Порой наша жизнь способна выдавать удивительные виражи.
Ещё неделю назад я жил в большом комфортабельном доме в Подмосковье, чуть ли не на Рублевке в гостях у подписчика.
Зато ровно через одну ночь после возвращения в Екатеринбург я оказался в селе на юге Свердловской области в бревенчатой хижине с туалетом на улице, до которого идти 200 метров.
Я неожиданно для себя оказался в психбольнице.
К счастью, не в качестве пациента, а в должности охранника. На четверо суток. Впрочем, к счастью ли? Об этом мы сегодня и поговорим.
На эту подработку в психбольнице я попал совершенно случайно. Подробнее о том, как я попал на работу мечты в место, куда приводят мечты, я написал у себя в телеграм-канале. Ещё там всякие фоточки и видосики с места событий. Кому интересно, подписывайтесь.
Доставить на смену меня должны были на служебном транспорте. За мной приехал мой непосредственный начальник, а за рулём был его водитель.
Если про начальника сказать особо нечего, то вот водитель сразу привлёк моё внимание. В первую очередь своей молодостью. На вид ему лет 18-20. Одетый по молодёжной моде, весь в брендах, короткая стрижка, взгляд охотника.
Пока мы ехали, ему позвонила какая-то девушка. Ни то сестра, ни то возлюбленная. Отвечал он ей довольно резко, в манере “отцепись”.
Я почувствовал к нему какую-то органическую ненависть. Увидел в нём врага.
Про таких как он и говорят “от девок отбоя нет”.
Ему меньше 20 лет, а он уже на машине, есть девушка, не удивлюсь, если и квартира тоже есть.
Мои кулаки сжались и появилась какая-то агрессия. Почему?
Честная, но постыдная причина была в зависти.
А ещё я подумал о том, что до села он меня довезёт, потому что у него нет выбора. С нами едет его непосредственный начальник и меня в любом случае надо доставить на объект, поскольку мой сменщик, наплевав на всё, уже ушёл домой.
Но какова вероятность что этот парень меня заберёт после того, как я отдежурю свои четверо суток?
Меня привезли на объект к обеду, хотя должны были в 7. Если он и за мной приедет к обеду, то мне проще будет добраться самому на общественном транспорте с десятью перекладными.
Долго ли коротко ли, я оказался в больнице. Правда, не совсем в больнице, а в бытовке на контрольно-пропускном пункте (КПП) на въезде. Меня проинструктировали по моей нехитрой работе. Подъезжает машина – запиши номер и время приезда, открой шлагбаум, она заедет, опусти шлагбаум. Когда уезжает, открой шлагбаум, запиши время отъезда, закрой шлагбаум. Вот, в общем-то и всё.
Больница оказалась не простая. Здесь не лечат, а живут. Или доживают, кому уж как повезло. Много тяжёлых и лежачих больных.
Здесь считаю своим долгом сделать ремарку о том, что я вырос в 90ые. Когда по телевизору, в том числе в детское время, показывали такую жесть, какую сейчас увидишь не во всяком даркнете.
Особенно запал мне во впечатлительную детскую душу документальный фильм из подобного заведения, снятый в те мрачные годы.
Подробностей не помню, помню абсолютную нищету и абсолютно циничное отношение персонала к больным. Лежачие больные лежали с пролежнями. Не рекомендую гуглить, что это такое, особенно если сейчас едите. Ходячие же больные подвергались различным издевательствам, начиная от вербальных оскорблений, заканчивая физическим насилием.
Понятия не имею, как журналисты умудрились снять ту документалку, особенно в те времена, когда средняя камера была размером с гранатомёт, а стоила как космический корабль. Но это было что-то с чем-то.
Потому, конечно, мне было дико любопытно, как обстоят дела сейчас, спустя 20-30 лет после тех, шокировавших меня кадров. Потому несколько раз я заходил внутрь больницы и заглядывал в палаты.
Начну с хорошего. Одной из моих суперспособностей является нюх ищейки. Обоняние у меня супер мощное, потому, если бы сейчас за больными не ухаживали, я понял бы это за долю секунды, сделав всего один вдох.
Но нет, никакого смрада не было. Обычный больничный запах. Видимо, белье за лежачими и памперсы на них меняются регулярно.
Кормят больных тоже не плохо. Дают и фрукты, и сладкое иногда.
