Жила некогда в одном дремучем лесу одна самостоятельная лиса. Жила она одиноко, себя соблюдала, гостей лишних не водила, да и сама по гостям особо не бегала. Ну и, что греха таить, скучно жила и небогато - коли на свой счет живешь, откуда капиталам взяться? А что скучно - тут как сказать, не веселилась особо, да и всё, а скуки не было, скучать-то некогда - в лесу, конечно, веселья-праздников нет, но всё ведь время как-то копошиться надо, то ли пропитание добывать, а то ли от мороза-непогоды защиты искать.
Так вот жила наша лиска небогато, невесело, да и повстречался ей медведь один... Спервоначалу конечно так, раскланивались при встрече, да и всё, но потом дальше-больше - стали вместе гулять по лесу, по грибы, по ягоды, а там уж и лето к осени идет...
Вот медведь тот лисе и говорит, мол что ты одна, сама живешь, нора у тебя тесная и холодно поди зимой... а вот у меня и берлога новая, большая, и припасов несчитано!
А лиса ему в ответ: - Я, Михайло Потапыч, хоть одна сама живу, не в капиталах, но и не бедствую, и норы мне хватает и не голодаю.
- Чем же питаешься ты, лисярка?
- А зайцами!
- Какими такими зайцами, в нашем лесу их отродясь не бывало?!
- Сами приходят.
- Как это сами? Откуда? Зачем?
- Эх, Михайло Потапыч, сколь вопросов у тебя, ты вот коли понять хочешь, приходи ко мне, как снег выпадет, сам всё и увидишь!
На том и порешили.
Задумался медведь, откуда зайцы у лисы, да ещё сами приходят, стал народ лесной пытать, да только бестолку, никто ничего не знает, ну сова, конечно умные теории строила, только медведь их не понял, да волк предложил тряхануть лису, чтоб сама призналась, но медведь сам его тряханул так, что серый два дня ходить не мог.
Вот так в непонятках медведь и жил отныне, хотя с лисой гулять не перестал, даже наоборот, не только по грибы-ягоды, а и по шишку, да что там - по воду каждый день вместе ходили!
Ну мало помалу, кончилось лето, осень пришла, а там и снег выпал... Приходит как-то раз медведь к лисьей норе, а там - диво дивное - десятка два зайцев стоят, друг к дружке жмутся, дрожат, то ли холодно им, то ли страшно, а не разбегаются, не уходят. Увидали медведя, всполошились, а всё никуда не бегут, так и стоят у норы!
Позвал медведь лису, выходит она из норы, а её не узнать - толстая да гладкая, облизывается, морда в крови и на лапках пух вроде заячий! Медведь так и ахнул!
- Ишь ты, правду сказала, лисонька, пришли к тебе зайцы!
- Пришли, позавтракала уже!
- А как же ты приманиваешь их, чем?
- А этого тебе, Потапыч, лучше не знать! - сказала так лиса и манит медведя, пойдем, мол, гулять... Только насупился медведь, понял он, что непростая лиса в их лесу живёт, махнул лапой, да и зашагал прочь к берлоге своей...
Не гуляли медведь с лисой больше, а вскорости лесной люд в спячку залёг, кому положено, и медведь тоже. А когда по весне очнулся медведь, вылез на солнышко, вспомнил про лису, пошёл к ее норе, а лисы-то и нет, словно в помине не было...
Так и пропала она, но вот в лесу этом с тех пор вдруг зайцы появились, немного вначале, а потом ничего, расплодились, говорят, медведь их оберегает, правда, нет, не знает никто, но лесной народ врать не будет, зачем ему врать-то?