"Час от часу берега Волги становились всё лучше. Вчера мы Кимру проехали которая издали не уступает Петергофу, а вблизи уже всё не то..."
Императрица Екатерина II, из дневников
NB! Зелень и забор мешают видеть дома летом, поэтому фото ниже взято из всемогущего Интернета:
Кстати, визитной карточкой города является, наверное, вот этот домик:
Итак, мы выехали из Москвы, посетили Дубну, куда я много лет мечтала попасть (место, где зарождалась вся эта история с мирным атомом, в который я очень верую!:), ну, а потом я не могла не посетить Кимры, которые у многих советских людей ассоциируются с обувью. А у посвящённых в тайны истории и архитектуры - с редким деревянным модерном:
Насмотревшись картинок в Интернете, я готовила себя к чему-то такому:
Ещё я помнила, что сын моего любимого советско-итальянского физика (Бруно Понтекорво), купил здесь лошадь у цыган:)
-Надо ехать!
Городом Кимры стал сравнительно недавно - в 1917-ом году, и я удивилась, что здесь проживают сорок тысяч человек. Мне казалось, что меньше...
В летнем апатичном состоянии только про столицу русского деревянного модерна писать. Ну да это как про Иркутск говорят -"сибирские Афины/Париж" звучит - ужасно претенциозно и глупо. Ибо Кимры это забытый Богом городок, где люди часто половину мезонина забьют фанерой, а вторую оставят. Как-то так... и снимать так, чтобы это было красиво, - очень трудно. Ибо бороться с такой ясной реальностью даже мне не под силу бывает.
Пока колесили по тверской области - всё вспоминала те советские дачи, которые воспевали писатели: с ромбами на верандах. Иногда окошки эти цветные, чаще - просто остекление и белые крестики и ромбики рам... у десятков домов уже перекошены, повыбиты... но у многих эти веранды так приветливо сияют из зелени кустов, палисадников... У нас здесь я такие видела буквально пару раз за всю жизнь, а там - классика. И тонкие же рамы окошек мезонинов... И серые замшелые лестницы, которые стоят в садах, и гроздья яблок... тех самых, думаю, антоновских, которые здесь не растут... вообще яблоки не растут, поэтому туристы охотно фотографируют дичку и грушу, а я зорко слежу, чтобы не ели, ибо я-то видела горностаевую моль и обработку, а они нет...
"На дачу мы заезжали в несколько приемов. Сначала – когда сходили последние черные корки снега, а это мог быть апрель или ранний май, – ехала мама. Иногда она брала с собой меня, для помощи, но помощи от меня всегда было мало. Я была толстая, мечтательная и чрезвычайно ленивая; ни одно из этих качеств не годится для активной работы в саду. А уж тем более для того, чтобы таскать дрова из сарая или воду с озера. На это мама даже не рассчитывала. Она вообще ни на кого из нас не рассчитывала и делала все сама. Ее молчаливое трудолюбие должно было послужить нам укором, уроком и примером. Но не послужило.
Мы входили в сырые комнаты, чудесно пахнувшие лежалыми льняными скатертями, перезимовавшими одеялами, фанерой стен, старым клеем, выступившим на столах и стульях от влаги, старыми резиновыми сапогами, сосланными сюда, за город, для черных работ. Мама входила первой, светила фонариком, отстегивала шпингалеты на фанерных щитах, закрывавших окна, мы вдвоем снимали эти тяжеленные щиты, и заплесневелые комнаты освещались солнцем. Мы распахивали окна, острый уличный воздух входил в дом, нас охватывал озноб, и не хотелось ничего делать, а хотелось пить на веранде сгущенный кофе с молоком, банку которого мы привезли с собой из города.
А мы так и делали. Мама нареза́ла сыр и хлеб, мы садились в скрипучие плетеные кресла и, щурясь, смотрели в сад сквозь стекла простые и стекла цветные. Цветных было два: кроваво-алый ромб – за которым весь мир представлялся бледно-земляничным, вываренным, как ягоды в компоте, и ромб зеленый, в любой момент создававший иллюзию июля.
Потом мама шла растапливать печь, кипятить воду для уборки, таскать тяжести или двигать мебель, а я делала что-нибудь ничтожное: выдвигала ящик старинного буфета и нюхала старую бумагу, например. Или листала чьи-то забытые блокноты, надеясь среди хозяйственных записей (пачка соды, сах. 5 кг, позв. А.Ф. фтизиатра Мусе, К2-14-68, тесьма корич.), – напрасно надеясь найти какое-нибудь таинственное имя, страстный вздох, отпечаток чужой любви"
Татьяна Толстая, "Невидимая дева"
Было:
Стало:
- редкий тут пример бодрости и оптимизма (на 22-ой год):
Так вот Кимры я всё-таки пободрее представляла... ибо приехали мы туда после Дубны, поэтому контраст был чудовищным. Думаю, если бы начали с них - было бы полегче, но так уж дорога легла.
Мы, помню, бурно обсуждали, что за переправа, к которой упорно ведёт нас Яндекс навигатор? Представляли, что лес кончится, там песчаный берег широкой Волги, лодка и старик. Что-то такое ассоциировалось со словом "переправа". Но оказался даже паромчик. Настоящий. На девять машин и кучу дачников, велосипедистов, собак, детей, бабушке с корзинами. И видели гранёный маяк в конце канала Москва-Волга... эти все яркие впечатления, надо сказать, подпортили мне грядущие Кимры, и трудно было перестроиться... может, стоит вернуться туда после реконструкции - там реставрируют главную улицу, хочется верить, что будет красиво. Ибо даже для меня столько упадка и декаданса это... явный перебор.
