За последние два месяца того года, как все произошло, Ольга много раз рассказывала свою историю полиции, и ей пришлось рассказывать ее снова и снова, иногда в присутствии стенографисток.
— Когда вы поженились, Ольга, как звали вашего мужа?
—Его звали Альфонс Рокко, и мы поженились около полутора лет назад — 14 мая 1945 года.
—Вы расстались с мужем?
— Да.
— Примерно когда вы расстались?
—Примерно в апреле 1946 года.
— А где ты жила в то время?
—Я жила по адресу 1434, Пятьдесят седьмая улица, в Бруклине.
—С кем ты там жили?
—С моими родителями, замужней сестрой, ее мужем и дочерью.
—А как далеко твой дом от станции метро?
—Я бы сказал, что это около четырех или пяти кварталов.
—Итак, где-то в начале октября 1946 года — после того, как ты рассталась — ты встретила своего мужа?
Из рассказа Ольги выяснилось, что после расставания бывший муж постоянно преследовал её. Не единожды он силой вывозил Ольгу в разные места, где держал по несколько дней, угрожая расправой, если она не вернется к нему. Однажды он даже привел свои угрозы в действие и выстрелил в открытое окно, когда она накрывала стол в доме родителей.
—Я помогала матери накрывать на обеденный стол, и окно было открыто, и внезапно я почувствовала очень острый укус в правой ноге, и когда я наклонилась, чтобы дотронуться до нее, из нее пошла кровь. На моем бедре было две отдельные дырки. С правой стороны и сзади на бедре.
После этого события Ольга обратилась к детективам.
— Я рассказала им обо всех звонках с угрозами и о том, что он сказал мне по телефону. Он хотел меня убить и мне лучше начать молиться. Я известила их о пяти днях, которые я провела вдали от дома, так как он похитил меня. Они услышали обо всех случаях, когда я видела его на Пятьдесят пятой улице, и о тех случаях, когда я видела его на Тридцать девятой улице. Я рассказала им почти о каждом маленьком происшествии.
— Я была так напугана, так как мой муж преследовал меня. Я знала, что он собирается сделать со мной что-то ужасное.
Они сказали мне, что мне не следует бояться, что они собираются защитить меня и что они будут охранять меня, когда я пойду на работу, и что со мной ничего не случится.
—Итак, в поезде метро ты заметила девушку, которую теперь знаете как Перл Ласк?
—Где была эта девушка, когда ты впервые ее заметила?
—Она была на платформе и ждала прибытия поезда.
— Что ты заметила?
—Она несла коробку, довольно большую коробку, и она была завернута в рождественскую обертку, и на одном конце коробки было что-то выступающее.
—Какого размера была коробка?
—Чуть больше коробки из-под обуви.
—В тот момент у тебя было хоть какое-нибудь воспоминание о том, что ты когда-либо видел ее раньше?
— Нет.
—А когда на станции «Таймс-сквер» открылись двери, что же произошло?
— Ну, я сделала три или четыре шага, направляясь к выходу с Сороковой улицы. И вдруг я услышала громкий взрыв и почувствовала очень острую боль в левой ноге, я наклонилась, чтобы как бы удержать ее, пошатнулась и упала на спину. А затем я помню, как люди бежали навстречу. И я помню наклонившегося джентльмена и девушку. Этой девушкой была Перл Ласк.
—Эта та девушка, которая сидела со мной в поезде. Она наклонилась надо мной и что-то сказала.
После стрельбы Перл отвезли в участок на Западной Тридцатой улице, где она рассказала свою историю и ей показали фотографию Ольги и Рокко, сделанную в ночном клубе до их свадьбы. На фотографии Рокко широко ухмылялся, одетый в костюм в полоску, белую рубашку и галстук в цветочек. Он выглядел счастливым и преуспевающим.
— Вот этот человек, — сказала Перл.
— На нем даже одежда такая же.
