– Дедушка! – радостно закричал Джек.
Он находился на улице во время перемены и не ожидал увидеть дедушку Мэтью.
– Привет, здоровяк! – крикнул старик и обнял внука.
– Ты с папой приехал?
– Нет, папа дома, он готовит для тебя сюрприз, поэтому я сегодня заберу тебя пораньше.
– Но мистер Фримен…
– С мистером Фрименом я уже договорился, но, конечно, если ты настаиваешь, то можешь остаться до конца уроков, – Мэтью сделал вид, что поворачивается и уходит.
– Не-е-ет! – радостно закричал мальчик и обогнал деда.
Мэтью засмеялся, и они вместе сели в машину.
– А что за сюрприз готовит папа? – спросил Джек, пока они ехали домой.
– Я не могу сказать, это же сюрприз.
– Но де-е-едушка…
– Нет, нет, нет, – сказал он с улыбкой, – будь терпеливым, – добавил он и нажал на педаль газа своего чёрного «Рендж-Ровера» второй модели.
Мэтью любил большие дорогие автомобили. Последний ему подарила дочь, выпросив денег у Рона.
Всю дорогу маленький Джек был в предвкушении сюрприза. Он то и дело ёрзал, пересаживаясь с одной стороны на другую, пытаясь выманить у деда хоть какие-то подробности, но всё безрезультатно. Подъехав к дому, мальчик выбежал из машины и хотел уже бежать внутрь, но Мэтью его остановил.
– Давай вместе зайдём, но тихо, чтобы нас не слышали, а то сюрприз может не получиться, – сказал он как можно тише.
– Давай, – радостно закивал внук.
Они медленно и почти бесшумно направились ко входу. Привезти Джека попросила Шерон, сказав, что приехала и хочет сделать сыну и мужу сюрприз, так что Мэтью тоже не знал, что их ожидает внутри. Он был готов к чему угодно, но увиденное повергло его в глубочайший шок.
– Дорога-а-а-ая! Мы-ы-ы дома! – крикнул Мэтью, открыв дверь и думая, что сейчас радостная Шерри выбежит их встречать.
– Не-е-ет! Бегите! – раздался в ответ крик.
Старик понял, что происходит что-то неладное, и быстро зашёл в дом. Оказавшись внутри, он не поверил своим глазам. На полу лежит его дочь, испачканная кровью, а над ней стоит Рон с лицом, полным ненависти. От увиденного он замер, сердце его заколотилось.
– Что тут происходит?
– Мам, ты тут? – спросил Джек, который стоял за дедом.
Его обзор преграждал диван, за которым и лежала его мама.
Шерон встала. До этого её видел только отец, да и то не полностью. Сейчас её увидел ещё и сын, у которого сразу же выступили слёзы.
Дальше Джек смутно помнит, что происходило. Что-то кричала мама, куда-то с криками побежал дедушка. Из-за слёз мир его стал размытым. Он побежал к маме, по пути столкнувшись с креслом, которое стояло в десятке футов от него. Обняв её и запачкав лицо в крови, он заплакал ещё сильнее. Джек понимал, что дедушка за что-то бьёт папу, но не понимал за что. Его детская психика не воспринимала тот факт, что папа может сделать что-то плохое маме, а тем более жестоко избить её. Он подумал, что плохие люди ворвались в дом и пытались ограбить их, но мама не хотела отдавать им деньги, и они избили её.
«Но тогда за что дедушка бьёт папу? Может, он думает, что это он сделал с мамой? Но зачем ему это делать, она ведь только приехала», – вертелись мысли в детской голове.
Дальше Рон встал и вышел из дома.
– Куда папа пошёл? Почему дедушка бил его? – плача, спрашивал он у мамы.
– Всё хорошо, дорогой, он тебя не тронет, – пыталась успокоить его Шерон.
– Этот ублюдок за всё ответит! – кричал Мэтью с окровавленными руками и кому-то звонил.
– Пап, не ругайся при ребёнке! – пыталась сказать как можно громче девушка, но боль в рёбрах не давала ей это сделать.
– Извини милая, я вызвал скорую. Я всё у него отниму, я уничтожу его бизнес, – немного погодя продолжил Мэтью. – Чёртовы Джонсоны ещё пожалеют, что подняли руку на Эвансов, – он ударил ногой по креслу, отчего оно немного сдвинулось с места.
– Только не вызывай полицию, – сказала Шерри.
– Не-е-ет, никакой полиции. Для него будет слишком просто ответить по закону. Этот сукин сын потеряет больше, чем свободу. Он потеряет всё, и этот сраный старикашка пожалеет, что приютил его.
В скором времени приехала скорая и забрала девушку. В больнице ей сказали, что ничего серьёзного, просто несколько ушибов, и, порекомендовав ей отлежаться несколько дней, отпустили домой. Уходя, она увидела, что отец пожал руку какому-то человеку и передал ему конверт, затем направился к ней.
