Вот тут рассказала о том, как средневековые англосаксы подходили к вопросу лечения своего и чужого тела. В этой статье также писала про то, что такое "ментальное расстройство/болезнь" в понимании все тех же англосаксов. Как соотносилось "ментальное" и "телесное" в плане лечения — читайте ниже.
Лечение «ментальных болезней», как правило, состояло из зелья в виде напитков, мазей и припарок, текстовых амулетов, вербализованных молитв, графических символов, входящих в экзорцизмы – практики по изгнанию злых духов из тела человека.
«Эльфова икота», или желтуха, как одна из вероятных болезней, подходящих под данное описание, – образец сочетания нескольких методов и систем верований. Несмотря на то, что при обследовании лекарь должен был отметить пол пациента, на самой терапии это не сказывалось. В рецепт экзорцизма входили три вида текстовых амулетов, связанных между собой: первый прославлял св. Веронику, бога Яхве и Саваофа[1], написанным на некоем предмете текстом указывалось описать в воздухе крест, намочить в напитке и на каждой конечности вновь вывести крест; второй необходимо было пропеть над напитком: «Deus omnipotens pater domini nostri jesu cristi per Inpositionem huius scriptura et per gustum huius expelle diabolum a famulo tuo [name]…»[2] cупоминанием каждой части тела с головы до ног, откуда изгонялось сверхъестественное существо; третий амулет проговаривался вслух в самом конце: «Signum crucis Christi conservet te in vitam aeternam. Amen»[3].
О сложности совершаемого экзорцизма говорит не только количество текстовых амулетов, но и приписка в рецепте, предусматривающая снятие ответственности с лекаря на самого пациента или доверенное им лицо: «…если ты не хочешь брать на себя этот труд, попроси самого человека или того, кто ближе всего к нему, сделать это…»[4]. Поскольку экзорцизмы входили в обязанность священнослужителей, вероятно, что проводить ритуал для лечения «эльфовой икоты» надлежало в первую очередь именно им.
Напиток включал в себя растения, лекарственные свойства которых помогали при нарушениях пищеварения (к примеру, шалфей, фенхель, любисток) и способствовали заживлению гнойных ран, в том числе гангрен и нарывов (люпин) и снижению кровяного давления (пижма, укроп и полынь), обладали антисептическим и противосудорожным (рута), антиспазматическим (эстрагон) эффектом и в целом укрепляли здоровье (чеснок, полынь, люпин); набор растений с преимущественным уклоном свойств на расслабление мышц позволяет предположить, что конвульсии все же были типичным симптомом «ментальных расстройств» в англосаксонском обществе.
«Wæterælfadl», или болезнь водяных эльфов стала предметом немногочисленных дискуссий лингвистов, которые рассуждают о переводе названия болезни, связанной с водой или водяными эльфами, которые могли быть слугами Тунора, бога неба и грозы, существами, активизирующимися во время гроз и штормов[5], но в некоторых переводах они обозначают женщин, похожих на эльфов, вероятно, «по-эльфийски красивых».
Симптомами такой болезни автор рецепта называет ногти бурого цвета и слезящиеся глаза, из текста следует также наличие ран и нарывов. Исследователи называют различные заболевания, подходящие под эти критерии, но, скорее всего, это могло быть собирательное описание болезней, имеющих схожую симптоматику. В хронологически более позднем источнике английского происхождения 1475 г. упоминается лекарство для человека, «ful of elue bleynes», то есть имеющего на теле раны с жидкостью внутри, историк К. Фрайе проводит связь между «wæterælfadl» и этим свидетельством[6], полагая, что заболевание было актуальным в Англии и в XV в.
Рецепт следующий:
«Gif mon biþ on wæterælfadle, þonne beoþ him þa handnæglas wonne and þa eagan tearige and wile locian niþer. Do him þis to læcedome: eoforþrote, cassuc, fone nioþoweard, eowberge, elehtre, eolone, merscmealwan crop, fenminte, dile, lilie, attorlaþe, polleie <…>; ofgeot mid ealaþ, do hæligwæter to, sing þis gealdor ofer þriwa:
Ic benne awrat betest beadowræda,
swa benne ne burnon, ne burston,
ne fundian, ne feologan,
ne hoppettan, ne wund waxsian,
ne dolh diopian; ac him self healde halewæge,
ne ace þe þon ma, þe eorþan on eare ace.
