Самые распространенные детские воспоминания об отце: доедал невкусные конфеты из новогоднего подарка и лежал после работы перед телевизором. Безотцовщина не только физическое отсутствие папы, но и эмоциональное, психологическое. Ребенок может расти в полной семье, где отец не участвует в воспитании, а только «уходит за сигаретами». Во взрослом возрасте такие дети сталкиваются с проблемами в коммуникации и не понимают их причины.
«Москвич Mag» поговорил с психотерапевтом, у которого 100% пациентов росли «без отца», а также со взрослыми детьми из «неполноценных семей» о критике, сексе и мести.
По данным 2023 года, в России в 40% семей дети живут без отца. Часто, как бы странно в нынешних условиях это ни звучало, ребенок растет в однополой семье, где его воспитывают мама и бабушка. Папа либо уходит из семьи, либо не считает своими обязанностями воспитывать ребенка.
Но не спешите объявлять бойкот отцам и требовать с них денег на психолога. Положительная тенденция все же наблюдается, и папы нового поколения меняются. С чем это связано? В свое время мальчики выросли без отцов и теперь исправляют ошибки родителя, поэтому нередко можно увидеть мужчину, выбирающего детскую смесь в магазине или гуляющего в парке с коляской. Пересматривать роли в семье стали и женщины, которые стараются делегировать обязанности. Они устали сидеть в декрете, тем более когда рекомендации в соцсетях кричат: «Уделяй время себе, пора прочувствовать эту жизнь». Прочувствовать эту жизнь хочется, но как быть с ребенком?
Недавно моя подруга заявила, что собирается рожать в Корее. Якобы в этой стране находятся санатории для восстановления эмоционального и физического состояния рожениц. Мать кормят несколько раз в день, делают массаж, маникюр и другие спа-процедуры, а малыша приносят только на кормление. С ним сидят врачи и следят за его состоянием. Впрочем, за здоровьем матери тоже наблюдают и стараются предотвратить послеродовую депрессию. Идея родового трипа заманчивая, но кто будет сидеть с ребенком по приезде домой и как быть остальным россиянкам, у кого нет в планах корейских спа-процедур?
Хотя отцы стали больше времени проводить с детьми, желающих воспользоваться декретным отпуском среди них немного. Как показывает исследование сервиса Superjob, 63% московских мужчин не согласятся пойти в декрет вместо жен, а 38% и вовсе категорически против этого. Мужья выбирают вариант остаться на работе и заботиться о ребенке «удаленно». Папа-трудоголик — явление социально поощряемое, но такие взаимоотношения с ребенком, а точнее их отсутствие, могут перерасти в ощущение безотцовщины. Недостаточно ежедневно приходить с работы и с лицом добытчика кидать пакет продуктов на стол. Потребность ребенка в любви закрывается обоими родителями. Важно уделять время, внимание и открыто проявлять любовь, иначе папа навсегда останется каким-то мужчиной с киндер-сюрпризом.
«Безотцовщина — социальное явление, — говорит психотерапевт Антон Билецкий. — Либо отец отсутствует физически — ушел из семьи, умер и так далее, либо он в семье, но инфантилен, токсичен, холоден, гиперопекающий или зависимый (наркотики, алкоголь или игромания). В таком случае у ребенка нет ролевой модели папы, помогающей успешно социализироваться. Рост безотцовщины связан и с появлением новых ценностей, где функция папы стала менее значимой и более заменимой.
Существует парадигма: отец — порядок, а мать — хаос. Мать помогает ребенку понять свои чувства и эмоции: ты смеешься — тебе весело, плачешь — чувствуешь грусть или обиду. Мать — это про эмпатию. А отец отвечает за порядок, безопасность. Он помогает усваивать правила. Когда отца нет, то для ребенка порядок становится номинальным. Повзрослев, человек может испытывать страх по отношению к другим мужчинам, так как для него эта фигура — неизвестное “существо” и совершенно не ясно, как с ним общаться. Проблемы взаимодействия с отцом на первый взгляд незаметны. Дефицит воспитания будет виден при подробном изучении личности и ее взаимоотношениях с другими людьми».
Безотцовщина — обычная история, с которой люди сталкиваются намного чаще, чем думают. Только в своем окружении я без раздумий насчитала несколько десятков «забытых» отцами детей. Некоторые из них на условиях анонимности поделились своей историей.
Дима
Как и любой порядочный сын, Дима любит отца и говорит, что за многое ему обязан. Как правило, фразу «За многое обязан» никто не расшифровывает, но все закладывают в нее сакральный смысл, который априори должен быть понятен. Отец Димы практически не участвовал в воспитании сына. На выходных папа уходил не в парк с мальчиком, а в запой и после пьянки буянил или, наоборот, вяло горизонтально валялся посередине комнаты.