Приехав домой, Шерон, довольная результатом, пошла в спальню и легла на кровать. Джек от переизбытка эмоций и от рассказанного ему дедом быстро уснул рядом с мамой.
– Что?! – раздался крик из соседней комнаты.
Шерри поняла, что через стенку его отец с кем-то разговаривает по телефону.
– Твой выродок чуть не сделал инвалидом мою дочь! Я тебя в порошок сотру и весь твой бизнес!
Затем раздалось молчание, которое немного напрягло Шерон. Она понимала, что отец бы просто так не дал высказаться обидчику своей дочери.
– Ты не можешь этого сделать, – уже намного тише прозвучал голос.
Девушка аккуратно встала и приоткрыла дверь так, чтобы не разбудить сына и не услышал отец.
– Мы были там вместе... Откуда у тебя они?.. Да, ты не участвовал, но ты знал... Что ты хочешь?.. Нет... Этого не будет... Хорошо.
Раздался удар и что-то упало на пол. Затем разгневанный Мэтью вышел из комнаты. Через некоторое время вышла Шерон и пошла к отцу, чтобы спросить, с кем он говорил.
Нашла она его на кухне за стаканом виски.
– Пап, что произошло?
– Всё хорошо, дорогая, иди отдыхай.
– Ты разговаривал с Роном?
– Нет, с его отцом. С его чёртовым отцом.
– Что-то не так?
– Мы ничего не сможем ему сделать.
– Но ты говорил…
– Да, говорил, но я не знал, что у него есть на меня компромат.
– Что за компромат?
– Извини, не могу сказать.
– Что нам теперь делать? Без денег мы не сможем содержать этот дом, не сможем выжить.
– Всё будет хорошо. Я решу этот вопрос.
– Да ты даже свой пост сенатора не смог сохранить, какой вопрос ты сможешь решить?! – закричала девушка. – У нас нет ни цента. Мы жили за счёт Джонсонов.
– У меня остались старые связи.
– Чёрт, почему ты раньше не сказал?
– О чём?
– Ни о чём, – Шерри развернулась и пошла обратно в спальню.
Она лежала на кровати и долго не могла уснуть, не только от боли, но ещё из-за того, что осознала свою ошибку. Шерри винила отца в том, что теперь останется без денег. Вряд ли после случившегося Рон захочет их содержать, а тем более вернётся в семью. Да и Джеку после увиденного будет трудно общаться с отцом. Ближе к утру она уснула и проспала до обеда.
Проснувшись, она пошла на кухню. Там сидели её отец и сын. Мэтью сообщил, что им необходимо срочно уехать в Чикаго. А ещё что его внук нуждается в помощи детского психолога. Девушка пыталась сопротивляться, но Мэтью настоял на своём решении, аргументировав, что так будет лучше.
Собрав вещи и обчистив сейф, в котором лежало около сотни тысяч долларов и примерно столько же драгоценностей, они уехали. На окраине Чикаго у Мэтью был небольшой домик, в который они и переехали. Посчитав все деньги, которые им удалось забрать с собой, они поняли, что смогут прожить на них несколько лет, если, конечно, будут поскромнее в своих тратах. Но Шерон такой вариант не устраивал. Она привыкла жить с шиком и не хотела что-то менять.
Но решение проблем пришло само собой. Примерно через неделю после переезда на пороге их дома появился Рон.
Шерон выбежала на улицу с криками. Она начала его обвинять, что после сделанного им он просто так появляется на пороге их дома, сказала, что вызовет полицию и ему придётся ответить перед законом за сделанное. Девушка боялась, что Рон приехал, чтобы забрать у неё сына, и тогда у неё не останется ни единого козыря в рукаве. А что было самое плохое в её ситуации, это то, что дома не было отца и некому было бы её защитить. Она пыталась как можно больше потянуть время, надеясь, что Мэтью вот-вот приедет, но этого не случилось. Около двадцати минут она высказывала Рону свои недовольства по поводу того, каким он был мужем, отцом, любовником, Рон же всё это время просто стоял и слушал, не обронив ни слова. Со стороны это выглядело так, будто актриса репетирует свою речь перед выступлением возле статуи, которая, как хороший зритель, внимательно слушает её, чтобы в конце выступления обрушить гору аплодисментов. Но аплодисментов не было, да и Шерон не была актрисой, хотя если бы захотела ей стать, то непременно добилась успеха.
Рон понимал, что что-то говорить было бесполезно, и если бы они хотели что-то предпринять в отношении его семьи, то за неделю непременно сделали бы это. У отца явно было что-то серьёзное на бывшего сенатора, раз после всех его угроз всё, что он смог сделать, это переехать в другой город.
