В середине июля 1942 года, уже вскоре после начала немцами операции «Блау», дезорганизованные войска советского Южного фронта отходили на юг и восток к Дону. Советское командование выстраивало линию обороны силами соединений Сталинградского фронта в большой излучине Дона, а Северо-Кавказского фронта — по левому берегу реки. Советские 62-я и 64-я армии, занимая рубежи, с целью разведки и сдерживания продвигающихся на восток немецких соединений высылали от каждой стрелковой дивизии усиленный танками передовой отряд. Об одном из таких отрядов, сыгравшем важную роль в преддверии Сталинградской битвы, и пойдёт речь.
Аспекты боевых действий передовых отрядов Сталинградского фронта недостаточно изучены, так как они действовали в отрыве от своих дивизий, зачастую в условиях полуокружения, и с тяжёлыми боями отходили к основной линии обороны. Начавшиеся на фронте 62-й и 64-й армий бои также не способствовали составлению подробных отчётов и содержательных сводок. Однако ввод в научный оборот документов Центрального архива Министерства обороны РФ, в том числе трофейного 500-го фонда, и документов 4-й танковой армии вермахта из Национального архива США, позволяет более детально изучить, например, один из передовых отрядов 29-й стрелковой дивизии (сд), который, несмотря на тяжёлые потери, внёс значительный вклад в удержании обороны 51-й армии у станицы Цимлянской, не дав немецким войскам прорваться к железной дороге Сталинград — Тихорецк.
Гонка к Дону
После захвата станции Морозовская 29-я моторизованная дивизия (мд) вермахта весь день 15 июля 1942 года стояла без движения из-за отсутствия топлива. Захваченные на станции склады с горючим приказом штаба группы армий «А» использовать запрещалось категорически. В ночь на 14 июля в 4-ю танковую армию поступило указание из штаба группы армий как можно скорее направить боеспособные части на захват переправ через Дон у станиц Константиновской и Цимлянской с дальнейшей перспективой прервать железнодорожное сообщение Сальск — Сталинград. Поэтому, собрав остатки топлива, утром 16 июля передовой отряд немецкой мотопехоты вышел в направлении станицы Цимлянской и, преодолев около 100 км, вечером достиг берега Дона, с боем выбив из Цимлянской батальон 91-й сд.
В журнале боевых действий 51-й армии оборона Цимлянской оценивалась довольно резко:
«1-й батальон 561-го сп при встрече с противником разбежался в панике и частично переправился на левый берег реки Дон».
51-я армия генерал-майора Н.И. Труфанова — так же, как и 64-я армия генерал-лейтенанта В.И. Чуйкова — частью сил или выходила на рубежи обороны, или лишь выгружалась на станциях железной дороги Сталинград — Тихорецк. Дрогнувший батальон прибыл в Цимлянскую накануне днём, остальные подразделения 561-го стрелкового полка (сп) выходили в район обороны на южном берегу реки у населённых пунктов Красный Яр — Лог — Богучары. Днём 16 июля приданный 91-й сд 19-й отдельный полк гвардейских миномётов (огмп) закапывал свои «катюши» у Красного Яра.
Ниже по течению у станицы Константиновская к Дону вышли передовые части дивизии «Гроссдойчланд». Командующий 4-й танковой армией генерал-полковник Герман Гот рвался в бой: в разговоре с командованием группы армий «А» он предлагал направить по одному корпусу на Константиновскую и Цимлянскую и, форсировав Дон, ударить или на юг, или на запад – к Ростову-на-Дону. На столь решительные действия его воодушевляло сообщение из 29-й мд, что вечером 16 июля передовой отряд захватил мост у станицы Цимлянской и небольшой плацдарм на левом берегу Дона. Штаб группы армий «А» Гота не поддержал, предложив сначала укрепить и расширить плацдармы на Дону.
Командир роты 29-го сапёрного батальона обер-лейтенант Мюллер так описывал прорыв боевой группы через Дон:
«16.07.42 в 11:00 боевая группа Градля, состоящая из 129-го танкового батальона, усиленного 29-го мотоциклетного батальона, 4-го дивизиона 29-го артиллерийского полка и 3-й роты 29-го сапёрного батальона, находившаяся севернее Морозовской, получила боевую задачу выйти к Дону в районе Цимлянской, захватить мост и создать плацдарм. Боевой порядок был составлен соответствующим обстановке образом: в авангарде находились два взвода сапёрной роты с коротким мостоукладчиком. Движение шло непрерывно, необходимо было как можно быстрее пройти 100 километров. В деревнях то тут, то там встречались русские подразделения, которые открывали ружейный огонь. Мы, не останавливаясь, двигались дальше на юг. Так мы достигли высот на берегу Дона».
«Перед Цимлянской у дороги тянулись полевые укрепления, там был даже пост, из которого на нас с удивлением смотрели. Далее дорога круто спускалась в село. Головной дозор остановился на отмелях у реки. Мы искали мост, способный пропускать машины, и в дикой спешке строили понтон, ведь день уже подходил к концу. Часть мотоциклистов со своим командиром гауптманом фон Мутиусом во главе, всего в количестве полутора взводов, пешком дошли до моста, взяли его, перешли на другой берег и захватили плацдарм. Теперь стало совершенно темно. Мы занимали круговую оборону, рядом с нами стоял русский КВ-2 с буксировочным тросом. Как выяснилось позже, его экипаж всё ещё был внутри. Гауптман фон Мутиус находился на вражеском берегу, временный русский мост горел. Наступление через горящий мост было признано невозможным. Ночью пришёл дивизионный приказ остановить наступление и окопаться».
Местоположение упомянутого обер-лейтенантом каким-то образом загоревшегося моста в документах 29-й мд обозначено как «3 км северо-восточнее хутора Попов». Множество мостов у донских станиц на всем протяжении реки до Ростова-на-Дону было постоянно загружено — группы бойцов и командиров из частей Южного фронта, колонны грузовиков и повозок отступали за Дон.
Пока немецкие солдаты переходили мост, забитый брошенными повозками, к переправе были направленны подразделения 561-го сп, которые атаковали переправившуюся группу гауптмана фон Мутиуса. В 20:20 19-й огмп дал дивизионный залп по северному берегу: семь установок израсходовали 162 снаряда. Ночью и утром следующего дня «катюши» ещё два раза накрывали район переправы, а от огня 168-го миномётного дивизиона (минд) стоявший на мосту транспорт загорелся, и 70 метров переправы обвалились. «Под сильным напором противника и при отсутствии резервов, он [гауптман Мутиус — примеч. автора] снова отошёл на северный берег», — говорится в журнале боевых действий 29-й мд о неудачной попытке создать плацдарм.