Казалось, что все идет так, как надо. Дмитрий пришел в норму, и Андрей вместе с семьей собирался навестить его. Но внезапно ему поступил звонок с незнакомого номера.
- Алё, Андрюша? - послышался в трубке смутно знакомый женский голос.
- Да... А это кто?
- Это соседка ваша, Людмила Антоновна. Из квартиры напротив.
- А, тетя Люда! - Андрей узнал эту женщину и забеспокоился, явно неспроста она ему звонила! - Что-то случилось?
- Ох, Андрюша... - всхлипнула Людмила Антоновна. - Даже не знаю, как сказать...
- Что, что??? Говорите, как есть! Что-то с папой???
- Ох... В общем... Надька ваша его со свету сживает!
- Это как так? - опешил Андрей.
- Да вот так! Приходит к нему день через день, чарку наливает да на уши капает, что квартиру нужно на нее переписать...
- Что вы такое говорите! - воскликнул Андрей. - Какую еще чарку?! Ему ж нельзя категорически!
- Да знаю, что нельзя! - расплакалась Людмила Антоновна. - Я как-то зашла - дверь же он не запирает после того приступа... Ну так я зашла и слышу, как Надька Димочке лапшу на уши вешает, мол, во избежание всякого надо ей квартирку-то отписать, а то вы с Маринкой на эти квадратные метры уже давно па.сть раззявили...
- ЧТО??? - взревел Андрей. - Вы точно это слышали?!
- Да уж точнее не бывает, я еще не оглохла до конца, - фыркнула Людмила Антоновна. - Ну я потом шасть обратно за дверь и сделала вид, что только пришла. Смотрю - на кухне Димочка хмельной совсем сидит, а рядом Надька лыбится да подливает ему еще. Я потом заметила, что она к нему так три раза на неделе шастает. Я Димочке говорю, мол, нельзя тебе ни капли! Ты что ж такое творишь?! А он мне: "По чуть-чуть для здоровья только полезнее".
- Мда уж... - только и вымолвил Андрей. Он понял, что отца пора спасать.
Воспользовавшись накопившимися отгулами, Андрей рванул в родной город. Однако он не был готов к тому, что отец встретит его весьма холодно, совсем не так, как раньше.
- Ну проходи, коли приехал, - сказал Дмитрий.
- Бать...
- Иди на кухню, я сейчас на стол поставлю.
Некоторое время они молча пили чай с ванильными сухарями.
- Ну так с чем пожаловал-то? - спросил Дмитрий.
- Бать, я тебе скажу честно: мне не нравится то, что у вас тут происходит, - прямо ответил Андрей. - Одна птичка на хвосте принесла, что Надя к тебе чуть ли не каждый день ходит с чекушкой конь.яка.
- Ну даже если и ходит, то тебе-то какое дело? - огрызнулся пожилой мужчина.
- Как какое?! - воскликнул Андрей. - Тебе нельзя пить! Даже пи.во! А ты тут "конину" лакаешь. На тот свет торопишься?
- А ты меня раньше времени не хор.они, - криво усмехнулся Дмитрий, и от этой гримасы его приемный сын вздрогнул. - Надя мне уже давно говорит, что ты и твоя женушка все ждете, пока я копыта откину, чтобы наследство получить...
- Бать, да ты глаза разуй! Это не мы с Маринкой тебя спаиваем, а твоя дорогая доченька! Вот знаешь, мне плевать на наследство. У нас все есть. Хочешь - переписывай все на дочь, если сыну не веришь. Но прекращай гр.обить себя! Мало было одного инфаркта? Снова в больничку захотел? Или сразу, на наше, городское?
В тот вечер они сильно поругались, и Андрей ушел, хлопнув дверью. Да уж, обработала Надька папаню... Андрей снял номер в гостинице и почти всю ночь просидел у окна, думая, что делать. Понятно, что отец его слушать не будет - он всегда был упрямым. Но и терять его не хотелось, а также хотелось вывести под.лую сестричку на чистую воду. И наконец-то он понял, как это сделать.
