Лидер группы "Машина времени" выпустил книгу "Записки иноагента", где он говорит о ностальгии по родине. Впрочем, не стоит думать, что это тёплая печаль. Напротив, выбирая тезисы о том, чем ценна для каждого Россия, Макаевич* начинает их опровергать. Досталось даже "сакральности берёзок" – фактически, этому и посвящён труд.
Музыкант Андрей Макаревич*, уехав из России, не скрывал, что скучает. Однако каждый раз говорил, что с этой ностальгией нужно справляться. И, как мы теперь понимаем, это "справляться" он изложил в своей книге "Записки иноагента", где автор рассуждает, почему русские люди привязаны к своей стране. К сожалению, труд выглядит, скорее, как оправдание собственного отъезда. А также путеводитель для тех, кто хочет сделать вид, будто бы не занимается предательством, а живёт своей жизнью…
Макаревич* создал, скорее, аудиокнигу. Презентуя её, он подчеркнул, что не доверяет артистам (а кому он вообще доверяет?), потому решил озвучить текст сам. Так что представьте, как с характерным прононсом, превозмогая проблемы с дикцией, Андрей Вадимович декламирует:
"Интересно, чем вообще определяется привязанность к месту? Не знаю, как это, скажем, у французов или австралийцев – у русских примерно так: "Это моя земля, в ней лежат мои предки, тут родные берёзы, как упоительны в России вечера…". Ой ли? Пойдём сначала. "Моя земля". Когда, с какого перепуга она стала твоей? Она не была твоей, она не твоя и твоей она не будет. А была она, есть и будет государственная. То есть тех бандитов, которые сегодня находятся у власти (в России крайне редко бывает иначе). То есть нам, конечно, говорили, что она народная, но в чём её народность, так и не объяснили".
Это пишет, напомним, человек, который несколько лет заседал в Госдуме в разного рода комитетах, а также имел прямой доступ к первым лицам страны. А теперь, выходит, что Андрей Вадимович* считает своих коллег "бандитами". Интересно, а себя он к этой касте относит?
Но пойдём дальше. Критически Андрей Макаревич* говорит и о зове предков. С точки зрения артиста, о предках думать не надо. Достаточно просто знать, где именно они похоронены:
"Предки. Да, я тоже знаю, где похоронены папа и мама, и их родители. На этом, как правило, знания обрываются. И дальнейшее прошлое – в лучшем случае, удел непроверенных преданий".
Не угодили Макаревичу* даже берёзки. В них, по мнению артиста, вообще мало русского. Берёзки просто русский поэт Сергей Есенин хорошо распиарил, подчёркивает Андрей Вадимович. А вот у Пушкина о них ни слова не было:
"Сакральность берёзок нарисовалась из полублатной советской эстрады. Запевалой был Есенин – что-то я у Пушкина ни слова, ни вздоха по поводу берёзок не помню. И в Европе, и в Канаде берёзок полно – и все в точности такие же, как у нас, обнимай любую. Не обнимают. У нас, кстати, тоже особо не обнимают – разве что Шукшин в "Калине красной". Ну или пьяный сторож".
Честно говоря, если бы не увидели анонс этих текстов на странице самого Макаревича*, то и не поверили бы, что это реально существующая книга, которую решило выпустить некое издательство… На самом деле, больше похоже на "бе-бе-бе" от ребёнка, нежели на труд человека с сединами. С другой стороны, есть прекрасная присказка Жванецкого на этот счёт: "мудрость приходит со старостью, но иногда старость приходит одна".
*Андрей Макаревич – признан иностранным агентом на территории Российской Федерации.