Все оставшееся время пребывания в этом городе, Луиза учила уму-разуму Штефана, и проводила с ним тренировки. Сначала она разрешила юноше поработать с кошками, и вскоре, увидев хорошие результаты, выбрав самого послушного тигра, начала ставить номер.
Тигр был старый и мудрый, и разучивать с ним новый номер было достаточно легко. Единственным недостатком было то, что ввиду своего почтенного возраста он в последнее время стал слаб на ухо, и поэтому все команды нужно было подавать громко и четко.
Штефану удавалось обращаться к тигру так, что тот выполнял все.
Луиза стояла в углу клетки и наблюдала за репетицией акробата и животного.
«Хорошо получается все у Штефана, — думала она, — вот только слишком горят у него глаза, когда они работают этот номер. А с хищниками нужно быть более хладнокровным, чтобы при случае суметь повернуть ситуацию в нужное русло. Ну ничего, я же рядом и смогу, если что вмешаться, да и старый Оскар (так звали тигра), который номер знает лучше Штефана, не должен подвести.»
Когда тигр выполнял правильно команды, юноша оборачивался к дрессировщице, дожидаясь от нее одобрительного кивка головой, после которого, счастливо вздохнув, продолжал тренировку.
«Какой он все же юный. — продолжала размышлять женщина. — Как трогательно видеть и чувствовать его любовь ко мне, а последнее время я начинаю понимать, что привыкаю к нему. Его чувства, приносящие радость, согревают всех, и в первую очередь меня, душа которой одета в длинное платье и застегнута на все пуговицы. Только очень страшно расстегнуть ворот, я еще не готова как Елена одаривать любовью. Уже знаю, что стою именно на той дороге, которая мне нужна и смотрю в правильном направлении, но привычка прятаться ото всех в кустах, не дает пока двинуться с места.
Если хочешь узнать, какой цветок вырастет, — возник голос бабушки Суви, — то нужно сначала его посадить.
А нужен ли мне этот цветок? — мысленно ответила ей Луиза.
Только тебе решать.
Наверное, поздно решать, — честно ответила женщина, — он уже начал прорастать во мне. Все мои рассуждения рассыпаются перед случившимся. Что там впереди? — грустно подумала она.
Птицы, улетающие в теплые края, не задумываются о том, долетят ли они.
Сегодня вечером последнее выступление в этом городе, — продолжала дрессировщица, — и Штефан хочет выступить со своим новым номером.
Ты не слишком рано разрешаешь ему это делать? — с тревогой спросила старая саамка.
Он конечно молодой, но все — таки мужчина, — со вздохом ответила Луиза, — и я не могу ему запретить, как маленькому мальчику. У меня тоже предчувствие нехорошего, которое я гоню.
Дождь не может идти всегда, потому что за тучами скрыто солнце, которое когда — то выглянет, а иначе нарушатся законы природы.»
Луиза со вздохом мысленно согласилась с бабушкой Суви, и пошла, обсуждать со Штефаном вечернее выступление.
В это время Алекс с мамой разговаривали о том, как жаль, что уезжает цирк, а вместе с ним и Луиза, и как им будет не хватать их вечерних посиделок.
— Как же мы будем жить без Луизы? — недоуменно спрашивал мальчик.
— Милый, ну до этого мы как — то жили без нее? — пыталась утешить мать. — Как это ни грустно, но в жизни бывают встречи и расставания, и неизвестно чего больше.
— Но я не хочу этого.
— По-моему ты сейчас капризничаешь. — с упреком ответила женщина.
— Если нельзя, чтобы она осталась, — с вызовом произнес малыш, — тогда я уеду с цирком… Мне нравиться быть циркачом.
— Уедешь и бросишь меня?
— Тебя? — посмотрев пристально на мать, переспросил ребенок. — Но ты можешь поехать с нами! — сообразил он.
— Нет, Алекс, — твердо сказала мать, — кочевая жизнь не по мне, а если ты считаешь, что вырос и можешь обходиться без меня, то я не держу.
И Алекс понял, что никуда он от мамы не уедет, потому что хоть Луиза ему и очень нравится, но ближе и роднее человека чем она, у него на свете нет. Он отвернулся, смахнул непрошеную слезу и сказал, что останется тут.
— Вот и хорошо, — сказала Елена, — чуть позже будем собираться на последнее представление. Луиза обещала занять нам места в первом ряду.