Закончив слушать монолог, Рон начал свой. Он думал, что Шерон будет его бесконечно перебивать, но, после того как он сказал, что продолжит обеспечивать её и сына, девушка резко поменялась и с интересом начала его слушать. Он говорил чуть меньше и не так эмоционально, так что зрительские симпатии точно принадлежали бы Шерри. В конце своей речи он озвучил одно из своих условий – высказался о разводе, на что Шерон, не раздумывая, согласилась. Она даже была не против, чтобы Рон поднялся к сыну и поговорил с ним.
Всё это время Джек смотрел за происходящим в окно. Он безумно боялся, что отец снова начнёт бить маму, так как слышал её крики, но, когда начал говорить отец, он не слышал ни слова. Они что-то обсуждали, а когда закончили, улыбнулись другу, и Рон направился в дом. Джек подумал, что он припугнул мать и хочет попытаться забрать его, поэтому мальчик закрылся в комнате.
Сначала он услышал шаги, затем стук, сердце начало колотиться как бешеное. Он хотел промолчать, чтобы отец подумал, что его нет в комнате.
– Сынок, я хочу поговорить с тобой.
– Нет! – закричал испуганный ребёнок.
– Можешь не открывать, просто послушай. Я очень виноват в том, что сделал, и понимаю, почему ты не хочешь меня видеть. Я извинился перед мамой, и она простила меня, теперь я хочу попросить прощения у тебя. К сожалению, я не могу остаться сейчас, мне надо уехать, но я буду приезжать, чтобы навестить вас с мамой. Если захочешь увидеться, только позвони, я сразу приеду. Мой номер есть у твоей мамы… И ещё, – его голос чуть затих, – сынок, ты должен знать, твой дедушка Джош, он.. он умер на прошлой неделе…
После этих слов Джек заплакал, но уже не от страха, а от горя.
– Он просил передать, что любит тебя, и очень переживал из-за того, что не сможет тебя увидеть. Ладно, Джек, я пойду. Надеюсь, что ты сможешь меня простить. Я буду очень сильно ждать твоего звонка. Я люблю тебя!
Джек услышал звук удаляющихся шагов. Выглянув в окно, он увидел, как отец вышел на улицу, немного постоял, затем посмотрел в его окно, но ребёнок смотрел сквозь узкую щель в жалюзи, поэтому Рон не увидел его, развернулся и пошёл. Джек сел на кровать и начал рыдать. Один из тех немногих людей, которого он по-настоящему любил и который любил его, умер. Он любил деда больше, чем мать, и в какой-то мере больше, чем отца.
– Сынок, открой дверь, твой отец уехал, – раздался мамин голос.
Джек нехотя встал и направился к двери.
– Что с тобой? – с ужасом спросила Шерон увидев сына. – Он тебя обидел?
– Де-дедуш-ка Джош-ш умер, – ответил Джек и зарыдал ещё сильнее.
– Какой ужас, – как можно искреннее сказала она.
– Те-теперь у-у-у меня то-только о-один де-дедушка, – всхлипывая, выдавил из себя мальчик.
– Такое бывает, сынок, – пыталась утешить его Шерон.
Она совершенно не знала, как это – быть матерью. Всю его осознанную жизнь она провела вдали от него и только сейчас поняла, что совершенно не знает своего сына.
– А если дедушка Мэтью умрёт, что нам делать?
– Не знаю, дорогой, – она обняла его. – Тебе надо простить отца. Он неспециально это сделал. Он очень раскаивается.
Шерон пыталась выполнить свою часть сделки по её безбедной жизни, помирив сына с отцом.
– Но он бил тебя, а если он меня будет бить?
– Он никогда этого не сделает, он любит тебя.
– Нет, он не любит меня. Он не давал мне видеться с дедушкой, а теперь его нет.
– Твой дедушка теперь на небесах, и он видит тебя.
– Как он может видеть меня?
– Не знаю как, но точно знаю, что может. Моя мама тоже сейчас смотрит на меня.
– Твоя мама тоже умерла?
– Да, очень давно. Я тогда была ещё младше тебя. Она сильно заболела, и её не смогли вылечить.
– А почему дедушка Мэтью не помог ей?
– Тогда медицина ещё не была настолько развита, как сейчас.
Эту историю Шерон рассказал отец. Но на самом деле Амелия, так звали её мать, ушла от Мэтью к более успешному и богатому на тот момент производителю виски, когда Шерри было четыре года. Именно после этого Мэтью решил пойти в политику, чтобы бороться с производителями алкоголя.
– Поспи. Потом приедет дедушка, и мы пойдём погулять в парк.
Джек уснул. В это время приехал Мэтью, и Шерон рассказала ему о внезапном визите Рона, о его предложении и о том, что Джош умер, она предложила всё-таки откусить большой кусок от их бизнеса. Но Мэтью категорически отказался это делать, сославшись на то, что компромат всё ещё может находиться у Джонсонов, точнее, у одного Джонсона. Тем более предложение Рона было весьма выгодным для них.