На следующий день Андрей позвонил Наде и назначил встречу в кафе. Когда сестра появилась, ее внешний вид вызвал у старшего брата отвращение - некогда милая и красивая девушка превратилась в тетку неопределенного возраста, одетую в стиле "если нету жизни личной, значит хватит быть приличной".
- А ты сильно изменилась, - невольно прокомментировал Андрей.
- Хорошею с каждый днем, - ухмыльнулась Надя. - Ну так чего хотел-то?
- Скажу честно: я хочу, чтобы ты перестала спаивать отца. Надь, зачем тебе это? Ты знаешь, что он любит выпить, но ему сейчас категорически нельзя! Зачем кон.ьяк таскаешь? И зачем про меня с Маришкой всякие га.дости говоришь?
- А ты как хотел, братик? - скривилась Надя. - Это закон джунглей: "каждый сам за себя". Тебе вон повезло с квартирой и семьей, а мне как-то устраиваться надо.
- Как устраиваться?! - гневно воскликнул Андрей. Посетители кафе недовольно посмотрели на него. - Как устраиваться? - повторил он, чуть тише. - Вгоняя отца в гр.об? Ну и про мое везение, конечно, смешно. В каком месте мне повезло? Я в никуда поехал, у меня не было ничего, кроме паспорта и рюкзака вещей. Ты видела, где и как я жил первое время? Да ты даже не знаешь, что это такое, тебе все всегда на блюдечке подносили! Я деньги вам присылал, отец тебе на учебу с этих денег копил. Вот кто тебе мешал после универа ко мне приехать? Я ведь звал! Сейчас была бы с нормальной работой и при деньгах, а не выглядела бы, как... как придорожная ша.лава.
- Все сказал? - усмехнулась Надя. - Значит так, запомни. Эта квартира будет моя. Любой ценой. Я заслужила право на счастливую жизнь.
- Ну это мы еще посмотрим...
Этим же вечером он пришел к отцу, предварительно убедившись, что и Надя будет там - спасибо бдительной тете Люде.
- Ну и чего тебе опять надо? - угрюмо спросил Дмитрий.
Взгляд его был мутным и тяжелым - было видно, что уже успел накатить.
- Да мне-то ничего не надо, бать, - хмыкнул Андрей. - Я всегда своим умом и своими силами жил. А вот доченька твоя ненаглядная...
С этит словами он достал телефон и включил запись недавнего разговора с сестрой. Отец слушал молча, с каждой минутой все больше мрачнея.
- Да уж, я тебя недооценил... - проговорил он, когда запись кончилась. - Ты, оказывается, ради своих темных делишек реши родного человека подставить?!
- Что?! - опешил Андрей.
- Что - "что"?! - заорал Дмитрий. - Я что, не слышу, что не Наденькин это голос?! Совсем за ду.рака меня держишь? Убирайся! И чтобы духу твоего здесь не было! Увижу еще раз - прокляну и тебя, и всю твою семейку!
Глядя на торжествующее лицо Нади, Андрей тяжело вздохнул и молча вышел из квартиры. Пока еще отцовской... Он зашел в магазин у дома, купил там самую красивую коробку конфет и поднялся к тете Люде.
- Это вам за ваше неравнодушие, - сказал Андрей, вручая сладкий презент. - Видит бог, я пытался. Но вы знаете, какой отец упрямый. Вы присмотрите за ним, хорошо? А то меня он больше и на пороге видеть не желает.
- Ох, Андрюшенька, ну как же так! - всхлипнула соседка.
- Ну, вот так. Если бы я мог силой выгнать сестру или забрать с собой отца, я бы это сделал. Но увы, я не могу. Прощайте. Если что... мой номер у вас есть.
Андрей уезжал из родного города с тяжелым сердцем. Он понимал, что скоро случится что-то ужасное, но никак не мог этому помешать. Невозможно спасти человека, который отчаянно этому сопротивляется, а ему нужно было думать и заботиться о своих девочках.
Звонок от тети Люды был внезапным, но в то же время вполне ожидаемым.
