Нынче рано стали туманы опускаться. Огурцам и помидорам ещё расти и расти. Нина закрывала парники на ночь когда услышала за забором поскуливание:
- Вот только этого мне не хватало для полного счастья. Опять подбросили. Ну, разве не заразы эти дачники? Навезут щенков и котят летом, натешатся, а потом бросают. Да пусть пропадает он пропадом. Не пойду подбирать. Уже две кошки и две собаки. Куда ещё? И так пенсии не хватает приходиться работать, а тут ещё один рот. Что вторую работу искать или приют открывать?
Ворчала себе под нос и к скулежу прислушивалась. У последней грядки "укрывной" доской придавила и в баню направилась. Ополоснется и на боковую. За день так умаялась, столько работы переработала. На пару хороших мужиков хватит. Считай, машину дров перетаскала. Да хорошо привезли когда у неё пересменок. А привезли бы когда она на работе и, считай, треть пропала. Поди, докажи что не сперли.
Уже калитку из огорода закрывала, когда опять послышалось подвывание.
- Ну не зараза ли? Вот как человек плачет. Глянуть что ли?
- Ты куда это на ночь глядя отправилась? - Соседка Кузьмовна, старуха под девяносто, уставилась на неё подслеповатыми глазами. - На свиданку что ли?
- Ага, на свидание. Куда мне ещё ходить.
- И правильно. Дело молодое. Чего не погулять пока время позволяет.
- Какое время, какое свидание? Молодая! Уж два года на пенсии. Только по свиданкам и бегать. Скулит кто-то за забором. Щенок что ли? Пошла смотреть.
- Оно тебе надо?
- Ну, надо, не надо, а ночь скулить будет тоже радости мало.
- Я чо спросить хотела. Тебе дрова от собеса привезли?
- Да. Как пенсионерке.
- Хорошие или на, Боже, что нам не гоже?
- Не, хорошие, березовые. И расколоты нормально. Хоть с этим не заморачиваться.
- Эван чо! Надо своим сказать чтоб к главе бежали выписывать.
- Ага, иди, говори.
Нина переулком прошла и к задворкам своего огорода направилась. Под самым забором сидел мальчишка лет пяти. Шорты и замызганная футболка не спасали от комаров. Лицо и руки были основательно расчесаны. Белые, как лен, волосы слиплись сосульками в подобие кудели из пакли.
- Васька, ты что тут делаешь?
- Я потерялся. Иду, иду, а все заборы.
- А зачем ты сюда пошёл?
- Мамку искать. Она с дядькой в лес ушла.
- С каким дядькой? Когда ушла?
- Не знаю. Вчера ушла.
- Так ты, что, со вчерашнего дня один?
- Ага. А её все нету и нету.
- Ох, горюшко ты горькое. Ну, пошли что ли.
За ручонку взяла, а он упёрся.
- А мамка? Она же в лесу потерялась?
- Мы вот так с тобой сделаем. Сейчас пойдём ко мне. Помоешься, покушаешь, поспишь маленько. А завтра мы с тобой сходим к участковому и попросим поискать твою мамку.
- Не, не пойду. Я сам искать буду, а то меня заберут. Мамке уже грозили.
- Ну, не хочешь и не надо. А ночью искать все равно не сможешь. Темно же, ничего не видно. Давай уж завтра.
- Давай. - Взял её за руку доверчиво.
Бабка по-прежнему сидела на скамье.
- Нашла что ли?
- Нашла. Вишь какого.
- Это чей мальчонка?
- Верки Рябининой.
- А Верка где?
- Кто бы знал. Ладно, некогда нам. Пошли, Васятка.
В бане таз воды налила, мальца усадила и начала отмывать. Он тихонько попискивал, но не сопротивлялся. В полотенце его завернула и в дом на диван перенесла. Быстро по ящикам комода прошарила, малую одежку внука вытащила, одевала приговаривая:
- Вот и хорошо, вот как славно. Сейчас поешь и спать. А завтра мамку искать будем.
Тапочки внука ему подала:
- Обувайся, пойдем на кухню.
- А чего она на улице?
- Что на улице?
- Кухня. Зачем дома обуваться?
- Так положено.
За стол усадила, суп налила, колбасу на тарелке пододвинула:
- Ешь. Потом чай пить будем.
