Истории, описанные в этом рассказе, произошли в 2004-2006 годах. Работал я в то время, начальником телеметрической партии, службы телеметрического сопровождения буровых работ Стрежевского филиала ООО «СГК-Бурение». В это время в службе телеметрии происходили постоянные организационные изменения, нас переводили из Стрежевского филиала сначала в Томский, после упразднения последнего в Нефтеюганский, а позже обратно в Стрежевской. Для нижнего полевого звена телеметрии, основные изменения от этих пертурбаций были связаны с расширившейся географией работ, помимо традиционных для нас объектов работ на севере Томской области и объектов расположенных вокруг условной линии Нижневартовск – Сургут, добавилась левобережная часть обского бассейна входящая в ХМАО. На эти времена пришлась и техническая «революция» в бурении, «шарошка» постепенно уступила место лопастным долотам с неподвижным вооружением, сделанным по PDS технологии, а на смену винтовым забойным двигателям пришли объемные. Все это круто изменило характер работы телеметристов, мобильная телеметрия стала исчезать как класс, к концу первого десятилетия этого века работа по телеметрическому сопровождению бурения стала вестись из стационарных станций-вагонов. Постепенно стали меняться и социальные условия работы. Как метко гласит народная поговорка – «рыба гниет с головы», в 2000 году к власти в России пришел «трезвенник», во втором десятилетии нашего века началась активная фаза борьбы с пьянством и наркоманией на «рабочих местах». Сейчас на «вахтах» пьют только «отмороженные на всю голову» люди, в описываемые мной времена, это было почти повсеместным явлением. После столь пространного вступления переходим к «соли» событий.
В начале лета 2004 года я и мой постоянный партнер, водитель мобильной станции Вова, по кличке «Забор», получили новое назначение, нам надлежало прибыть из Стрежевого в Нефтеюганск, для отправки на Приобское месторождение, где нам надлежало сменить геройствовавшего там на мобильной станции Александра Тимченко, несколько лет бывшего моим сменщиком. Способ нашей транспортировки до Нефтеюганска, новым менеджером телеметрии был выбран довольно необычный, он оставил нам в Стрежевом выданный ему персональный автомобиль марки «Нива», машина была отнюдь не в идеальном состоянии. Ни я, ни Володя в Нефтеюганске никогда ранее не были, навигаторы в те времена отсутствовали, и мы «благополучно», заблудились в Сургуте проехав на развилке мимо нужного свертка и отправившись вместо Юганска по направлению на Нижний Сортым, в котором я пять лет ранее работал. Когда я определил ошибку, развернулись назад, но случилась другая беда – закончился бензин, датчик топлива безбожно врал. Уже были сотовые телефоны, мы сумели дозвониться до Нефтеюганской телеметрии и нам на выручку был отправлен на собственной машине, инженер по материально техническому снабжению, которого звали Петр С. При таких невеселых обстоятельствах состоялось мое знакомство с этим замечательным человеком. Петя на «удавке» дотащил нас до заправки, а потом выступил в роли «штурмана», следуя за ним мы наконец достигли пункта назначения. Вечером в теплой обстановке состоялось более тесное знакомство, помимо Пети Нефтеюганский филиал был представлен начальником телеметрии – В.В. Костиным и инженером В. Балабановым. Земля круглая, значительно позже, под руководством Вадима Викторовича я отработал последний период своей вахтовой карьеры до выхода на пенсию, о нем остались только теплые воспоминания, там же пересекся и с Владом. Наши беды продолжились, нам вовремя не оформили пропуска на Приобское месторождение, и мы зависли на несколько дней в Юганске. Вообще ту поездку вспоминать не очень люблю, она едва не стала последней в моей славной трудовой карьере. Но зато в стрессовой ситуации точно узнаешь кто друг, а кто враг. Кризис благополучно разрешился и все лето, и зиму мы с «Забором» геройски трудились на славном Приобском месторождении.