Sing þis manegum siþum: Eorþe þe onbere eallum hire mihtum and
mægenum. Þas galdor mon mæg singan on wunde»[7].
Растения подобраны по противомикробным (корень ириса, петушья шпора, мята болотная), противовоспалительным (отвар люпина помогает при заживлении гнойных ран, девясил, алтей, колючник), антисептическим (тростник) свойствам, также водяная мята снимает покраснения кожи. Вербальная часть должна была быть пропета не самим пациентом, однако от его лица. Второе заклинание требует обращаться к земле, что, вероятно, является отсылкой к культу Нерты, богини плодородия у континентальных германцев, или матери-земле, как важной категории повседневности (подробнее см. Главу 3); о важности земли, не только как в обозначении для территориального расселения англосаксов или гайдов – единиц обрабатываемой земли, выделенной из общины, но и как дом в сакральном понимании этого слова, пристанище человека, способное его понять и защитить, говорят многочисленные лексемы, связанные с этим понятием[8].
Небольшое место в источниках отведено еще одной группе «агентов» болезней – маре (или «mære»[9]), или же «ночным гоблинам»[10], которые вызывали ночные кошмары. В понимании англосаксов, сон – это особое состояние сознания, во время него могли происходить непривычные события, явления, процессы, не поддающиеся логике, однако сон был не менее реален, чем мир, в котором просыпались англосаксы; в некоторых ранних англосаксонских поэмах сновидение понимается в качестве «божественного проводника». Концепт ночных кошмаров представляет собой группу существ демонической природы, посещавших человека ночью, чтобы причинить ему страдания и внушить ужас. В скандинавской мифологии такими существами были «mara» или «mære», что может перекликаться с суккубами, поскольку подобный контекст в еврейской литературной традиции зафиксировал ночного демона Лилит, существа женского пола, похищающего детей, она также считалась первой женой Адама. В поздних версиях Талмуда Лилит упоминается как «ночной посетитель», заманивающий спящих в ловушку. Перевод Г. Найт показывает, что наиболее вероятные однокоренные слова, которые указывают на «mære» как на обозначение ночного существа-женщины, почти все появились позднее англосаксонских свидетельств[11], но это может указывать и на устоявшуюся традицию приравнивать ночной кошмар именно к существам женского пола, а не к гоблинам, как это было изначально.
Физическими проявлениями кошмаров были, вероятно, головные боли и резь в глазах, поскольку и для этих состояний, и от «ночных гоблинов», и от ночной «mære» (а также от «эльфийской расы» и «для женщин, которые имели плотскую связь с дьяволом»[12]) предлагается одно и то же лекарство. М. Льюис предполагает, что «ночной кошмар» можно поделить на три вида: «плохие сны» (или «тревожные»), которые может испытать любой человек во время фазы быстрого сна и которые, хотя часто пугают, обычно быстро забываются; ночные страхи, которые могут включать небольшие приступы лунатизма и обычно сопровождаются физическими симптомами, такими как учащенное сердцебиение и обильное потоотделение, но которые не связаны с параличом; непосредственно «ночной кошмар», связанный с сонным параличом и галлюцинациями[13]. Вероятно, что в источниках подразумевается каждый из этих трех видов снов, потому как они содержат рецепты от лунатизма и «ночных кошмаров».
К. Фрайе выделяет языковую особенность термина «mære», которое в различных скандинавских языках обозначало в том числе и «движение»[14]. Это примечание полезно для анализа рецепта, в котором «mare ride»[15] человека, соответственно, для англосаксов это сверхъестественное существо могло свободно перемещаться по ночам не только за пределами домов, но и внутри, а также плотно взаимодействовать со спящим.