«Одно из самых сильных эмоциональных потрясений я испытал в 8–10 лет. Мы с сестрой всегда мечтали завести крысенка, но родители не разрешали. Тогда мы тайно купили его на рынке. Он жил у нас в комнате в небольшом зеленом ведерке. Как-то я показывал папе новую компьютерную игру, и неожиданно животное стало скрестись. Отец заглянул в ведро и закричал: “Мы же запретили заводить крысу!” На моих глазах он взял беспомощное животное и выкинул его в окно с третьего этажа. Я не мог поверить: убить маленького крысенка! Как он мог? Вот сука! Тогда я решил: вырасту и убью отца. После этого случая я записывал в тетрадку все ссоры с батей.
Папа не был для меня авторитетом, поэтому мы часто ругались и даже дрались. И всегда мама заставляла меня извиняться. Конечно, я просил прощения, но это было неискренне. Я бубнил: “Прости”, — а в голове крутилась мысль: “У меня нет отца”. Но пример настоящего мужчины, на которого хотелось равняться, у меня был. Это Терминатор. Как-то я увидел его по телеку и решил: “Вот такого папу хочу. Он никогда не кричит, руку не поднимает и всегда защищает. Идеально”.
Главой семьи у нас была мама. Она больше 30 лет проработала в органах и брала на себя обязанности обоих родителей. Мать тоже ругалась с папой, в основном из-за алкоголя. На выходных отец часто напивался. Пил какую-то дрянь, пойло для алкашей. Когда мама была в командировке, за отцом следили мы с сестрой. Ночью по очереди дежурили, чтобы он не вышел за спиртным. Но папа все равно умудрялся напиться. Объяснял просто: “На душе паршиво”.
В один момент я перестал обижаться на папу, подошел к нему и сказал: “Бать, я тебя люблю таким, какой ты есть”. Я принял его. И после этого моя жизнь наладилась. Я прошел кучу тренингов, проработал страхи, которые мешали мне жить, и понял, что многие проблемы в моей жизни были из-за непринятия отца. Сейчас у нас хорошие отношения, батя не пьет. Но я все равно продолжаю тянуться к другим людям, если чувствую от них силу и поддержку. Недавно взял себе наставника, который помогает решать проблемы, в основном по бизнесу. Хотя на самом деле он мне нужен не столько для развития, сколько для получения “совета от бати”. Мне не хватает поддержки, не хватает отцовского “Сын, пойдем поговорим”».
«Вопросы “Может ли функции отца выполнять мать?” и “Что будет, если родители поменяются местами?” довольно распространенные, — подтверждает Антон Билецкий. — Женщина может отвести ребенка на кружок, научить кататься на велосипеде, заработать денег, обеспечить комфорт дома и сделать многое другое. Но если в детсаду чадо увидит, что за другими детьми приходят не только мама и бабушка, но и папа, то может возникнуть мысль: у меня нет отца, значит, со мной что-то не так. Ребенок постоянно сравнивает себя с другими и пытается восполнить дефицит, если не может примириться с действительностью. Например, вы хотели айфон, а вам подарили самсунг. Телефон? Телефон. Но не тот. Это замена с потерей удовольствий (в случае с телефоном) и важных функций для взросления.
Дима проделал огромную работу над собой и хорошо себя знает, но вопрос “батиного совета” не закрыт. Возможно, придет время, и Дима столкнется с проживанием утраты фантазии о неслучившемся в его жизни Терминаторе. Это очень тяжелый период для человека в психоанализе (или терапии), но это верный путь к самостоятельности и независимости».
Таня
Танин отец всегда был рядом. Он читал сказки на ночь и учил жарить оладьи. Казалось бы, прекрасное детство, но сейчас девушку все равно охватывает тревога, когда на телефоне высвечивается входящий от папы. Разговаривать с ним она так и не научилась.
Еще девочкой она часто слышала токсичные шутки, но еще больше — критики и упреков. Таня не могла рассказать отцу о своих игрушках, первой любви и о том, что хочет туфли на каблуке, зато наизусть читала стихотворения и показывала дневник с пятерками. Только так она могла получить папино одобрение.
«Пять раз! Да, примерно столько папа целовал меня за всю жизнь, а я его — максимум десять. Ласку и заботу я получала от мамы, критику и юмор — от папы. Уже в садике я пересказывала наизусть “Онегина” и знала историю времен Петра I. Мой отец — очень эрудированный человек. Он стремился, чтобы всеми знаниями мира обладала и я. К неожиданным проверкам от главы семьи я была готова всегда и везде. Даже за ужином отец мог задать внезапный вопрос, на который я должна была ответить, иначе прилетало: “Какая глупая дочь”. Бесполезной я была во всех сферах, даже хлеб резала неправильно, чем, естественно, вызывала гнев. А когда папа злился, то мат стоял на весь дом.