- Он в больнице? - сразу спросил Андрей.
- Ох, нет, у меня, - тяжело вздыхала женщина. - Дожала его Надька. Переписал он на нее квартиру, а она ее продала, представляешь? Пришел Димочка домой, а там уже другие люди, даже замки успели сменить. Говорят, мол, все по закону, жилье наше и все, что тут есть - тоже наше, хозяйка все оставила и уехала куда-то. Дима говорит, мол, дайте хоть бритву с портками забрать! Кое-как пустили... Димочка что-то сгреб в пакет, а куда идти? Я его и приютила. Он меня попросил позвонить тебе - самому стыдно.
"Я же говорил! Я предупреждал!" - со злостью думал Андрей, потирая виски. Вслух же он сказал:
- Значит так. Пусть пока у вас поживет. Деньги на продукты я вам пришлю. Я пока вырваться не могу - работа. А потом будем разбираться.
Андрей приехал, как и обещал. Отец не хотел встречаться с ним взглядом, прятал глаза со стыда. Только на второй день он нашел в себе силы заговорить с сыном.
- Прости меня! Прости! - плакал мужчина. - Ты все это время был прав, а я, ду.рак старый, Надьке верил больше, чем себе... Вот и получилось так. Нельзя было ее слушать! Что теперь делать?
- А что тут сделаешь? - раздраженно ответил Андрей. - Я узнавал - и дарение, и купля-продажа оформлены по закону, тут не подкопаться. Так что профукал ты свое родовое гнездо, и придется с этим смириться.
- Может, не все еще пропало? - проблеск надежды промелькнул в глазах Дмитрия. - Может, Надюшка все же одумается и не бросит старика? Молодая ж она еще, глупая, наворотила дел, да. Такая уж у нее непостоянная женская натура...
- Да не женская у нее натура! - взорвался Андрей. - Тараканья у нее натура, потому что паразитка, вся в мамашу! Всю жизнь жила, как у Христа за пазухой, не научилась быть благодарной! Не бросит она старика, как же... Да она про тебя забыла, едва ей деньги от продажи квартиры на счет упали! Хватит уже надеяться, что у Надьки совесть проснется. Нечему там просыпаться.
Мужчины повздорили, и пришлось Людмиле Антоновне их успокаивать.
- Сделанного не вернешь, - вздохнула она, ставя на стол тарелку с домашним печеньем. - Надо думать, как быть дальше.
- А чего тут думать? - пожал плечами Андрей. - Придется мне отца к себе забирать, ему присмотр нужен.
Тетя Люда смущенно крякнула и отвела его в коридор.
- Андрюш, мы тут с Димой подумали... Лучше ему остаться тут. Длительный переезд в суровый климат ему явно не пойдет на пользу.
- А где ж ему жить, если квартиры больше нет? - удивился Андрей.
- Ну так... у меня жить, - сказала соседка и покраснела. - Тут все знакомое, родное... А твоей Мариночке и так есть, за кем присмотреть. Близнятки-то, поди, покою не дают?
- Не дают, это точно, - улыбнулся Андрей. - Ну что ж, если вы оба так решили, то хорошо. Но если что-то срочное, то сразу звоните. Да и вообще звоните почаще. И мы постараемся вместе с семьей приезжать.
- Конечно, приезжайте! - обрадовалась Людмила Антоновна. - Деткам так хорошо будет у нас на даче побегать!
"У нас"... Андрей усмехнулся.
- Старый пр.ойдоха! - сказал он отцу, вернувшись на кухню.
- Ну... вот так вышло, - виновато улыбнулся Дмитрий. - Людочка мне рассказала, что давно уже испытывала ко мне интерес, да только все сказать стеснялась. А сейчас кто нам помешает? Будем жить-поживать да чего-нибудь наживать. Пенсии нам на двоих хватит.
- Только ты от бутылки подальше держись.
- Да уж придется, - проворчал Дмитрий. - Едва всю жизнь свою не пропил!
