Ламбес поразил Лузия-Мабуале. Именно в Ламбесе Квиет впервые увидел не жалкие и наспех сляпанные из всяких подручных средств хижины, а настоящие дома. И, в том числе, дома многоэтажные. В два-три, и даже в четыре этажа. Поразили его и скульптуры, особенно их было много на главной городской улице, и все они были раскрашены и как живые. Поразили также и похожие на стволы пальм многочисленные колонны, и двигавшиеся по улицам повозки. Но ещё больше его поразил город Цирта.
Этот город уже являлся столицей провинции Нумидия.
***
В Цирте жил хозяин чёрного мальчугана, а вернее- хозяйка, которую звали Юлией Тавирикой. В целом она была безобидной и неуклюжей, и почти всегда спокойной. Юлия Тавирика являлась вдовой легата римской армии, и загорались её глаза лишь только тогда, когда она начинала вспоминать о своих достославных предках. Её древний род был смешанным и отчасти восходил к пунийцам (переселенцам из Финикии, осевшим когда-то в Северной Африке и основавшим Карфаген). И в её роду попадались не только римские легаты, трибуны и преторы, но и суффеты Карфагена (это были высшие должностные лица в Карфагенской республике), а один из предков был даже родственником самого Ганибала. Того самого! Едва не погубившего Рим. (Этот предок являлся мужем младшей дочери брата Ганибала, и звали его Гемелькартом).
Лузию жилось у госпожи Тавирики очень даже неплохо. Жаловаться ему было не на что! Его одевали теперь в чистые одежды, приучили к новому имени - Лузий. Он быстро выучил разговорную латынь и перенял многие римские обычаи.
Основной его обязанностью стало повсюду сопровождать хозяйку и энергично обмахивать её опахалом, ну и иногда он прислуживал ей за столом, подносил фрукты, соки, печенье и разные вина. Постепенно он стал для хозяйки незаменимым помощником, утомляли его только её бесконечные рассказы и воспоминания о уже почившем муже, и о предках, прославивших её древний род.
И с каждым днём эти рассказы становились всё подробнее, и всё больше они навевали на Лузия тоску. Ну послушай-ка одно и тоже каждый день, да ещё по нескольку раз! Хотя в целом…
В доме госпожи Тавирики ему очень нравилось.
Однако к несчастью для Лузия-Мабуале его госпожа через несколько лет умерла от водянки, и так как она оказалась бездетной, то всем её состоянием завладел брат умершей, Гай Тавирик.
Ну а тот уже вскоре продал Лузия новому хозяину – купцу, которого звали Теренцием Квиетом.
***
Ала перешла через каменный мост речушку Тимак, которая обычно была тихой и спокойной, но весной, когда в горах начинал таять снег, кратковременно проявлявшей норов. Позади осталось ответвление дороги, убегавшей к одноимённому городку, и дальше - к Наису, столице провинции Нижняя Мёзия.
После полудня ала вспомогательной лёгкой конницы легиона XIII Сдвоенного, утомлённая безостановочным многочасовым переходом, подошла к Ад Аквасам.
Дорога оборвалась у глубокого, заполненного водой рва.
Ад Аквасы являлись не просто важной, а чрезвычайно укреплённой и наиболее сильной крепостью на всём протяжении среднего Истра (или как его всё чаще звали на варварский сарматский манер Данувием).
Двойные стены мощной каменной кладки (камень был разный, так как в округе его вдоволь), с узкими щелями-бойницами стены, высотой примерно в сорок-сорок пять локтей, всё это не могло не внушать трепет. А ещё был земляной вал и ров, всегда заполнявшийся водой.
Выше мощных стен вздымались двенадцать башен-монстров, добавлявших к высоте стен ещё не меньше семи локтей. Внутри крепости находились различные пристройки, склады, казармы и конюшни. В Ад Аквасах находился и внушительный арсенал, а ещё здесь размещалась отдельная номерная когорта и три центурии из легиона II Скифского.
