Карелия. Представления имел о ней самые смутные, только по рассказам друзей и
Паустовского. Воображение рисовало много озёр с рыбой, сосновые леса и, главное,
совсем мало людей. Очень хотелось увидеть всё это своими глазами. И тут –
предложение, от которого невозможно отказаться. Бывалые туристы, которые
неоднократно проводили свой отпуск в Карелии, пригласили нашу рыбацкую компанию,
меня и Колю, с собой в поход в Карелию. И – понеслось. Время на сборы было мало,
денег – тоже. Машину быстро забили снастями, червяками, спальниками, палатками,
лодкой и продуктами второй необходимости как то: макароны, тушенка, гречка и т.д.
Продукты же первой необходимости тихонько позвякивали в недрах багажника, придавая
дополнительный стимул для аккуратной езды.
Весело пылила дорога, радостно капало масло из двигателя – мы
неспешно продвигались на Север к приключениям. Встретились с бывалыми туристами
на реке ПАША и дальше уже двинулись вместе длинным автопоездом. Так как я вел
машину, то «бывалые» выдали Коле рацию для переговоров, которую он сразу же сломал.
И так он делал еще два раза и только на третий раз разобрался как она работает. Во время
пути ничего особенного не произошло, только Коля окончательно разрезвился и на
последней заправке (дальше бензина по дороге не предвиделось), сломал автоматический
насос, подкачивая шины. Скоро, через 1800 верст от Москвы, асфальт закончился, все
поехали по лесной, пыльной дороге и часа через 3 «бывалые» начали держать совет, куда
ехать на стоянку. Было решено отправить разведку на 2 машинах. В дальнейшем они
всегда отправляли сначала разведку, а затем уже ехали сами. Разведка донесла, что есть
прекрасное место для стоянки. Место оказалось краем деревни с полуразвалившимися
домами и сгнившими старыми лодками. Я начал было капризничать, но все так строго на
меня посмотрели, что я быстро передумал и, под присмотром «бывалых», стал ставить
палатку. 2 дня все честно ловили рыбу, которой там должно было быть очень много, но
она почему-то не ловилась. Попадались маленькие матросики и подъязки такого же
размера. Ловили на червяка с лодок, пытались троллить, но все безрезультатно. Снявшись
через 2 дня, все поехали искать новое место для стоянки и через 20 минут езды нашли.
Это была настоящая Карелия – берег огромного озера, сосны, песок, каменные острова и
т.д. Непонятно только почему сразу там не остановились. И тут началась серьезная
рыбалка. Ловилась в основном щука, окунь на дорожку и просто на забросы. У всех – по-
разному. Ставили и рапаловские воблеры, и простые белые колебалки – клевало на все. У
меня крупная, кило на 4-5, щука сломала графитовый спиннинг Карморан ручной работы
мастера Мадеинчина (made in China по-английски), когда я подтащил ее к лодке. На
маленьких озерцах, которых рядом было немерено, ловились окуньки и подъязки, а
бывалые сетью с 5-ти сантиметровой ячеёй в последний день вытянули сига на 1.5 кило.
«Бывалые» были опытными рыбаками. Помимо сети у них имелось по одной
универсальной удочке с парой крючков и куча рассказов о многокилограммовых
монстрах, пойманных где-то в этих местах в прежние годы. Пожив там несколько дней,
все решили поехать на Белое море. Сказано – сделано.
Определившись по карте, нашли маленькую лесную дорогу, которая вела к посёлку
Нильмогуба на берегу Кандалакшского залива. Но туда мы не поехали, а найдя
заброшенную тропинку, выехали на берег где- то в районе мыса Савватиевский,
пересчитав по дороге все местные булыжники, принесённые сюда древним оледенением.
Место было прекрасное. Маленькая бухточка, закрытая со всех сторон сосновым
лесом, песчаная отмель, которая обнажалась во время отлива, и где можно было накопать
много морских червей, а так же фарватер, обозначенный вешками, по которому во время
прилива мы выходили на открытую воду. На берегу мы встретили туриста из Москвы,
который ждал прилива, чтобы отплыть в путешествие на байдарке. Турист был экстримал,
он собирался весь месяц путешествовать вдоль берега, останавливаясь на ночлег на пустынных островах. Быстро разбили лагерь, поставили палатки, натянули тент от дождя
и развели костер. Кстати погода нас не баловала. То ярко светило солнце, а через 5 минут
налетал ветер, тучи закрывали небо и начинался мелкий дождь. Затем, так же внезапно он
прекращался и снова светило солнце. Так как с юмором у некоторых бывалых было не
очень, то вечером у костра мы с Колей всячески старались развеселить компанию. В
основном старался Коля. Он придумал всем индейские имена и настоятельно требовал,
чтобы мы называли друг друга по- новому. Это не сильно помогло, но у меня в голове
засел небольшой рассказ. Вот он.
