В армии, что бы вы знали, умение про*баться (бездельничать), ценится очень высоко, это, я бы сказал своего рода искусство, которое осваивают не все. Главным мастером этого дела был Саня, так что с него можно было брать пример образцового гуру про*ба. Это ценится потому что, к сожалению, вам и так приходится большую часть времени заниматься бесполезной чушью.
В очередной жаркий летний день, мы с моим сослуживцем и товарищем Винтом вышли на периметр, нас расписали на его длинную часть. Мы уже были довольно опытными «сроканами», как по приколу называл нас прапорщик Дорожный, напевая – «сроканы, не стреляйте друг в друга!». Но это была не моя смена, я заступил с другими прапорами.
Исходя из своего опыта, мы решили, что не пойдем до конца периметра, а приляжем отдохнуть на траву, просто засечем время и отзвонимся в караул в нужный момент, чтобы доложить о том, что мы прошли периметр и все в порядке. Так и поступили, мы легли прямо на траву, чтобы отдохнуть и вздремнуть часок.
Это конечно был риск, и мы брали ответственность на себя. Но мы были уверены, что в это время никто больше не выйдет на периметр и ничего не случиться. Мы знали точное время, когда обычно начкар, либо его помощник выходят на проверку. Но в этот раз мы немного ошиблись…
Подремав на земле какое-то время, я вдруг открыл глаза, повернул голову на дорогу, которая вела к караулу, и увидел на ней прапорщика Габара с кинологом и собакой. Габар поднес палец к губам, расплываясь в улыбке и показывая мне, чтобы я не шумел. Смысла будить Винта уже не было, потому что это ничего не поменяло бы, мы в любом случае уже были застигнуты врасплох, и осталось только наблюдать за последствиями.
Габар с кинологом тихо подошли к нам, он легонько двинул Винта берцем. Винт проснувшись произнес только «Бляяядь!», Габар засмеялся в ответ. Мы оба встали с земли, и стали ожидать, что будет дальше. Габар достал сигарету и закурил.
- «Вы понимаете, что конкретно вь*бались?» - спокойно произнес Габар.
Мы утвердительно кивнули, но особо не переживали, потому что знали, что максимальное наказание, которое нас ждет, это наряды вне очереди, то есть на какое-то время нас снимут с боевой службы. Но в этом не было ничего страшного, поэтому мы особо не парились, нам даже было смешно над самими собой.
- «Это ладно, я вышел один. А если бы я был с проверяющим? Я вышел из караула, потому что нам позвонили и сказали, что к нам едет проверяющий» - выпуская сигаретный дым, спокойно продолжал Габар.
Мы молча ожидали его решения, что будет дальше.
- «Ладно, давайте-ка пройдитесь в полуприседе до караула» - в итоге решил он.
Повесив автоматы за спину, мы в полуприседе посмеиваясь над ситуацией, двинулись к караульным помещениям. Пройдя так метров пятьдесят, мы услышали как Габар кричит нам:
- «Вставайте, идите нормально, сами придумайте себе наказание! Вернусь в караул, расскажете что придумали!»
Мы с Винтом встали и пошли дальше, уже в пути начав придумывать, как бы нам выйти из ситуации, тем более, что у нас есть такая возможность. Винту пришла мысль о том, что можно откупиться сигаретами, которые курит Габар. У меня не было идеи лучше, поэтому так и решили.
Когда мы зашли в караул, то Винт сразу стал звонить в нашу роту, чтобы попросить нашего товарища Печкина, перед отъездом в ночную смену, которая нас будет менять, купить несколько пачек сигарет в магазине. Печкин сказал, что привезет сигареты, если там будет эта марка, и мы стали дожидаться ночной смены.
Нам повезло, сигареты нужной нам марки были в магазине и Печкин благополучно нам их доставил, после чего Винт, отдал их Габару, а того вполне устроило то, как мы откупились. В итоге все были довольны. Хэппи – Энд, мать его.
***
Следующая наша «диверсия» произошла ближе к зиме на заставе. Я опять заступил не в свою смену и на этот раз мы были расписаны на длинную часть периметра, вместе с моим сослуживцем Никитой. Нам опять было не охота мотаться до конца периметра ночью, и у нас возникла такая идея… За караульными помещениями были старые деревянные сараи. Мы как-то летом выносили оттуда койки и матрацы, когда была боевая готовность, и пару недель определенные смены жили в карауле, не уезжая в часть.
Так вот, мы знали, что в сарае лежит куча матрацев. И у нас возникла идея, вместо того чтобы идти на периметр в очередной раз, сделать вид, что мы ушли, а самим перелезть через колючую проволоку и эти несколько часов проспать в сарае. Идея была утверждена, и мы приступили к ее реализации. Мы с Некитом как обычно вышли на периметр, отошли немного от караульных помещений, а потом приступили к «диверсии». Довольно легко отогнув колючую проволоку забора, мы перелезли через нее, и направились к сараю.