Квиета принял дукс-комендант, одновременно являвшийся начальником приграничного округа, охватывавшего правый берег Истра от Альм и до Дробет, и имевшего звание командира когорты.
Дукс был средних лет, невысокий, смуглый римлянин. Подражая старинной моде (а сейчас так ходили лишь только варвары), он не брился и отрастил бороду. Всю левую половину его лица обезображивал багровый шрам, на который было страшно смотреть. Он начинался от виска и доходил до нижней губы. Это была «печать», поставленная когда-то мечом сарматского катафрактария (защищённого панцирем конного воина). Дуксу пришлось повоевать с сарматами в одну из прошлых кампаний, которая проходила на Истре.
Знамение той неспокойной поры - поверх туники у дукса была надета лорика хамата (эта была разновидность кольчуги).
- Как долго, префект, намереваетесь в Аквасах находиться? - спросил дукс и едва заметным движением руки повелел подбежавшему рабу из обслуги помочь Лузию. Но Квиет, не дожидаясь помощи, ловко спрыгнул на землю сам и, стряхнув со своей туники пыль, ответил:
- Да-а не-ет… Не долго будем. Дадим отдых и покормим коней, поедим сами… И выступим после этого. Сразу же. На всё про всё- потратим часа полтора-два. Задерживаться нам не с руки. У меня приказ, и я должен прибыть в Дробеты-Трансмариску уже сегодня к вечеру.
- Понятно, - кивнул головой дукс.
- Что слышно о Мосте? - спросил в свою очередь уже Квиет.
Дукс развёл руками:
- Юпитер Доброжелатель! А что тут скажешь?
- Горячо там?
- О-оч-чень!
-Что-то всё же прояснишь? – попытался уточниться Лузий.
- Хочешь подробностей, префект? – тут же откликнулся дукс.
- Ну, да.
-Мост даками, по всей видимости, ещё не захвачен. Наши на нём бьются. Но даки всё же сильно наседают. Кажется, варвары обезумели. Лезут, ну, примерно… А-а-а, да что об этом говорить? Они делают попытку за попыткой взять Мост. Мне пришлось отправить из крепости большую часть своих воинов. В Аквасах лишь полуцентурия осталась. Шестьдесят воинов. А знаешь, что? Лучше один раз посмотреть, чем сто раз услышать. При желании кое-что можно и отсюда, из Аквас, нам увидеть…
Лузий согласился.
- Пошли, - коротко бросил он.
Лузий и дукс проследовали к массивной надвратной башне. Скрипнула дверь. Внутри башни было сыро и прохладно. Смоляные факелы, закреплённые вдоль стены, тускло освещали крутые ступени тунеля-колодца.
Квиет и дукс поднялись на самый верх, на высоту почти шестидесяти пяти локтей. Лицо Лузия обдуло свежим ветром. Отворачиваясь от порывов вдруг усилившегося ветра, дукс подвёл Лузия к одной из бойниц:
- Во-о-он, префект, глянь-ка в ту сторону… Видишь? В милях пятнадцати отсюда… Там и находится наш Мост.
Квиет пригляделся.
Едва угадываясь в тумане, что постоянно обволакивал узкую горловину Железные ворота, через которую с грохотом, разбрасывая мириады брызг, стремительно прорывался могучий Истр, и виднелся на огромных быках-опорах знаменитый мост Аполлодора Дамаскина. Восьмое чудо света.
С обеих берегов Мост защищали четыре крепости-кастеллы. С левобережья поднимался столб дыма. Дым поднимался уже и с правого берега.
Здесь мне кажется пора сделать отступление и немного поподробнее рассказать об этом самом Мосте…
***
Его построил Аполлодор, грек, родившийся в Дамаске и являвшийся инженером и главным архитектором Древнего Рима. А ещё этот Аполлодор был другом Траяна и часто сопровождал его в походах. Так вот, сооружённый им по приказу Траяна мост через Истр являлся поистине грандиозным сооружением и по праву считался самым большим мостом в то время. Это было действительно чудо. Настоящее чудо тогдашней инженерной мысли. И он вызывал восхищение не только у варваров, а и у всех римлян.
