В юности Катя ненавидела проводить лето на даче! Но сейчас, в свои чуть за двадцать пять, сполна вкусив интриг офисного пространства и суетливой городской повседневности, она любила проводить лето на даче больше всего на свете!
- Ты, внучка, на лицо молоденькая, а в душе — как будто моя сверстница, - шутила Алевтина — бабушка Кати по отцу, которая на даче, ввиду давно наступившего пенсионного возраста, могла времени проводить куда больше внучки.
И хотя формально дача принадлежала родителям Кати, но именно она и Алевтина были, по сути, ее полновластными хозяевами. И какая же прелесть тут получилась за годы их трудов!
Был тут и огород, небольшой, но щедро плодоносящий, с теплицей и ярусными грядками, был тут и сад с ранетками, вишней и еще кое-какими плодовыми культурами… Но особо внучка и бабуля гордились садом.
В нем были и пышные заросли роз, и ароматные клумбы с флоксами, а совсем недавно — Екатерина потрудилась над тем, чтобы создать альпийскую горку. Теперь еще задумались они с бабушкой о том, чтобы прудик сделать.
Ну и о самом дачном домике можно было многое сказать — тут царили уют, чистота и порядок, вязаные коврики лежали на полу, а на окнах — настоящие, резные, будто кружево, наличники… В общем, хороша была дача!
- Тамара приезжает! Спокойное лето на даче отменяется! Сын не смог ей отказать, - сообщила Алевтина.
Она села в кресло на кухне, а Катя как раз заканчивала печь свое фирменное клюквенное печенье.
- Как?! - ахнула девушка и едва не выпустила из рук стопку грязной посуды. - За что?! То есть, надолго?
- Вот, то, что сорвалось нечаянно с языка, зачастую и верно, самое правдивое, - невесело усмехнулась Алевтина. - Да вроде на две недели. Отпуск у нее! С семьей едет!
Закатив глаза, Катя стукнула в раковину посуду. И принялась с удвоенной яростью тереть ее, включив напор воды посильнее, будто это могло как-то помочь успокоить нервы!
Дело же все было в том, что Тамару в семье Кати не то, что не любили… Но все прекрасно знали, какой это сложный и по многим чертам своего характера — даже невыносимый человек! Но с Тамарой, приходящейся, кстати, семье Кати очень дальней родней, все равно продолжали общаться.
Потому что много-много лет назад, когда Катя была еще малявкой, ее отца Виктора, неудачного заплывшего на середину реки, где ему вдруг стало плохо с сердцем, спас, дотянув до берега, Дмитрий — отец Тамары.
Виктор, естественно, был страшно благодарен за это! Как было не начать дружить семьями? Но с течением времени и по непонятным причинам, дружба эта трансформировалась… во что-то странное. А точнее говоря — теперь родители Кати считали, что всячески должны угождать Тамаре. Буквально ни в чем ей не отказывая! И вот, когда она в позапрошлом году впервые спросила, а нельзя ли, мол, отдохнуть на вашей даче, Виктор ответил утвердительно.
- Как я мог отказать? - развел он руками. - В память о Диме!
- Ничего не имею против того, чтобы помнить Дмитрия, - сказала тогда Алевтина. - Хороший был человек! Жаль, рано ушел. Но мы при чем? С Томой, между прочим, даже родная мать жить больше вместе не хочет! Это ли не звоночек? Тамарасо всеми вокруг успела перессориться! И мужа себе нашла под стать…
- Мама! - воскликнул с искренней трагичностью в голосе Виктор. - Как ты можешь быть такой черствой?!
- Все, молчу, - вздохнула Алевтина. - Делайте вы что хотите…
В прошлые разы Тамара приезжала в гости одна. Сейчас — с мужем Михаилом и двумя детьми шести и девяти лет — Петей и Геной. И вот по поводу всей этой компании одолевали Катю ой, какие дурные предчувствия!
Но началось все прилично — Виктор встретил гостей, мама Кати — Галя, выставила на стол парадный сервиз. Алевтина накинула на плечи самую нарядную, ажурную и белую, как снежинка, шаль… А Катя нацепила вежливую улыбку.
Пили чай, угощались и разговаривали о жизни
- Вообще, мы привыкли иначе отдыхать, - важно объявила Тамара. - Просто мы машину новую купили. Придется обойтись без пяти звезд в Турции, как привыкли! Там, конечно, сервис, а тут… Ну, вы понимаете! Ну, ничего… Как-нибудь! Ради детей, им же дышать свежим воздухом надо, можно и потерпеть.