Следующая встреча с Петром состоялась через год на Монастырском острове. Небольшое лирическое отступление. За время своей трудовой деятельности я никогда не встречал ленивых и безынициативных работников отделов материально технического снабжения. Один мой знакомый по прежней работе, рассказывал, что во время службы в армии он занимал должность интенданта. Общение с представителями этой профессии из других подразделений, происходило по формуле – «Ты мне – я тебе». Однажды мой знакомый был по делам службы в соседнем подразделении, неожиданно местный интендант решил погасить старый долг, с помощью «универсальной валюты» всех времен – спирта. Проблема заключалась лишь в том, что отсутствовала емкость для транспортировки ценного продукта. Тут героем была проявлена настоящая солдатская смекалка, с помощью отвертки и стремянки в умывальной комнате указанной части были скручены плафоны, в которые после их помывки и был перелит ценный продукт. Как рассказывал товарищ, на горловины плафонов были натянуты резиновые перчатки и спирт в целости и сохранности был доставлен на склад родной части — долг был успешно погашен.
Петр был высоким, стройным человеком, очень способным и предприимчивым работником. На указанное выше месторождение я был отправлен в гордом одиночестве, перед отправкой был специально проинструктирован главным менеджером по телеметрии: «Краб, вагон и оборудование на кусту примешь по описи. Вам отправлен комплект новой (первой) телесистемы вертикальной загрузки «СИБ-2». Спец ключи, измерительные приборы и инструмент будут в опломбированных кейсах». По прибытии на куст обнаружил, что кейсы кем-то ранее вскрыты и инструмент разукомплектован, в вагоне так же вместо указанных в описи 150 метров силового кабеля, было от силы 50. Набрал телефон Костина: «Вадим я такое оборудование принимать не буду!», в ответ: «Я тебя услышал, жди!». Через некоторое время на куст, на своей машине прибыл Петя, вытаскивая из «Универсала» опечатанные пломбами кейсы и бухту с кабелем он укоризненно с обидой в голосе сказал: «Гаврилович я к тебе очень хорошо отношусь, а ты «нехороший человек» палишь меня перед руководством. Мог бы мне напрямую позвонить, проблему бы закрыли по-тихому». Мне было искренне стыдно и извинившись, пообещал Пете исправиться и более таких проблем не создавать.
Теперь о месте главных событий. Остров Монастырский образован разветвлением реки Обь и территориально относится к Приобскому месторождению. Левый рукав огибающий остров не широкий и не глубокий, берега связаны почти круглогодичной понтонной переправой, правый рукав очень широкий и глубокий, судоходный, переправа действует лишь зимой, в остальные времена года основным средством преодоления водного препятствия является паром. Куст, на который я прибыл, находился недалеко от левого берега, по весне напоминал Венецию из-за многочисленных проток, но самое печальное был отсыпан каменной щебенкой. Когда между камнями попадает и замерзает вода, земля превращается в броню, в которую невозможно забить телеметрическую антенну, помучавшись я все-таки нашел инженерное решение и проблем с сигналом не испытывал. Вагон, предоставленный мне, был производства ГДР, немцы, конечно, славятся качеством своей продукции, но есть одно, но. По климатическому исполнению у них есть жесткая градация, столкнулся с этим еще при работе в «Сургутнефтегазе». Руководством треста были приобретены геофизические подъемники фирмы «Мерседес», при эксплуатации выяснилось, что по проходимости по бездорожью они уступали нашим «КАМАЗ», а главным недостатком было то, что главный направляющий ролик подъемника в морозы замерзал, и геофизический кабель начинал проскальзывать. В Сургуте был представитель фирмы, который на претензии заявил, что вы заказали «северный» вариант исполнения, а он рассчитан лишь до -30°С, можно переделать на «арктический», он до -50°С, но естественно за отдельную плату. Руководство нашло необходимые средства, переделка заключалась в том, что был установлен специальный кронштейн на стойке с роликом, а на него закреплен «тепловентилятор», который обдувал ролик и он не замерзал. Вот и предоставленный под станцию вагон был явно не «арктического» исполнения, обстановка в нем была без излишеств – центральный вход с небольшим предбанником, никаких перегородок, в правой части у торцевой стены деревянные двухъярусные нары на двоих, стол и два стула, для оборудования «рабочего места технолога», все аппаратуру пришлось закрепить на стене а провода завести через отверстие в полу (?!). В левой части был умывальник со сливом, небольшой разделочный стол и холодильник, а также небольшой кухонный столик для приема пищи и три табурета. Главным достоинством вагона, как выяснилось позже, оказались его акустические свойства.