Когда проснулся Джек, они, как и обещали, поехали погулять. Судьба Джека интересовала Мэтью больше, чем Шерон, поэтому он нанял хорошего детского психолога, чтобы он помог ему преодолеть кризис, связанный с увиденным, тем более что они теперь могли себе позволить оплатить его услуги.
В дальнейшем воспитанием ребёнка занимался в большей мере дед. Он организовал перевод его в новую школу, нанял хорошего тренера по карате, чтобы внук продолжил тренировки.
Рон навещал сына раз в неделю. Отношения с Джеком наладились через неделю после первого посещения. Когда он вновь приехал к нему, ребёнок не испытывал такой негатив к отцу, как во время предыдущей встречи, и даже обнял его. Чувствовалась пропагандистская работа Эвансов.
Джек рос. Его успехи в спорте превосходили успехи отца, а в учёбе он ничуть не уступал ему. Несмотря на его относительно трудное детство, воспитан он был как подобает интеллигентной семье. Для Мэтью было важным воспитать его как полагается, так как он был прямым и единственным продолжателем его династии. На свою дочь он перестал надеяться уже давно.
Рон гордился сыном. В нём он видел лучшую версию себя. С детства у него было всё, но тем не менее он не был избалованным ребёнком, ценил каждую купленную ему вещь, каждый цент, который давали ему на карманные расходы, и, что самое немаловажное, отец был для него непоколебимым авторитетом. Любое его слово для мальчика было неоспоримым. Если Рон что-то запрещал, у Джека не возникало и мысли сделать это втайне от отца. Если в его решении возникали сомнения, он тут же звонил отцу, чтобы спросить совет. Много раз Рон предлагал ему переехать в Лос-Анджелес, но Джек отказывался, говорил, что просто должен остаться в Чикаго. Рон при этом говорил, что это решение взрослого зрелого человека.
Когда Джеку исполнилось пятнадцать лет, Рон начал брать его в Лос-Анджелес для стажировки в своей компании. Как и обещал, он планировал полностью передать ему своё дело после получения им образования, но только при условии, что он полностью вникнет в тонкости этого бизнеса. Там Джек впервые познакомился с новой семьёй отца. До этого он только слышал о них, но Рон никогда не брал их с собой в Чикаго. Джек хорошо воспринял своих новых родственников. Стажировка проходила довольно-таки неплохо. Джек налету схватывал все аспекты торговли водой. Вскоре Рон начал брать сына на деловые встречи. Перед всеми встречами он тщательно изучал все документы и уже в шестнадцать лет спокойно мог вклиниться в деловой разговор с бизнес-партнёрами и предложить свою концепцию, которая чаще всего не уступала отцовской. Мальчик смотрел на всё с новой стороны, более современным взглядом, мышление отца было устаревшим, и компании нужны были новые направления для развития. Джек это понимал и часто начинал спорить с отцом. Рону это нравилось, он видел в сыне будущее своей компании. После передачи управления бизнесом сыну он планировал полностью отойти от дел, лишь наблюдая за всем со стороны, так как был полностью уверен в его успехе.
В семнадцать лет Джек получил водительское удостоверение, и в честь этого события Рон сделал ему шикарнейший подарок. Он подарил ему новый «Кадиллак-Эскалейд». Такую машину не могли себе позволить многие бизнесмены, она была мечтой любого американца. Джек не мог поверить, когда увидел автомобиль перед дверью своего дома. Не сдержав эмоций, он заплакал и обнял отца. Примерно через неделю Джек со своими друзьями, Полом и Карлом, тем самым Карлом, с которым они подрались в начальной школе и который переехал в Чикаго через два года после Джека, ехали на вечеринку на новом внедорожнике.
Друзья также были в восторге от такого подарка. Их семьи не были такими состоятельными, могли позволить купить разве что «Форд-Фокус», а у родителей Пола и вовсе не было машины.
Приехав на вечеринку, машиной заинтересовалось большинство парней и девчонок, стоявших на улице. Джек не распространялся о происхождении своей семьи, поэтому для многих оставалось загадкой, откуда у парня, который живёт с дедом, такой дорогой автомобиль. Компания оставила толпу рассматривать машину и пошла в дом. Карл и Пол тут же взяли по стакану пива, предложив один имениннику, хотя знали, что он не пьёт, но надеялись, что семнадцатилетие придаст ему ума. К общему разочарованию, Джек, как и всегда, отказался, отдав предпочтение трезвому вечеру.
– С днём рождения! – раздался голос за спиной Джека, и кто-то ладонями закрыл его глаза.
