1
Дьявол пришёл по наши души
И малый страх, что чует зверь — тропинка в чью-то душу.
Врата в неё — то смрад оцепененья.
— Вы можете, хоть сколько-нибудь внятно объяснить, как случилось так, что двое вооружённых до зубов солдат вермахта упустили одну хрупкую безоружную девушку? И избавьте меня, ради всех святых, от сказок про духов и приведения! Мы все здесь взрослые люди.
Солдаты сидели за столом в одном из кабинетов штаба. Штабс-фельдфебель, созерцая их явно шокированный вид, достал из тумбочки коньяк и разлил его по стаканам. Взоры его «собеседников» были затуманенными и отстранёнными. Один из них жадно вцепился в предложенный стакан дрожащими руками, разом осушил его и поднял глаза. В них была безысходность. Второй всё ещё смотрел сквозь бутылку, стоящую на столе.
Но тут допрашивающий резко встал и вытянулся в приветствии — в кабинет вошёл офицер СС. Выработанный рефлекс подстегнул и гренадёра. Выкинув вверх правую руку, левой он уже толкал в плечо обер-ефрейтора. Но тот как будто ничего и никого не видел, и только покачивался от попыток заботливого товарища пробудить в нём воинский этикет и субординацию.
«Обер-ефрейтор Клейн! Извольте не забываться! — одёрнул поверженного в транс подчинённого штабс-фельдфебель. Затем он обратился к вошедшему офицеру, уже опустившему руку после ответного приветствия, — Весьма странный случай господин гауптштурмфюрер. Вы только послушайте их. Один несёт какую-то чушь про злых духов, а второй похож на контуженого, при том что медики говорят, что он абсолютно здоров».
Гауптштурмфюрер Нойман подошёл к столу и сел на один из свободных стульев напротив допрашиваемых, дав знак остальным последовать его примеру: «И так, — начал он, — Давайте-ка сначала и по порядку, — он пощёлкал пальцами перед застывшим взглядом „контуженого“, — Возьмите же себя в руки! Ну же! Выпейте в конце концов».
Оцепеневший солдат резко поднял расширенные глаза. Они были полны ужаса. Он стал говорить медленно и дрожащим голосом и только повторял: «Это был сам дьявол. Это он пришёл по наши души. Это воздаяние за наши грехи, — его будто зациклило, — Я знаю, это был дьявол. Никому не избежать воздаяния…»
Нойман повернулся ко второму допрашиваемому: «С ним, пожалуй, всё ясно. Для вермахта он потерян. Ну а что можете сказать вы?»
От принятого коньяка у гренадёра прорезался голос. Он стал говорить, безуспешно стараясь состроить бодрый вид: «Когда мы прибежали на выстрелы нас встретили огнём… «Но рассказ прервался, не успев и начаться, а взгляд ушёл в сторону, как будто выискивая силы для того, чтобы вспомнить подробности странных событий, так напугавших накануне его с сослуживцем. Прокашлявшись, он всё-таки решился продолжить и говорил уже медленно, вдумчиво и не отводя взгляда от стены, сквозь которую он смотрел на заново переживаемые события: «Конвой, сопровождавший пленную, был уже мёртв. Кто-то или что-то помогало той девушке. Нас поливали автоматными очередями из окна одного из полуразрушенных домов. Когда же мы заняли позиции и собрались принять бой, что-то не давало нам прицелиться должным образом. Я понимаю, что это звучит нелепо, но оно откидывало в сторону наше оружие всякий раз, когда мы пытались стрелять, — он перевёл взгляд со стены на офицера. — Со всем уважением, Вы бы не испугались в такой ситуации господин гауптштурмфюрер? Естественно мы пустились бежать, но оно не отпускало нас. Что-то невидимое цепляло нас за ноги, опрокидывало наземь и таскало за волосы и одежду. Мы стреляли. Мы стреляли во все стороны, но всё это было бесполезно…»
2
Эксептион
Неожиданная вспышка полностью дезориентировала Оммуила. Кратковременной энергетической перегрузки хватило для потери контроля над экспедиционным телом на несколько секунд. Когда синтетическое тело разведчика снова стало управляемым, челнок уже вспахивал поверхность Эксептиона. Подпрыгивая на холмах, он вздымал к ночному небу клубы пыли и ошмётки грунта.
Оммуил чувствовал корабль так же хорошо, как и своё тело — он был сконструирован как его продолжение. Силовая система была повреждена. Он также констатировал потерю двух офицеров низшего звена. Их повреждённые тела не подавали признаков жизни. Такие качества небиологических экспедиционных тел рейдеров Олхоума, как прочность, долговечность и функциональная универсальность, зависели от ранга их владельца и условий выполняемой им миссии.
Наверняка, его спутники поступили согласно директиве, предписывающей мгновенный астральный прыжок в случае повреждения тел. Это требовало особой сноровки. Не все офицеры низшего звена проходили соответствующую подготовку. В этой планетарной системе нельзя было мешкать с астральными перемещениями. Существовал большой риск угодить в силовые экраны — ловушки. При помощи них вражеские силы контролировали эту планету-тюрьму для бессмертных сущностей.
Во время 6797-го цикла инитиум, в горах этой планеты была уничтожена база межгалактического конгломерата со всем её персоналом. Атаковавшие силы противника появились буквально из ниоткуда и совершенно внезапно. Не ведая об астральной ловушке Сиксиза и не зная алгоритма её воздействия, обитатели базы попадали в неё словно мухи в паутину, сразу же после того как покидали повреждённые тела. Эти силовые арканы снова и снова отправляют бессмертных прямиком в биологические тела Эксептиона, стирая их память в промывочных машинах. И так после окончания каждого коротенького физиологического цикла.
Долгое отсутствие связи с базой на Эксептионе послужило поводом для отправки туда поискового отряда с боевым охранением. Но связь была потеряна и с ними. Ни члены поискового отряда, ни персонал потерянной базы до сих пор так и не были найдены.
Поисковые операции на этой планете усложнены ещё и тем, что бывшие представители бесчисленных рас и цивилизаций всей вселенной рассредоточены по всей территории этой планеты. Многочисленные расы, живущие в полостях Эксептиона, держат население поверхности в полной информационной блокаде. Отживающая свой век империя ссылает сюда всех, кто доставляет хлопоты её системе и не вписывается в её раболепное и холодное общество. Вольнодумцы, гении и творцы влачат своё сонное существование вперемешку с моральными извращенцами и патологическими тунеядцами. Только сильные духовные сущности способны преодолеть имплантированное программное обеспечение в процессорах своих тюремных биологических тел.
Вполне вероятно, что пропавшие соратники Оммуила, вместе с остальными узниками Эксептиона, теперь называют его «Земля», а себя они называют людьми.
В последний раз, он вторгался в пространство этой планеты в 1914-м году по местному исчислению. Была обнаружена база империи Сиксиз на планете под местным названием «Марс». Та самая дислокация старой империи, с которой было атаковано расположение миссионеров в Гималаях. Разведчик оккупировал тело эрцгерцога из царствующего клана физико-географического образования «Австрия». Внедрённый в человеческое общество под таким прикрытием, он должен был собирать информацию о текущих локальных социальных процессах. Тогда Оммуил очень близко подобрался к вражеской сети, но не был вовремя информирован о том, что физическая жизнь того, чьё тело он занял, была разменной монетой в планах Сиксиза по развязыванию очередной войны на планете. Разведчик был лишён этого аватара. Застав врасплох, его застрелил какой-то студент. Видимо локальный конфликт, наступивший в следствии этого убийства, соответствовал плану хроник.
Того непродолжительного времени, в течении которого лазутчик был совершенно дезориентирован, вполне хватило, чтобы попасть в паутину Сиксиза. 29 лет по земному исчислению он удерживался в плену на скрытой базе противника на Марсе. Высокое духовное образование офицера межгалактического конгломерата Олхоум помогло ему бежать. В результате неимоверных усилий Оммуил удержал свою память. Выбравшись, он сразу же вернулся на базу на поясе астероидов. По указанным им координатам был отправлен линейный крейсер. База врага была уничтожена.
Несмотря на эту победу, основная часть машинного комплекса Сиксиза продолжает функционировать и пленение силовым экраном продолжает осуществляться их вассалами дракийцами, из внутренних полостей планеты.
И у Атона есть разведка
Тот светлый род всегда в игре,
Они не в лаврах, в глаз не едки -
В печали иль на веселе.
Они не тянутся к успеху,
У них давно уже все есть.
Благие помыслы доспехом
И выше страха честь…