Проблема того, насколько развивающийся галопирующими темпами ИИ в состоянии приблизиться к человеческому, а возможно, и превзойти его, остается дискуссионной. Здесь особенно конфликтными являются представления прагматиков (технооптимистов) и скептиков (технопессимистов). Впрочем, по большому счету, столкновение их позиций приводит к некоторому равновесному состоянию научных и иных картин мира.
Прагматики склонны опираться на здравый смысл и эмпирический опыт. В этом заключается несомненное достоинство пропагандируемых ими образов ИИ. Они дают возможность пробиться к самой широкой аудитории новым научным идеям. В то же время эмпирия далеко не всегда попадает в цель, т. е. адекватно отражает сущность явления. Нередко даже признанные специалисты, опираясь на недавно обозначившиеся тенденции, немедленно экстраполируют их в будущее, что приводит к ошибочным прогнозам.
В прошлом веке известный ученый А. Тьюринг предположил, что уже в 2000 году машины смогут имитировать интеллект, востребованный для ведения вполне осмысленного «диалогового интеллекта». Ученый писал, что «компьютеры будут успешно соперничать с людьми во всех интеллектуальных областях». В свою очередь, А. Кларк полагал, что в том же 2020 году машины будут мыслить не хуже человека и вскоре станут гораздо умнее своих создателей. Дальнейшая эволюция, в лучшем случае, приведет к тому, что мы станем для компьютеров домашними любимцами и будем, как комнатные собачки, вести беззаботное существование. С аналогичными прогнозами выступал также Ст. Хокинг и мн. др. Историк Юваль Ной Харари уверен, что ИИ быстро съест всю человеческую культуру – все, что мы создали за тысячи лет, – переварит ее и начнет извергать поток новых культурных артефактов. Не только школьные сочинения, но и политические речи, идеологические манифесты и даже священные книги для новых культов. К 2028 году в президентской гонке в США могут больше не участвовать люди.
Наша цивилизация оставила рубеж 2020 года позади, а до реализации многих широко растиражированных клише еще далеко. В данной связи, необходимо признать преждевременным комплиментарный информационный ажиотаж вокруг GPT-чата, который демонстрирует некоторые антропоморфные черты. В частности, способность писать коды программ и сами программы, вести адекватный диалог и даже лгать, а также высказывать свое мнение по поводу сложных социальных проблем, делать прогнозы и т.д. Работа над диалогическими возможностями GPT-чата задавать вопросы идет полным ходом. Поэтому в ближайшее будущее нам представятся более широкие возможности оценить качество задаваемых ИИ вопросов и уровень их глубины.
В рассматриваемой связи, аргументы скептиков далеко не беспочвенны. Здоровый скептицизм препятствует проникновению в науку и другие общественные сферы легковесных и не прошедших серьезной практической верификации гипотез и теорий. Впрочем, нередко ошибочными оказываются и нарративы скептицизма, особенно если они принимают характер абсолютного отрицания. Через броню такого скептицизма могут разбиться самые перспективные научные и другие инновации.
Как известно, технический прогресс оказывает противоречивое влияние на жизнь общества, поскольку далеко не всегда сопровождается позитивными социальными изменениями. Отсюда неудивительно появление в каждую историческую эпоху разного рода технофобий. Так обстоит дело и с современным постепенно «умнеющим» искусственным интеллектом, развитие которого подпитывает разного рода скептические настроения. И, это неудивительно, поскольку ИИ, с одной стороны, несомненно, способствует прогрессу общества, но, с другой стороны, несет самые различные угрозы, в частности, деперсонализации личности, потерю ею своих глубочайших нравственных ориентиров. Неудивительно, что в СМИ, а порой и в научной литературе широко тиражируются всякого рода технопессимистические клише.
Заметим, что при нормальном ходе общественного развития искусственный и естественный (человеческий) интеллекты будет отличать не столько соперничество, сколько эффективное взаимодействие (ситуация дополнения). Однако наиболее радикальные из футурологов не устают говорить о, якобы, неизбежном вытеснении естественного интеллекта искусственным интеллектом и вообще о поглощении естественного (человеческого) мира искусственным. Так, группа известных ученых и специалистов полагает, что естественное уже сегодня переживает кризис и вот-вот рухнет под напором искусственного. Искусственное все больше развивается по своим законам, занимает место естественного и «пожирает» его. Мы видим, как человеческое начало в рамках человеко-машинного взаимодействия учитывается все меньше и меньше. Налицо рост агрессивности нарождающегося «постчеловеческого» мира. Дело может закончиться войной с людьми. Человечеству грозит рабство или даже уничтожение. Мировое сообщество сегодня все чаще сталкивается с растущими ожиданиями Армагеддона.