- Оказывается… они уже и… и здесь, на нашем правом берегу! Мда-а-а, сорока Цельзия не обманула… - забывшись, и уже размышляя вслух, произнёс Лузий, и услышав его несколько странную реплику, дукс ничего не понял и переспросил:
- Ты о чём, префект? Какая сорока?
- А-а, да, я та-ак… - не стал пояснять свои мысли Лузий. И тут же он добавил: - Значит они действительно прорвались уже и на наш берег. А какие они кастеллы взяли? Одна или две в их руках?
- Нет, пока что они взяли лишь одну. Но наши продолжают биться с ними отчаянно. Однако даки уже прорвались и на правый берег. Впрочем, их передовой отряд мы остановили. И даже, кажется, его окружили. Но некоторые лазутчики докладывают: Децебал, после того как уничтожил римский лагерь со всем его пяти тысячным гарнизоном, устроенный по близости от Сармизегетусы, теперь стягивает к столице все свои отряды. Со всего царства. И даже поговаривают, что к нему намерены присоединиться вскоре и его союзники…
- Кто? Неужели сарматы? Они уже всё забыли?
Дукс отрицательно покачал головой.
- Ну а кто тогда? - переспросил Лузий.
- Это его союзники из северных племён (кельтских и праславянских). Так что скучать в ближайшее время нам не придётся…Начинается серьёзнейшая заварушка, префект!
Квиет в ответ хмыкнул:
- Да-а у-уж, мы теперь точно не будем скучать…Даки нас уже давно на этой границе развлекают. О-ох и неспокойный у них царь…
- Вот-вот!
Квиет переменился в лице:
- А всё-таки мне кажется очень стра-ан-ным…
- Что? - переспросил дукс.
Лузий продолжил размышлять вслух:
- Децебал не какой-то там несмышлёный и горячий юнец, не сумасброд какой-то, он же опытный воин. Ведь верно?
- С этим не буду спорить! - согласился дукс.
- Так почему тогда он напал на Дробеты, но лишь частью, всего лишь одним отрядом, а остальные только готовятся вступить в схватку с нами, и ещё только подходят к Сармизегетусе? На что он рассчитывает? А ведь первый удар должен быть не только неожиданным, но и чувствительным! Надо бить крепко. И бить наотмашь! Тем более для него же крайне необходимо разрушить наш Мост… до подхода всей римской армии. Это сразу бы затруднило наше наступление на Дакию. Так что я сейчас Децебала не могу понять.
- Э-э, что-то значит задумал дакийский «лис»?
Квиет ничего не сказал в ответ.
Всё происходящее на этой границе для него было сейчас не логичным и очень странным.
***
Лузию уже казалось, что он разучился удивляться. Но нет! Бескрайние морские просторы с резвящимися и выпрыгивающими из воды дельфинами, громко кричавшие стаи наглых чаек и изумительная синева Срединного моря не могли не поразить его.
С купцом Теренцием Квиетом Лузий попал в Рим. И вот тут по началу Лузий пришёл в полное смятение и даже в настоящий шок. Такого громадного города он ещё не видел. А тогда надо заметить в столице великой Римской империи уже проживало больше двух с половиной миллионов жителей! Это каждый четвёртый житель Италии в этом городе уже проживал. И это был самый большой город на Земле! Следующие за ним по размерам Александрия Египетская, Антиохия, Сиань, Паталипутра и Селевкия-на-Тигре не дотягивали и до половины его жителей.
Лузию долго пришлось привыкать к этому колоссальному людскому муравейнику.
Позади, казалось бы, уже в далёком прошлом остались великая пустыня, Цирта, Срединное море и… К тому времени Лузий уже перестал быть подростком. Он возмужал. И ещё как возмужал! Он теперь многим выделялся. И все стали обращать на него внимание. Потому что он сильно подрос, раздался в плечах и стал похож на атлета-олимпионика.