Андрей побыл с отцом и его новой любовью еще пару дней, а потом пора было возвращаться к жене и детям. На словах он простил отца, но на самом деле был очень зол и на него, и на сестру. "Все-таки родной ребенок - это родной ребенок", - грустно думал он, глядя на пробегающие за окном пейзажи Средней полосы. Конечно, Дмитрий растил его, как родного, даже в документах на себя записал, но Надя все равно была ему ближе и роднее, с этим было трудно - и бессмысленно - спорить. Поэтому Дмитрий и поверил родной дочери, а не приемному сыну. Когда Андрей добрался до дома и объятий любимой жены и дочек, он уже принял решение - отца он прощает, а вот поступок Нади не поймет и не простит никогда.
Эпилог.
Надя прорезалась раньше, чем ожидалось - всего лишь через полгода.
- Отец что, новую бабу себе нашел?! - рассерженно спросила она.
- И тебе не кашлять, - с усмешкой ответил Андрей. - Какое тебе до него теперь дело? Ты квартиру получила? Получила. Продала? Продала. Вот теперь и живи в свое удовольствие.
- Удовольствие... - фыркнула Надя. - Ну да, продала. А что толку-то? Мне этих денег ни на что толком не хватило. В ближнем Подмосковье на эти гроши ничего не купишь, только собачью конуру.
- А что, кроме столицы и ее окраин, у нас в стране ничего больше нет? - саркастически поинтересовался Андрей.
- Я и так всю жизнь в провинциальном Мухос.ранске прожила. А в столице - работа и перспективы. Короче так, БРАТИК, я сразу к делу: покупаешь мне хотя бы однушку в Новой Москве, и я от вас с отцом отстаю навсегда.
- А иначе что?
- А иначе вы меня до конца жизни будете содержать. Ты че думаешь, я себе справку об инвалидности не куплю? Да у меня сейчас такие связи...
По дрожащему голосу сестры Андрей понял, что она блефует. Явно уже звонила отцу, и тот ее послал лесом, теперь вот брата прощупывает.
- Ну тогда увидимся в суде, - сказал он и сбросил звонок.
Понятно, что ни Дмитрий, ни Андрей уже давно ничего были не должны Наде. Андрей - так и вовсе никогда, поэтому именно отца она донимала просьбами и требованиями, которые раз от разу росли.
Поняв, что больше с больного папаши поиметь нечего, любимая дочурка решила покуситься на самое святое - квадратные метры. И ей это удалось. Но как она распорядилась этим имуществом? Скорее всего, тупо промотала. Впрочем, Андрея это не волновало - сестра уже давно была взрослой женщиной, которая сама должна отвечать за себя и свои поступки. Отцу он тоже позвонил и велел не давать Наде денег.
- Понял тебя, сын, - сказал Дмитрий. - Я уже давно ей сказал, что все, что можно было из меня выдоить, она уже давно выдоила и с лихвой. Так что все, кормушка закрыта. Отныне я все трачу на нас с Людочкой. Вот, недавно пальтишко ей новое купили и мне новые ботинки на осень, красота! А ты не волнуйся, больше Надька от меня ни копейки не получит. Все-таки, прав ты был - тараканья натура у нее... Как же обидно, ведь растил я ее, любил, оберегал...
- Ты, бать, не думай об этом, - успокаивал отца Андрей. - Ты сделал для нас все, что мог и даже больше.
Они попрощались. Андрей сел на кухне и заварил себе чай.
- О чем задумался? - спросила Марина.
- Да о том, как порой удивительно складывается жизнь, - вздохнул Андрей, глядя в окно. - Вот я, по сути чужой человек, всегда считал Дмитрия своим отцом, помогал ему во всем, особенно когда мать нас бросила. Никогда не забывал, помогал деньгами, мчался по первому зову... А Надька, его родная кровь, ради квартиры готова была его на тот свет отправить!
- Ну что ж, перефразируя старую поговорку, не тот ребенок, которого зачал, а тот, который тебя в старости не нае... не налюбил.
- Ох, Маринка, остра ж ты на язык! - улыбнулся Андрей.
- За это ты меня и любишь, не так ли? - игриво подмигнула она.