Серьезный шаг на пути сближения искусственного интеллекта с естественным – появление нейросетей. Их успешное развитие особенно усилило позиции скептиков самого разного плана. В 2023 году с призывом к создателям ИИ остановить исследование мощных систем выступил И. Маск. Открытое письмо с таким призывом появилось на сайте организации Future of Life 28 марта. Документ подписали более 1000 человек – это специалисты и руководители компаний, связанных с этой отраслью. Составители письма обращают внимание на то, что по результатам крупных исследований, системы ИИ, сопоставимые с человеческим, могут представлять опасность для нашей цивилизации.
Конечно, подобные призывы к мировому сообществу, полному острых социальных противоречий, выглядят, по меньшей мере, наивными. Особенно, если учесть, что разработки ИИ страны мира все больше используют для производства новейших видов вооружения. Тем не менее, призывы наглядно отражают все растущую озабоченность мировой общественности происходящими процессами.
Сегодня сформировались два далеко не тождественных образа ИИ – «сильный» и «слабый». Что касается «сильного» ИИ – это чаще всего мифологизированный (голливудский) образ, что-то вроде робота, способного на чувства и «думающего», подобно людям. Не исключено, рано или поздно он постарается захватить власть над человечеством и установить машинную диктатуру. Хотя бы для того, чтобы защитить человечество от самого себя. Как в фильме «Я, робот», снятого по произведениям Айзика Азимова. «Слабый» ИИ – нечто прагматическое, вполне серьезный (математический) метод прогнозирования. Ученые отмечают, что многие – в том числе творцы современных техносистем, – часто путают эти два образа ИИ. Необходимо иметь в виду, что сильный ИИ – футурологический проект, а слабый – прагматическая реальность, работающая здесь и сейчас. Слабый ИИ суть технология, дающая точные количественные ответы на любой вопрос и предполагающая количественное прогнозирование.
Ныне все больше действий и операций, традиционно присущих естественному интеллекту, передаются ИИ, в результате грань между человеком и интеллектуальными творениями его рук уменьшается. В естественном (белковом) интеллекте неотъемлемо присутствуют интуитивные, субъективные и эмоционально окрашенные качества и свойства. Поэтому неудивительно, что люди, решая те или иные интеллектуальные задачи (математические, шахматные и др.) склонны осмысливать их в формате красоты. Это нередко приводит к появлению красивых, но глубоко ошибочных научных формул (теорий) и к обидным проигрышам сильных шахматных маэстро более слабым, но рациональнее действующим соперникам. ЭВМ имеют здесь преимущество именно в силу своей субстанциальной рациональности. И это преимущество столь значительно, что у ИИ (современных компьютерных программ) не в состоянии выиграть даже чемпионы мира.
Одним из трендов при формировании условно «слабого» ИИ является тенденция устранения указанных выше «слабостей» естественного человеческого интеллекта. Это позволит ИИ по мере его прогресса получать все новые преимущества перед естественным интеллектом. Впрочем, с точки зрения трансгуманистических и сходных с ними воззрений, неплохо было бы приобрести подобную несокрушимую рациональность также и человеческим индивидам, элиминировав мешающим этому их интуитивные, эмоциональные и прочие субъективные качества. Растущая популярность подобных трендов на нашу духовную культуру приводит к утверждениям, что, пусть в самом отдаленном будущем, интуитивная и эмоциональная составляющие разумных существ должны быть заменены на рассудочно-рациональную. Еще Г. Спенсер утверждал, что в будущем человек неизбежно утратит эмоциональное отношение к миру. И в таком приближении образа человеческого интеллекта к кибернетическому образу нередко усматривают истоки современного оптимизма и подлинного прогресса. Именно так представляет себе уже ближайшее будущее трансгуманизм, утверждая, что путем перенесения индивидуального интеллекта и сознания в виртуальный мир человек, ни много ни мало, достигнет бессмертия.
Параллельно с трансгуманистическими формируются совсем иные, правда не менее спорные, нарративы, которые в большей или меньшей степени предполагают формирование «сильного» ИИ. Основной смысл таких сюжетов заключается в том, что сокровенные качества (духовность, интуиция и др.) как бы плавно перетекают от человека ко все более прогрессирующим киберсистемам. Получается, что качества и свойства, которые утрачивают человеческие индивиды, не пропадают втуне, поскольку их носителями становятся новые «киберсубъекты» (люди со значительными техногенными вкраплениями).