Наконец пришло время работы. Заказчиком работ было «Пойковское УБР», организация была недавно создана, контора была расположена в ПГТ Пойковский, что расположен между Нефтеюганском и Приобским месторождением. Как мне объяснил супервайзер, мой старый хороший знакомый еще по работе в «Сургутнефтегазе», правку будут выполнять технологи из недавно созданного при УБР технологического отдела. «Краб, ребята молодые и неопытные, ты уж помоги им» - попросил «супер». Ответил: «Без проблем, ты ведь меня знаешь». Насторожило лишь то, что днем узнать о тонкостях работы пришел один, а на сборку КНБК, другой, который абсолютно не знал как «сломать» ВЗД, для выставления угла перекоса забойного двигателя, не знал он и как снести метку с ВЗД на телесистему. Пришлось все сделать самому, после спуска КНБК и выхода из-под обсаженного кондуктора отпрессовал двигатель, проверил телесистему и продолжил спуск инструмента до забоя, на котором планировалось произвести работы по коррекции траектории не самой сложной наклонно-направленной скважины. Тут наконец в станцию пожаловал вышеупомянутый технолог, парнишка был явно вчерашним студентом и обладал ершистым характером, на предложение помочь, резко ответил: «Это моя епархия». «Ну работай сам, сказал я» - забравшись по лесенке на верхние нары, вскоре благополучно уснул. Спал я видимо не долго, меня разбудил голос технолога, глядя на стрелку «отклонителя» (выносных индикаторов на буровой еще не было), парень как завороженный говорил, беседуя с «компом»: «Ну куда ты сука опять поползла». Это мне напомнило анекдот про чукчу и телефон — чукча рыдал у аппарата: «Телефона, телефона – очень кушать хочется». Слез с нар и сев рядом с технологом сказал: «Дайка мне микрофон переговорного устройства для связи с бурильщиком». Когда парень снова что-то сказал про «епархию», ответил: «Чтобы управлять епархией, нужно молитвы знать. Спать не даешь, да еще и скважину запорешь». Взяв микрофон включил связь с бурильщиком и командирским голосом скомандовал: «Здравствуй. Рассходи инструмент пару раз на всю длину, встань в паре метров от забоя, накрути столько-то градусов пружины. Выполнишь — отрапортуй, по команде идешь к забою и потихоньку начинаешь грузить. Далее все делаешь по команде». В ответ из переговорного устройства: «Наконец-то, а то совсем замучил» (это литературный перевод). Повернувшись, спросил у технолога: «На практике в институте не кривился?». Ответ был отрицательный, в техотделе, что-нибудь объясняли: «Нет». «У вас как в древней Спарте кинули младенца в воду – выплывет, будет жить» - сказал я и продолжил: «Смотри, потом все будешь делать сам». Ученик оказался очень способным, к концу правки все уже делал самостоятельно, весь гонор куда-то исчез и ко мне он относиться стал как к отцу родному. После подъема КНБК без всяких просьб с моей стороны помог разрядить телесистему и разобрать скважинный прибор и специальный жесткий кабель, все это помог донести до вагона – где было место для ТО – просто «молодец».