Рецепт предлагает сварить мазь из таких растений как «eowohumelan, wermod, bisceopwyrt, elehtre, æscþrote, beolone, hare wyrt, haran sprecel, hæþ bergean wisan, cropleac, garleac, hegerifan corn, gyþrife, finul»[16], предварительно пропев молитву девять раз над алтарем, под которым надлежало поставить упомянутые растения, а после сварить их в масле и овечьем жире, добавить освященной соли. Мазь предписывалось использовать непосредственно во время того, как на человека «нападает» искушение или эльфы, иной вариант использования – когда приходят «ночные гоблины» или же болит голова и глаза. Мазью необходимо было помазать лоб и перекреститься. Выбор трав обоснован, так как, считалось, что полынь, лук и чеснок отпугивают «злых духов»; вербена и подмаренник оказывали потогонный эффект, а также наравне с синяком и фенхелем – спазмолитический и противосудорожный; седативное воздействие давали куколь, подмаренник и синяк, а обезболивающее – переступень, алтей, вербена и другие.
Универсальное лекарство применялось при «нападении» эльфов и ночных гоблинов, а также «þam mannum þe deofol mid hæmð ȝenim»[17]. По-видимому, это средство является отсылкой к сверхъестественным существам, по представлениям англосаксов, приходивших исключительно в ночное время, соответственно, болезнь появлялась во время сна человека и обнаруживалась уже утром. Лекарство состояло из набора растений, основными свойствами которых были остановка крови и уменьшение опухолевых образований, – так, например, переступень белый имел противоопухолевые функции; подмаренник цепкий помогал очистить и остановить кровь; клоповник широколистный мог применяться англосаксами для общего укрепления нервной системы – всего в состав входит четырнадцать наименований, которые необходимо было сначала положить под церковный алтарь, пропеть над ним мессы или многократно совершать крестное знамение, а после надлежало смешать таким образом, чтобы получилась мазь. Это средство является классическим примером терапии для «ментальных» болезней, поскольку сочетает в себе, во-первых, метод с применением природных средств и также вербальный, во-вторых, синтезирует языческие элементы в виде зелья и христианские, такие как молитвы и графические символы крестов.
Заболевание «Ælfsiden», переведенное Т. О. Кокейном как «elvish tricks» («эльфовы уловки»)[18], упомянуто вместе с замечанием об использовании «злых рунных песен» и наряду с заметкой о «зачарованном человеке», а потому, исходя из общего контекста, можно предположить, что появление «ментальных» болезней связывается с привлечением рунной магии неким человеком или же сверхъестественным существом.
Несмотря на неизвестность происхождения рунического алфавита, изначальное их использование связано с магией. Не только для англосаксов характерно совершение магических практик с применением рун, известно, что они часто упоминаются в «Старшей Эдде» и средневековых исландских родовых сагах[19]. Рунические «песни» не поощрялись христианской церковью (доказательства негативного восприятия церковью рун можно найти в хронологически более позднем периоде в Норвегии, когда в середине XIV века один из архиепископов трижды издавал запреты на занятия «лекарствами, рунами, черной магией и суевериями»[20]) и, по свидетельству М. Маклауда и Б. Мееса, хотя в некоторых переводах Библии руна имела значение «божественная тайна», в языках древнегерманских племен этот термин в конечном итоге стал ассоциироваться с колдовством[21]. Лишь позднее древнегерманские племена преобразовали рунические символы в привычную современности систему письма, нередко наряду с латинскими буквами.
Историографическая дискуссия о связи рун с магией имеет несколько доказательств в пользу данного заявления[22]. Свидетельства об использовании англосаксами рун в качестве магической составляющей в первую очередь относятся к этимологии и семантике, поскольку «руна» как лексема является составной частью многих слов, не всегда магического толка, но она так или иначе взаимодействует с ним. Так, к примеру, св. Гутлак описывается словом «runwita»[23], что может переводиться как «знакомый с тайнами» или «мудрец», в других контекстах «run» имеет значение «текста с магической/мистической идеей»[24]. Археологические находки в виде рунических камней[25], надписи на которых могут истолковываться как магические формулы, находят не только на территории Британских островов, но и на материке[26].