Подобные сюжеты присутствуют в воззрениях некоторых служителей культа. Например, Кристофер Бенек (адъюнкт-пастор Провидения Пресвитерианской Церкви) полагает, что роботы, оснащенные ИИ, не только уживутся с людьми, но и вообще будут творить добро, благодаря вере в Бога, которую непременно обретут. Соответственно, профессор Марвин Мински (Массачусетский технологический институт) говорит о наличии души у высоко разумных роботов, которые, при соответствующих условиях обратятся к вопросам «Кто мы?» и «Откуда произошли?» К. Бенек считает, что носители ИИ, став более разумными, чем люди, глубже освоят моральные и этические кодексы и превзойдут нас в духовном смысле. Дай Бог, говорят скептики, чтобы служители культа не ошиблись в своих прогнозах. И не дай Бог, чтобы роботы не переусердствовали в своей святости и не посчитали бы нас исчадиями ада!
Как видим, две выделенные нами футорологические линии своеобразно дополняют друг друга. При этом обе эти линии являются, по своей сути, технократическими утопиями, а их «гуманизм» и «оптимизм» фактически ведет к расчеловечиванию. В данной связи необходим анализ реальных возможностей современного ИИ и перспектив его становления. На что способны современные разработки в сфере ИИ? И в каком смысле ИИ способен превзойти естественный интеллект?
Искусственный интеллект, в определенном смысле, действительно имеет тенденцию становится «сильным», но не в плане его радикального киберапгрейда. Речь может идти о все большем усилении мощности и эффективности самого ИИ и его растущего детерминирующего влияния на все региональные и мировые общественные процессы. Необходимо принять во внимание тот факт, что для функционирования все более «сильного» ИИ необходимы не только сугубо информационные системы и логические алгоритмы, воплощенные в аппаратных компьютерных технологиях, но и весь спектр механизмов и технических решений, жизненно необходимых для успешного существования носителей естественного интеллекта.
Должна также учитываться связь ИИ с другими конвергентными (NBIC – нано-, био-, инфо-, когнитивными) технологиями. Сущность конвергенции (синергии) перечисленных технологий заключается во взаимодополняющем влиянии и усилении. Поэтому проблему дефинирования ИИ некорректно рассматривать в отрыве от NBIC-конвергенции, технологий, способных, в определенных пределах, самостоятельно ставить актуальные, адекватные конкретной ситуации цели, и достигать или оказывать помощь человеку в их достижении. При этом большинство уже существующих образцов ИИ оказываются либо технологиями, либо аспектами последнего и в полной мере не соответствуют статусу и возможностям естественного интеллекта. К тому же, отождествление ИИ с его фрагментарными составляющими (компьютерное зрение, глубокое машинное обучение, когнитивные технологии), которые лежат в основе его разработки, будет вызывать сложности в нормативно-правовом регулировании.
Усложнение интеллектуальных функций ЭВМ имеет свои границы. Неслучайно, ИИ удается успешно реализовать сравнительно в узких сферах деятельности. Уже к концу 60-х гг. прошлого века высветилась сила и слабость кибернетических устройств. Механический перебор возможных вариантов решения успешно применим, если его величина не является фантастической. Между тем большинство задач, с которыми приходится сталкиваться социуму, имеет такое число вариантов, что перебрать их даже с помощью самых продвинутых компьютеров невозможно. Как действуют люди в аналогичной ситуации? Они опираются на свой опыт и интуицию. Но насколько возможен интуитивный способ познания для ИИ?
Сегодня наиболее сильные шахматные программы играют сильнее людей, в том числе и чемпионов мира. Однако они совершенно бесполезны для решения других задач. Советский академик А.Н. Колмогоров в свое время заметил: чтобы научить ИИ писать хорошие стихи, нужно запрограммировать в нем всю историю человеческой цивилизации. Иначе говоря, необходимо формализовать, алгоритмизировать всю эту историю, что совершенно невозможно. Сказанное в полной мере относится и ко многим другим сферам человеческой деятельности. Мышление человека также использует формализованные, алгоритмические подходы, но не может быть к ним сведено. Отличительная особенность человека – способность действовать вопреки любым алгоритмам, даже если это может привести к трагическому исходу. К тому же ИИ, подобно естественному интеллекту, также ошибается, но не в силу субъективности. Дело в том, что бинарная логика на основе истинности (логическая единица) или ложности (логический нуль) не всегда применима даже к явлениям объективного мира. Что уж говорить о субъективном, человеческом мире!