Но я фотографировала красивое. Старалась:
Да, почему такое необычное название? Среди всевозможных версий происхождения слова выделяют несколько «Кимра» («Кимера», «Кимеря», «Кимерь») - название одного из финно-угорских племён — меря. Меряне проживали в Верхнем Поволжье, вдоль берегов Клязьмы, в Ярославле, в Иванове, в Костроме... почему нет?..
Есть научная версия: город назван по реке Кимера (сейчас она Кимрка), название это балтийское, в литовском языке есть толкование: "болото, в котором много сгнивших пней".
Василий Татищев (историк) высказал свою версию, что, мол, Кимры являются искажением слова «Кирема».
Цитирую Татищева: «Имя сие есть ли эстонское, мордовское, значит, медвежье — как в Естляндии был град Киремпе, по-русски — „Медвежья глава“. Кирема — река, впадающая в Волгу, по-русски — Медведица. Может, Кимры сами Киремы именовались»
Некоторые краеведы полагают, что слово «Кимра» произошло от названия древнего племени киммерийцев, которые могли переселиться на Волгу из Крыма...
В общем, выбирайте себе любую версию:)
Раньше Кимры поражали великолепием, но нынче всё в прошлом:
Было:
Стало:
В 1660-е годы в Кимрах началось развитие сапожного мастерства, а к середине XVII века уже более половины крестьянских семей Кимр занималось сапожным промыслом...
Кстати, в советское время тут было не так печально. Несмотря на бомбёжки во время войны - город находился недалеко от линии фронта:
Но, то есть, нет... не большевики его так добили, честно:)
Но вернёмся в XVIII век: некоторые оброчные крестьяне села заключили соглашение с канцелярией императора Петра I на поставку для нужд армии нескольких тысяч пар обуви (сапог и башмаков), кожаных мундиров и сёдел в течение нескольких лет. Это была выгодная сделка.
Вообще Кимры - дворцовое село, им постоянно кто-то владеет, но... тут жители города проявили инициативу и были вознаграждены.
Шведский офицер по фамилии Страленберг, проезжавший через Кимры, в 1710 году писал:
«В Кимрах находятся лучшие портные, сапожники, известные по всей России»
Забавно увидеть что-то, что видела лишь на фотографиях:
сейчас тут как-то негусто с обувными лавками... не пережил город 90-ые:
Вообще впечатление о городе я смогла составить только по старым фото: имперским, советским ии постсоветским... ни главного здания за пямятником Лениныу, ни торговых рядов я не застала - всё разрушено было:
Меня тут в ЖЖ часто обвиняют в том, что я "булкохруст" (это в противовес "соводроч*ерам* от аристократов), но, честное слово, я не обольщаюсь ни насчёт "России, которую мы потеряли", ни насчёт той, что была недавно и есть сейчас.
Впрочем, фото детишек в местной библиотеке:
Со времён Ивана Грозного в России получила широкое распространение практика раздач дворцовых земель за заслуги перед царём и Отечеством. Иногда просто перед царём или царицей.
Всех перечислять, конечно, не буду, но интересен случай, что в 1555 году «за государеву службу» царь пожаловал князю Владимиру Андреевичу дворцовое село Кимра. Но в 1569-ом году Владимир был казнён вместе с большей частью семьи после длительной опалы царя... князя Владимира Андреевича Иван Грозный вынудил принять яд. И после смерти князя село Кимры вновь перешло в разряд дворцовых и стало переходить из рук в руки. Долгое время им владели Мстиславские, например. Им их вместе с городом Кашиным пожаловал сын Грозного - Фёдор Иоаннович.
Владели им и Львовы, и Салтыковы... из интересных - Анна Карловна Воронцова (урождённая Скавронская, племянница императрицы Екатерины I). Когда Анна Карловна вышла замуж за Михаила Илларионовича Воронцова, то это дало импульс развитию Кимр:
"Граф Воронцов был замечательным для Кимр тем, что положил основание торговли кимрской и заставил кимряков быть торговыми людьми. Он устроил на свой счёт на самом видном и удобном месте каменный корпус лавок, давал крестьянам свои деньги на торговлю в Кимрах".
Посое смерти графини Воронцовой село перешло к её брату, затем — племяннику, далее — супруге племянника Екатерине Васильевне Литта... так мы доходим до всем известной Юлии Павловны Самойловой, которую живописец Брюллов навеки запечатлел в кариине "Последний день Помпей"... Самойлова фактически не жила в России, поэтому село она продала государству.
В общем, история Кимр поражает воображение, а вот ехать туда... вообщем, не сейчас. Может, через несколько лет, когда город птицей Феникс восстанет из руин и пепла. Да, я постаралась не выкладывать уж совсем разруху... но это редкий город, который я не рекомендую эмоционалтному читателю дзена, а лишь... историку, краеведу, искусствоведу. Человеку в хандре тоже рекомендовать не стану - этак хандра только усугубится:)
в общем, ждём, когда в город придут новые, лбди, деньги и силы:
Кимры - тень самих себя нынче...
Волга же всегда хороша:
Ну, что? Едем дальше? Впереди у нас Тверь!..