- Ой, бабоньки, что творится! - по дороге, вся красная, бежала местная сплетница баба Груня. - Щас такое расскажу, упадёте!
Деревенские женщины столпились у магазина, там как раз принимала груз продавщица Рая. Все хотели успеть купить селёдку пряного посола, тем более уже пошла молодая картошка.
- Ты чего, баба Груня, так орёшь?
- Ой, сейчас-сейчас! - баба Груня не могла отдышаться, для её возраста она слишком быстро бежала. - Вы не поверите! - она поправила покосившийся платок и смахнула с кончика носа повисшую каплю пота.
- Да говори уже, раз прибежала! -выкрикнула из толпы недолюбливающая старую сплетницу доярка Галина.
- Сейчас такое расскажу, закачаетесь! -произнесла баба Груня, причмокивая, словно смаковала новость года. - Ванька Гаврилов свою жену Любку из роддома забирать не хочет!
- С чего это вдруг? - кто-то с любопытством выкрикнул из толпы.
- Она дитё-то оказывается на стороне нагуляла! - баба Груня с ехидной улыбкой начала оглядывать собравшихся вокруг неё односельчанок, оценивая, какую реакцию произвела на них её новость.
- Ты чего, старая, брешешь! - снова выкрикнула Галина, она была подругой Любы. - Чтобы Любка нагуляла? Да такого быть не может, я Любку хорошо знаю, да она своего Ваньку просто боготворит, пылинки с него сдувает, а ты тут такое говоришь!
- Раз не знаешь, то и молчи! - баба Груня подбоченилась. - Если я брешу, то чего тогда Ваняка своему соседу Федьке морду начистил, а?
По толпе прокатились удивленные вздохи, а баба Груня, распалённая таким вниманием, начала говорить громче.
- Я же через дом от них живу! - видя, как приковано к ней внимание, она с улыбкой продолжила: - Ну как раз же через Федьки Кузнецова дом!
В деревне и так все знали, кто где живет, но ей так хотелось уточнить, как она услышала такую сногсшибательную новость.
- Слышу шум какой-то... Ну я к забору поближе-поближе, в щёль смотрю, а там Ванька за грудки Федьку таскает и говорит: "Когда успел с моей женой шашни крутить!"
- Не может быть! - снова кто-то произнёс из толпы.
Баба Груня усмехнулась и продолжила:
- А Федька говорит: "Ты чего, Ванька, белены объелся, у меня своя жена есть, зачем мне твоя Любка!"
- Ага, своя есть, не чеши мне тут, в чужом огороде и яблоке слаще! И тут он как даст Федьке по мордасам, тот аж завалился! И тут Федькина Зинка как выскочит из дома, как закричит на Ваньку: "Ты это чего руки на моего Федьку распускаешь! А ну пошел отсюда!" И как схватит вилы... А я как упаду под забор! -баба Груня перекрестилась. - Думаю, от греха подальше, а то и мне накостыляют за подглядывание! - задумавшись, она замолчала.
- А дальше что? - в голос, распалённые любопытством произнесли женщины.
- Так Ванька Зинке и говорит: "Я, Зина Федьку твоего за дело ударил, чтобы на чужих баб не лез!"
- Ты чего, придурошный, тут несёшь, да мой Федька никогда в жизни на чужую бабу не посмотрит!
- А почему тогда мой ребёнок вылитый твой Федька?
- Да не может быть! - но уже не с таким запалом произнесла Зина.
- Да мне как Любка показала ребёнка, я чуть не упал, рыжий такой, синеглазый!
- Нет, ты, Ваня, горячку не пори, у всех младенцев глаза синие!
- А рыжий-то он почему, я тёмный, Любка тоже, а ребёнок рыжий, как твой Федька. Опозорили меня на всю деревню, а я так сына ждал! Иван присел на завалинку и заплакал.
- Ванька! - рядом с ним присел Федька. -Вот тебе крест! - мужчина три раза перекрестился. - Не было у меня ничего с твоей Любкой!