К современным сферам, в которых ИИ уже реализован, относятся машинное обучение (распознавание образов), анализ больших данных, перевод текста, распознавание речи, разработка виртуальных ассистентов (систем поддержки принятия решений или экспертных систем), обнаружение спама, проверка правописания и др.
Анализ специфики работы представленных образцов ИИ позволяет заключить, что преимущественными алгоритмами, лежащими в их основе, являются сравнение с уже существующими звуками (распознание речи), образами (распознавание изображений), поиск в сети или в «облаке», перебор, сравнение, классификация, ранжирование, статуса, значимости и т.д., закладка в память тех или иных правил и нормативов, перебор спектра возможностей дальнейшего развития ситуации, выбор на основании многокритериальной оптимизации некоторых наиболее безопасных вариантов, представление последних оператору (проверка правописания), обращение за помощью к человеку (перевод текстов) и т.д. Так, в ряде переводчиков (Google. Переводчик, Yandex. Словари и Переводчик и т.д.) присутствует вкладка «Предложить свой вариант», благодаря которой программа обогащает свой словарный запас и уточняет современное значение уже имеющихся.
Между тем, современный ИИ в его наиболее широком контексте выполняет еще ряд функций, которые не укладываются в классическое предназначение интеллекта как наиболее эффективного познавательного инструмента постановки и решения жизненно важных и сложных проблем человека и общества. Характерна в данной связи функция слежения за естественным интеллектом и поведением человека. Дело в том, что накопленный объем информации (БигДата) о цифровых образах людей в сети, их оценках других коммуникантах, событий и товаров, переписке является в настоящее время наиболее ценным ресурсом современной экономики, используемом в поведенческом микротаргетинге.
Современные цифровые гиганты (Гугл, Фейсбук, Амазон, Эпл, Майкрософт) обладают исчерпывающими данными о предпочтениях пользователей. С помощью своих продуктов (Watson Personality Service, SEWA: Автоматический полевой анализ чувств и др.) эти цифровые гиганты способны не только предугадать будущие эмоции, интересы и желания, заранее создав необходимые продукты, но и сформировать новые потребности. Представленная пятерка ТНК (именуемая FAGMA по первым буквам в их названии) с начала XXI века выбрала наиболее эффективное направление ведения бизнеса, в котором именно человек, а не нефть, полезные ископаемые и реальный сектор экономики, стали самым прибыльным ресурсом.
В тоже время FAGMA поступательно и незаметно для пользователей начала слежение через свои продукты, планомерно собирая статистику обращения, запросов, лайков и добавления в корзину. Так, «Фейсбук» в 2007 г. создал программу «Маяк» по отслеживанию параметров предпочтений экономического поведения пользователей в сети и навязывания им таргетированной рекламы. В 2013 г. «Aмазон» патентует способ доставки, позволяющий компании отправлять посылку потенциальному клиенту еще до того, как тот принял решение его приобрести. В этом же году Михал Косински, Дэвид Ситвелл и Тором Грейпелом («Майкрософт») обнародовали сведения о том, что лайки «Фейсбука» несут информацию о специфике персональных атрибутов: сексуальная ориентация, возраст, пол, принадлежность к определенному этносу, религиозные и политические взгляды, черты личности, показатели интеллекта, счастья, употребление наркотиков и т.д.
Следующим направлением развития технологий ИИ стало слежение за людьми. Так, в 2019 г. американский стартап Clearview AI успешно продает полиции некоторых штатов специальные очки с приложением. Они позволяют в режиме реального времени на улице распознавать личность человека путем сравнения ее с базами данных Clearview AI, которые содержат миллиарды изображений американцев.
Эти инновации создали условия для реализации другой функции технологий ИИ – управленческой. Так, 28 августа 2020 года состоялась вторая презентация нейроинтерфейса компании И. Маска «Нейралинк». Пока компания ограничилась опытами над животными: двум свиньям за два месяца до презентации имплантировали чип, который считывает мозговую активность и позволяет управлять ими.
1 октября 2020 г. введены новые правила «Фейсбука», касающиеся групп и цензуры. Отработав методы эмоционального заражения, создания, раскрутки массовых движений и их переноса из онлайна в оффлайновую реальность, «Фейсбук» переходит к отработке бихевиористских методов роевого управления. Алгоритмически будет поощряться создание пользователями групп с повесткой, одобренной «Фейсбуком», и наоборот, наказываться создание групп с «неправильной повесткой».
Таким образом, представленные тенденции в практическом использовании технологий ИИ в социальной реальности носят во многом деструктивную направленность. По своей сути технологии ИИ стали инструментом манипуляций и эффективным невоенным фактором.