Привлекали внимание и его тёмная гладкая кожа, и безупречное телосложение. И чувствовалась в нём недюжинная сила. Против него мало кто мог теперь в единоборстве устоять.
Купец Теренций Квиет это тоже отметил и поэтому сделал Лузия своим телохранителем. Один из вышедших в отставку старых легионеров стал у Лузия учителем фехтования и начал его обучать владению оружием.
Лузий был усерден, да и в целом оказался способным учеником, и уже вскоре овладел оружием, как заправский легионер. Он был силён, ловок и прекрасно сложен. К несчастью для сына вождя, а теперь уже раба на это обращать внимание стал не только его непосредственный хозяин… Ещё нашлись посторонние глаза, которые стали засматриваться на Лузия… И они всегда горели призывным огнём.
Кто же это был, вы спросите?
Да дело всё в том, что уже вскоре положила глаз на Лузия и молодая супруга купца.
***
Если Лузий привлёк внимание к себе Теренция Квиета в качестве телохранителя, то супруга купца захотела молодого раба использовать совсем по другому назначению…
Купец был старше её почти на сорок лет и мало приносил ей радости в постели, и молодая и похотливая его супруга сразу же после замужества начала ему напропалую изменять.
И вот черёд дошёл и до Лузия…
В тот раз Теренций Квиет поехал за оливковым маслом в Массилию, бывшую греческую колонию, которая располагалась на южном побережье Лугдунской Галлии. Дорога туда была не близкой, и он обещал вернуться только через месяц. Молодая супруга с радостью проводила старого муженька и тут же, как он переступил порог дома и скрылся из виду, начала усиленно обхаживать приглянувшегося ей негра раба. А надо сказать, что Теренций уже стал подозревать свою Аврелию в неверности и поручил именно Лузию проследить за ней. Так что Лузий-Мабуале оказался в очень непростом, и я бы даже сказал в щекотливом положении.
С одной стороны, он, войдя в доверие к хозяину, должен был отчитаться перед ним и рассказать, не изменяет ли ему жена, когда купец отсутствует дома, а с другой эта самая Аврелия уже не давала Лузию прохода.
То он должен был ранним утром принести ей в постель завтрак, то обязан был помочь примерить только что приобретённую новую тунику, хотя это положено было делать не ему, а рабыням, то ещё чего-нибудь могло молодой хозяйке в голову прийти. Причём при Лузии она взяла за правило полностью оголяться. И делала это как бы невзначай.
Наконец, Лузий не выдержал и признался Аврелии, что именно ему поручил делать Теренций Квиет. Он этим самым хотел пресечь домогательства супруги купца, и её хоть как-то напугать и приструнить, но всё вышло наоборот…
Услышав признание Лузия, Аврелия всплеснула руками, запрокинула голову и безудержно расхохоталась. Хохотала она долго и дело дошло даже до слёз.
Но вот хохот её оборвался, она вытерла тыльной стороной ладони слёзы и произнесла:
- Ну, надо же! А это даже забавно! Поручили козлу сторожить чужую капусту! Ну, ну… Ну, тогда, мой козлик, старайся, сторожи… - И Аврелия задышала учащённо и, как бы случайно, оголила вначале одну свою соблазнительную грудь, а затем и вторую.
Что, что, а своим безупречно сложенным телом Аврелия гордилась, и она знала, что показывать соблазняемому. Груди у неё были действительно восхитительные. Они у неё сразу привлекали к себе внимание, так как были по-девичьи высокие и на ощупь упругие, а сейчас ещё и с набухшими от желания сосками.
- Ну всё ещё проще! Иди же ко мне, мой малыш…- завлекающе и прерывисто дыша, неожиданно произнесла молодая супруга купца. - И утешь меня… Утешь же поскорее!