В плавнях раздался шорох. Трепетная Лань застыла и чутко повела носом – пахло
чужаком. Она, вместе с Быстороногим Оленем, была послана племенем в разведку для
поиска ночлега. Племя скиталось уже несколько дней и было обессилено от выпитой
огненной воды и бесконечных переходов. Раздвинув кусты, Быстроногий Олень и
Трепетная Лань вышли на берег. Точно. На берегу сидел чужак. Быстроногий Олень сразу
определил, что он из другого племени – племени Экстрималов. Чужак сидел на берегу
Большой Воды под названием Белое море и укладывал свою пирогу. С приливом он
собирался отплыть. Обменявшись традиционными приветствиями, разведчики выяснили,
что чужака зовут Черепашка, что он опытный воин и не раз бывал в этих краях. Осмотрев
берег, разведчики остались довольны – было достаточно места для вигвамов, рядом
бежал ручей с пресной водой, у кострища сохранилось много дров. Условным дымовым
сигналом они позвали оставшееся племя. Племя не заставило себя долго ждать, и часа
через полтора, стоянка зажила активной жизнью. Уютно потрескивал костер, булькала еда
в котелках, а племя занялось привычным времяпровождением – поглощением огненной
воды в больших количествах. В это время Черепашка, дождавшись прилива и вдоволь
напившись огненной воды, решил отплыть к новым приключениям. Погрузившись в пи
рогу и привязавшись к ней, как велят обычаи его племени, Черепашка усиленно начал
грести веслами, стараясь преодолеть прилив и выйти на открытую воду. Но не тут- то
было! Ровно через 30 секунд пирога перевернулась, и Черепашка оказался в воде вниз
головой. Так как он был привязан к пироге, а огненная вода сильно влияла на его
движения, то выбраться на сушу заняло у него некоторое количество времени. Все это
племя наблюдало с каменным спокойствием, которым отличались бывалые войны
племени. Только один молодой воин, по прозвищу Большой Медведь, не так давно
прошедший обряд посвящения в воины, не выдержал, и бросился помогать Черепашке. За
это время Черепашке удалось выскользнуть из пироги, а заодно и из своих штанов, и
подплыть к берегу. Подоспевший Большой Медведь храбро бросился в воду и вытащил
пирогу и бедного Черепашку на сушу. Пошел мелкий дождик. Черепашка от холода не
мог говорить, а только стучал зубами, хотя и до отплытия, благодаря огненной воде, он
особо не отличался красноречием. Племя очень любило домашних животных. У
некоторых членов племени были кошки, хомяки, а у Большого Медведя даже когда-то
жили рыбки. Поэтому они очень обрадовались возможности ухаживать за Черепашкой –
он напоминал им об их любимых питомцах. И, несмотря на суровый характер опытных
воинов племени, они подкармливали Черепашку, давали покурить трубку, и даже,
благодаря сходству языков с племенем Экстрималов, изредка перекидывались фразами.
Так Черепашка зажил рядом со стойбищем Племени. Основное время он прятался в
кустах, занимаясь неизвестно чем, и только когда Большой Медведь выплывал на
рыбалку, с радостным урчанием перемещался к берегу, благодарно смотря своими
выпуклыми глазами вслед уплывающей пироге. Он так и остался жить на берегу, когда
через несколько дней Племя снялось на новую стоянку.
Жизнь в Племени текла своим чередом. Члены Племени, в промежутках между
потреблением огненной воды, занимались собирательством и рыболовством. Женщины
собирали грибы и ягоды, готовили пищу, но, в основном, прятали друг от друга
продуктовые запасы и огненную воду. На почве этого между ними происходили стычки,которые гасились старыми и мудрыми воинами Племени. Но все это было в дневное
время. Ночью же, когда воины племени спали, напившись огненной воды, женщины
собирались у костра – наверно они боялись диких зверей и Черепашки, который
постоянно шуршал в кустах, и, вытащив спрятанные продукты и огненную воду,
поглощали последние в неимоверных количествах до самого утра, не боясь, что у них их
отнимут.
Молодой воин по прозвищу Хитрый Лось весьма преуспел в собирательстве.
Обнаружив после отлива на отмели жилище морских червей, именуемых в простонародье
пескожилами, он неустанно их собирал, несмотря на трудность этого занятия. Опытные
воины объяснили ему, что пескожилов не едят и что на них хорошо ловить рыбу и
Хитрый Лось маньячил на берегу все время, пока прилив не прогонял его на стойбище
пить огненную воду. Когда пескожилов набралось достаточное количество, воины
Племени собрались на рыбалку. Но это уже другая история.
