочие источники информации сообщали о том же — сегодня первое число. Первое, а не второе.
Анафема задумалась. Сидела и переваривала информацию, полученную от кошки. А информации было много: Фима-то не только рассказала, но еще что-то типа «видеофайла» ей в голову перекинула — это Томасина её такому научила, картинки и видео сразу в память человеку передавать.
И вновь Фима позавидовала той кошке: «Как много она знает и умеет! Эх, мне бы её способности!».
А белая пушистая кошка сидела и думала, жаль, что она, в отличие от Фимы, не умеет в бестелесную форму переходить: «Как было бы здорово! — раз, “растворилась” и перенеслась куда надо. И никто тебя не видит».
Впрочем, по истечении времени обе кошки, каждая в своей реальности, пришли к выводу, что грех жаловаться, у каждой способности свои, уникальные, будто прямо для них созданные.
PS: это приключения исключительно бабки Анфемы и её кошки Фимы, ни Макс, ни Эдуард, ни другие об этом даже не вспомнят.
Просто каналу «ДиНа» вчера, 01.08.2024, исполнилось 5 лет, и мне захотелось немного похулиганить — свести всех героев на какой-то миг воедино )))
Еще истории про Анафему здесь: