Эти условия придворный шут по прозвищу Трибуле обговаривал после того, как перешел по наследству от прежнего к новому хозяину, королю Франциску I.
- Если нельзя шутить над дамами, над кем же смеяться? – искренне удивился мастер скабрезных замечаний, над которыми покатывался весь двор, пытаясь угадать в кого полетит следующая стрела этого придворного и безусловно, остроумного хама.
- Твоя забота – найти того, над кем можно шутить. Главное, чтобы было весело Его Величеству. Иначе долго тут не проживешь.
- Может быть решим этот вопрос сейчас? – Трибуле, которому до смерти надоело ходить в ожидании плахи и топора, уцепился за повод выйти в отставку.
- Каким же образом? – удивился собеседник, не понимая куда этот пройдоха клонит.
- Вы скажете, что шут негодный потому, что самая «смешная» его шутка – это испортить воздух в присутствии дам.
- А ты попробуй, вот и узнаем, сочтут ли твое ветропускание смешным.
- А если со звуком?
- Да хоть с вылетающими камнями, лишь бы не попал в королеву.
Трибуле, видя, что увильнуть от службы новому хозяину не получится, взмолился:
- Зачем я вам? Найдите другого шута, более молодого, кто знает, чем развеселить Их Величества! Я старый, дряхлый,и правда, могу испортить воздух, не по умыслу, а по старческой немощи!
- Нет. На твой счет у меня особое распоряжение. Иди и переоденься. Король хочет тебя видеть.
- Где наш новый шут? – спросил Король и сделал знак рукой, чтобы тот вышел на середину зала.
Трибуле с печальным видом привычной ковыляющей походкой направился к королю, покинув свой угол, в котором надеялся отсидеться.
- Это и есть знаменитый остряк Трибуле? – спросил король, в ожидании шутки, которая могла бы подтвердить его предположение.
- Ох, Ваше Величество, это он и есть, - с горестным вздохом произнес Трибуле, усаживаясь перед монархом на пол.
Придворные переглянулись и зашептались.
- Перед королем сидишь? Ну ты и наглец, - усмехнулся Франциск I и посмотрел на королеву.
- Разве это наглость, Ваше величество?
- Ты еще со мной споришь?
- А вот это идея!
- Что за идея, шут? Перестань говорить загадками. Это не смешно. Ты скучный!
- А вы…., Ваше Величество. Я лучше промолчу.
- Нет, уж, говори, коли начал. Что ты хотел про меня сказать? Какой я?
- Азартный.
- Азартный? С чего ты взял?
- С того, что вы проявили интерес к пари, которое мы могли бы заключить.
- Пари короля с шутом? Это и правда смешно. Что за пари? Говори!
- Меня предупредили, что запрещено подшучивать над Ее Величеством.
- Это правда.
- А над другими дамами можно?
- Смотря над какими, - осторожно заметил Король и покосился на королеву, которая сидела с непроницаемым выражением лица, сделав вид, что не поняла двусмысленного замечания своего венценосного супруга.
О том, что при дворе было запрещено шутить не только над ней, но и над фаворитками короля, она знала и не представляла, во что выльется начатая беседа с шутом, который не показался ей таким уж безобидным, как тот, что был при дворе до него. Простодушный дурачок перестарался, демонстрируя акробатические кульбиты и сломал себе шею. Было смешно. Но шута после этого пришлось передать на поруки монастырской братии, которая взяла на себя заботу о нем, так как он обездвижил. Репутация у Трибуле была отвратительная. Диалог между ним и королем это подтверждал.
- Пари такое: я преодолею запрет и останусь невредим.
- Над кем же ты собрался подшутить? – насторожился Франциск I.
Новая фаворитка, с которой он только час назад произвел «смотрины» в уютном закутке дворца, куда ее привели по его приказу, стояла среди придворных дам и обмахивалась веером. Движения руки были слишком частыми, что выдавало ее волнение. Намеки она приняла на свой счет и со страхом думала, что может вытворить этот дурак в шутовском колпаке.
![https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/2/22/Triboulet_1550.jpegАвторство: Жан Клуэ. [1] Chantilly, Musée Condé, Общественное достояние, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=5795537](https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/271828/pub_6696e690668f4b1acc1534f6_6696ebffe4a7f25f092dd126/scale_1200)
- Я еще не решил, но если вы обернетесь, то увидите того, о ком я подумал.
Франциск I, ничего не подозревая, встал и посмотрел назад, чтобы угадать – кого же Трибуле избрал своей мишенью. Шут, тем временем, ловко поднялся, быстро приблизился к королю и никто не успел даже охнуть, как он дал ему пинка. Легонько, но сам факт…
Франциск I, который не ожидал ничего подобного, ткнулся неловко в свое королевское кресло, обернулся и увидел, что шута уже скрутили и поволокли прочь. Король увидел, что шут улыбается.
- Стойте! Оставьте его! Приведите его сюда,- приказал король.
Трибуле толкнули и он кубарем покатился вперед, у самых ног короля застыл в смешной позе, которая ему всегда хорошо удавалась. Королева и придворные, несмотря на чрезвычайную ситуацию, которая похоже должна была закончиться казнью шута, едва сдерживали улыбки, настолько нелепым был у шута вид, и не только у шута, у короля тоже. Еще бы, впервые в своей жизни получил пинок под зад и от кого!
- За то, что ты сделал, тебя следует казнить. Но я помилую тебя, если ты принесешь свои извинения, и они будут еще более наглыми и бесцеремонными, чем твоя выходка.
На губах Трибуле играла все та же загадочная улыбка.
- Конечно, Ваше Величество, прошу вашей королевской милости, простите мою дурость, видит бог, я хотел пнуть не вас.
- А кого!
- Королеву.
Воцарилась тишина.
- Что ж, ты справился, - ответил король.- И мне жаль терять такого находчивого шута. По нашим правилам, и тебя о них предупреждали, полагается смерть. Прощай, шут, твоя последняя шутка, будем считать, удалась. Твое последнее слово?
- Ваша милость не имеет границ, Ваше Величество!
- Это шутка? Ведь я приговорил тебя.
- Нет, я о милости, которую собирался у вас просить перед тем, как палач оборвет мои земные мучения.
- Все шутишь…Хорошо, говори, какое у тебя желание? Предупреждаю, последнее слово я оставляю за собой, ведь я король! С этим ты не будешь спорить?
Придворные снова заулыбались. Франциск I самодовольно окинул зал.
- Видишь, шут, я могу обойтись без тебя! Я тоже умею шутить.
- Разумеется, Ваше Величество. Позвольте мне выбрать самому, какой будет моя казнь.
- Оригинально. Что ж, попробуй! Выбор невелик, но если ты придумаешь что-то особенное, мой палач постарается. Говори!
- «Bon sire, par sainte Nitouche et saint Pansard, patrons de la folie, je demande à mourir de vieillesse!»
(«Государь, ради святой Нитуш и святого Пансара, покровителей безумия, я предпочитаю умереть от старости»).
И тут король рассмеялся…
Просьба Трибуле была исполнена. Вслед за этим последовало его изгнание. Сбылось то, о чем он мечтал.
Перед тем, как покинуть дворец, Трибуле провели потайными ходами в покои к монарху. Франциск I, увидев вошедшего Трибуле, заметил:
- Оказывается, ты ходишь нормально, не хромаешь.
- Я же шут, Ваше Величество,- учтиво ответил Трибуле, поклонившись королю. В этой неудобной позе замер в ожидании.
- Ну вот, снова паясничаешь!
- Я же шут, Ваше Величество…
- Заладил. Что насчет пари?
- А что с пари? Оно разрешилось.
- Да? Напомни, о чем мы спорили?
- Преодолею запрет и останусь невредим…
Король нахмурился, потом расхохотался:
- Шельма. Убирайся с моих глаз, пока я не передумал. С таким шутом, как ты нужно ангельское терпение, а я король, мне проще казнить, чем прощать. Я не могу тебя оставить при дворе. Либо ты лишишься головы, либо второй раз придворные сочтут мое терпение за слабость. Прощай и сохрани верность своему королю - не служи больше никому.
Трибуле поклонился и исчез навсегда, нигде, никогда и ничем не напомнив о себе и не оставив иного следа в истории, кроме того, что было и так известно.