Парень широко улыбнулся, он знал на все сто, кто это был, хотя и не видел его. Резко развернувшись, он схватил поздравлявшего за талию, прижал к себе и поцеловал. Этим человеком была Алиса, девушка Джека. На прошлой неделе она не смогла приехать к нему на день рождения, так как уезжала с родителями к родственникам, поэтому решила поздравить сейчас. Они встречались уже около года. Выглядела она типично для девушек тех лет: рыжие волосы, стрижка «Каскад», голубые глаза, белый кроп-топ, джинсовые шорты и белые кроссовки, но для Джека она была единственной в своём роде и единственной, кого он по-настоящему рад был видеть на этой вечеринке.
– Ты – самый лучший подарок для меня, – сказал он, закончив поцелуй.
– Я слышала, тебе сделали подарок получше меня, – сказала она с серьёзным видом.
Рон посмотрел на неё вопросительным взглядом.
– Покатаешь меня?! – радостно закричала Алиса.
– Конечно, моя машина – твоя, – ответил он, обнял девушку за плечи.
– Почему ты не захотел устроить свою вечеринку?
– Не люблю, когда поздравляют, да и много заморочек с подготовкой, а тут всё готово, просто привози свою выпивку и отдыхай.
– Может, сегодня всё-таки выпьешь, как-никак семнадцать лет бывает раз в жизни.
– Может быть, – подумав, сказал Джек, – но только после того, как поставлю машину на место.
– Ну тогда, – девушка подняла стакан с напитком, – за тебя, любимый мой, – сделав несколько глотков, она поцеловала Джека.
Алиса была старше его на год и опытнее в отношениях. Для Джека же это был первый опыт. Она была его первой девушкой, с ней у него случился первый поцелуй, первый секс. Его не смущало, что до него она встречалась не меньше чем с десятком парней и с каждым, по её словам, у неё были серьёзные отношения. С ней он хотел создать семью, но для неё он был просто очередным.
Остальной вечер они отрывались по полной. Алиса была в своей стихии, Джек тоже любил вечеринки, но старался не выделяться из толпы, предпочитал быть незамеченным, если дело доходило до участия в конкурсах, но с ней ему это сделать не удавалось. Она то и дело тащила его в центр танцпола, вытворяя с ним вещи, за которые обычно платят стриптизёршам на приватных танцах. Он одновременно чувствовал и возбуждение, и стыд. Но ему нравилось такое внимание, нравилось, что самая красивая девушка школы принадлежала именно ему, хоть она и была слегка морально испорчена.
В таком ритме прошёл весь вечер. Алиса изрядно выпила. Джек, видев это, предложил отвезти её домой, но она наотрез отказалась уезжать в разгар вечеринки. Тогда парень взял её на руки и вынес из дома, по дороге до машины она кричала что-то несвязное и брыкалась, но никто не придал этому значения, так как такое было в порядке вещей, что парень уносит подвыпившую девушку, чтобы с ней уединиться. Посадив её в машину и сев сам, Джек поехал к ней домой.
– Настало время для настоящего подарка, – сказала девушка с улыбкой на лице и положила руку ему на ногу, затем медленно провела ей до ширинки и расстегнула её.
Если бы не её состояние, Джек бы не стал отказываться от такого подарка, но сейчас она была пьяна, а поэтому не отдавала отчёта своим действиям.
– Не сейчас, Алиса, я за рулём.
Девушка никак не отреагировала на его слова и попыталась опустить голову ему на колени.
– Нет! – закричал он. – Я сказал, не сейчас. Ты пьяна.
– И что, я уже миллион раз так делала, и ехали мы быстрее, чем сейчас. Сделай это ради меня, я хочу этого прямо сейчас, – она снова попыталась опустить голову, но парень не дал ей этого сделать.
– Я отвезу тебя домой. Когда ты придёшь в себя, мы поговорим, но это будет уже завтра.
– Милый, ты какой-то скучный, ещё никто не отказывался от такого подарка.
– Какой есть.
Всю оставшуюся дорогу они ехали молча. Алиса быстро уснула и проснулась лишь перед самым домом. Проводив её до двери, он передал пьяную дочь родителям. Мистер и миссис Уайт давно уже привыкли к такому поведению девушки и ничего поделать с этим не могли. Поначалу они пытались запирать её в комнате, но она постоянно сбегала, а один раз чуть не вскрыла вены из-за того, что они отключили в её комнате телефон. После этого родители решили, что лучше пусть будет такая дочь, чем она что-нибудь с собой сделает и они будут жалеть об этом всю жизнь. Когда она начала встречаться с Джеком, они отнеслись к нему так же, как и ко всем предыдущим парням, которых дочь с ними знакомила. Но через некоторое время поняли, что он лучше остальных, и надеялись, что Алиса сможет измениться ради него.
– Спасибо, Джек, – сказали они. – Может, зайдёшь выпьешь чаю?
– Нет, мистер Уайт, спасибо, мне пора домой.
– Ты хороший парень, Джек, Алисе повезло с тобой. Надеюсь, она образумится ради тебя.