Аврелия поманила Лузия к себе указательным пальчиком:
- Ну иди же, и выполняй то, что я желаю! Как ни как, а я твоя хозяйка! И не смей мне перечить! Я и так из-за твоего упрямства потеряла целую неделю! - и Аврелия, нахмурившись, топнула своей изящной ножкой, которую тоже, как и груди, намеренно перед Лузием оголила почти до самого бедра. -Н-ну-у!.. Ид-ди ко мне! Я сгораю от желания… Не мучай же меня! – ещё более учащённо задышала Аврелия.
- Госпожа, - попытался урезонить разошедшуюся Аврелию Лузий, - не делай этого! Не заставляй меня совершать преступление! Хозяин ни тебе, ни мне этого не простит! Ты ведь это знаешь!
Но уже вошедшая в раж Аврелия не унималась:
- Если ты не сделаешь то, что я от тебя сейчас хочу… То тогда… То-огда я скажу мужу, что ты домогался меня. Даже, не-е-ет! Что ты снасильничал надо мной! Ну и сам понимаешь, что тогда с тобой станет… Так что выбирай. Ну-у! Не будь же мямлей! Действуй! Я жду…
Супруга купца по-прежнему была возбуждена и всё никак не унималась.
Видя, что у неё пока что ничего не получается, Аврелия решила переменить тактику.
Она велела Лузию принести вина.
Он подчинился.
Когда вино было принесено, она велела разлить его по кубкам.
- Будешь пить вместе со мной! - произнесла Аврелия, и велела Лузию осушить внушительный кубок залпом.
С непривычки Лузий быстро захмелел и отключился. А когда он пришёл в себя, то увидел, что лежит в постели вместе с молодой супругой купца. Аврелия была совершенно нагой и лежала рядом, положив голову на его грудь, и сложила ещё и ноги на него.
Лузий протёр глаза и попытался вспомнить, что же было после того, как он выпил третий кубок.
Тут проснулась уже и Аврелия.
Она сладко потянулась, и вполне довольная произнесла:
- А ты меня не разочаровал, мой дружок! Ты был хорош, хотя и изрядно захмелел. Я представляю каким ты будешь в постели на трезвую голову… Ну давай всё повторим? Доставь ещё удовольствие своей хозяйке? - и Аврелия обвила руками Лузия и прижалась к нему всем телом.
И тут уже Лузий не смог сдержаться…
Его как прорвало.
***
Теперь каждую ночь, а иногда и днём ненасытная Аврелия заставляла удовлетворять её плоть, и Лузий ей безропотно подчинялся. И если уж сказать честно, то молодой супруге купца удалось в тогда ещё юноше Лузии разбудить мужчину. Они с Аврелией предавались любви самозабвенно и делали это по нескольку часов кряду практически каждый день. И Лузий не давал супруге купца покоя.
Месяц отсутствия Теренция Квиета по предположениям новоиспечённых любовников заканчивался где-то в конце недели, и поэтому они в ту ночь без каких-либо опасений улеглись на семейное ложе и занялись тем, чем привыкли заниматься в последнее время.
Лузий ласкал извивавшуюся от желания и уже стонавшую Аврелию, затем он поставил её в удобную для него позу, пристроился к ней сзади и принялся за дело… И тут за его спиной раздался истошный вопль.
Это неожиданно на несколько дней раньше вернувшийся из Массилии Теренций Квиет застал свою жёнушку с молодым негром! Да ещё в такой недвусмысленной позе! И Аврелии, и юноше негру явно было хорошо. И они определённо занимались прелюбодеянием уже не в первый раз!
Обезумевший от ярости и гнева, Теренций Квиет набросился на юношу с кулаками, ну а тот, защищаясь от налетевшего на него купца, несколько раз ударил его. И в итоге, третьим ударом Лузий сразил своего хозяина. Да так, что тот не только потерял сознание, а через некоторое время и отдал богам Олимпийцам душу.
Раба, который осмелился поднять руку на своего хозяина, ждала незавидная участь. Ну а если он, к тому же, убил хозяина…
То тогда этого раба предавали казни.
Причём его казнили самым лютым способом.
Обычно такого провинившегося раба, в назидание всем остальным рабам, на городской площади прилюдно четвертовали.
(Продолжение следует)