Помимо этого, литературные источники, в том числе и лечебники, используемые в данном исследовании, демонстрируют достаточно широкое применение рунических символов в магических целях: для поимки роя пчел, для повышения плодородия полей, для обеспечения защиты в путешествиях и от различного рода колдовства – так сохраняются языческие свидетельства англосаксов, например, упоминания Водена и других богов.
Следовательно, в англосаксонском обществе руническая магия не только могла существовать, но и была в употреблении, вероятнее всего самими людьми, а потому «yfelre leodrunan» («злые рунные песни») и «ælfsiden» («эльфовы уловки») могли иметь для целителя, работающего с пациентом, подверженном влиянию этих заболеваний, связь или единый источник происхождения, то есть «колдовство» (как уже было упомянуто в первой главе, колдовство понималось как причинение вреда другому существу).
Для устранения влияния рунической и «эльфовой» магии лечебник предлагает пять вариантов терапевтических методов, один из которых применяется для заболевшего скота (однако не совсем понятно, имел ли автор рецепта в виду возможность приверженности животных к «ментальным» заболеваниям или нет): текстовый амулет (см. Приложение 3), пудра, которую необходимо было выпить, напиток и мазь.
Основное свойство всех известных упомянутых растений (общее число – двенадцать, не поддаются переводу шесть наименований), входящих в состав пудры, напитков и мази является противосудорожный эффект, также такие травы как гармала, люпин, мята болотная, подмаренник цепкий, буквица лекарственная, синяк обыкновенный, то есть все переводимые ингредиенты, могли использоваться англосаксами в качестве средств для лечения органов дыхания, то есть по преимуществу бронхита, астмы, одышки, а потому употребление порошка, напитка и мази в данном ключе может говорить о таком возможном симптоме «ментальных» заболеваний как, например, кашель. Доказательством этому служит также и то, что мазь необходимо было наносить на грудную клетку.
Поскольку во всех случаях лечения «ментальных» заболеваний предписываемое лечение содержало христианские элементы, этот рецепт также предлагает совершить несколько действий, которые указывают на то, что лечение совершалось священником или же персоной, которая так или иначе относится к институту церкви. Травы необходимо было подвергнуть следующим манипуляциям: положить их под алтарь, пропеть мессы и «обмакнуть» в святую воду.
Таким образом, «ментальные» болезни в англосаксонском обществе понимались как следствие воздействия сверхъестественных существ на сознание человека, меняя его при этом так, что дальнейший образ действий индивида не вписывалось в модель поведения, принятую в англосаксонском обществе, однако он не становился изгоем, а подлежал лечению, за него поручались доверенные люди и лекари сами стремились помочь таким пациентам, несмотря на очевидную трудоемкость и большую ответственность данного процесса по изгнанию демонов, отвлечению эльфов или борьбе с «ночными визитерами». Истоками «ментальных расстройств» англосаксы считали таких «агентов» болезней, как демонов, эльфов, гоблинов, представления о последних двух существах пришли из древнескандинавских верований, по которым сверхъестественные сущности являлись опасными для людей, англосаксы верили, что те могли с помощью своей магии влиять на здоровье отдельного человека. Также и люди с помощью рун могли насылать на человека различные недуги. С приходом христианства, рамки между древнегерманским наследием и религиозными представлениями стирались, и эльфы начали постепенно заменяться демонами и дьяволом. Подобранное лечение содержало в себе превалирующее количество христианских элементов терапии, то есть экзорцизмы в виде молитв, представленных текстовыми амулетами, крестными знамениями, также обращения к святым, собственно же магические с языческой точки зрения практики обнаруживаются в создании зелий, прочтении заклинаний.
[1] «Так написано, царица царей, госпожа госпожей Вероника, Вероника… Ἰαω (Яхве), ύγίος (здоровый), ύγίος, ύγίος, святой, святой, святой, господь, святой Саваоф, аминь, аллилуйя» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms… Vol. 2. P. 349.