Пока полиция искала Рокко, они пытались узнать о нем все, что могли. Ни Ольга, ни ее родители не могли многого рассказать. Все, что они знали, это то, что он встретил Ольгу на танцах в Бруклине в 1944 году и женился на ней после непродолжительного ухаживания. Иногда он исчезал на несколько недель, но возвращался с большим количеством денег на расходы — и зачастую с новой машиной. Он любил охоту и кемпинг, и один или два раза уезжал один на выходные в Кэтскиллс, взяв с собой дробовик и спальный мешок. Он никогда не рассказывал о своем прошлом и он очень ревновал Ольгу. После жестоких ссор она ушла от него, и именно тогда он начал говорить ей, что убьет ее, если она не вернется к нему.
Полиция обнаружила, что в 1938 году Рокко занимался кражей автомобилей на Манхэттене и продажей их в Бронксе. За это он был арестован и отбывал срок в округе Бронкс. Других судимостей у него не было. В составленном на тот момент протоколе испытательного срока отмечалось, что его родители умерли, когда он был ребенком, и что он воспитывался в детских домах и приемных семьях. «Он отрицает употребление наркотиков и не злоупотребляет алкоголем», — говорится в сообщении. Он не является членом какой-либо организованной социальной группы и утверждает, что у него мало друзей. Он склонен к самокритике и считает, что ему в жизни не повезло. Он объясняет свои действия отсутствием полезного руководства со стороны старших. Он был приятным человеком и не выказывал никаких необычных реакций или идей. Похоже, он обладал невысоким интеллектом». В докладе цитировалось заявление психиатрического отделения больницы Бельвью, в котором говорилось, что Рокко «Не был сумасшедшим и не был умственно неполноценным. Средний интеллект, без бреда или галлюцинаций, эмоционально жизнерадостный». След был обнаружен в Кэтскиллс, где, ехав на угнанной машине, он под дулом пистолета заставил нескольких фермеров дать ему еду. Полиция штата и два детектива Нью-Йорка нашли его машину, припаркованную на обочине горной дороги, а вскоре после этого обнаружили Рокко в спальном мешке под елью. Была ночь, и лежал снег глубиной десять дюймов. Полиция призвала Рокко сдаться, и один из них произвел предупредительный выстрел в воздух. Рокко четыре раза выстрелил в направлении вспышки, а затем был убит, когда открыла огонь полиция. Среди вещей, извлеченных из его карманов, был его фотография с Ольгой в ночном клубе.
Впоследствии Перл и Ольга подружились. Перл вышла замуж и воспитывала детей. Ольге с трудом удавалось зарабатывать на жизнь продажей бижутерии. В течение многих лет она надеялась получить некоторую компенсацию за потерю ноги, поскольку она и ее адвокаты считали, что полиция проявила халатность и не защитила ее от Рокко. Дело было передано в Верховный суд округа Нью-Йорк в виде иска о возмещении ущерба в размере 200 000 долларов, поданного Ольгой, как истцом, против города Нью-Йорка, как ответчика. Суд длился пять дней под председательством судьи.
В течение многих лет она надеялась получить некоторую компенсацию за потерю ноги, поскольку она и ее адвокаты считали, что полиция проявила халатность и не защитила ее от Рокко. Когда судья вынес свое решение, он счел необходимым еще раз изложить факты:
—Доказательства очевидны, — сказал он ровным тоном, — неизвестную истцу женщину обманом заставили взять с собой обычный на вид пакет с пистолетом, из которого она выстрелила в истца, полагая, что фотографирует ее. В отсутствие каких-либо доказательств того, что ответчик (город) предвидел или мог разумно предвидеть такое происшествие и не предпринял эффективных действий, чтобы избежать его, не может быть возмещения ущерба, полученного в результате такого нападения.
Когда через некоторое время он объявил о своем решении, он ясно дал понять, что, хотя дело было прекращено, оно не обязательно было решено.
В заключении он сказал :
— Суд вынужден отметить, что это шокирующее событие, поступок преступно больного ума, и очень прискорбно, что истцу не может быть предоставлена какая-то компенсация.