Перехожу к главному. В те времена работа у телеметристов на стационарных кустах была значительно менее интенсивной, нежели сейчас. После «правки» было как правило несколько суток отдыха, приблизительно за те же деньги, что и сегодня. После выполненных работ сходил в баню, приготовил вкусный ужин, пожарил мясо с картошкой и когда уже был готов предаться сладостному празднику «живота», услышал звук подъехавшей грузовой машины. Дверь открылась и в станцию пожаловал собственной персоной инженер службы снабжения «Петр I»! «Здорово! Каким ветром вас занесло в это богом забытое место?» - спросил я. «Мы Гаврилович целый день мотаемся по кустам развозя оборудование, для всяких телеметристов. К тебе проездом на «Приобку», переночуем, а завтра с утра поедем туда к господину Тимченко. Пожрать есть?». «Для дорого гостя найдется, только ужинать собрался. Чего водителя не зовешь?» - ответил я. «Пусть в машине ночует, у него с собой запасы есть. Подшитый, опасно» - отвечал Петя. Я с некоторых пор тоже с большим недоверием относился к «подшитым», несколько раз видел, что происходит, когда они развязываются. Спрашиваю: «Ты с гостинцами?». В ответ Петя достает 1,5 литровую пластиковую бутылку со спиртом, продукта в ней не менее литра. Далее берет со стола фломастер и ставит на середине бутылки темную метку: «Выше отметки нам, а остальное мне нужно у Тимченко». «Петя, у этого хохла, хоть он и непьющий, всегда есть заначка. Сам проверял, однажды при необходимости в пенале от старого скважинного прибора, аж три «Белых Аиста» нашел». «Наслышан» - отвечает Петр. «Тимченко хвастал, что у него есть такие потаенные места, что даже Краб не найдет. Все, скажи спасибо, доставай воду и готовь первую порцию к употреблению». Что делать, выполняю поставленную задачу, подкрасив напиток пакетиком «Юпи», далее садимся за стол. После того как хорошо подкрепились, после содержательной беседы с уничтожением первой порции приготовленного мною «напитка богов», Петя вышел из вагона по легкой нужде. Воспользовавшись его отсутствием, беру в руки тот же фломастер и ниже «Петиной» метки ставлю еще две. Когда друг вернулся и увидел, что на бутылке появились новые метки он, охренев от увиденного заговорил по-другому: «Вот гад, вот гад. В общем Краб так, хочешь продолжения банкета – ищи гитару». Отвечаю: «Задание принял, иду выполнять». На улице уже стемнело, чтобы не шарашиться по вагонам вахтового городка, станция находилась от него очень далеко, пошел к знакомому «суперу», сейчас такое даже представить невозможно. Тот не спал, «Валера, ты чего не отдыхаешь? Твоя работа на этой скважине закончена» - спросил друг. Отвечаю: «Я по делу. Не знаешь у кого гитара есть?». «Супер», улыбаясь спросил: «К гитаре есть что-нибудь?». Честно отвечаю: «Имеется». Ответ: «Иди в станцию, скоро подойду». Через некоторое время после моего возвращения, действительно пришел и принес роскошную эстрадную гитару коричнево-красного цвета. Петя оценил музыкальный инструмент, сказав: «Не ожидал, что тут такое богатство имеется». Я поинтересовался у «супера»: «Где нашел?». Тот, улыбаясь сказал: «У технолога, который с тобой кривился. Сказал ему, к Валере гость прибыл, на пару часов гитара нужна. Дал сразу, даже не спросил ни о чем». «Еще бы» - подумал я про себя. После того как Петя и «супер» познакомились и все вместе продолжили дегустацию «продукта», Петр, довольно быстро настроив гитару запел. Мы с «супером» мгновенно обалдели, перед нами пел и играл настоящий профессионал. Сказать, что товарищ хорошо владел инструментом, значит не сказать ничего. Играл Петр виртуозно, пел тоже здорово. Репертуар был составлен из песен различных ВИА 70х – 80х годов, различных «цветных птиц и гитар, ребят, льющихся песен, сердец и цветочков». Мы все были приблизительно одного возраста и слова песен знали наизусть, но долгое время вместе с супером помалкивали, дабы не испортить праздник спустившихся с небес муз. Когда Петя взял передышку, я спросил у него: «Петро, где ты так насобачился?», он уклончиво ответил: «По молодости много, где играл». Концерт длился не менее двух часов, однако всему хорошему приходит конец. Когда супер забрав гитару покинул станцию, мы легли спать. Рано утром Петя попил чая и покинул мои апартаменты. Через некоторое время понес мусор на помойку, в том числе и пустую пластиковую бутылку с памятными метками, встретил «Супера», тот сказал: «Вот так работаем плечом к плечу и даже не подозреваем какие таланты имеются у сослуживца. Технологу сказал, что его гитара побывала в руках настоящего мастера». Когда возвращался в станцию, теплых слов уехавшему добавили и работники станции ГТИ: «Гаврилович, мы вчера все звуки в станции отключили, весь концерт прослушали, что за артист к тебе приезжал?». Я ответил: «Знакомый бременский музыкант из местной филармонии». С Петром мы больше не пересекались 18 лет, а тут вдруг откликнулся на «ОК», сразу нахлынули воспоминания, плодом которых и стал этот рассказ. Надеюсь, понравится, больше на таком замечательном концерте я не был.