Ремонт в больнице не роскошный, но неплохой. Внутри довольно уютно и есть вся необходимая инфраструктура для маломобильных пациентов, типа пандусов и поручней.
В основном пациенты, с которыми я общался, своей жизнью довольны, ни на что не жалуются. Но один из них поделился по-настоящему жуткой историей. В больнице он уже 30 лет. Он детдомовский, и устроили его в эту больницу в 90ые, чтобы ему, как сироте, не выдавать квартиру.
Долгое время он подрабатывал в селе, несмотря на то, что числился пациентом больницы. Но однажды у него загноился палец на ноге. Больничные врачи игнорировали его жалобы полтора месяца.
Конец немного предсказуем.
Когда его отвезли в больницу к хирургу, было уже поздно. Сначала ампутировали один палец, потом ещё несколько, потом ступню, в итоге сейчас у него нет ноги чуть ли не до паха и последние несколько лет он ездит на инвалидном кресле-каталке.
Из истории выше может сложиться впечатление, что я как настоящий журналист-расследователь все четверо суток только и занимался тем, что вынюхивал и разнюхивал, в прямом смысле этого слова, как живёт эта психбольница.
На самом же деле нет.
Примерно 90% времени я провёл сидя в одиночестве на своём КПП.
Это может прозвучать эгоистично, но это сидение оказалось едва ли не более тяжёлым испытанием, чем видеть человеческие страдания и слушать про них истории.
Представляете, на 100 часов оказаться запертым наедине со своими мыслями!
Самое лёгкое в этой ситуации это воспоминания из разряда “в той ситуации надо было ответить по-другому”.
А самое тяжёлое это перебирать свои ошибки в отношениях, снова и снова возвращаться к конфликтам, заново переживать последний разговор.
Это аттракцион не из приятных.
Так что к вечеру, после заката, когда накатывало особенно сильно, я просто опускал шлагбаум, закрывал ворота на замок и буквально сбегал в село. Смотрел на домики с резными наличниками, на коттеджи новых русских, на местных парней, бухающих как по расписанию каждый вечер на одной и той же скамейке возле местного дома культуры, на местных девчонок, сидевших неподалеку и вздыхавшим по бухающим парням, не обращающим на них ровно никакого внимания.
Только эти вечерние побеги на прогулку и спасли мой рассудок.
Четверо суток дежурства прошли. Настало время забирать меня обратно в Екатеринбург.
Вы ещё помните молодого парня-Водителя, со взглядом охотника, из начала рассказа?
Так вот, вы не поверите, я и сам сначала не поверил, но он реально приехал за мной. Один. Практически без опоздания.
Я сел к нему в машину, мы поехали, я изредка поглядывал на него в зеркало заднего вида.
Ведь я реально думал, что он за мной не приедет.
Не зная про него совершенно ничего, и судя лишь по внешности и обрывку разговора, я придумал ему идеальную жизнь, в которой у него нет отбоя от девушек, где он будет сладко досыпать с одной из них до обеда, вместо того, чтобы катить чёрти куда, забирать с работы абсолютно чужого ему человека, который ему никто. То есть меня.
Если я придумал это, то не придумал ли я всего остального?
Запросто может быть так, что он также одинок, как я, и ему также больно. Да, у него есть машина, но и у меня она была. Плюс-минус такая же развалюха, в которой что-то не открывается, а что-то не закрывается.
И на “отцепись”, может быть, он отвечал банковской мошеннице, а не поклоннице из толпы обожательниц.
Вероятно, у меня на фоне травматических событий, о которых я рассказываю в “Бусти” в рубрике “Стрёмная подростковая драма”, реально сложилась какая-то проф. деформация. Хорошо, что я это пока ещё способен осознавать и давать себе отчёт.
Ещё на “Бусти” больше подробностей про эту подработку в психбольнице. В том числе сколько я заработал, какие там медсестрички и прочее, прочее, прочее. Рекомендую подписаться на “Бусти”, там я еженедельно делюсь главным личным событием недели.
Ну, а здесь мы, пожалуй, закончили. Меня благополучно вернули в Екатеринбург. Не уверен, что я ещё буду выходить на подработки в охрану. Постараюсь найти что-то более социальное, или хотя бы место, где меня не будут оставлять с моими демонами наедине. О том, что из этого получится, я расскажу позднее.