Ближе к вечеру, но еще задолго до представления Елена с Алексом собрались, потому что решили попрощаться с Луизой сегодня, чтобы не откладывать это на завтрашний суматошный день.
Войдя в цирк, и сразу увидев ее, они несколько минут стояли, любуясь на то преображение, которая с ней сотворила любовь Штефана. Дрессировщица, казавшаяся юной со спины, теперь и впрямь помолодела и выглядела юной девочкой с яркими серыми глазами.
— Почему вы здесь стоите? — обернувшись, улыбаясь, спросила Луиза.
— Да, мы только вошли. — оправдываясь, сказала Елена.
— Здесь сейчас будет шумно, — произнесла дрессировщица, — пойдемте ко мне в комнату.
Придя в комнату, они в одном порыве обнялись все вместе, и стояли, думая о том, как за этот месяц сдружились…
— Я всегда буду вас помнить. — с грустью произнесла Луиза.
— Мы тоже. — с жаром ответили женщина с ребенком.
— Может, еще свидимся? — с надеждой произнесла дрессировщица.
— Надо надеяться, — уверенно сказала Елена, — лучше мы пойдем, чтобы совсем не расстроиться.
И они пошли, чтобы сесть на заранее занятые Луизой места.
Зал был уже полон, никто не хотел пропустить последнее представление. Городовой довольный тем, что все заканчивается, расхаживал между рядами в предвкушении того, как он вечером будет отмечать отъезд этих неблагонадежных людей.
И вот прозвучала музыка, и началось первое отделение. Но сегодня, как впрочем, и во все дни месяца, все ждали номера с хищниками.
Во время антракта городовой подошел ближе к арене и решил встать около клетки.
Началось второе отделение. Луиза блистала, стараясь, чтобы Алекс с мамой запомнили ее в самой лучшей форме. Выполняя свои опасные трюки, она с удовольствием оборачивалась на своих друзей, сидящих в первом ряду, и ободряюще улыбалась.
«Сегодня удивительный день, — думала Луиза, — все так хорошо получается и чувство тревоги, которое поселилось во мне с тех пор, когда я увидела портрет Цезаря, тоже оставило меня. Может старею, и поэтому беспокоилась напрасно?»
Отработав свой, Луиза объявила номер Штефана.
Юноша с тигром вышли на арену и начали работать. Акробат, как и на репетициях, после каждого правильного трюка оборачивался к Луизе, чтобы увидеть ее одобрительный кивок.
Дрессировщица была так вовлечена в этот процесс, что не заметила, как стоящий у клетки городовой, уставший стоять в одной позе и держать руку на кобуре, вытащив пистолет, оперся на прутья клетки.
Старый Оскар, увидев руку человека на прутьях, ринулся туда, чтобы посмотреть, а не кусок ли мяса там приготовлен. Увидев, что на него надвигается матерый хищник, городовой вскинул руку с приготовленным оружием и выстрелил.
Не разобравшись в чем дело, люди начали вскакивать с мест и бежать к выходу, а находившийся внутри клетки тигр, от резкого звука отпрыгнув в сторону, задел лапами юношу, который стоял у него на пути. Штефан упал, а Оскар встал над ним так, что казалось, будто он убил юношу.
Обезумевшая лавина людей закрутила в свой водоворот женщину с ребенком, и быстро двигаясь к выходу, они услышали еще один выстрел и крик отчаяния Луизы. Обернувшись у дверей, Елена увидела сидящую на алой как кровь арене дрессировщицу, укрывающую шалью как небесным покрывалом, лежащего навзничь юношу.
ЭПИЛОГ
— Я думала, что этот дождь никогда не закончится, — сказала женщина всем сидящим в беседке, — пойду, пройдусь.
— И ты нам не расскажешь эту историю до конца? — спросила ее сестра.
— А я этого не сделала?
— Ты не рассказала самого главного: умер Штефан или нет? — продолжала допытываться девушка.
— А разве это главное? — искренне удивилась женщина.
— Нет, конечно, — ответил присутствующий мужчина, — но все же, хотелось бы узнать, чем все закончилось?
— Да я и сама не знаю… — посмотрев на окружающих хитрыми глазами, произнесла женщина, и, быстро поднявшись, чтобы ее никто не успел задержать, вышла на дорогу, над которой поднималась двойная радуга.