Итак – рыбалка. Времени с утра для подготовки было полно – вода с приливом
подходит к 12 часам и поэтому мы с Колей всё утро готовили снасти. Так как пескожилов
у нас было много, осталось только соорудить нехитрые приспособления для наших
удочек.
Стоит сказать, что для донной ловли трески в отвес лучше всего подходят недлинные
удилища, с большим тестом, более 200 грамм. Это для того, чтобы морское течение не
сносило груз и леска, по возможности, находилась бы вертикально.
У Коли была мощная, «стеклянная» дубина, длиной около двух метров, по-видимому
для ловли акул, а у меня – старый, добрый, неломающийся (проверено) «крокодил», 1,6
метра длиной, с тестом 250 грамм. Нацепив на конец плетёнки 200 грамм груза, мы
стали привязывать по 4-5 кевларовых поводков, на расстоянии 25-30 см друг от друга. В
море на поводки цепляются тройники, на тройники – пескожилы и можно рыбачить. Во
время этого процесса некоторые «бывалые» туристы, которым очевидно нечего было
делать, вертелись тут же, донимая нас советами и подсказками, как лучше привязать
поводок и какие лучше цеплять крючки. Грубо посылать советчиков не хотелось и,
поэтому, я попросил «бывалого» одолжить мне один «чудо-поводок», который он
неустанно рекламировал. «Бывалого» как ветром сдуло, и больше я его не видел.
Поводка, кстати, тоже.
В районе 12 часов подошла вода и мы, загрузившись, вышли в море. Погода была
чудесная, светило солнце, на море стоял штиль и мы быстро подошли к месту
предполагаемой рыбалки, недалеко от острова «Кастьян». Лодка была оборудована
эхолотом, что очень удобно, так как видишь весь рельеф дна. Что касается рыб, которых
регулярно показывал эхолот, то это всё чушь. Ни разу мы не поймали ни одной рыбки в
тех местах, где их показывал эхолот. Зато по рельефу, на свалах, мы натыкались на
большие стаи трески. Но всё по порядку. Остановившись и заглушив мотор, мы медленно
дрейфовали по течению, отпустив леску с грузом до самого дна и чуть-чуть подёргивая
удилищем, как это обычно проделывается зимой с мормышкой. Глубина была метров 15-
20. Тихо переговариваясь, мы постукивали грузом по дну, как вдруг у меня по леске что-
то резко бабахнуло, спиннинг согнулся и я ощутил на конце лески серьёзное животное,
которое сразу дало понять, что без боя оно не сдастся. Рука сама потянулась к топорику,
который мы взяли с собой, наслушавшись рассказов «бывалых» про злобных зубаток, чьи
острые зубы и шипы могут проткнуть не только резиновую лодку, но и, по их словам,
алюминиевую казанку, если её, зубатку, вовремя не тюкнуть по голове чем-то тяжелым.
Вцепившись в спиннинг, я стал быстро выкачивать рыбу из воды, стараясь не давать ей
уйти под лодку и запутать другие лески. Надо было делать это как можно быстрее, так как
глубина поклёвки была метров 20 и у трески имелась хорошая возможность для манёвра. Хочется отметить, что треска, в основном, берёт наживку хорошо, сходов было мало, а
челюсти у неё крепкие, поэтому, как только мы чувствовали поклёвку, то резко подсекали
и старались быстро вытащить рыбу с глубины.
Но вот показалась и она. Красавица, тёмно-зеленого цвета, ещё не успев побледнеть на
воздухе, она отчаянно сопротивлялась, никак не давая подтянуть себя к лодке. Наконец,
общими усилиями, рыбу вытащили из воды. Это была небольшая треска, грамм на 800,
которая в лодке как- то сразу погрустнела, перестала биться и очень скоро потеряла всю
свою глубинную красоту, оставив, впрочем, при себе свою печень и вкусовые качества.
Описывать дальше каждую пойманную треску не имеет смысла. Хочется только отметить,
что даже самая маленькая треска сильно борется при вываживании, давая возможность
рыболову ощутить все прелести рыбалки. Несколько раз то я, то Коля делали дубли –
вытаскивали по 2 рыбы за один раз. Мне же посчастливилось вытянуть сразу трёх рыб.