– Я тоже надеюсь на это, – грустно сказал Джек.
– Это тебе, – отец Алисы протянул небольшую коробочку парню. – С прошедшим днём рождения. Алиса говорила, что он был на прошлой неделе. Мы были в отъезде и не смогли тебя поздравить.
– Спасибо, мистер Уайт. – Джек взял подарок. – Открою дома, время уже позднее, дедушка будет волноваться. До свидания. Скажите Алисе, что я заеду завтра утром.
– Хорошо, Джек. Пока.
Джек сел в машину и уехал. Подъехав к дому, он развернул подарок. Внутри оказалась перьевая ручка «Паркер Дюфолд» цвета слоновой кости. Джек взял её в руки, она была приятной на ощупь и идеально лежала в его руке, на вид выглядела дорого. Этот подарок понравился ему не меньше машины, подаренной отцом. В приподнятом настроении он зашёл домой и лёг спать.
Проснувшись на следующее утро, он быстро позавтракал и поехал к своей девушке, чтобы обсудить вчерашнее. От её отца Джек узнал, что Алиса около получаса назад ушла из дома, сказав, что поехала к Джеку. Мистер Уайт был удивлён, что Джек ничего об этом не знает. Тогда парень сказал, что, возможно, они разминулись и поедет домой, чтобы встретиться с ней.
Повернув на соседнюю улицу, он увидел припаркованную машину. По номерам он узнал её, это был старый «Понтиак» Билла, бывшего парня Алисы. Вчера вечером Джек увидел, как он подкатывал к ней в его отсутствие. Джек сразу заподозрил что-то неладное. Припарковав машину на другой стороне дороги, он начал наблюдать. Билл сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку сиденья. Джеку показалось, что он спит, так как на протяжении нескольких минут он не шевелился и не открывал глаза. Джек уже собрался уезжать, как вдруг парень открыл глаза и на соседнем сиденье возникла Алиса.
Джек не поверил своим глазам. Оказалось, что всё, что рассказывали про неё, правда, даже наличие парня не мешает ей. Внутри всё перевернулось, он ощутил предательство близкого человека, да ещё и такое. Кто знает, сколько раз она вытворяла подобное, пока говорила, что любит его.
Внутри Джека воспылало пламя. Он потерял голову, вышел из машины и направился к «Понтиаку». До последнего момента он оставался незамеченным, пока не оказался возле машины. Пара не знала, что видел Джек, поэтому ребята просто поздоровались с ним как ни в чём не бывало.
– Привет, милый! – с улыбкой вскрикнула она. – Я ездила к тебе, твой дед сказал, что ты уже уехал. Рядом проезжал Билл и любезно предложил подвезти меня до дома.
Билл с ухмылкой махнул Джеку рукой.
– Спасибо, Билл, – поблагодарила девушка и начала выходить из машины.
– Обращайся в любой момент, всегда рад помочь, – ответил он, сопроводив взглядом её зад.
– Алиса, последние десять минут я стоял во-о-он там, – Джек показал рукой на припаркованный «Кадиллак», – и наблюдал, как ты мило благодарила Билла за оказанную услугу.
Девушка покраснела, а Билл закрыл рот рукой, еле сдерживая смех.
– Джек, это не то, о чём ты подумал. У меня упала серёжка, и я просто искала её.
– Судя по всему, серёжка упала ему прямо в трусы.
Тут Билл уже не смог сдержать смех, но Джек не обратил на это внимания.
– Правы все, кто говорит, что ты шлюха.
– Да-а-а, причём первоклассная, – сказал Билл. – Зря ты вчера отказался от подарка, она умеет их делать, – добавив, он застегнул ширинку.
– Что ты сказал? – злость захлестнула Джека, и он направился к парню.
Алиса в это время стояла и плакала.
– Что ты сделаешь? – спросил Билл, когда Джек открыл водительскую дверь. – Побьёшь меня? Из-за неё? Давай не будем портить отношения. Она не заслуживает этого. Можно договориться. По чётным дням она твоя, по нечётным – всех остальных.
Джек любил Алису по-настоящему и не мог сдержать такой обиды, хоть и понимал, что всё уже кончено. Размахнувшись, он ударил Билла по лицу. Удар пришёлся точно скулу, и парень схватился за лицо. Джек замахнулся ещё раз, но не стал повторно бить, Алиса действительно не заслуживала этого.
Джек направился в свою машину. Сев в неё, он взглянул на стоящую возле «Понтиака» девушку, надавил на педаль газа и под ревущий звук двигателя умчался прочь. Адреналин зашкаливал в его крови. Выехав на автомагистраль Райна, он мчался со скоростью сто тридцать миль в час в направлении Ист-Сайда. Вся ситуация прокручивалась в голове вновь и вновь. Он еле сдержал себя, чтобы не избить до полусмерти обоих, а момент, когда Алиса поднялась, был для него роковым, это было хуже, чем видеть, как отец избил мать, когда ему было девять лет.