Папа внушал: “Тот, кто владеет информацией, владеет миром”. В целом он прав, но теперь я читаю миллиард телеграм-каналов, вбиваю в голову всякий шлак и постоянно тревожусь. Для меня такое воспитание сработало в обратную сторону: вместо интеллектуала я превратилась в заторможенную паникершу. Например, во время брейнстормов на работе или неожиданных вопросов от прохожих я начинаю тревожиться и жестко стрессовать. Забываю не то что ответ, я и вопрос вспомнить не могу. Знания меня покидают, а вместо них только страх, стыд и вина. В детстве у меня не было примера здоровых отношений в семье, поэтому теперь на моем пути встречаются холодные, закрытые мужчины, которых я неосознанно пытаюсь вывести из себя. Мои миллионы в кошелек психологам уже капают, проблема прорабатывается. Папу я, конечно, люблю, но свою жизнь иногда ненавижу».
«Еще один тип отца, который можно встретить — деспотичный, — комментирует Антон Билецкий. — В такой семье отец внушает, что ты недостаточно хорош, наказывает за любые косяки. В будущем взрослый ребенок при любых трудностях будет винить себя: “Я плохой, неудачник”. Он отовсюду будет ждать подвоха и наказаний, неосознанно может совершать опрометчивые поступки, провоцировать людей, чтобы наказание пришло. Конечно, это деструктивно, но таким образом он становится ближе к отцу. Эта модель поведения является привычной, человек уже знает сценарий: ты плохой, а я хороший. И такую идею пленительно нести по жизни. Похожие проблемы можно прорабатывать через других людей: начальника, партнера, полицейского и так далее. Не зря же многие люди боятся встречи с ними.
К разговору об идеальном отце. Мы все состоим не только биологически, но и психически из двух субъектов — папы и мамы. В ребенка загружается то, что есть в родителях. Так и в рассказе Тани мы узнаем, что тревога ей передалась от папы, который, видимо, так и не принял свою неидеальность — возможность что-то не знать. Во фразах Тани прослеживается обида: “Не могла рассказать отцу о своих игрушках, первой любви… ”, “Папа целовал меня за всю жизнь пять раз… ”. Смысл этих слов следующий: “Я хотела, чтобы ты восхищался мной, говорил, какая я красивая, и подарил мне опыт надежного взаимодействия с отцом”. Если коротко, то для девочки важно успешно пройти стадии психосексуального развития, чтобы впоследствии построить близкие и доверительные отношения с мужчиной. А вместо этого Таня получила преследующую ее тревожность из-за переполняющей злости, которую приходится разворачивать против себя».
Руслан
Со стороны семья Руслана выглядела идеально: родители вместе, не пьют, не курят, ездят на море два раза в год и делают совместные фото на семейных праздниках. Но отец ругал Руслана за любую ошибку. Несмотря на религиозность, мужчине не нравилась половая жизнь сына, а точнее, ее отсутствие. Отец показывал юноше пример «истинного» мужчины: избивал мать, изменял ей. Родители долгое время не могли развестись, говорили: «Это ради детей». Сейчас они уже не вместе, но Руслан все равно не может их простить.
«Отец критиковал меня за все: слова, поведение, внешний вид. В его присутствии я всегда чувствовал, что со мной что-то не так. Это состояние оказало влияние и на мои отношения с другими людьми. Я рано оказался во взрослой компании. В 15 лет окончил школу экстерном и поступил в университет. Конечно же, девочкам не нравились прыщавые подростки, они засматривались на мальчиков постарше, да и мама не разрешала гулять допоздна, контролировала каждый шаг. Мне было тяжело заговорить с противоположным полом и тем более куда-то пригласить. Ну какие тут отношения? Но для отца это были не отговорки, он интересовался моей личной жизнью и, когда я стал старше, активно спрашивал, сколько раз я занимаюсь сексом. Мои ответы его не устраивали, он говорил, это мало, чтобы быть полноценным мужчиной.
Мне очень тяжело вспоминать своего отца. Это похоже на отходняки после наркотиков, хочется снова забыться и не чувствовать эту боль. Сейчас мы с ним практически не общаемся, я не воспринимаю его. Детская травма сильно повлияла на мою жизнь. Мне 32, и я не хочу иметь семью. Я понимаю, что на нее нужно много тратить как финансово, так и эмоционально, а еще важно иметь ценности, которые я передам детям. Но сначала нужно восстановиться, а у меня времени нет, я много работаю».