[2] «Всемогущий господь, отец господа нашего Иисуса Христа, с помощью нанесения и вкушения этого писания, изгони дьявола из твоего слуги [имя]…» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms…Vol. 2. P. 349.
[3] «Пусть знамение креста Христова дарует вам вечную жизнь. Аминь» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms... Vol. 2. P. 351.
[4] Cockayne T. O. Leechdoms… Vol. 2. P. 351.
[5] Stuart H. The Anglo-Saxon elf // Studia neophilologica. 1976. Vol. 48. P. 314.
[6] Fraaije K. Magical verse from Early Medieval England: the metrical charms in context [Electronic resource] // University College London. 2021. URL: https://discovery.ucl.ac.uk/id/eprint/10132535/ (дата обращения 17.03.2023)
[7] «Если у человека болезнь водяного эльфа, то ногти на руках у него бурые, глаза слезятся, и он смотрит вниз. Дай ему следующее лекарство: колючник бесстебельный, тростник/луговик, корень ириса, ягодs тиса, люпин, девясил, алтей, водяная мята, укроп, лилию, боярышник петушья шпору, мяту болотную <…> Вымочи их в эле; добавь святой воды. Трижды пропой над ним это заклинание: “Для этой раны взял я лучшие повязки // Так что увечья эти не будут гореть, не будут лопаться // или воспаляться, не будут гнить // не будут болеть и пульсировать // ни злые раны // ни глубокие раны // но только сам смогу держать путь к здоровью // Так пусть боль беспокоит не больше, чем пашня землю”. Спойте также это много раз: “Позволь земле забрать всю боль ее могуществом и силой”. Это заклинание должно быть спето над раной» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms…Vol. 2. P. 350, 352.
[8] Скорик К. Указ. соч. С. 189; Полякова Е. Особенности перевода наименований земли в древнеанглийской поэме «Беовульф» // Вестник КГУ. 2018. №4. С. 216-218.
[9] Cockayne T. O. Leechdoms… Vol. 2. P. 141.
[10] Cockayne T. O. Leechdoms… Vol. 2. P. 343.
[11] Knight G. «The Night is Dark and Full of Terrors»: Darkness, Terror, and Perception in Anglo-Saxon England // Darkness, Depression, and Descent in Anglo-Saxon England. Kalamazoo: Medieval Institute Publications, 2019. P. 41.
[12] Cockayne T. O. Leechdoms… Vol. 2. P. 345.
[13] Lewis M. Ibid.
[14] Fraaije K. Ibid.
[15] «маре седлает [человека]» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms…Vol. 2. P. 140.
[16] «Хмель/переступень, полынь, алтей, люпин, вербену, белену, сушеницу, синяк, стебли медвежьей ягоды (вороника), лук-порей, чеснок, семена подмаренника, gyþrife, фенхель» Просянникова О., Скорик К. Указ. соч. С. 75.
[17] «для людей, совокупившихся с дьяволом» (перевод мой – Д. Г.) Cockayne T. O. Leechdoms…Vol. 2. P. 344.
[18] Cockayne T. O. Leechdoms…Vol. 2. P. 139.
[19] MacLeod M., Mees B. Ibid. P. 5; Page R. Anglo-Saxon Runes and Magic // Journal of the British Archaeological Association. 1964. Vol. 27. №1. P. 16.
[20] MacLeod M., Mees B. Ibid. P. 6.
[21] MacLeod M., Mees B. Ibid. P. 5.
[22] Page R. Ibid. 24; Bæksted A. Målruner og troldruner runemagiske studier. København: Gyldendal, 1952. P. 121.
[23] Page R. Ibid. P. 18.
[24] Page R. Ibid. P. 19.
[25] Page R. Ibid. P. 15; Kemble J. On Anglo-Saxon Runes // Archaeologia. 1840. Vol. 28. № 2. P. 330.
[26] Page R. Ibid. P. 15.