Ни скорость, ни визуализация избиения Билла и Алисы не могли укротить его гнев. Он вжал педаль газа в пол, машина набрала ещё десять миль. Джек начал кричать во всё горло, но это тоже не помогало, затем он ударил кулаком несколько раз в лобовое стекло, отчего оно треснуло. Одну за одной он объезжал машины, которые ехали в попутном направлении. Скорость была велика, и в случае появления неожиданного препятствия он не успел бы среагировать на него. Через полмили должен был быть изгиб дороги, и Джек немного притормозил, проехав его, он снова ускорился. Внезапно одна из машин перестроилась на левую полосу, по которой ехал «Кадиллак» Джека. Парень резко нажал на тормоз и пытался вырулить вправо, машину начало кидать по дороге. В нескольких футах, пролетев мимо жёлтого «Фокуса», Джеку удалось стабилизировать машину.
Парень пришёл в себя и начал снижать скорость. Он был на волоске от смерти, адреналин, гнев и злоба остались где-то позади. Здравый смысл вернулся к нему и подсказывал, что жизнь одна и она только начинается. От произошедшего Джек засмеялся, он понял, как ему только что повезло. Спидометр уже показывал девяносто миль, скорость всё ещё падала. Уверенность, что всё позади, приглушила его бдительность, и в этот момент машина, которая ехала перед ним, свернула на правую полосу. Джек тут же начал сбивать оранжевые конусы, не прошло и пяти секунд, как машина наехала на бордюр. Будь это какой-нибудь седан, то он непременно бы остановился, и Джек вылетел через лобовое стекло, но дорожный просвет внедорожника был несколько выше, и препятствие сработало как трамплин. Машина взмыла в воздух, пролетев полосу встречного движения, и, несколько раз перевернувшись, рухнула на семьдесят первую улицу.
– Быстрее, режьте машину, у нас мало времени! – доносились откуда-то крики.
Открыв глаза, Джек увидел, как люди вытаскивают его из того, что раньше было машиной. Откуда-то летели искры.
– Он очнулся… Колите ему…
В карете скорой помощи он увидел людей вокруг себя. На лицо была надета какая-то маска, но он не понимал, для чего она была нужна. Боль была невыносимой, но из горла не вылетало ни звука.
– Срочно в реанимацию, тяжёлые травмы…
Где-то вдалеке Джек слышал голоса, но было тяжело разобрать, что они говорят. Над собой он видел мелькающий свет, как будто кто-то доводит до него информацию азбукой Морзе. Боль была во всём теле, Джек как можно шире открыл рот и начал кричать изо всех сил, но крика он не слышал, точнее, слышал, но не свой, а чей-то чужой, который раздавался из всех палат, что проносились мимо него.
Что-то странное происходило. Джек снова оказался на недавней вечеринке. Снова Алиса закрыла ему глаза руками, снова он её обнял.
– Кажется, у меня дежавю, – сказал он после поцелуя.
– У меня такое постоянно во время вечеринок. Пива?
– Лучше виски.
Алиса дала Джеку полный стакан виски. Он взял стакан и с удовольствием опустошил его за три глотка.
– Ничего себе, – удивлённо сказала девушка. – Ты точно мой парень?
– Теперь да, – облегчённо ответил он и улыбнулся.
Джек почувствовал наслаждение, которое до этого стакана ни разу не испытывал. Напиток проникал по его пищеводу и приятно обжигал.
– Ещё, – жадно сказал он.
Алиса принесла ему ещё один стакан, и он сразу же опустошил его.
– Может, хватит на первый раз? Ты же за свою жизнь и глотка пива не сделал.
– Это была не моя жизнь, я жил так, как хотели другие. Но теперь с этим покончено.
Карл и Пол подошли к паре.
– Ну как вам вечеринка? – спросил Пол.
Джек взял у него стакан с пивом и сделал глоток.
– Слишком мало алкоголя, придётся заказывать что-нибудь потяжелее.
Друзья с удивлением посмотрели на Джека, потом радостно заверещали.
– Вот что делает с человеком семнадцатилетие! – крикнул Карл.
Остаток вечера вся компания развлекалась на полную. Джек пил и пил, при этом не чувствуя насыщения. Он как будто вернулся из пустыни и жадно поглощал воду, которую не видел много дней.
Алиса несколько раз заставала своего парня в компании других девушек. Джек о чём-то мило общался с ними, при этом обнимая за талию.
– Пойдём, нам надо поговорить, – она взяла Джека за руку и повела в место, где было потише.
– Говори, – сказал Джек, когда они зашли в одну из пустых комнат.
– Почему ты клеишься к другим в моём присутствии?
– Дорогая, всё хорошо, просто я хочу получить чуть больше опыта, как ты.