«Предположительно, позиция Руслана по поводу семьи — это реакция на требования отца, — комментирует психотерапевт Антон Билецкий. — Его папа не учел, что либидо сына отличается от либидо другого субъекта. Выбор между “великодушным Богом” и преследующим “тираничным Сатурном” упал в сторону последнего. И теперь в жизни Руслана продолжается бегство от образа отца через отказ от семьи и от отношений с женщиной.
Установка, что ребенок должен жить в полноценной семье, и неважно, какие отношения у родителей, — это пережитки советского прошлого. Мать “обязана” скрывать побои, а ребенок — терпеть деспотичного отца, слушать крики и не выносить сор из избы. Ведь главное — не испортить имидж семьи. Таким образом ребенок выступает степлером.
Мать часто жалуется: “Отец плохой, давно бы развелась, да денег нет, а он худо-бедно, да помогает”. В таком случае происходит навязывание: “Мы терпим этот ужас ради тебя”. Как это повлияет на ребенка? Человек не сепарируется и не сможет отказать людям, особенно близким. Он делает все в ущерб своим интересам, потому что “должен”. Часто у таких людей психосоматические заболевания, они не могут выплескивать эмоции и держат все в себе. Их заливают соседи — терпят; не дают повышения на работе — терпят; кто-то нагрубил — терпят. Их можно назвать жертвами, при этом это слово им не особо нравится, в их представлении это героическое самопожертвование. Они готовы отдать последнюю рубашку, но при этом будут обижаться и злиться, если кто-то делает по-другому. Они часто слышат “нет” и не понимают, почему — ведь они никому не отказывают. Значит, мир плохой, как кто-то… но в упор не догадываются, кто.
Если отец был холоден, не участвовал в воспитании ребенка, а только критиковал, отразиться это может следующим образом. Мать будет давить на чадо: “Ты должен быть сильным, занимайся спортом, ходи на борьбу”. Она пытается дать ребенку то, что не дает отец, поэтому сын растет и без отца, и без матери, и в будущем он будет злиться на мать, не понимая этого. Часто в таких условиях вырастает альфа-самец. Он ищет добрых и заботливых женщин, завоевывает их сердца, а потом бросает, то есть неосознанно мстит матери за психологическое (или физическое) насилие. А с мужчинами он может чувствовать себя неловко и, чтобы стать “своим”, вынужден покупать доверие: приобретать последние модели гаджетов, машину, шмотки, в общем, как-то проявлять себя. У таких людей быстрее наступает выгорание, они много работают, чтобы выиграть “конкуренцию” с мужчинами».
Сейчас отцы больше времени уделяют подрастающим детям, изучают психологию и стараются не ругать ребенка, даже когда есть повод. Но все равно остается высокий процент тех, кто не готов взять на себя ответственность в воспитании детей. Как правило, отцы менее эмоциональны, чем матери, поэтому не понимают, как и о чем общаться с активными детьми. Кроме того, сейчас перед отцом стоит вызов: если раньше он был добытчиком и обеспечивал благоприятные условия для воспитания ребенка, то теперь это может и женщина. Получить авторитет стало сложнее, и функционал отца расширился.
«Отец должен находиться с ребенком рядом хотя бы какое-то время, — утверждает психотерапевт Антон Билецкий. — Важно отложить в сторону телефон и выключить телевизор. Проявите искренний интерес: спросите, какой трансформер больше нравится, выберите наряд для Барби, поговорите о друзьях ребенка. И в такие моменты дочь или сын будут чувствовать себя важными и нужными. При этом отец не должен заменять мать. Женщина выполняет свои задачи: тепло, близость, кормление — и до трех лет для малыша это база. А когда ребенок созреет для игр, отец может смело вступать в его жизнь. Но это не значит, что до трех лет папа невидимка и не должен помогать жене. Я не говорю, что ребенка не нужно пеленать и купать. Если жена устала и просит помощи, то она должна ее получить, чтобы почувствовать опору и знать, что на мужа можно рассчитывать.
В основе качеств “хорошего отца” лежат интерес к себе и жизни, понимание ответственности, обязанностей и желаний. Если говорить об “идеальном” отце, то полагаю, что идеальность, а точнее, фантазии об идеальности являются серьезной преградой на пути к целостности. Когда кто-то стремится быть безупречным, то он отказывается от своих нежелательных сторон, качеств. В попытках быть неузявимым, не иметь слабостей можно загнать себя до панических атак, расстройств пищевого поведения и так далее. Мне кажется, что папа справится с очень важной воспитательной задачей, если покажет или скажет, как преодолевать трудности. Бывают поражения, неудачи, и они не фатальны, они могут происходить у всех. Ошибки и провалы иногда становятся ценным опытом, благодаря которому формируется понимание себя, индивидуальность и сингулярность».
Фото: кадр из фильма «Звездные войны»/Lucasfilm Ltd.