- Да пошел ты! - Иван его оттолкнул и пошел к себе домой.
- Я слышу, а Зинка как начнёт Федьку бранить, у них такой скандал, ну а что... - баба Груня сделала паузу. - Дыма без огня не бывает!
- А Любка такой приличной казалась! - начали хихикать и обсуждать свалившуюся на них новость деревенские бабы.
Галя, посмотрев на всех, покачала головой и побежала к Ваньке, ну никак она не могла поверить, чтобы Любка изменила мужу. Ванька пьяный спал, будить его она не стала. Дома у них была полная разруха, видимо, тот напился и от злости всё разнёс в доме. Любу завтра выписывают из роддома, и как она приедет с маленьким ребёнком в такой дом, Галя не знала.
Были бы у Любы родители, было бы намного проще, но их не стало, когда ей было всего пять лет. С тех пор её воспитывала бабка, и ту уже как три года схоронили.
Галя решила, что Любу с ребёнком она привезёт к себе, а там видно будет.
В обед Галя с мужем заехали к Ивану и убедились, что он опять пьяный и за женой с ребёнком ехать не собирается.
- Галя, да я же никогда Ваньке не изменяла! -Горько плакала Люба по дороге домой. - Это же его сын, ну и что, что рыжий, ну посмотри, ведь и носик его, и ушки, да и глазки папины. Солнышком поцелованный наш сынок!
- Ты у меня пока поживи! - серьёзно сказала Галя, - Пока он пьёт, ты даже туда не суйся, а то не дай Бог чего случится! Рука у Ваньки тяжёлая, вон Федька с каким фингалом на пол лица ходит.
- Галя, давай на почту заедем, я его матери телеграмму отобью, он её всегда слушается!
- Ты, Люба, не плачь и не расстраивайся! - пыталась хоть как-то успокоить её Галя. - А то молоко пропадёт, чем карапуза кормить будешь!
Мать Ивана приехала на следующий день, первым делом она заглянула домой к Гале, Люба в телеграмме написала: "РОДИЛА. ЖИВУ У ГАЛИ."
Люба рассказала, что произошло, и её свекровь начала долго смеяться. Она взяла внука на руки и поцеловала его в розовые щёчки.
- Ну Ванька, учудил так учудил. У меня дед рыжий был, Ванькин прадед, жаловался, что его всё детство дразнили рыжим-конопатым, он просто на цыганке женился, и все остальные с чёрными волосами рождаться стали. На фотографиях-то он видел прадеда, но разве на чёрно-белых фото увидишь, что дед рыжий, а как-то разговора о цвете волос и не заходило! Женщина пожала плечами. - Я сейчас к вам пойду и буду ждать, когда мой сын проспится и такое ему устрою. Ты, Любонька, извини его, вот такой он горячий, сразу с плеча рубит! А внучок-то мой ну вылитый Ванька, только рыжий в прапрадеда.
Иван к вечеру пришел вместе с матерью. По его понурому лицу было видно, что ему стыдно, он даже глаза на жену боялся поднять.
- Люба, ты меня извини, пожалуйста, я себя вел как дурак! Мне так стыдно, тебя опозорил на всю деревню, а перед Федькой как стыдно, им разлад в семью внёс.
- Ваня, Ваня, ну какой ты у меня глупый, как ты мог такое про меня подумать!
Иван упал перед женой на колени и, схватив её за ноги, крепко прижал к себе.
- Ты хоть сына на руки возьми, глупенький!
Иван взял сына на руки, и по его лицу покатились слёзы.
- Ну какой я... Как пень, ведь он правда вылитый я, вон даже левое ухо странной формы, как у меня! А я чуть по своей глупости от жены и сына не отказался.
Иван ещё долго задабривал покупками свою жену, старался помогать ей по дому и много водился с ребёнком. Он извинился перед Федором и его женой, но те хоть и приняли его извинения, но дружбу по-соседски водить перестали, как говорится, осадок остался.