После того, как я стал ректором, коллекция действительно стала пополняться
- Николай Максимович, в последние годы Академия выпустила книгу, на которую я обратил большое внимание. Почему вы говорите, что коллекция состоит из жемчуга, золота и бриллиантов?
- Вы упомянули музеи, но в школе нет музеев. У нас есть кабинет отечественной истории хореографии. Мы имеем право создать музей, но это нечто совершенно иное. Хранилище другое, охрана другая, персонал другой. Это стоит больших денег.
Но коллекцию, которую годами собирали наши замечательные сотрудники, мы с любовью называем музеем. Но на самом деле это комната истории с хореографией, ежедневными уроками и, конечно, без экскурсий с улицы. Вы можете прийти, но только по предварительной договоренности или в дни открытых дверей. В остальное время здесь только местные жители.
И что было очень удивительно, когда я пришел туда ректором, ничего из того, что было в школе, не стояло на балансе. Потому что там была фотография первого помещения, где висела эта коллекция. Где эти картины? На фотографиях есть портреты знаменитых балерин и танцоров, но они исчезли. Куда они исчезли? И т.д. Таких вещей много. А в один год случился пожар, и в огне пропало много вещей. В общем, мы начали разбираться.
На самом деле, и по сей день у нас есть коробки, которые не были собраны. Мы занимаемся этим уже много лет. Когда мы писали книгу о Чеккетти, это была переводная книга, его мемуары, опубликованные на английском и итальянском языках. Мы перевели ее. Но я не хотел публиковать ее в «туалетной бумаге» с двумя фотографиями, как это делается на Западе. Поэтому мы начали искать все фотографии, которые у нас были. Так или иначе, нам пришлось купить несколько в Милане и Неаполе, в театре Сан-Карло и Ла Скала. Почти год спустя в коробке мы нашли оригиналы фотографий, которые когда-то отправили в Милан и Неаполь.
По крайней мере, на выставке все закреплено так, что никто не может их вынуть, они когда-то были здесь, и они пронумерованы.
Я очень рад, что после того, как я стал ректором, коллекция действительно начала пополняться. Это произошло потому, что по доброй воле многие люди со всего мира стали присылать нам в дар предметы, связанные с выдающимися личностями, которые имеют непосредственное отношение к этому учреждению.
И они стали присылать нам подарки. Наши фонды растут и растут. У нас нет места, чтобы выставить все, мы не можем выставить все. Но это очень весело.
Почему «жемчуг»? Другой пример. Когда Ольга Преображенская танцевала русские танцы, все танцевали русские танцы. Ольга Преображенская была прима-балериной Мариинского театра, одноклассницей Кучешинской, лучшей подругой в школе и злейшим врагом в театре. Когда они встретились в Париже много лет спустя, у них обеих были студии почти на одной улице.
Вообще, Преображенская считалась великим педагогом. Как рассказывал мне Ролан Пети, люди шли посмотреть на Кучешинскую. Они обе были уже взрослыми женщинами, и, по легенде, когда они столкнулись на улице, Кучешинская сказала. «Марья, ты знаешь, как я тебя ненавижу».
В свое время в ее студии учился весь парижский балетный мир, включая Иветту Шовиль, Ролана Пети и Жижи Жанмарт. Тамара Туманишвили вошла в историю как Туманова, а Преображенская дарила ей костюмы и головные уборы.
Спустя некоторое время, когда Тамары Тумановой уже не было рядом, этот подарок, костюм и головной убор, был передан школе по ее завещанию. Поскольку Ольга Иосифовна преподавала в академии, они вернулись в тот родовой дом, из которого Ольга Иосифовна когда-то уехала. Ваганова набрала первый класс, который впоследствии окончила Семенова, в то время, когда Преображенская эмигрировала.
Пришел один из моих друзей, который занимается костюмами и вообще историческими костюмами. Он ходил вокруг школы и вдруг сказал: «Я пойду в школу, я пойду в школу, я пойду в школу, я пойду в школу, я пойду в школу, я пойду в школу». Это кокошник из Преображенской. Он сказал. 'Это исторический кокошник начала XVIII века. Он из коллекции музея. Он подлинный, поэтому может быть выставлен в Этнографическом музее. Он не был сделан для сцены. Ольга Иосифовна где-то купила ее и стала исполнять.
Таких вещей много. В Лондоне есть супруги Лазарини, они долгое время держали музей Анны Павловой. Они издали много книг об Анне Павловой. Ее муж скончался, и ей уже много лет. Я приводил туда разных людей и заставлял их что-то покупать в надежде, что когда-нибудь они что-то подарят нам.
В общем, я никогда не уходила с пустыми руками, и они давали мне и школе все, что могли. Они также подарили мне зеркало, которым пользовалась Анна Павлова. Но зеркало было разбито, и в нем была фотография. Все это я получила от гардеробщицы Анны Павловой. Еще есть швейная машинка, на которой шили костюмы Анны Павловой. Так что я получила и это. Но когда я положила его в чемодан, обивка отклеилась, и когда я посмотрела на него, то увидела кое-что другое. Я достала его и стала рассматривать, а там под картиной была вышивка Иисуса Христа. Кто его вышивал, почему он там лежал, почему он был за зеркалом. ...... Анна Павлова постоянно носила его с собой. Этот подарок я принесла в школу.
Кроме того, мне достались очень интересные артефакты. Гражданский муж Анны Павловой, Виктор Дандре, опубликовал мемуары о ней. Они были изданы в Париже. Первый экземпляр он подарил портнихе Мане. Затем он подарил мне эту книгу с автографом Дандре.
Мой любимый подарок школе от меня и от меня. В Каннах есть церковь, где венчалась Матильда Феликсовна. Она вышла замуж за великого князя Андрея Владимировича, и через много лет друг ее сына стал настоятелем этой церкви. Уже в 90-е годы, когда я стала много танцевать во Франции, я ему как-то понравилась, он меня знал, приходил на мои выступления в Париже и всегда приходил, если я танцевала где-то во Франции.
К сожалению, некоторое время назад он ушел из жизни. Когда Матильда Феликисовна умерла, ее сын подарил своей подруге платье от A la Luez на память о матери. Платье стало частью убранства его дома. Он передал его нам в дар. У нас есть огромный дисплей с надписью о его подарке. Вы можете использовать его по своему усмотрению и дарить кому угодно. Я подарил его школе.
Там есть что-то действительно уникальное. У моей учительницы Марины Тимофеевны Семеновой в доме было много картин, и некоторые из них стояли в ее спальне. Честно говоря, я знала, что у нее есть эта спальня, и видела ее, потому что всегда была у нее в гостях. Но никогда не была внутри. А прямо напротив кровати висел портрет Агриппины Яковлевны Вагановой, который она когда-то заказала.
Когда Марина Тимофеевна умерла, ко мне обратились с просьбой выкупить его. Я выкупил его и подарил школе. И вот этот портрет учительницы, который был у нее в спальне, сейчас является главной частью экспозиции в школе, где они выросли, носящей имя Агриппины Яковлевны. Так что это жемчужина. Мы отобразили все в этой маленькой книжечке.