Он положил руки ей на плечи и с силой опустил её на колени.
– Что ты делаешь?
– Хочу получить свой подарок, – Джек расстегнул ширинку.
– Я не буду этого делать! – возмущённо запротестовала Алиса.
– У тебя нет выбора, здесь только ты и я. Если хочешь показывать свои белоснежные зубы кому-то ещё, то сделаешь это. Только нежнее, прошу.
Внезапно раздался прерывистый писк, который ускорялся. В комнате начали появляться зигзагообразные линии.
– Какого черта тут происходит? – закричал Джек.
Писк ускорялся ещё больше, затем из прерывистого перешёл в постоянный. Линия в комнате выровнялась.
– Мы его теряем! Адреналин! – внезапно Алиса заговорила мужским голосом.
Джек почувствовал удар в грудь. Линии начали искривляться, писк снова начал прерываться.
– Чё за хрень ты несёшь?! – он со злостью оттолкнул свою девушку.
– Дефибриллятор! Разряд!
Тело парня подкинуло над полом. Он висел в воздухе в горизонтальном положении. Девушка продолжала говорить, но уже разными голосами, иногда они накладывались друг на друга. Джек всё отчётливо слышал и понимал, но не знал, что это значит. Он уже не мог контролировать своё тело, его то било током, то вдавливало грудную клетку. Потом наступила тьма.
В полной темноте Джек шёл на ощупь, вытянув руки вперёд.
– Дже-е-ек!
Голос доносился откуда-то спереди. Он где-то уже его слышал, но не мог вспомнить, где именно.
– Дже-е-ек! Иди на мой голос.
– Кто это?! Я ничего не вижу!
– Просто иди!
Джек подумал, что ослеп. Как ещё объяснить эту тьму. Даже в полностью тёмной комнате можно увидеть силуэты предметов, а тут не было видно абсолютно ничего, только слышны голоса.
Он шёл, голос всё приближался и становился отчётливее. Теперь он точно мог различить женский голос.
– Ты уже близко, осталось немного. Поторопись!
Он перешёл на бег. Внезапно где-то вдали, среди первобытной тьмы, появился огонёк. Джек бежал как можно быстрее, но что-то тормозило его, такое бывает в двух случая, когда бежишь по колено в воде или когда бежишь во сне.
«На сон это похоже не было, слишком реалистичные ощущения, да и воды под ногами тоже нет. Значит, что-то другое. Может, алкоголь? Слишком много выпил? Может, все так себя ощущают, когда напиваются?»
Огонёк, как и голос, всё приближался. Подойдя к нему в упор, он увидел знакомое лицо.
– Мама? – удивлённо спросил он. – Ты же умерла.
Затем на свет появился Джош.
– Привет, Джек. Я скучал по тебе.
– Дедушка? Что, чёрт возьми, тут происходит. Вы же оба умерли.
– Все вопросы потом. Надо бежать. Времени мало, – сказала Шерон, развернулась и побежала.
Джош и Джек побежали вслед за ней.
– Куда мы так торопимся? – спросил Джек у деда.
– Нам надо успеть, иначе дверь закроется, и мы останемся тут навсегда.
– «Тут» – это где? И что за дверью?
– Я не могу тебе сказать, ты должен всё увидеть сам.
– Но что, если я не хочу никуда идти?
– Это плохое место, поверь, я тут пробыл семьдесят лет.
Джек остановился.
– Постой, если ты пробыл семьдесят лет здесь...
– Почему вы остановились?! – закричала Шерон. – Нам надо торопиться.
– Мам, я думаю, мне ещё рано идти с вами.
– Что ты ему сказал? – недовольно спросила она у Джоша. – Ваша семья вечно всё портит!
Мать схватила за руку своего сына и попыталась силой увести его за собой.
– Нет! – Джек дёрнул руку и оттолкнул мать. – Я ещё не готов!
– Но я же скучаю по тебе и люблю тебя, – по её щекам потекли слёзы.
– Надо было думать об этом, когда начинала принимать наркотики. Знаешь, каково мне было, когда тебя нашли с передозом в собственной кровати? Я видел, как твоё остывшее тело засовывают в мешок для трупов. Почему ты тогда не думала обо мне?
– Чёртов старик! – Шерон набросилась на Джоша.
Джек вступился за деда и не дал матери причинить ему вред, если, конечно, два умерших человека могли причинить друг другу вред.
– Ты ещё не готов, – сказал Джош, – когда придёт время, я приду за тобой, и ты сам всё поймёшь.
Вдалеке появился свет, который начал приближаться.
– Я люблю тебя, – успел сказать Джош, и свет тут же поглотил его.
Шерон попыталась кинуться к сыну, но и её свет настиг. В последнюю очередь перед самым его носом растворилась её рука, которой она хотела ухватиться за Джека.