Пока свою тарелку наполняла Васька успел с колбасой управиться и принялся суп хлебать. "Не жеваную он её глотал что ли?" - Удивилась Нина.
Тарелку поставила, чай ему в кружку налила и конфеты пододвинула.
- Ешь.
Васька конфету прожевал и сказал мечтательно:
- Я когда вырасту мамке каждый день буду колбасу и конфеты покупать.
У Нины ложка на весу застыла. Господи, вот что значит дите безгрешное. Она его на произвол судьбы бросила, а он ей колбасу и конфеты покупать мечтает.
- И тебе куплю. Правда, правда. Вот столько. - Развёл ладошки в стороны, - А мамке вот столько. - Размахнул на всю ширь ручонки. Можно я две конфеты возьму?
- Зачем? Завтра встанешь и опять есть будешь.
- Я мамке. Как найдём я сразу ей конфеты дам. Чтоб не плакала.
- Завтра возьмём. Они никуда не денутся. Пошли спать.
Уложила на диван, одеялом накрыла:
- Тебе сказку рассказать?
- А это чо?
- Да так, ничего. Спи. Свет выключить или оставить?
Не ответил Васька, спал.
Посуду на кухне мыла и слезы вытирала. Вот скажи как жизнь распоряжается: кому дите надо у них нет. Через муки такие проходят и родить не могут. А вот таким Веркам счастье выпадает, да оно им не надо. Для неё ребёнок обуза. Ну ладно бы молоденькая была, может и понять можно было бы - не нагулялась. А этой лет-то, наверное, за сорок. У нее старший как по малолетке сел да так не вернулся. Спрашивали, но не добились от Верки, сбежал парень от неё или погиб где. Она всякий раз разное говорила. Хоронить в деревню его не привозили. И писем от него ей не приходит. Только Верке об этом заботы мало. Ей и до младшего, видно, дела нет.
Хоть бы знать кто отец да найти его. Мальчишка такой хороший. Чисто ангел. Волосенки светленькие вьются кольцами, глазищи голубые в густых ресничках как озера. Так ведь она и сама не знает, наверное, кто отец.
И что теперь ей самой делать? Хорошо если завтра Верка объявиться. А если нет? Работа-то два через два по двенадцать часов. Да ещё дорога туда-обратно. Одного мальчишку не оставишь, с собой не возьмешь, на улицу не выкинешь. Что называется: купила баба порося. Утром завтраком неожиданного гостя накормила. Игрушки внуковы из чулана вынесла:
- Ты, Василек, тут занимайся, а я по делам схожу.
- А когда мы маму искать пойдём?
- Вот вернусь и пойдём. Только никуда без меня не уходи, а то опять потеряешься. Жди меня, я быстро.
До избушки Верки прямо бегом бежала. Стучала, звала, потом насмелилась зайти.
Дверь не заперта. Заходи кто хочешь. В нос ударил застоявшийся запах перегара и запустения. В избушке никого. Дверь прикрыла и в администрацию поспешила пока глава никуда не уехал.
Семеныч сидел за столом и разговаривал по телефону. Махнул ей: сядь, мол, пока, подожди.
- Чего тебе?
- И вам здрасьте. Дело такое. Я вчера Васятку, Верки Рябининой сынок, в лесу нашла. Мать искал. Её уже пару дней дома нет, а он на произвол судьбы брошен.
- И чо? Пусть у тебя поживет. Мать явится и отдашь.
- Семеныч, ты не ку-ку? Я завтра и послезавтра работаю и что прикажешь делать? Одного запирать или с собой тащить?
- Вот сколько тебя знаю, Нина, от тебя вечно проблемы.
- Ага, от Верки проблем нет. Она дите бросила и залилась. А от меня проблемы сплошные: дите нашла, отмыла, одела, накормила и спать уложила. Нет на вас, начальник, компартии. За такое отношение к гражданам схлопотал бы по полной. Короче, я сигнал подала, а ты проблему решай. И чтоб до вечера решил. А то к тебе вечером приведу и скажу твоей мамзеле, что это твой ребёнок и ты должен его воспитывать. Понял?
- Да понял я, понял. Иди уж. Думать буду
- Картошку принести для стратегии или так обойдешься? Пока, Чапай!
Зыркнул на неё и за телефон ухватился.
- Думать он будет. Было бы чем. - Ругнулась, закрыв дверь.
Продолжение тут.