Практически в полной темноте мы сняли замок, так как знали, что он не закрыт и зашли вовнутрь. Посветив фонариком, мы нашли место где лежала куча матрацев и легли на них. Некит поставил будильник на своих электронных часах, чтобы вовремя проснуться, вылезти обратно на периметр и позвонить в караул. В итоге все прошло успешно, прапор сам спал, поэтому ему было не до нас, и соответственно он ничего не узнал.
Затем у нас был еще один выход на периметр, в этот выход мы дошли до конца, и увидели по дороге красивейший зимний рассвет. За колючей проволокой забора вдали заснеженного безлюдного поля, поднималось солнце. На небе было ясно и морозно, яркий оранжевый диск поднимался из-за горизонта и свет разливался прямо по белому полю.
Я почувствовал тепло от солнечных лучей, мы с Некитом остановились и пару минут молча, наблюдали за поразительной красотой окружающего мира, сквозь колючую проволоку…
***
Спустя какое-то время службы, у нас в роте собралась хренова туча гуталина. Дело было в том, что им никто не пользовался, но по уставу нам его выдавали бесплатно. Все эти банки с гуталином складировались в нашей каптерке, и их уже было некуда девать.
Гуталин, это такая маслянистая черная хрень, которой по задумке можно начищать берцы и сапоги, чтобы они блестели, и у них увеличивался срок службы, на деле же все происходит ровным счетом наоборот… Никто не чистил берцы гуталином, потому что от этого едкого дерьма они только быстрее разваливались. Все покупали себе за свои деньги в магазине, нормальный крем для обуви. А гуталин копился и лежал в каптерке без дела.
В один из дней, нашему командиру роты Монголу, в голову пришла гениальная идея. Он придумал, как с пользой избавиться от всего накопившегося гуталина. Было взято ведро, и туда дежурный по роте вывалил весь гуталин из банок. Также из всех наших тумбочек были собраны обувные щетки.
Затем под руководством Монгола мы приступили к выполнению «боевой» задачи. Мы вышли из роты с ведром, полным гуталина и вооружившись обувными щетками, зашли за казарму. Там нам было приказано – начищать асфальт на дороге рядом с казармой гуталином!
Да, я понимаю весь абсурд ситуации, но такова суровая армейская действительность… Дело было в том, что на неделе, к нам в часть должен был приехать какой-то большой полковник, и идея была в том, что якобы вот он пройдет тут и увидит, что «положили новый асфальт».
Мы приступили к выполнению приказа, стали брать на щетки гуталин из ведра и натирать им асфальт. Все щетки, конечно были убиты, а новых нам никто не выдал, пришлось потом самим покупать новые.
Но, нужно отдать должное, визуальный эффект был достигнут, издалека казалось, будто на этой дороге и впрямь лежит новый черный асфальт. Это был наверное самый дикий абсурд, который мне довелось видеть и лично в нем поучаствовать, на протяжении службы в армии.
***
Одним из адекватных прапорщиков был «Дядя Ваня», как мы его потом стали в шутку называть, вместо официального «товарищ прапорщик». Дядя Ваня был веселый мужик, который всегда держался на позитиве, и даже ругаться у него получалось с приколом.
Как-то в очередной раз, приняв смену в карауле, мы с Печкиным по быстрому, не совсем качественно навели уборку и уселись смотреть телевизор. Дядя Ваня прошелся по караульному помещению и в свойственной себе манере, громко сказал: «Так бля, вы че них*я не убрались!?»
У него была прикольная интонация, как бы с наездом, но мы понимали, что он так говорит не со зла, а по приколу. На что Печкин ответил:
- «Да товарищ прапорщик, мы только что убрались!».
- «Я вам ща пи*ды дам! Давайте убирайтесь!» - продолжил свой «наезд» Дядя Ваня.
Мы поняли, что придется убраться как следует и посмеиваясь приступили к уборке. Мы искренне уважали Дядю Ваню, потому что на самом деле он был большой добряк и всегда общался с нами по-свойски.
Спустя какое-то время мы случайно узнали, что у него оказывается есть интересное прозвище – «Дэнжер» (от англ. Danger – опасный, опасность). Нам стало интересно, как он его получил и мы спросили об этом у другого прапора, он по-свойски рассказал нам, но велел никому не говорить.
Дело было в том, что как-то раз Дядя Ваня заполнял служебный журнал в карауле, и что-то там накосячил. А в служебном журнале ошибаться и зачеркивать очень не желательно. Тогда Дядя Ваня просто выдернул из журнала страницу с ошибкой, что делать вообще категорически запрещено. После этого его прозвали «Дэнжер», так как он зарекомендовал себя «опасным» типом.
P.S.: Вайб (от английского слова vibe — «вибрация») означает чувство атмосферы вокруг чего-либо, общее настроение. В таком значении его активно стали использовать миллениалы, чтобы передавать эмоции, которые связаны с каким-то событием или с происходящим. Вместе с этим есть устойчивое выражение «good vibes» — классное настроение, отличное ощущение.