Еле справился и после этого просто сидел в лодке и минут 5 смеялся, напугав коллег,
которые подумали, что у меня истерика. Просто на душе было очень хорошо, радостно и
все эти чувства вылились в веселый, беззаботный смех. Кстати о коллегах. С нами в
лодке, помимо Коли была его сестра Света, которая тоже любила ловить рыбу. Но ещё
больше Света любила природу. Бывало, идёт по лесу, где веточку сломанную поправит,
где птенца, выпавшего из гнезда вернёт на место. На Колю она очень сердилась, когда он
бросал окурки прямо в траву. На это Коля, очень культурный человек, говорил, что все
люди должны заботиться о будущих поколениях, а для этого надо создавать
«культурный» слой, чтобы потомки по нему могли узнать много интересного и оценить
нас по достоинству.
Время летело быстро. Мы продолжали рыбачить, изредка прерываясь на перекус и,
иногда, когда море штормило, высаживались на острова. Вода была чистейшей, мы
сидели на камнях, ели тушёнку и смотрели на морских звезд, которые медленно ползали
по подводным камням и часто оставались на берегу, не успевая за отливом. Рядом был
большой, красивый остров, с шикарными соснами, маленькими бухточками и группой
каких-то людей, которые постоянно бегали по острову из конца в конец.
Посоветовавшись, мы решили, что это новый вид «экстрималов», которые проводят свой
отпуск, бегая без передышки по островам. Но не тут-то было! Это были «стражи порядка»
и они объясняли каждому причалившему, что этот остров – частная собственность и
останавливаться здесь, ставить палатки и т.д. вещь недозволенная. Так как «экстрималов»
на байдарках здесь было достаточно, то у этих людей была постоянная работа – весь день
бегать и гонять нерадивых путешественников, которые то и дело хотели пристать к их
острову. Хорошо ещё, что они не ввели понятие «территориальных вод» и рыбу можно
было ловить рядом с островом. Наверное, скоро так и будет. К сожалению, к этому мы
все катимся.
Скоро пескожилы подошли к концу и в ход были пущены твистеры и кусочки бычков.
Бычки постоянно нас донимали, съедая ценных червяков. Сначала мы отпускали этих
бычков, предварительно налюбовавшись и сфотографировав их. Они были очень красивы
в своём безобразии. Красненькие, рот до ушей, все в шипах и колючках и, кстати, все
поголовно – глистатые. Но треска – рыба не привередливая и охотно кушала глистатых
бычков. Так незаметно прошло 6 часов. Темнело. Пора было возвращаться в лагерь.
Свернув снасти и сверившись по GPSке (не вздумайте без неё выходить в море –
заблудитесь) мы пошли домой к нашей бухте распугивая по дороге местных тюленей,
которые вылезали на камни погреться на вечернем солнышке. Трески наловили
килограммов 20, хватило на 2 дня и ещё немного насолили домой. А какая она вкусная,
свежая, жаренная в манке, треска! Тем более, что чистить её одно удовольствие – нет
чешуи. В лагере нас ждали. Радушные «бывалые» туристы уже разожгли костёр и
подготовили сковородки. Вытащив ложки и сглатывая слюну они, как всегда, давали
очень ценные указания, как чистить рыбу, а затем – как лучше её пожарить.
В этот вечер мы долго сидели у костра, ели рыбу, запивая её "рюмкой чая", вспоминали самые интересные моменты рыбалки, обещая друг другу, что когда-нибудь
мы сюда обязательно вернёмся, пройдём по местам боевой славы и дадим местной треске
ещё один серьёзный бой. Завтра предстояла дорога домой.
На следующий день Коля, Света и я тронулись в обратный путь, оставив «бывалых»
туристов путешествовать дальше одних. Обратная дорога была почти без приключений.
Ехали без остановки 24 часа, меняясь с Колей за рулём. На одной из заправок, где-то в
районе посёлка «Лоухи» мы встретили мальчика лет 12. Худой, как спица, в сатиновых
трениках, которые я помню с 70-х годов, и в рубашке, когда-то белого цвета, он
подошёл к машине и спросил, нет ли у нас чего-нибудь покушать. Наверно, надо было
ему сказать, что он очень счастливый мальчик, что он живет в стране с огромным
стабилизационным фондом, в стране, где постоянно растёт зарплата и что это
неправильно – голодать в такой стране. Но мы просто отдали ему наши запасы и быстро
уехали, стараясь не оглядываться и не разговаривая. А мальчик остался сидеть на
заправке, жуя сыр и закусывая его сладким печеньем. Через сутки мы уже въезжали в
другой мир - суетной, вечно спешащий, гудящий, со своими, часто жестокими, законами
существования. Мы въезжали в него неспешно, гордо, неся в себе часть Карелии, которую
нам довелось увидеть и почувствовать и которая поможет нам выжить в этом мире и
продержаться до нового путешествия.