Родители Кати, она сама и бабуля переглянулись — кажется, гостья только что прямым текстом намекнула, что отдых у них на даче — это нечто так себе, но она вытерпит.
Затем гости долго обустраивались на новом месте — Катя уступила им свою комнату, а сама перебралась в комнату к бабушке и там заняла диванчик. Наступили вечер, ночь.
А потом началось!
Вообще, Екатерина и не думала до этого, что она способна так много нервничать, так раздражаться и так часто хотеть просто разреветься! Семейство Тамары едва ли ни ежечасно подкидывало сюрпризы.
- Теть Кать! А еще земляника есть?! - мордашка выбежавшего с огорода Гены была перемазана ягодой.
И нет, Кате как бы не было жаль ягод для ребенка… Но неужели не мог спросить, прежде чем лезть на грядки клубничные? Да еще, что не съел, то уничтожил — выдернул с корнем! Сказал, мол, хотел помочь, прополоть все… Та уже участь постигла еще кое-какие посадки.
- Вы не могли бы следить за сыновьями? - вежливо обратилась Катя к Томе.
- Ишь, смотрите! Ягоды пожалела детям! Что, уже надоели?! - вспыхнула та.
- Вообще-то, я не хотела сказать ничего плохого…
- Ну и молчала бы тогда вообще!
Катя опешила — разве это был нормальный разговор? Нет и еще раз нет! И она молча ушла. Ладно, решила она, огород еще можно спасти… Вот только этим происшествием беды от семейства Тамары не ограничились!
И в следующие четыре дня выяснилось следующее. Во-первых, муж Томы съедает все, что пожелает, в холодильнике, не думая о том, а надо ли оставить остальным. Во-вторых, они с женой хлопают ночью дверьми, шумят допоздна, а когда их попросили быть потише, потому что у бабушки чуткий сон, то они грубо ответили.
- Если бабке так плохо, - хохотнул Михаил. - То ей пора в приют! Нет, правда, чего жизнь молодежи отравлять? Моя, вон, там живет. Пенсии хватает и еще остается! И всем хорошо!
Кроме того, Тамара успела повздорить с соседями, один ее ребенок свалился с их поленницы, второй — через их огрод пытался пробраться на речку, конечно, по пути что-то потоптал, а что-то оборвал.
Крайней оказалась Катя, которая, видите ли, должна была за ними присматривать, ведь ей, незамужней, да бездетной, все равно делать нечего, а лениться в таком возрасте — вредно, эгоизм надо лечить!
А потом, в один прекрасный день, пока Алевтина с Катей ходили за молочкой в деревню рядышком, Тамара вошла в комнату Алевтины и там принялась рыться на ее столике и разбила прелестного фарфорового поросенка, который Алевтине еще от ее собственной прабабушки достался! И вот сейчас, глядя на горькие слезы родного человека, Катя не выдержала.
- Вам придется уехать, - сказала она прямо Тамаре и ее мужу. - Собирайте вещи
Естественно, поднялся такой крик, что аж, наверное, волки в лесу перепугались! Тамара требовала извинений едва ли не на коленях, говорила, что люди добра не помнят… И тут не выдержал уже Виктор.
- Я долго терпел! - сказал он. - В память о лучшем друге. И ты не права — добро я помню, умею быть благодарным и мы бы рады были принять твою семью в гости… Но ты, уж прости за то, что правду говорю, но не умеешь себя вести, Тома! Об этом, кстати, еще твой отец говорил… И да, мне покой и благополучие своей семьи дороже, чем ты! Так что… Вам придется уехать!
И семья Тамары уехала. Катя, ее бабушка и родители смогли вздохнуть спокойно… Больше же всего было в этой ситуации жаль детей Тамары — ведь им предстояло с такой мамашей расти! Но что тут можно было поделать? Ничего… Оставалось лишь, как сказал Виктор, жить своей жизнью!
Остаток лета на даче, а также осень, были просто замечательными! А на следующий год Катя с бабушкой все-таки сделали пруд, а Виктор впервые отказал Томе, когда та позвонила и спросила, не хочет ли он реабилитироваться за прошлый проступок. Тамара так ничего и не поняла...